Гарри Поттер и магия Востока

Первое, что сделал Гарри-Ильнур как только нашел в Хогвартс-экспрессе свободное купе, это закрыл дверь на заклинание. Он не нуждался ни в чьем присутствии. Да и вообще — хотелось банальной тишины и остаться в одиночестве. Ему сильно не хотелось шумной компании, которая тыкала бы пальцем в его шрам, и благоговейно шептала у него за спиной, как делают это сейчас большинство магов и волшебниц. Может помедитировать? Нет, в другой раз, не сейчас. С тоской взглянув в мутное стекло, парень на коленях раскрыл древний трактат и погрузился в что-то среднее между чтением, рассуждением и обдумыванием. Поезд как раз только-только тронулся с платформы. *** (Тремя днями ранее) Ильнур прибыл в Англию при помощи межконтинентального портала — прямиком из отделения дипмиссии. Сейчас, в данном случае, он переместился в само здание Министерства Магии Великобритании, где его ожидал неизвестный, пока еще, провожатый. Этим провожатым оказалась сухопарая женщина в старомодной глупой остроконечной шляпе и длинном летнем пальто, представившаяся ему как Минерва МакГонагалл, заместитель директора. Гарри тут же попросил ее называть его Ильнуром, так как он привык к этому второму имени. Заместительница искренне подняла брови в недоумении, но все-таки стала называть его вторым именем. *** МакГонагалл сначала не поняла — что это за симпатичный загорелый паренек, лучащийся здоровьем, одетый в магловские джинсы и темно-зеленую рубашку и сжимающий в руке современный, яркий, оранжевый чемодан для поездок. И только по блеску глаз, шраму и его схожести с покойным Джеймсом Поттером, которого она лично учила, она опознала в нем того самого знаменитого Гарри Джеймса Поттера. Когда он раскрыл рот, то второе, что ее поразило — его ровный, спокойный, сдержанный голос: — Здравствуйте, я — Гарри Джеймс Поттер, вы за мной? *** Ильнур внимательно слушал рассказ профессора МакГонагалл, стараясь не упустить ни слова и изредка кивал. Они как раз спускались в метро — у парня были с собой взяты деньги, фунты, и он купил билеты — и для себя, и для профессора. Кажется, на ней будто бы висело заклинание рассеивания внимания — на них в метро особо никто не пялился. Проехав по ветке пару-тройку станций, они вновь вышли на поверхность. Женщина провела его к бару, с вывеской «Дырявый котел», стоявшему между двумя модными магазинчиками. Тут же парень понял, что не волшебники не видят это место — взгляд у всех скользил мимо, а приглядевшись повнимательнее, он увидел и защитные границы, и сеть чар. Бар был слишком темным и обшарпанным. В углу сидели несколько пожилых женщин и пили вино из маленьких стаканчиков, одна из них курила длинную трубку. Ильнур пришел в ужас, так как религия этого действия не одобряла. Он как-то слегка подзабыл о том, что он теперь не в Стамбуле. Маленький человечек в цилиндре, в углу, громко разговаривал со старым лысым барменом, похожим на нахмурившийся грецкий орех. Когда они вошли, все разговоры сразу смолкли. Очевидно, профессора здесь все знали — ей все улыбались и махали руками, а бармен потянулся за стаканом со словами: — Тебе как обычно, Минерва? — Не могу, Том, я здесь по делам Хогвартса, — ответила женщина и хлопнула Гарри по плечу. Тот дернулся — от неожиданности, а затем съежился под перекрестными внимательными взглядами незнакомцев, направленными на него. — Боже милостивый, — произнес бармен, пристально глядя на Гарри, точнее на его «приметный» лоб. Парню захотелось провалиться сквозь пол. Желательно — куда-нибудь поближе к земной коре. — Это… Неужели это… В «Дырявом котле» воцарилась мертвая тишина. — Благослови мою душу, — прошептал старый бармен. — Гарри Поттер… какая честь! Он поспешно вышел из-за стойки, подбежал к Гарри, но больше сделать ничего не смог — мальчик, на автопилоте, непроизвольно выкинул кулак, и простенький щит не дал мужчине приблизиться к нему. Ильнур и остальные школьники так защищались от мелких воришек, что были в Стамбуле в великом множестве. — П-простите, — смущенно сказал Гарри-Ильнур, разом разогнав своих первых почитателей, — я не виноват… Щенячий, чуть виноватый взгляд, всегда действовал безотказно. *** Оставив чемодан в номере который Ильнур решил отдраить как следует самостоятельно, и сразу после того как они вернутся из Косого переулка (про который мальчик, разумеется, знал). Профессор вывела его из бара в маленький двор, со всех сторон окруженный высокими стенами. Здесь не было ничего, кроме мусорной урны и нескольких дохлых