***
Я вперилась взглядом в потолок своей кухни, разглядывая чуть пожелтевшие обои, что в некоторых местах слегка отклеились — время взяло своё. Проведя пальцем по краю стеклянного стакана с водой, я отпила немного и в очередной раз вздохнула, разгоняя скуку — не так я представляла этот вечер, но мои ожидания редко когда в итоге совпадали с реальностью. Я перевела взгляд в сторону, на занявшего весь стол Сонхва, листавшего блокноты, сравнивая мои записи со своими и что-то упорно выискивая в ноутбуке. Я привыкла ждать — сколько бы времени это не занимало. Так я снова посмотрела на потолок, давая фантазии волю: было столько разных вариантов, чем я сейчас могла бы заниматься, если бы не Бэкхён с его загадкой, которую одновременно хотелось разгадать, но и от которой я бесконечно устала. — Вот здесь — в этом месте мы часто засекали Бэкхёна, но ему постоянно удавалось слиться с толпой. Удивительно, учитывая его популярность, ведь даже с маскировкой он обычно привлекает внимание фанатов, но, похоже, у него необычайный талант к играм в прятки от представителей закона, — Сонхва ткнул пальцем в карту, и я придвинулась к нему, глядя на пересечение двух торговых улиц. — Я знаю это место — Бэкхён появлялся там, когда я за ним следила. Там два торговых центра один напротив другого, огромная текучка людей каждый день… Там не то, что слиться с толпой легко — там самому потеряться запросто. Все идут, не глядя по сторонам, никому нет дела до прохожих. Нам важны только собственные дела, а то, что в голове у других, для нас не представляет никакой ценности. — Как-то слишком пессимистично, особенно для тебя, — Сонхва изучающе посмотрел на меня, и я села обратно на место, возвращаясь к прежнему занятию — попыткам найти потайную дверь в соседнее измерение в потолке. — А хотя знаешь что — нам надо отдохнуть, пошли. Мы вернулись ко мне в комнату, Сонхва прихватил ноутбук и включил какой-то фильм, устраиваясь рядом со мной на кровати. В полной темноте под мелькающие сцены какой-то несмешной комедии я рассматривала отражение за окном, бросив попытки сосредоточиться на происходящем на экране. Мысли уносились далеко — за пределы моей привычной жизни, в те запретные мечты, которым я обычно запрещала вмешиваться в рутину, но усталость делала своё дело — привычные устои давали сбой. Сонхва положил руку на моё плечо — и я повернулась к нему, натягивая на лицо улыбку, но, наверное, выглядело это не очень. — О чём думаешь? — его голос звучал низко и хрипловато — красиво, и на радужке глаз отбивались разноцветные блики, чёлка спадала на лоб, касаясь кончиков ресниц, брови сведены к переносице и губы сжаты в тонкую полоску. Я потянулась пальцами к волосам, сдвигая их вбок — чтобы лучше было видно глаза — необычные, кошачьи, с умным, хитрым взглядом. — Просто интересно, если бы не всё это, то при других обстоятельствах встретились бы мы? Я не особо верю в судьбу, а ты? — Сонхва повернулся ко мне всем корпусом и стал внимательно всматриваться в моё лицо, и я ждала, когда же появится то глупое чувство неловкости, что заставит меня сделать вид, что я смотрю самое интересное кино в своей жизни, но ничего подобного не было. — Ты слишком много думаешь о таких вещах, но почему-то отказываешься включать голову, когда находишься в опасности, — он не отводил взгляда, и это стало походить на игру в гляделки — никто из нас не хотел проигрывать, словно от этого зависела жизнь. — Иногда много думать вредно, знаешь об этом? — воздух будто стал тяжелее, стоило Сонхва немного сократить и так небольшое расстояние между нами, и я сжала одну ладошку в кулак, чувствуя, как ногти больно впиваются в кожу. — Да, знаю. Секундное ожидание — его губы ощущались на моих так легко и трепетно, небрежный, легкомысленный поцелуй позволял забыть на время о тревогах и расслабиться, отдаваясь дурманящим ощущениям. Это нужно было не только мне — отпустить страх и просто позволить себе наслаждаться моментом, мы оба нуждались в близости — настойчивой и несдержанной. И мне хотелось ловить каждое мгновенье рядом с Сонхва, пока у меня была