***
После завтрака, парень поднялся наверх, проверил почту и потянулся к тумбе, чтобы достать оттуда очередное криминальное чтиво, но заметил небольшой листочек, аккуратно сложенный вдвое. На нём был нарисован портрет Джагхеда, причём, довольно неплохой и правдоподобный. Однако, подпись внизу заставляла насторожиться. — «Ты слишком глупый, если думаешь, что я не умею вскрывать замки»? Серьёзно, Купер? — странный смешок слетел с его губ. Что о себе вообще возомнила эта девушка? Джонс направился в сторону водительского места, что было правильным решением, ведь он нашёл блондинку именно там. Она оживлённо болтала с Свитом, который часто посмеивался, выпуская очередную глубокую шутку. Форсайт Третий развернул Бетти к себе, схватив её за плечо, продемонстрировал рисунок и подвёл итог. — Ты рылась в моей тумбочке. — Вообще-то не рылась, а законно изъяла то, что принадлежит мне, — пожала плечами девушка, вновь глядя на Горошка, который продолжал говорить о своём. — Да, ты вполне законно вскрыла замок, перевернула всё вверх дном, достала то, что тебе нужно, при этом обозвала меня глупцом. Самый законопослушный гражданин США, — иронично похлопал брюнет, всё ещё глядевший на Бетти. — Гражданка Мексики, — поправила она, отодвигая его от себя, — Не нужно на меня глазеть. — Ты — загадка, Купер, — он простоял неподвижно секунд десять, уставившись на блондинку, затем тяжело вздохнул и направился обратно в комнату. — Что у тебя с ним? — задал вопрос Свит, когда убедился, что его друг скрылся за лестницей. — В смысле, «Что у меня с ним»? Мы едва знакомы, не стоит задавать такие вопросы, — отшутилась Бетти, откусывая немного печенья. — Оставь эти дурацкие замашки для другого случая, Беттс. Я прекрасно знаю, как ты бегала за ним года три назад, как ты смотришь на него, когда мы сидим вместе, как он, в конце концов, язвительно подкатывает к тебе. Не делай вид, будто ничего не замечаешь, — неожиданно серьёзно для самого себя выдал Горошек. — Свит. Я не знаю, о чём ты подумал, но мы с Джагхедом, можно сказать, даже не друзья. Да, когда-то, он мне нравился, но сейчас это прошло. Просто не бери в голову, — отмахнулась Купер. — Просто… Будь осторожна. Я, правда, беспокоюсь за тебя. Он не такой, каким хочет казаться, поверь мне. Я его лучший друг, как никак. — Всё будет хорошо, Свит. Не волнуйся. «Интересно, почему Свит вдруг решил поднять эту тему? С чего бы ему беспокоиться о моём окружении? В любом случае, не стоит об этом задумываться. Он просто заботится обо мне» Голова Бетти раскалывалась на части с самого утра, как будто кто-то настойчиво долбил по ней молотком на протяжении трёх часов. Лучший способ избавиться от мигрени, конечно же отдохнуть, чем она и собиралась заняться в течении дня. Из мыслей всё равно не выходил недавний диалог со Свитом. Она попыталась прогнать их, но ничего не вышло. Блондинка просто уткнулась лицом в подушку, пытаясь дышать, но, как она не старалась, заснуть не получилось. Крышка люка открылась. — Эй, Бет-си, я принёс тебе небольшой подарок, чтобы ты не скучала по друзьям, — обратился к ней Горошек, протягивая небольшую белую коробку. — Телефон? Господи, спасибо большое, — она кинулась в объятия парня, тот обнял её в ответ. — Мы установили туда специальную микросхему, так что прослушивать разговоры будет нельзя, точно так же, как и устанавливать местонахождение абонента. Если соберёшься звонить кому-нибудь, постарайся не говорить, где ты и с кем, — прохрипел парень, — Ладно тебе, отпусти, задушишь. Бетти немного ослабила хватку, чмокнула друга в щёку и принялась разбираться с гаджетом. Все старые контакты были уже записаны. Не было сомнения в том, кому она собирается позвонить в первую очередь. Гудки в трубке почему-то заставили её волноваться. В горле застрял ком, который, казалось, мешал ей даже открыть рот. — Ронни?***