сорняков. МакГонагалл считала кирпичи в стене над мусорной урной. И постучала над третьим вверху. Стена задергалась, и мальчик заулыбался — знакомая, как два пальца на руке, иллюзия. Часто используется у них… да и сам он мог создать такую же, не хуже. — Косой переулок, — провозгласила профессор, видимо надеясь, что тот ему понравится. Улыбку с губ у парня как ветром сдуло. *** Открывшийся вид к радости совсем не располагал. Грязно. Нет, не так, очень грязно, мерзко и куча мусора на пути. Пахло еще… отвратительно — смесью протухших носков и пригоревшим жиром. Булыжники под ногами тоже были жирные и склизкие. Ильнур внутри негодовал, и уже не тихо, призывая показать образец чистоты, что была у них в городе везде, а Гарри внутри скалился, не прочь сжечь все к… шайтану. Здесь были магазины, которые торговали мантиями, телескопами и странными серебряными инструментами, каких Гарри-Ильнур видел в великом множестве у артефакторов. Витрины по всей улице были забиты бочками с селезенками летучих мышей и глазами угрей, опасно покачивающимися пирамидами из книг с заклинаниями, птичьими перьями и свитками пергамента, бутылками с волшебными зельями, глобусами Луны и всякой другой в принципе ненужной шалупени. — Давайте зайдем в наш банк… Он называется… — Не надо, я уже нанес визит в банк, — вежливо возразил женщине Гарри-Ильнур, сверкнув на руке большим перстнем (это был как раз-таки своеобразный ключ-сигнал-пропуск-банковская карта владельца. Им можно было пользоваться и в банке, и магическом магазине, расплачиваясь за услуги. Такие, вот, уникальные кольца, делал только банк, и только под заказ, но у большинства они уже были). — У нас есть отделение банка Гринготтс, и я обладаю нужными деньгами. Большая часть из этого списка, — Гарри достал смятый листок бумаги письма из кармана, — у меня уже есть, я покупал все на Египетском рынке, в Стамбуле. — Вот как? И где же вы жили? — живо поинтересовалась МакГонагалл, так как условный адрес «Турция, г. Стамбул, р-он Султанахмет» ее, разумеется, не устраивал, как и остальных. — Я? Я находился на попечении Школы Магии Востока, — мельком обронил Поттер, и что-то внутри него горделиво заставило поднять голову вверх. — Я бы не приехал, не будь связан со школой обязательством в виде магического контракта. Ее вытаращенные глаза говорили сами за себя. *** В общем, после этого профессор изрядно сбавила назидательский и горделивый тон, с каким она общалась с ним ранее, просто разъясняя то или иное. — У вас есть аттестаты и табеля? — спросила она мальчика, и тот положительно кивнул. Разумеется, вся «бюрократическая возня» у него была с собой — в папке, под мощными охранными рунами. Его триумвират об этом позаботился. — А какое вы направление выбрали? — Артефакторика, — тут же выпалил Ильнур, и тут же об этом пожалел: взгляд МакГонагалл стал стальным. — Хочу в будущем стать мастером-артефактором. — Мило пояснил он, открыто не глядя на ее вытянувшееся лицо. Ну разумеется, как ему объясняли (или точнее вдалбливали), он должен обожать защитную магию, быть как отец — величайший мракоборец, и все из этого вытекающее. Но он не любил на кого-то нападать, и более того — защищаться. Хотя знаменитая "боеголовка" у него шла неплохо… — А можно вопрос? — спросил Гарри у нее, отвлекая от дум, — очень обязательно ходить на урок в старомодных мантиях? Это же несовременно! *** Гарри входил в магазин мадам Малкин в полном одиночестве. Профессору слегка поплохело от последней фразы про мантии, и она нуждалась в проветривании. Но Ильнур же не виноват, что все почетные профессора у них надевали либо дорогие костюмы, либо национальную (как считалось — школьную) «форму»! Женщины и девушки были закутаны в свои одеяния, оставляя на «поверхности» лишь узкую полоску глаз, а мантии считались такой старомодной вещью, что поднимались на смех. Ну, а вне магического мира, они одевались как обычные люди. Мадам Малкин оказалась приземистой улыбающейся волшебницей, одетой в розовато-лиловые одежды. — Едем учиться в Хогвартс? — спросила она прежде, чем Гарри-Ильнур успел объяснить ей цель своего визита. — Ты пришел по адресу: у меня тут как раз еще один клиент тоже к школе готовится… Ильнур сухо кивнул, вскакивая на лавку рядом — чтобы с него сняли мерки. — Привет! — сказал мальчик-блондин. — Тоже в Хогвартс?  — Да, — коротко ответил Гарри. — Мой отец сейчас покупает мне учебники, а мать смотрит волшебные палочки, — сообщил мальчик. Он говорил как-то очень устало, медленно, специально растягивая слова и придавая себе важности.