***
Ван уже лежал в кровати, думая о детях. Что-то в них сильно изменилось, хотя в целом они всё те же. Возможно, они ещё не отправились после больницы и их внезапного странного истощения. Однако их поведение могло измениться и по другой причине, от которой зубы сводит. Дождавшись в спальне укладывающую детей жену, Хоэнхайм решил обсудить происходящее именно с ней. Никто другой больше не поймёт его переживаний. Пусть не всё маги считали её достойной свадьбы с ним, но Ван выбрал именно её, потому что видел её любовь и безграничный ум. Именно она поддерживала его в самых сложных ситуациях. — Что ты думаешь о плане Люциуса? — Мне кажется, что это единственный шанс спутать карты Альбусу. Мы просто должны подготовить Эда и Ала, чтобы они не доверяли этому старику. Люциус не сделает нашим мальчикам ничего плохого, но вот если о них узнает Дамблдор, то он найдёт тебя… Это мы должны быть готовы в первую очередь. Триша не хочет терять Вана и сыновей. Они одна семья, которая вместе справится с врагами. Хоэнхайм понял, о чём подумала его жена и тут же обнял её. — Дорогая, мы справимся. Отец вместе с Люциусом помогут нам защитить детей. Этот старик не получит ни меня, ни кого бы то ни было ещё. Мы придумаем, как его раскусить…***
Глубокой ночью Альфонс пробрался в комнату Эдварда, стараясь не разбудить родителей. Он очень сильно хотел обсудить с ним всё, что произошло с ними сегодня. Они в этом мире лишь два дня, но произойти успело так много всего… — Эд, ты не спишь? — тихо прошептал Ал, открывая дверь. Хорошо, что в этом доме ничего не скрипит. — Нет, — старший в это время спокойно лежал в кровати и размышлял, скрестив руки на груди и гипнотизируя потолок, — заходи. Альфонс зашёл и присел на кровать брата. Он положил руки на колени. Хочется как можно чаще ощущать прикосновения, чтобы снова привыкнуть к ним. — О чём думаешь? — младший боялся первым делиться своими размышлениями. — Я пытаюсь понять, как в этом мире работает закон равноценного обмена, — Эд резко поднялся, теперь имея возможность смотреть на лицо брата, — эти ребята здорово удивились, когда у меня получилось использовать алхимию, но, если судить по их словам, они тоже способны сделать нечто подобное. Но алхимия никогда не сравнивалась с магическими сказками, а у меня чувство, будто мы попали в мир тех самых сказок! Алхимия — это наука, в которой строго сохраняются пропорции. Невозможно получить что-то из ничего. Более того, чтобы использовать алхимию, надо чётко осознавать, какие химические элементы ты преобразовываешь, но они просто ломают все эти законы! Ты видел, как исчез тот Люциус? — Эдвард, наклонив голову и прищурив глаза, приблизился к лицу Ала, — он как будто испарился и, скорее всего, появился в другом месте! Это нарушение всех возможных правил! И при этом они не получают никакой отдачи кроме траты этой самой энергии, — Эдвард замолчал, вновь задумавшись. — У меня появилась одна теория, — осторожно начал Альфонс. Всё же старший брат всегда разносил его теории и находил в них слабые места иногда в довольно грубой форме. Эд кивнул, показывая, что слушает младшего брата, — насколько я понял, волшебники чувствуют внутреннюю энергию и… Знаешь, я тоже почувствовал её, — он нахмурился, боясь, что брат перебьёт его, но этого не произошло, — внутри меня словно появился лишний орган… Я чувствую, что там что-то есть… Предполагаю, что большая часть нашей энергии ушла на присоединение души к телу, поэтому стало понятно не сразу… А ещё что-то подобное почувствовал от мамы, папы и Люциуса. Знаешь, это словно огромный философский камень внутри человека… Помнишь, как сильно от него фонило? Эдвард кивнул вновь. Ему начало казаться, что от него убегает какая-то важная мысль… — То есть, ты хочешь сказать, что в этом мире у магов такое большое количество энергии, что его хватает на то, чтобы создавать что-то из ничего? — Альфонс кивнул, точно зная, что брата не стоит перебивать, когда он размышляет вслух, — Если от них действительно фонит как от философских камней, то это вполне возможно… Пока сам не почувствую, не узнаю точно. Всё же, по легендам, благодаря этому камню, в прошлом люди за один день создавали и разрушали города. На некоторое время в комнате воцарилась