— Ронни? — неуверенно протянула она, дожидаясь ответа. «Господи, Бетти, дорогая, это ты? Где ты пропала? Мы не виделись больше четырёх дней!» — Я… Не важно. Не нужно об этом спрашивать. Ты как? «Как я? Чёрт, подруга, да ты сама капитан очевидность. Может, встретимся завтра? У Попса, или можешь прийти ко мне на ночёвку.» Она правда ничего не понимает? Даже не слушает радио? Её лучшая подруга неожиданно исчезает, она не может дозвониться ей около четырёх дней, при этом она не ночует дома. Отлично. — Ви, я не в Орегоне. И, скорее всего, через несколько дней буду даже не в Америке. Просто пообещай, что никому не скажешь об этом разговоре, хорошо? «Очевидно, что ты сошла с ума.» — Нет. Можешь послушать радио. Тишина. Просто пауза в диалоге, которая приносит невыносимую боль. Её Ронни больше не будет рядом. Она, непременно, подумает, что Бетти прервать общение с ней из-за Арчи, но это не так. «Господи, Беттс. Я послушала. Ты серьёзно просто сбежала? Исчезла, никого не предупредив?» — Не драматизируй. Я изложила всё в письме, но тебе не следует читать его прямо сейчас. Просто постарайся сделать так, как я говорю, хорошо? Всхлипы. Её лучшая подруга плачет. Из-за неё. «Всё, что угодно, Беттс.» — Позаботься об отце Арчи. У него, наверное, не было права вот так оставлять его, впрочем, как и у меня, но это его выбор. Просто не бросай мистера Эндрюса, хорошо? Он, можно сказать, потерял единственного сына. «Я поняла. Да, ему трудно, но он держится. Вроде продал компанию, потому что не осталось наследников.» — О, Господи. Арчи слишком отрицательно воспринял новость о колледже. «Вы вместе, Би?» — Да. «Береги его. Я всё ещё люблю его, чёрт возьми.» — И ты береги себя. Пока. «Звони, если будет что-то нужно.» Снова истерика. Нечеловеческая, сильнейшая истерика. И таблетки вряд-ли помогут. Почему-то хочется закричать от боли, которая копиться внутри, но никто из её друзей не поймёт такого проявления чувств. Бетти смахнула слёзы с лица. Голова стала болеть ещё сильнее. Нельзя доводить себя до такого состояния, но уже плевать. Снова уткнувшись носом в подушку, Купер тихо зарыдала. Как же ей надоело портить жизнь её близким. Друзьям, семье, Арчи, Веронике. Только хорошенько поплакав, девушка смогла заснуть. Ничего не снилось. Пустота. Тупая боль преследует её даже во сне, дыхание сбивается, будто она вот-вот задохнётся, кажется, что сердце хочет проломить рёбра. Пусть так и случится.***
Проснулась Элизабет от того, что чьи-то тёплые губы коснулись её лба. Она немного приоткрыла глаза и обнаружила перед собой Джеллибин. Девушка обеспокоенно смотрела на спящую Бетти, то и дело поглядывая на часы. — Хэй, Джей Би, что такое? — улыбнулась блондинка подруге, обнимая её. — У тебя температура, Беттс. Скорее всего, высокая, — заботливо ответила она, подавая девушке градусник. — Тридцать восемь, — Купер всё ещё ошарашенно смотрела на столбик термометра. — Превосходно, — съязвила рыжая, — Допрыгались. В прямом смысле. Эта фраза почему-то вызывала улыбку у Бетти. Подумав о вчерашнем дне, она вспомнила смущённое лицо Джагхеда, его странные реплики о том, что она идиотка, прыжки по лужам, мокрые волосы, то, как он укутывал ее в полотенце. Похоже, этот парень действительно не