такая возможность. За пределами моей квартиры я не могла предугадать, что меня поджидало, а последнее время неприятности преследовали меня, стоило только отвлечься на какую-нибудь не такую уж и важную деталь. Но здесь и сейчас, пока сильные и чуть грубоватые руки Сонхва скользили вниз по моей коже, заставляя желать намного большего и запросто подталкивая к желанным глупостям, я проваливалась в сладкие мечты, которые никак не были связаны с жестокостью или болью. Поцелуи по шее и вдоль линии плеч, лёгкие прикосновения к выпирающим позвонкам подушечками пальцев, трепетные объятия, мимолётные слова, нарастающая жажда — и вот я уже была в воле Сонхва, позволяя этой ночью делать со мной всё, что бы он ни захотел. Пока одежда падала на пол, мы кожа к коже ощущали друг друга, стараясь стереть любые преграды, что разделяли нас. И, пока во взгляде напротив читалось неодолимое желание, остановки нежности, граничащей с отчаянием, не предвиделось, ведь отпустить сейчас мы просто были не в силах. Игра в возлюбленных стоила бы нам многого, потому душевная близость всё ещё оставалась где-то далеко — нам до неё не дотянуться, но физическая — стала нашим спасательным кругом. Возможно, по окончанию всего мы смогли бы найти друг в друге родственные души, но более вероятным было то, что мы больше никогда не увидимся, чтобы старые воспоминания не всколыхнулись вновь.***
«Почему ты всё ещё здесь? Неужели привыкла?» Эти слова преследовали и сводили меня с ума с тех пор, как Суджин произнесла их. Я подошла к окну своей спальни, глядя вниз на заснеженные кусты роз — опять зима, слишком много воды утекло. Здесь, в месте, где времени не существовало, я практически не замечала тех недель, что буквально растворились в вечности, и вот снова пришла зима — замкнутый круг. «Я не привыкла. Не. Привыкла. Я могу сбежать отсюда». У меня на руках была вся информация на «Стрелу», которая могла бы помочь полиции, когда бы я до них добралась, но почему же это ощущалось как предательство — я ведь никого не предавала. Сейчас было не самое подходящее время для побега — его я точно упустила, ведь было столько возможностей, пока парни находились заграницей, теперь же они выезжали лишь в студию звукозаписи — не более того. Бэкхён умчался ещё днём, после того, как пообедал со мной, но уже краски заката играли на падающих снежинках — самое время совершать глупые поступки и испытывать своё везение, которое уже не раз меня подводило. Я подошла к шкафу и открыла его, выискивая чёрную куртку, из кармана которой я достала телефон, что оставила мне Суджин. Понадобилось несколько долгих секунд, прежде чем экран зажёгся и система загрузилась, и я с облегчением выдохнула. Стараясь сохранять спокойствие, я прогнала тревожное сомнение. У меня должен был быть идеальный план для побега и только так можно было обыграть Бёна — это правда, но сейчас мужчина был далеко — можно было рискнуть и без идеального плана, пусть импровизация и не моя сильная сторона, но старая импульсивность никогда меня не покидала. Тяжелее всего было набрать номер полиции и терпеть противные гудки, пока оператор не ответила на звонок. Мой дыхание невольно участилось, пальцы начали мелко трястись, я больше хотела убежать от самой себя, чем от Бэкхёна. Слыша спокойный, сдержанный голос девушки, что проговорила несколько дежурных фраз и попросила рассказать, что у меня произошло, я думала лишь о том, что продавала собственную семью за непонятные ценности, приходилось заставлять себя открывать рот, на автомате выдавая слова. — Меня похитили, это произошло чуть больше года назад, я… Я не знаю, где нахожусь, — нервные вдохи, и голова совсем не хотела соображать, но ведь я столько мечтала о побеге. «Я просто хочу, чтобы ты была рядом, Шихён». — Назовите, пожалуйста, ваше имя. — Ким Шихён, — «считай это моей маленькой слабостью». — Хорошо, оставайтесь на связи. Вы сейчас в безопасности? — Да, — «и ты отлично вписываешься в нашу компанию». — Так, Ким Шихён, вы родились семнадцатого августа девяносто пятого года? — в голосе оператора прозвучало едва заметное