***
Весь припозднившйся обед Ван наблюдал за поведением своих детей и думал. Ему придётся рассказать о выжившем Поттере Люциусу. Если он этого не сделает, то может потерять его доверие, а этого нельзя допустить. Правда, это не оказалось самой большой проблемой, как сначала решил Ван. Его дети что-то задумали. Он видит это по их блестящим глазам. Хоэнхайм уверен, что Эд и Ал каким-то образом узнали о мальчике-который-выжил и нашли его. Хорошо, если они просто нашли книгу в его кабинете или услышали каким-то образом от него самого. Хотя, Ван точно уверен, что не говорил о Гарри с Тришей. Но с чем чёрт не шутит? Однако, будет совсем плохо, если кто-то намеренно рассказал детям о Поттере. Если последняя его теория верна, то это означает, что Дамблдор нашёл его. Какая бы теория не была верной, он всё узнает лишь после того, как Гарри окажется вне этого дома.***
— Мальчики, — строго начал Хоэнхайм, как только Гарри ушёл вместе с пришедшей Петунией, — откуда вы узнали о Гарри, и что вы задумали? — Эдвард вздрогнул от этих слов и нахмурился. Альфонс мгновенно спрятался за спиной брата, боясь злости отца. Правда, чуть позже они прошли в кабинет Вана на втором этаже, где оба мальчика сидели напротив отца и не имели возможности спрятаться. — Что ты имеешь в виду? — отвечать на вопросы всегда легче, чем рассказывать всё, что знаешь. В таком случае хотя бы есть шанс не попасться и скрыть свои собственные намерения. Эдвард начал осматривать кабинет. Это всяко лучше, чем смотреть на лицо отца. Вещей здесь оказалось не так уж и много. Правда, огромное количество книг заставило руки Эда чесаться. Вполне возможно, что здесь он сможет узнать что-нибудь о магии. Диван напротив стола оказался довольно удобным и мягким. На самом столе ни один предмет не мешает рассматривать хозяина комнаты, однако, у братьев отсутствует всякое желание делать это. — Где вы встретили Гарри? — Ван заволновался. Ему нужно срочно узнать, откуда у детей информация о мальчике-который-выжил. — На улице, — как ни в чём не бывало ответил Эд, пожав плечами. Ван от этого вздохнул. Как ему подловить ребят? Он такого даже с некоторыми взрослыми не чувствовал! Как жаль, что из него просто ужасный легилимент! Или это просто все вокруг отличные окклюменты? — До этого вы что-нибудь слышали о мальчике-который-выжил? — Нет, — одновременно честно ответили братья. — Была ли какая-либо причина для вашей дружбы с ним? — Хоэнхайму было тяжело воспринимать этих детей всерьёз, но он обязан это сделать. Его дети изменились после пробуждения магии. Интересно, что могло сделать из сквибов полноценных магов? Над этим уже много лет корпят сильнейшие маги, но это ни к чему не приводит. Возможно, перед ним сидит ответ на этот вопрос. Правда, этот ответ весьма молчалив. — Была, — решил честно ответить Эдвард, — могу я задать встречный вопрос? — Конечно. — Как маги отличают друг друга среди обычных людей? Они чувствуют что-то или… — Эд многозначительно замолчал и сделал пару жестов, чтобы показать, что он хочет сказать слишком много и не знает как. — Таких способов нет, если точно не знать внешность мага, — Ван сложил руки перед собой, заметив, как переглядываются его сыновья. — Вы нашли способ сделать это? — ошарашенно спросил Хоэнхайм своих сыновей. Неужели то, что мальчик-который-выжил оказался их соседом — это абсолютная случайность и его дети просто почувствовали в нём волшебную энергию? Или увидели его ядро? Это, в принципе, не важно. — Да, — начал Альфонс, — мы почувствовали, что он маг. Но откуда ты знаешь это и что за история мальчика-который-выжил? Ван вздохнул. Конечно, он может рассказать эту историю, но… — Я расскажу вам всё, но запомните, что это всего лишь одна сторона истории. В ней почти нет правды… По мере рассказа о том, как