тишина. За окном где-то вдали гавкал пёс, а у самого окна жужжали ночные насекомые. Шелест листвы и порывы ветра доказывали мальчикам, что время не замерло и они продолжают жить. Эдвард в это время старался медитировать и пытался почувствовать ту энергию, о которой говорил младший, но пока что ничего не выходило. Хотя, если вспомнить первое пробуждение в больничной палате, то он тоже уже ощущал что-то подобное. — Может у тебя не получается, потому что ты уже потратил сегодня много энергии на преобразование той вазы? — произнёс Ал, приближаясь к лицу брата и стараясь заглянуть в его глаза. — Да, скорей всего, причина именно в этом. Я слишком сильно устал. Да и вообще я странно себя чувствую, — Эдвард потёр затылок, — мне очень сложно сосредоточиться, да ещё и память немного подводит. Может дело в новом теле… Альфонс снова немного напрягся. Он тоже чувствует подобное, но думал, что дело во всех этих органах чувств и куче информации, которую теперь приходится учиться осознавать заново. И он уже старался уснуть сегодня, но не вышло, и в итоге приснился кошмар, где он снова был всего лишь пустым доспехом. Но он всё же решился спросить кое-что у брата: — Эд, могу я лечь с тобой?.. Мне страшно… Я… — Залезай, — Эдвард не стал дослушивать брата и просто подвинулся, давая ему место лечь. Он прекрасно понял все его мотивы и хотел поддержать, как может.***
Следующим утром Триша обнаружила сыновей в одной кровати и умилилась, вспомнив, как они часто ссорились из-за общей комнаты, а теперь словно не разлей вода притянулись друг к другу обратно. Наверное, младший не смог уснуть и решил прийти к брату. Она бы смотрела на эту картину довольно долго, но надо было будить их к завтраку. — Мальчики, просыпайтесь, завтрак готов, — нежно произнесла она над их светлыми головами, перебирая волосы. Эдвард проснулся практически моментально и начал толкать брата, чтобы тот тоже проснулся. Возможно, он сделал бы это более деликатно, но, не выспавшись из-за их ночной посиделки, он не способен на большее. Детскому телу нужно слишком много отдыха. И как только вообще им удаётся быть ходячими батарейками? — Переодевайтесь и спускайтесь завтракать, — Триша тепло улыбнулась прежде чем выйти из комнаты старшего сына. — Братик, теперь так будет каждое утро? — Ал немного с грустью посмотрел в сторону дверей. Эд хмыкнул: — Почему-то я в этом уверен… — старший поднялся и подошёл к шкафу с одеждой в углу комнаты, — Ладно, беги к себе. Думаю, чем быстрее спустимся, тем лучше. Альфонс почти сразу выбежал из комнаты брата, а Эдвард внезапно встал посреди комнаты со свитером в руках и начал смотреть на свою правую руку, чувствуя в ней странное покалывание, от которого совсем отвык… Видимо, отлежал… Подвигав плечом, он убедился, что всё на месте и не скрипит. — Братик, ты идёшь? — Ал справился со своей задачей в разы быстрее и застал Эда застывшим в одной позе, — Что случилось? — младший напрягся и подошёл к бывшему Стальному алхимику. — Я так отвык пользоваться настоящей правой рукой… — немного нервно хохотнул он, — да и ногой тоже. Вчера не заметил всех неудобных моментов, но всё же… Я рад, что всё произошло именно так, — голос старшего с каждым словом становился немного тише. — Ты ещё что… — задумчиво начал младший, — мне вот ко всему телу привыкать. Знаешь, как странно после стольких лет снова почувствовать желание сходить в туалет и при этом не сразу понять, что мне нужно именно это, — постарался он перевести тему в более светлое русло. Эдвард засмеялся и после этого быстро натянул на себя жёлтый свитер с серыми вставками. У Альфонса оказалась точно такая же футболка. Правда, Эд надел бриджи, а Ал джинсы. — Пошли, позавчера родившийся, — беззлобно сказал Эд, при этом потянув брата за плечо в сторону лестницы. — Доброе утро, мальчики, — поздоровался с сыновьями пьющий чай Хоэнхайм. Как только братья сели на свои места, перед ними оказалась тарелка со свежими тостами и яичницей с беконом. — Приятного аппетита, — произнесли они почти одновременно перед тем, как начать есть. Как только кусок бекона попал на язык Альфонса, он чуть не расплакался. Это было так вкусно и так забыто, что казалось, будто он впервые в своей жизни ест… Вчера вкусы не воспринимались настолько