удивление, но к концу предложения от него не осталось и следа. — Да, всё верно. — Хорошо, не отключайте телефон. Вам нужна медицинская помощь? — Нет, я в полном порядке, — «я абсолютно точно не в порядке». — Отлично, не кладите трубку, — на том конце провода воцарилась тишина, скорее всего, меня пытались отследить по телефону, а это значило, что у меня оставалось слишком мало времени, чтобы попрощаться с домом. Мне нужна была папка с информацией на «Стрелу», потому я убрала телефон от уха и положила его в карман своего спортивного платья, обувая кроссовки и стараясь унять дрожь возбуждения. На часах почти четыре вечера, полиции нужно будет около десяти минут, чтобы добраться до меня. Но я не хотела уходить. Этот мир был моим, то, что было за его пределами — пугало меня, здесь всегда был Бэкхён — там были я и люди, миллионы людей, которым нет до меня никакого дела, там не осталось ничего, чтобы я могла ценить, что ценило бы меня, здесь у меня был друг, человек, который понимал меня без слова, тот, кто хотел узнавать меня, независимо от того, как я сопротивлялась. Но за этой стеной — лишь пустота, там всё придётся отстраивать заново, и это будет больно. Я зажмурилась, стараясь успокоить ураган эмоций — разве Бэкхён не хвалил меня за воспитанную здесь сдержанность, но вот я снова поступила, как и раньше, необдуманно и порывисто — мой учитель не будет рад тому, что у ученика пропал прогресс в учёбе. Нажав на виски, я сделала несколько глубоких вдохов и попыталась вспомнить то, что раньше радовало меня — лица друзей, те, кто не давал мне унывать — я не была одна. По меньшей мере, если верить словам Тэхёна, меня всё ещё ждал Сонхва, возможно, и Сынхи хотела найти меня — она-то без боя точно никогда не сдавалась. Привязалась? Это не просто привязанность, это целая новая жизнь — и она не была такой уж плохой, здесь я нашла человека в монстре, и сейчас моя авантюра грозилась тем, что я могла потерять его доверие — это пугало сильнее всего. Но полиция уже была в пути — мне не открутиться от ответственности. Папка осталась в гостиной на первом этаже, потому я вышла из комнаты и побежала вниз, перескакивая через несколько ступенек — нужно было торопиться, ведь ничего вернуть теперь нельзя. Я свернула в тёмный холл, собираясь пройти через коридор, но в конце его показался чей-то силуэт — понадобилось несколько секунд, чтобы распознать в нём Тэхёна. Я растерянно остановилась на месте, испуганная его внезапным появлением, я не знала, что делать дальше. «Почему ты здесь?» Он сделал шаг навстречу мне, но нас по-прежнему разделяло с десяток метров, и по Киму не было видно, что он хотел наброситься на меня. «Он ведь не может ничего знать». Махнув мне рукой, лукаво улыбаясь, он сделал ещё один шаг вперёд и замер, поднимая вторую руку вверх, в которой он держал то, за чем я и бежала — папку. — Не это, случаем, ты потеряла? — его улыбка стала шире, казалось, он насмехался, пока панический ужас сжимал замком свои руки на моей шее. Я обернулась через своё плечо, отступая на несколько шагов назад, и увидела Бэкхёна, сидящего на нижней ступеньке лестницы. Он смотрел на меня таким взглядом, словно всю его душу высосали — никаких эмоций, холодный расчёт, ни ярости, ни возмущения, лишь немая угроза. Я опустила взгляд на его ладони, в которых лежал небольшой пистолет — Бён тихонько постукивал по его корпусу и его указательный палец находился на курке. — Чёрт, — казалось, что меня поджидали, но только как они узнали, что я собиралась делать. «Как он смог это предсказать, если я и сама не знала, что дойдёт до этого?» Пока смятение полностью не сменилось абсолютным беспорядком в голове, я не могла сделать и вдоха, а после развернулась и побежала в сторону кухни, боковым зрением замечая, как лениво Бэкхён поднимается со своего места и наводит на меня прицел — пуля просвистела прямо за моей спиной. Сворачивая в проход за кухней, я пыталась добраться до задней двери, ведь до главных ворот мне было не добежать — нужно было пройти мимо Бёна, а это определённо стоило бы мне жизни. Бэкхён нагнал меня на