любовь защитила ребёнка от непростительного заклинания и ребёнок выжил, после чего маги устроили грандиозный праздник, Эдвард всё больше напрягался. — Иначе говоря, этот парень ничего не сделал, но уже безумно знаменит? Так не честно! — тут же произнёс Эд, как только отец замолчал. Хоэнхайм хмыкнул. Только ребёнок мог посмотреть на это с такой стороны. — Но почему он находится здесь и выглядит довольно бедным? Уверен, герои не живут таким образом, — Альфонс действительно недоумевал. — А вот здесь уже всё гораздо сложнее и, думаю, стоит поговорить об этом завтра вместе с Малфоями. Во время ужина повторим правила этикета и сразу спать. Завтра будет сложный день.***
Через час после того, как все легли спать, Альфонс снова пробрался в комнату брата. Он ещё не забыл, что хотел поговорить с ним о конспирации. — Эд, не спишь? — Ал, стараясь не скрипеть дверью, зашёл в комнату. — Не могу уснуть. Чувство, как будто мы что-то упускаем, — Эдвард встал с кровати и в упор посмотрел на брата, приняв позу лотоса, — Может, проблема в том, что мы не можем понять кто здесь настоящий злодей? У нас явно нет нужной информации, чтобы разобраться во всём… — Я хотел с тобой поговорить… — Альфонс перебил брата. — О Гарри, магии, родителях или о чём-то ещё? — Эд поднял одну бровь. Со стороны пятилетнего ребёнка это наверняка выглядит довольно странно. — Последнее, — вздохнул Ал, присев на кровать брата, — Мы ведём себя крайне неосторожно. Представь, что бы произошло, если бы Эдвард из этого мира любил молоко? Я уверен, родители в таком случае обязательно заподозрили бы что-нибудь, если бы сразу нас не прикончили, — под конец Ал перестал шептать и, казалось, что он вот-вот закричит. — Я об этом даже не думал… Эти люди слишком сильно похожи на их прототипы в нашем мире, — Эд потёр подбородок. Было бы неплохо сегодня выспаться, но у него это вряд ли получится. — Мы знаем их всего лишь пару дней и при этом основываем своё мнение на совершенно других людях. Эд, это другой мир. Вполне возможно, что у них будут разные характеры. Это даже более вероятно, чем то, что они будут похожи чем-то кроме внешности. — И что же ты предлагаешь? — развёл руками старший брат, — И да, говори потише. У нас будут проблемы, если родители проснутся. — У меня есть идея, — Альфонс усмехнулся. Он впервые догадался о чём-то раньше брата и принял меры. После этих слов Эдвард заинтересованно посмотрел на младшего, — Мы — дети. Нас не воспринимают всерьёз. Это огромный плюс. Следовательно, мы можем устроить мини-игру «Насколько хорошо родители нас знают». Устроим между ними небольшое соревнование и таким образом узнаем больше о привычках Эда и Ала из этого мира. Постепенно мы можем изменить эти привычки, но ни в коем случае мы не должны делать это в первый же месяц своего пребывания здесь. Ещё было бы неплохо узнать что-нибудь о нашем прошлом. Мы, конечно, ещё дети, но у нас должны быть какие-нибудь воспоминания. Что ты думаешь? — Отличная идея, — согласился Эд, — В эту игру мы должны поиграть с родителями как можно скорее, позже может быть уже поздно. — Лучше всего сделать это послезавтра или сразу после посещения Малфоев, — Альфонс зевнул. В последнее время дни длятся слишком долго и происходит слишком много событий, — Давай поговорим обо всём завтра, — Ал встал с кровати и направился к двери. — Видимо теперь посиделки перед сном будут нашей традицией, — усмехнулся Эд, залезая под одеяло. — Да, но только в следующий раз твоя очередь пробираться в мою комнату, — с этими словами младший вышел в коридор, стараясь чтобы половицы не скрипели. Если родители проснутся, то придется ему врать, что он просто спускался попить воды и случайно по пути зашёл к Эду…***