ярко! Сейчас же они погрузили Ала в свой мир. Через ещё несколько кусочков он совсем потерял контроль и расплакался. Триша и Ван никак не могли понять причину подобной реакции их сына и безуспешно пытались узнать: Ал просто сильно обжогся или прикусил язык. И лишь Эдвард понял в чём дело. Душа Ала приспосабливается к новому телу, постепенно возвращая его полноценное восприятие реальности. Понятное дело, это была первая вкусная трапеза Альфонса после многих лет скитаний в теле пустых доспехов. Ал вскоре успокоился, но неприятный осадок от этого остался в сердцах Триши и Вана. Лишь Эдвард был рад тому, что младший брат снова смог поесть вкусной еды и спокойно поспать. Жаль только, что список блюд, которые младший обязан попробовать, остался в том мире. — Так, мальчики, — начал Хоэнхайм, как только Ал успокоился, — сейчас я поеду на работу и вернусь ближе к вечеру. Мы повторим уроки этикета перед посещением Малфоев. А до этого времени можете просто где-нибудь погулять и поиграть. — Удачи на работе, дорогой, — поцеловав Тришу, Ван уехал. А у Эдварда появилось предчувствие, что теперь каждое утро ему придётся предупреждать родителей, чем они будут заниматься… Он, конечно, продолжал отчитываться перед Мустангом о своих действиях, но это совершенно не то! Рой был начальником, а это родители их малолетних тел, которые ожидают от детей полного послушания. — Эд, Ал, — прервала мысли первого Триша, — вымойте посуду, а потом пойдёте гулять. А я в магазин. У нас уже заканчиваются продукты, надеюсь, что здесь они такие же приличные, как и сам район. Братья согласились выполнить задание. Эта семейная атмосфера с каждой минутой всё сильней напоминала им о том, что теперь они не одни в этом мире. Чтобы быстрей привыкнуть к семье, будет лучше не портить ни с кем отношения***
Как только посуда была вымыта, мальчики начали растерянно смотреть друг на друга. И чем им заняться? Они не знают, где находятся книги о той самой магии, им неинтересно играть в детские игры, да и в принципе заниматься тем, чем занимаются дети их возраста… — Может, просто погуляем по округе? Узнаем, что где находится. Может, найдём что-нибудь интересное, — осторожно предложил Ал. Ему хочется снова ощутить то, как солнце нагревает кожу и как ветер освежает или слегка морозит её. — Отличная идея. Может, по близости живут ещё наши ровесники, кроме того Дадли. Будет странно, если мы ни с кем не станем дружить, — пожал плечами Эд, надеясь, что у них получится привыкнуть к новой жизни. Братья вышли на улицу и заперли двери, оставив ключи под камнем у порога. Если их мама вернётся, то наверняка сможет найти его. Кажется, она упоминала, куда класть ключи ещё вчера. Через пару минут после того, как мальчики покинули двор, на них кинулась мелкая собака, начав громко лаять. Эдвард не испугался и мгновенно прижал собаку к земле. Хотя детское тело не позволяло сделать это так легко. Радует, что рефлексы у этого тела вполне сносные. — Братик, это же не химера, она ничего не сможет тебе сделать! — Альфонс всегда был добрее Эда и жалел каждую животинку, которая попадала в его поле зрения. — Она могла укусить тебя! — Спасибо, что поймали, — начинающийся спор Элриков прервал странный запыхавшийся мальчик в старой и поношенной одежде, — Я уже устал за ней бегать по всей улице, а если бы я её не нашёл, то мне бы влетело. Эдвард передал мальчику сопротивляющуюся собаку. Незнакомец почти сразу надел на неё намордник с поводком. Ал же продолжал осматривать мальчика. Было странное чувство, будто в нём тоже есть лишний орган где-то в районе груди… Неужели они совершенно случайно встретили ещё одного мага? У мальчика растрепанные тёмные волосы и красивые зелёные глаза, спрятанные за страшными очками. Если бы их не было, то, может быть, мальчик бы не выглядел настолько бедным. — Меня зовут Альфонс, а это Эдвард, — старший недоуменно посмотрел на брата. Он, конечно, сказал, что им надо с кем-то подружиться, но не с первым же встречным?! Поняв его вопрос, Ал незаметно для незнакомца указал на грудь, надеясь, что брат поймёт, что он имеет в виду. И Эдвард всё понял, изумленно уставившись на мальчика. Неужели маги могут быть и такими? Очки вызывают особенно много вопросов. — Меня зовут