собирается вылезать из её головы. — Сейчас поищу что-нибудь в аптечке. Лежи пока. Джонс, нервно сжав кулаки, спустилась вниз, столкнувшись на лестнице с Джагхедом. Тот пропустил сестру, закрыл люк и уставился на Бетти. Послышался сдавленный смешок. — Тебе смешно? — возмутилась блондинка, вставая с кровати, она как обычно пренебрегала советами Джеллибин. — Я же говорил, что ты идиотка. — А ты, в таком случае, кто? Немного подумав, брюнет выдал следующее: — Я просто красавчик. — М-м-м, Джагхед, тебя ещё и чувством собственной важности не обделили. Похвально. Значит, ты тоже идиот, раз полагаешь, что я так думаю, — Элизабет сдвинула брови, окидывая парня гневным взглядом. — Да ладно тебе, — он пожал плечами, — Я, на самом деле, чай принёс. — Спасибо? — нельзя не сказать, что Бетти была удивлена таким резким проявлением заботы, — С чего бы это вдруг? — Ну, ты… Вроде как, из-за меня заболела. Нужно было закрыть дверь на щеколду, — засмеялся парень, перебирая волосы пальцами. — Предлагаю тебе исчерпать вину и дать мне твой скетчбук, — ухмыльнулась Купер. — Хорошо, но предупреждаю, что абсолютно ничего адекватного там нет, — он нехотя открыл тумбочку и передал Бетти блокнот. На самом деле, всё обстояло не так плохо: обычные мультяшные рисунки, акварельные пейзажи, зарисовки персонажей для комиксов. И снова этот рисунок. — Люси, не так ли? — тихо поинтересовалась блондинка, но Джагхед лишь повернул голову в сторону, — Можешь рассказать? — Это тебя не касается, — неожиданно отрезал он, но тут же смягчился, — Не думаю, что тебе стоит знать об этом. — Пожалуйста, Джаг. Мы, вроде как, друзья. Вроде как друзья. Всю жизнь она не может сказать ничего, кроме этого слова. Каждый раз эта чёртова граница между дружбой и отношениями резко становится огромной толстой стеной, пробить которую невозможно. — Ладно, если уж мы теперь друзья, расскажу, — он прилёг на кровать рядом с Бетти, — Её звали Люсинда Кэролайн Колфилд. Мы познакомились в библиотеке. Тогда я решил вспомнить детство и перечитать «Маленького принца». Так вышло, что в коллекции оставалась только одна книга, которую забрали буквально перед моим приходом. Я решил попросить этого человека о том, чтобы книгу забрал я, но когда подошёл к столу регистрации, увидел её и забыл, зачем пришёл. Как сейчас помню, она была одета в светло-жёлтое пальто, джинсы и чёрный берет. Ей было 15. На улице была осень. Девятое ноября. Мы разговорились о книгах, оказалось, у нас были очень похожие вкусы, и через какое-то время списались в Фейсбуке. Я пригласил её на чашку кофе в Попс, но она постоянно заказывала молочные коктейли с ванилью. Именно Люси подтолкнула меня на написание «Февральской сакуры». Мы тогда полетели в Японию, чтобы проведать ее родителей. Ты, наверное, заметила, что её черты лица напоминают жителей Азии. Там я познакомился с ними, хотя мы даже ещё не встречались. Двенадцатого января я впервые поцеловал её под сакурой во дворе. Она действительно была моей музой, моим ангелом-хранителем, лучиком света в моей жизни, но я предпочитал называть её звёздочкой. Знаешь, почему? Потому что она появилась в моей никчёмной жизни, как посреди тёмного ночного неба, и засияла так, как не сияют миллиарды звёзд на земле. Я любил её, любил всем сердцем. Мы каждый вечер готовили что-то вместе, смеялись, я носил её на руках, когда она сломала ногу. Мы, чёрт, планировали пожениться. Она называла меня медведем, наверное потому, что я слишком много ел, храпел, долго спал и никого к ней не подпускал, даже друзей и братьев. Да, я