Хоэнхайм не мог уснуть. Он смотрел в открытое окно и слушал звуки ночной природы и поглаживал плечо жены, периодически глубоко и печально вздыхая. — Не спится? — Триша посмотрела в глаза мужа и ласково улыбнулась. — Абсолютно, — Ван вздохнул в очередной раз. — Расскажи хоть о чём думаешь, а потом я поделюсь уже своими мыслями и переживаниями. — Меня всё ещё беспокоит то, почему Гарри живёт в таких условиях. Сразу видно, что мальчика не любят. Он отзывается на ласку, как подобранный с улицы щенок. Со мной всё было так же. Если бы не отец, то я был бы у Альбуса на коротком поводке. Но… Я не могу помочь Гарри, потому что в этом случае, он найдёт меня и уничтожит. Я единственный знаю его секрет. — Почему ты никому о нём не рассказываешь? Ведь ты сам себя… — Ван не дал жене договорить. — Дамблору достаточно на долю секунды взглянуть тебе в глаза и прочитать твои самые сокровенные мысли. Если никто больше не будет знать о его секрете, то он больше никого не тронет. Сейчас он ищет меня, потому что боится, что его действия будут известны массам. Но у нас нет ни единого доказательства против него. Люциус помог мне и меня не отправили в Азкабан, но в следующий раз всё может принять куда более страшные обороты, — Хоэнхайм потёр виски и закрыл глаза. — Дорогой, — Триша прикоснулась к его рукам, — Если мы подготовим наших детей, то они точно найдут доказательства преступлениям Дамблдора. Но они должны знать, что искать. — Я не хочу подвергать их опасности. Артефакты, способные заменить окклюменцию, стоят очень дорого. Я не хочу быть в долгу у отца или Люциуса. — Но они нужны нам. Если мы не поднимемся против Дамблдора, представь, сколько людей может пострадать, — в глазах Триши начала собираться влага. — Только не плачь… Я… Я подумаю об этом… — Хоэнхайм крепче обнял супругу, — Давай спать. Малфои помогут нам…***
— Воспользуемся каминной сетью. Думаю, Люциус будет не против, — Хоэнхайм прошёлся взглядом по всем членам семьи, чтобы убедиться, что все одеты соответственно. На Трише лёгкое голубое платье в пол с белым кружевным поясом. На ногах туфли на коротком каблуке. Через плечо перекинута женская сумочка с чарами расширения пространства. Французская коса хорошо вписывается в её образ. На Эдварде и Альфонсе белые рубашки. У старшего голубой жилет и шорты, а у младшего всё то же самое, но зелёное. На ногах белые носки и чёрные ботинки. На самом Хоэнхайме надеты чёрные брюки белая рубашка. Всё же они идут в гости, а не на совещание, поэтому он отказался от полноценного костюма тройки. — Ладно, заходим в комнату с камином. Ван специально поставил в комнату под лестницей магический камин, чтобы его никто не мог обнаружить просто так и в то же время не попал в его дом без ведома членов семьи. Именно поэтому дверь, ведущая в это место, так сильно скрипит. — Сейчас мама покажет вам, как пользоваться камином. Однако, перед этим я должен произнести правило, которое вы должны запомнить. Никогда не пользоваться камином без нас пока вам не исполниться двенадцать. Пообещайте мне это. — Обещаем, — на автомате сказали мальчики и тут же почувствовали лёгкое покалывание на запястьях, где появилась маленькая чёрная точка. — И ещё один урок. Не раздавайте обещания направо и налево, пока у вас нет палочки. Любое обещание от вас сейчас магия будет воспринимать как магические обеты, правда, не с такими последствиями как от настоящего, но всё же… Если вы не выполните ваше обещание, магия вас не простит… — внимательно посмотрев в глаза сыновей, Ван понял, что те больше ни за что в жизни не пообещают кому-нибудь чего-нибудь. Это было важно понять. Особенно перед посещением Малфоев, у которых довольно необычное чувство юмора, — Триша, можешь начинать. — Мальчики, смотрите, это — специальный порошок, с помощью которого вы сможете попасть из одного камина в другой, — братья после этих