Гарри, Гарри Поттер. Мальчик протянул им руку и после пожатия сразу направился в сторону соседнего дома. Того самого, где живут Дурсли. Это ещё больше удивило мальчиков. — Мне нужно идти, встретимся как-нибудь в другой раз… Братья Элрики переглянулись. Нет, они не могут так просто это оставить. Они должны понять, кто этот мальчик. Кажется, Эдвард начал понимать, как фонит от магов. Это действительно похоже на философский камень внутри человека. Правда, напрягает, что именно от этого мальчика фонит как-то слишком уж сильно. Или это нормально? — Ты гость Дурслей? — поинтересовался Альфонс, когда они с братом догнали Поттера. — Я племянник Петуньи… — тихо ответил Гарри, как-то странно отходя на пару шагов от братьев. — Да ладно?! — не удержались Элрики. — Иными словами ты живёшь с ними? — продолжил Эд. — Да, — Гарри опустил голову, подумав, что это наверняка знакомые Дадли и сейчас начнётся очередное избиение с участием кузена и этих двоих. — А почему о тебе нам вчера ничего не рассказали? В голове у Поттера что-то щелкнуло. Вчера Дурсли ходили знакомиться с новыми соседями. Следовательно, легко сделать вывод, что это дети тех самых соседей, раз они задают такие вопросы. — Они меня терпеть не могут, — от души пожаловался Гарри. Ему редко удаётся сделать что-то подобное. — Тяжко тебе приходится жить с этими людьми, — сочувствие Альфонса включилось на полную мощность. — Не хочешь сходить с нами погулять? — Эдварда распирало любопытство. Знает ли этот парень, что он маг? Или это только они такие догадливые? Именно в этот момент во двор вышла Петуния вместе с Мардж. Последняя волновалась исключительно о собаке, а вот миссис Дурсль волновала безопасность окружающих. Что, если её дурной племянник выдаст что-нибудь этакое? — Гарри Поттер, немедленно сюда! Мальчик со вздохом подошёл к Петунье, ускорив шаг. Братья упрямо отправились за ним. Всё равно заняться больше нечем. Поздоровавшись со вчерашней гостьей, Эдвард начал думать. Почему эта женщина так по-разному относится к детям. Или она по какой-то причине недолюбливает племянника? Или дело в его родителях? Кстати, а где они? Знакомиться вчера пришли только Вернон и Петуния. Значит, скорее всего из взрослых постоянно живут в этом доме только они. Может, Поттер сын той второй женщины? Хотя сложно точно сказать. Нужно спрашивать самого Гарри. Может у его родителей нет такого дохода, как у Дурслей. Всё же фамилия у него другая… Что-то здесь не так. — Что такое, тётя Петуния? — Гарри постарался спросить как можно вежливей. Правда, он был бы не против погулять и поиграть с этими двумя парнишками. Однако, его тётя словно совершенно забыла о нём и полностью перевела своё внимание на детей соседей. — Вы пришли поиграть с Дадли? Ой, он будет так рад. Правда, он сейчас у своего друга. Но если вы хотите, то я сейчас позвоню и скажу ему вернуться домой, — Мардж наблюдала за ней лишь одним глазом, полностью погрузившись в проверку собаки. Не пострадала ли бедняжка от рук пятилетнего монстра? Гарри же опустил голову. О нём снова все забыли. Он никому здесь не нужен, — драматично крутилось в его голове. Однако, когда Петуния уже собиралась зайти в дом, Эдвард произнёс: — Простите меня, конечно, но мы бы хотели погулять и поиграть с Гарри. Женщина в шоке замерла. Это как это так? Когда эти мальчишки успели узнать о Поттере? Сам мальчик от шока не знал, что делать и говорить. Неужели с ним хотят поиграть? Петуния тоже не знала, что делать. Эта ситуация не вписывается в те, что обычно с ними происходит. Если она откажет, то может разрушить отношения с новыми соседями. Вчера она чётко увидела, что родители их любят и даже гордятся ими. — Я могу отпустить его на пару часов, — строго и холодно сказала миссис Дурсль. — Большое спасибо, — Эдвард улыбнулся и схватил за руки брата и Гарри, — зайдете за ним, когда он понадобится. Мы будем дома. Этими словами Эдвард защитил мальчика от гнева взрослых. Главное вовремя перенести ответственность на них. Всё же если Поттер не вернётся через два часа, то виновата в этом будет сама Петуния, потому что Эд чётко сказал ей самой прийти за Гарри. Теперь то они точно выяснят, почему от этого мальчика так фонит магией! Хорошо, когда рядом есть кто-то для экспериментов.