—А потом потащу их посмотреть гоночные метлы. Не могу понять, почему первокурсникам нельзя их иметь. Думаю, мне удастся убедить отца, чтобы он купил мне такую… а потом как-нибудь тайком пронесу ее в школу. — Без шансов. На Хогвартсе специальные чары, а наши вещи будут проверять, — сообщил парень ровно общеизвестный всем факт. Но, похоже, блондин этого не знал. И сдулся на полуслове. Тут с них начали снимать мерки, и пришлось замолчать. А потом оба мальчика разошлись, но Ильнур все равно ощутил внутри неприятный осадок после разговора. *** После они посетили «Флориш и Блоттс», магазин книг, где Гарри с удовольствием поторговался с продавцом-евреем (причем он точно видел его и в Стамбуле!), и продавец скоро покорно капитулировал, не видя рычагов давления и сбавя цены. МакГонагалл, слыша лишь обрывки спора о ценах, только диву давалась — «стамбульский мальчик» оказался остер на язычок. Так вскоре им осталась только волшебная палочка. — Ладно, нам только волшебная палочка осталась, — сообщила женщина, и Ильнур раздраженно проговорил, снова возражая: — Зачем? Палочка всего лишь проводник нашей магии! Мы давно колдуем руками! Вот, — и он легко, щелчком пальцев, поднял в воздух переполненную сумку. Минерва МакГонагалл сжала губы: — У нас так принято, — сухо сообщила она пареньку. — У нас не принято ходить без волшебной палочки, и только малая часть волшебников колдуют как вы. — Ну ладно… Палочка — так палочка, — пожал плечами мальчик. — Хотя… *** Гарри-Ильнур со скучающим видом стоял посреди лавки, которая, в принципе, была абсолютно не нужна. Помещение было крошечным и абсолютно пустым, если не считать одного длинного тонконогого стула. Он рассматривал тысячи узеньких пыльных коробочек, выстроившихся вдоль стен от пола до потолка. Но что-то отвлекло его от размышлений, какой-то неслышимый звон. Не особо слушая, что говорит ему мистер Олливандер, Поттер отвернулся от мужчины и женщины, слыша безумно знакомый звон сильной магии призыва. -…Разумеется, не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника, — это единственное, что дошло до ушей мальчика, который просто принял безликий призыв, и раскрыл руку навстречу. Из недр помещения ему навстречу вылетела темная коробка, и больно ударилась ему в ладонь. Продавец волшебных палочек тут же замолчал, когда Ильнур протянул ему коробку. — Сердечная жила редкого черного Китайского Огнемёта… — взял Олливандер ее в руки. — Львиного Дракона? — немного удивленно проговорил парень, рассматривая золотисто-зеленое дерево в руке продавца. — Понятно… — Дерево платан, одиннадцать дюймов… — Тот самый платан, чинара? Древнейший в мире? — похоже парня ничего так сильно не впечатлило за день, как это. То-то палочка сама его выбрала! * — Да, мистер Поттер, если вы имеете в виду платан Востока. — Сколько с меня? — быстро спросил мальчик, демонстративно сжимая кулак с перстнем-ключом на руке… *** МакГонагалл явно не хотела отпускать парня, но тот мягко, но в настойчивой форме, намекнул на то, что он дойдет до бара самостоятельно, и что ему не нужна помощь. Она вынужденно отступила. И ушла. Парень же, очень не хотевший «светить» большинство своих стамбульских связей в магическом мире, спокойно прошел обратно в бар, а потом снова вышел в магловский мир. Там нашел кафе и за чашечкой приличного (ох, какой кофе он пил в Турции!) кофе набросал на столике черновик письма Данису. *** Три дня до отправки в школу пронеслись быстро. Ильнур читал книги — многие из них были довольно интересными, хоть и «однобокими». И там не было ничего про колдовство «руками»… Впрочем, мальчика интересовали не только книги. Интересовало его и то, почему палочка выбрала в «хозяева» именно его. Для этого пришлось тащиться обратно в «жуткий» переулок, как обозвал его про себя мальчик, и снова искать нужные книги… *** Ильнур, зевнув, понаблюдал за магами на платформе между девятой и десятой. Те, едва ли не в открытую, со всеми своими вещами нехарактерных форм для маглов, со зверями (вообще-то запрещенными и к провозу, и к разведению) в клетках, въезжали в магический барьер и пропадали в нем без следа. Он, дождавшись промежутка между въезжающими магами в защитный (ограничительный) барьер на платформу девять и три четверти, спокойно прошел его и направился к алому поезду, тут же с тоской подумав о новеньких поездах в Турции (как они тогда с ребятами весело съездили в ближайшие провинции на экскурсии!), и присел в первое же свободное купе…