слов снова вернулись к мысли о том, что в этом мире вообще не действуют научные законы, но если нет научных правил, то должны же быть какие-нибудь другие, — Вы должны встать внутрь камина, сосредоточиться и после этого чётко произнести название места, куда хотите попасть. В нашем случае это Малфой-мэнор. Очень важно, чтобы в том месте был камин, подключённый к этой системе, — Триша сопровождала все свои слова действиями, однако, не распыляя порошок, — Вы всё поняли? — Кажется да, — ответил Эдвард, мысленно находясь в поисках ответа на вопрос, как всё это происходит. — Так как это ваш первый раз, то вы не отправитесь одни. Ал пойдёт с Ваном, а ты, Эд, со мной. Бог знает, куда вас занесёт, если вы ошибётесь. Так будет безопаснее, — Триша потрепала сына по голове и потянула внутрь камина. — Там будет грязно? — поинтересовался Эдвард, почему-то начав сильно нервничать. — Немного, — улыбнулась Триша, крепко сжав руки на плечах сына, — Но уже на месте я очищу одежду чарами. — Хорошо… — Эдвард сжался, желая выбраться из камина. Что если что-нибудь пойдёт не так? Он не может доверять магии, пока не поймёт её правил. Триша убедилась, что её сын не собирается убегать и, оставив одну руку на его плече, взяла порошок из горшка, протянутого Хоэнхаймом, после чего достаточно громко и чётко произнесла: — Малфой-мэнор! Услышав эти слова и увидев множество разноцветных искр, выбившихся из внутренних стен камина, Эдвард сильно пожалел, что согласился на это. Ощущение, когда тебя тянет чёрт знает куда и при этом чуть ли не расплющивает, не самое приятное.Хоть всё это и длилось буквально пару секунд, но Эду всё равно немного поплохело. — Пойдём, скоро переместятся твой брат и отец. Какое-то время Эдвард не совсем понимал, где он находится и что происходит. Но скоро пелена с его глаз исчезла. — Эд, совсем плохо? — Триша присела перед сыном на корточки и прижала ладони к его щекам, смотря прямо в янтарные глаза. — Мне уже лучше… — Добро пожаловать в Малфой-мэнор, — Люциус словно вырос из-за спины Тришы, сильно испугав Эда. Что за утро? Все сговорились сегодня напугать и удивить его так, чтобы он сошёл с ума? В этот момент из камина выбрались Ван и Альфонс, который чувствовал себя в разы лучше брата. — Здравствуй, Люциус, — Ван улыбнулся и пожал руку другу. Эдвард начал осматривать комнату, в которой они оказались, как только ему стало достаточно хорошо. Темно. Нет окон, но небольшой источник света в виде довольно большого количества свеч всё же есть. Комнату нельзя назвать большой, но она вполне бы подошла для чертежа довольно большого алхимического круга. Единственное, что есть в этой комнате из вещей — это камин. Однако, Альфонс почувствовал ещё кое-что. Словно вся комната окружена каким-то невидимым плотным защитным слоем. Эдвард хотел задать вопрос, зачем все ставят эти камины в каких-то отдельных комнатах, но не успел. Зашёл странный человек, несколько старше Люциуса. Он оказался сильно похожим на него, но в то же время его взгляд и лицо были более хищными и внимательными. От осознания этого Эдвард поёжился. Не хотел бы он стать врагом этого человека. — Здравствуй, отец, — выпрямившись и слегка напряжённо произнёс Хоэнхайм. — Привет, сын. Знаешь, я давно хотел познакомиться ещё с двумя моими внуками. Наконец-то этот день настал, — Абраксас Малфой повернулся в сторону стоящих рядом с Тришей детей, ожидая, когда они сделают первый шаг. Хоэнхайм же надеялся, что его сыновья всё сделают правильно и представятся сами. Если они этого не сделают и покажут его отцу, что они лишь марионетки, выполняющие то, что скажут им взрослые, то он не станет защищать их от Дамблдора и не примет в род, как сделал это когда-то с Ваном, который еле-еле уговорил его оставить фамилию своей маглорождённой матери.