углу: уцепившись за моё платье и оттягивая меня на себя, он перехватил меня за плечо и протолкнул назад в дом. Я случайно натолкнулась рукой на одну из ваз, стоявших в качестве украшения, и схватилась вспотевшей ладошкой за край её горлышка. «Тэхёну это точно не понравится», — думала я, замахиваясь экспонатом, стоимостью явно дороже моей жизни, и ударяя растерявшегося на миг Бёна по голове, отчего тот свалился с ног. Он разжал свою хватку, и я по инерции отлетела дальше к стене и после удара об неё упала вперёд — прямо на большие осколки фарфора. Большинство порезов пришлось на руки, но всё же один осколок врезался мне в живот, чуть выше таза, и я аккуратно вытащила его пальцами, не чувствуя боли — хоть какая-то польза от выброса адреналина. Я заставила себя встать — до выхода оставалось всего каких-то несколько метров, и я смогла преодолеть их, вновь начиная гонку, только теперь у меня была фора — Бэкхёна я оглушила, но бегал он всё же намного быстрее меня, так что моя фора явно не сулила мне победу. Оббежать особняк до главных ворот мне не хватило бы сил, вместо этого у меня появилась другая идея, и она меня не слишком ободряла. Передо мной открылся вид на лес, в который я всегда так боялась заходить, и сейчас среди голых ветвей деревьев мне казалось, что там гуляла моя холодная смерть. Но направление уже было выбрано. Ноги по щиколотку проваливались в снег, и я не успела преодолеть первые деревья прежде, чем за моей спиной послышался скрипящий хруст быстрых шагов Бэкхёна. Позади оставалась кривая моих следов — не найти меня было невозможно. Меня окружали высокие деревья, темнота опустилась на их кроны, и лишь снег служил мне освещением. Оставляя на коже длинные красноватые полосы, я хваталась руками за ветки, чтобы не упасть в сугробах и не сбавить скорость. Тело болело, и я чувствовала, как последние силы иссякали. Приложив руку к боку, я придавила рану, из которой сочилась кровь, окрашивая моё любимое платье цвета неба в оттенки красного. До спасения оставалось всего метров пятьсот: я могла слышать вой сирены — кажется, особняк со всех сторон окружила полиция, но впереди был высокий забор — я надеялась добраться до него и дать знать офицерам, что я была здесь. Сердце билось в сумасшедшем ритме, а всё моё внимание было невольно сосредоточенно на звуке шагов сзади. Пальцы замёрзли, но мне было жарко, и я отдала себе отчёт, что чувствовала азарт от происходящего. Это делало меня похожей на Бэкхёна, но почему-то мне это нравилось. Момент тишины, я почти достигла цели… Но не успела: мужские руки схватили меня со спины и опрокинули вперёд, заставляя упереться руками о землю. Тяжесть чужого тела придавила меня и не давала пошевелиться, и я хотела закричать, но Бён предвидел это, закрывая рот ладонью, не давая никак раскрыть своего присутствия. Провал. Снова. Я обернулась, находя на лице Бэкхёна одобрительную улыбку, и сдалась. Внутри меня зажёгся огонёк радости, что мне не дали воплотить желаемое — это было совсем не нормально. Он аккуратно убрал ладонь с моего рта, зная, что более я не издам ни звука, и поднялся на ноги. Боль резко стала в сто крат сильнее, и я схватилась за порез — подо мной снег был багрово-красным. Бэкхён поднял меня на руки, бережно, словно я была из хрусталя. Сил больше не осталось, темнота подступала, я смотрела на точёный профиль мужчины, чувствуя, как он сильнее прижимает меня к себе, словно боясь упустить меня. — Неплохая попытка, у тебя почти получилось обхитрить меня, Шихён. Отдаю тебе должное. Но ты в моих руках, и я по-прежнему не собираюсь отпускать тебя, — Бэкхён посмотрел на меня своими проницательными глазами, в которых играли озорные искорки — ему определённо понравилась сегодняшняя игра, а после я уснула, позволяя холоду лизать мою разгорячённую от бега кожу и больше не сопротивляясь ни боли, ни усталости.***