был чертовским собственником. И думаю, что если бы не я, ничего не было бы. Я снял куртку змеев в тот день и никогда не надевал её больше. Двенадцатое января, но уже спустя два года. С утра мы работали над романом, который я дал тебе почитать, затем я поехал в «Белый змей», чтобы поговорить с отцом. Он рассказал, что упыри, наконец-то, прижали хвосты, чему я был несказанно рад. Мы отпраздновали это вместе со Свитом и ещё несколькими парнями, но когда я приехал домой, я не обнаружил там Люси. Тогда я проверил автоответчик, на котором уже висело семнадцать пропущенных от неё. Я звонил отцу, но тот не отвечал, от безысходности я стал рвать волосы на голове, ходить из угла в угол, но потом мне позвонил он. Самый сумасшедший отброс. Джо. Я ненавидел его всем сердцем, потому что он испортил всё, что только мог, но постепенно забыл о нём. Он сказал, что если я хочу застать её в живых, то должен приехать на старый склад за Свитвотер. И я приехал. Увидел её. Мою девочку, которая сидит на стуле и плачет. Она с надеждой смотрела на меня, но когда я побежал к ней, в мою ногу выстрелил какой-то ублюдок. Меня били долго и мучительно, позже я слёг в больницу на полгода с многочисленными переломами, трещинами, ушибами органов и сотрясением мозга, но последнее, что я увидел перед тем, как отключился, это то, как они выстрелили ей в лоб. Я даже не мог помочь ей или оказать сопротивление, я просто лежал полумёртвый, не шевелился. Моя девочка умерла из-за меня. Я впал в долгую депрессию, из которой меня пыталась вытаскивать Джеллибин, но она просто не справлялась, ведь я пил круглосуточно, разбивал посуду в доме, крушил всё вокруг. Не давал ей спокойно жить. Я сломал жизнь стольким людям, а всё из-за того, что люблю кровопролитные войны. Но до чего это довело. Спустя несколько недель я узнал, что она была беременна. Я мог стать отцом. У меня была бы дочка. Она хотела сказать мне об этом тем вечером, но не успела. Её и нашего ребёнка убили из-за меня. Тогда, когда я это узнал, я нашёл Джо и его приспешников, мы с парнями издевались над ними долго и мучительно, но они это заслужили. Тогда я чуть не совершил суицид. Я пытался застрелиться, но Джеллибин нашла меня в ванной, и как же я благодарен ей. Я ушёл из Змеев. Спустя какое-то время отец умер, мы продали дом, купили трейлер и поставили цель уехать в Мексику, подальше от проблем. Мармеладка не могла оставить Свита одного, ну, а дальше… Ты, впрочем, сама знаешь. — Джагги… — Бетти увидела, как его глаза начали блестеть от слёз, провела пальцами по его щеке, вытирая солёные дорожки, он, в свою очередь, прижался к её руке с таким доверием и надеждой, что Элизабет немного оторопела, — Я… Прости, если тебя это задело. Мне жаль, правда жаль. — Ничего, — он смахнул с глаз слёзы и уставился на Бетти, — Пообещай, что не будешь затрагивать эту тему больше. — Обещаю. Секунда, — и она накрыла губы Джагхеда своими. Парень ответил на поцелуй, зарываясь носом в её золотые волосы. Бергамот и корица — её аромат. Ладони сплелись воедино, кожу вокруг шрамов неприятно щипало от прикосновений, но это перестало быть важным сейчас. Поцелуй был робким и нежным, с каждым мгновением становился всё глубже и глубже. Солёный привкус слёз возвращал ребят в реальность. Пьянящий запах крепкого кофе и сигарет, почему-то, заставлял Бетти сходить с ума. Сходить с ума от этого темноволосого парня с голубыми, как океан, глазами. Может, она и не любила Арчи вовсе? — Я обещаю, — повторила она, разомкнув их губы и уснула на плече Джагхеда.