Я ходила по широкой площади, пролегающей между двумя конкурирующими торговыми центрами, пользовавшимися огромной популярностью как столичных жителей, так и приезжих. На улице стояла слякоть — сезон дождей словно торжественно открывал ворота зимним холодам, и мои кроссовки слегка промокли, позволяя противной влаге касаться кожи. Я настойчиво игнорировала чувство, будто за мной наблюдают из-за ближайшего фонарного столба, и продолжала заниматься тем, ради чего сюда и пришла — ко мне в любом случае не приблизятся и не попытаются снова напасть, пока я находилась в настолько людном месте. Это же препятствовало им свободно вести свою слежку за мной — не нужно быть профи, чтобы суметь правильно воспользоваться преимуществами толпы, в которой едва ли можно было рассмотреть дорогу под своими ногами. Я огляделась, прикидывая, в какую сторону будет пойти лучше в первую очередь, но мои дальнейшие поиски в итоге оказались безрезультатными, ведь я не нашла ничего, что могло хоть как-то привлечь моё внимание. Возможно, это было немного более затруднительно, чем обычно, из-за людей, которые сносили тебя своим потоком. Сезонные скидки не щадили никого в это время, потому модниц и модников будто бы приклеили к витринам — ни единой возможности что-то рассмотреть или сфотографировать. Бросив все попытки найти что-либо, я просто стала ждать чуда: сверив, в который час и в какой день недели Бэкхён приезжал сюда, пока я за ним следила, я решила прийти в это же время. Но проблемой оставалось то, что я не знала, была ли я в том торговом центре. До двух часов дня не хватало всего пяти минут — именно столько времени мне оставалось пристально наблюдать за передвижениями потенциальных покупателей, и если Бэкхён не появится — то мне придётся ни с чем уехать домой. Но часики тикали, и вскоре я заметила его — это было не сложно, ведь за столько лет пребывания в армии его фанатов я могла узнать его лишь по одной макушке. Он прошёл буквально в метре от меня, его лицо скрывалось за маской, но глаза были видны — по ним я бы смогла определить его из миллиона. Бэкхён шёл прямо, уверенной и энергичной походкой, не оборачиваясь и словно не замечая толкучки вокруг. Он подошёл к помещению для персонала, открыл дверь и скрылся внутри, я же поспешила за ним, думая о том, что, возможно, мне стоило выбрать другую профессию — работа в полиции под прикрытием бы явно была мне интересна. Я натянула кепку пониже на глаза и тихонько пробралась следом за дверь, где было так темно, что пришлось подсвечивать дорогу экраном телефона, ведь фонарик я опасалась включать — слишком яркий. Это было огромное по площади помещение, тут хранился товар на выкладку — множество коробок и связок, дальше была лестница, что вела к верхним этажам и в подвал. На лестничном пролёте я и услышала негромкие голоса, что раздавались надо мной, но из-за эха я не могла понять, как далеко они были от меня. Я придвинулась поближе к стене и попыталась подняться выше, но не успела я сделать шаг, как разговор явно приобрел враждебные нотки, и я узнала голос Бэкхёна. Казалось, рядом с ним было ещё человека три, но они практически не говорили — только Бён. Тоном, который не предполагал никаких возражений или жалоб. Я включила диктофон и задержала дыхание, стараясь не шевелиться, сверху тем временем разворачивалась целая драма: парень, по голосу совсем подросток, мямлил что-то едва разборчиво. Его прервал другой голос — уже более взрослый, а затем раздался шум, словно кого-то волочили по бетону, звук пощёчины и тишина. Я прижалась плотнее к стене и прикрыла глаза в ожидании: несколько шагов сопроводились тихим шелестом, будто кто-то ходил по кругу, тяжёлый вздох, вновь тишина. — Я же говорил работать чисто, лучше медленно, но без следов. Делайте всё правильно. Это всего лишь один человек, тем более такой, как этот — его легко убрать. Сделать это сейчас — ваш последний шанс, — Бэкхён говорил тихо, в голосе чувствовалась сталь, у меня сразу появилось чувство стыда за проступок, хотя я и не сделала ничего. Сохранив запись, я аккуратно вернулась в торговый зал, надеясь, что мои передвижения остались незамеченными. Позже нужно было вернуться туда вновь — проверить, была ли на месте их разговора метка стрелы, но сейчас лучше было уносить ноги — у моей храбрости был предел.