Все ради государства и династии.

Джон Аррен неспешной походкой удалялся от королевских покоев. Он уже третий раз не мог попасть на назначенную ему аудиенцию, и все по одной и той же причине. - У меня аудиенция. Король не занят? - У короля принц Оберин Мартелл, - сир Барристан сочувственно улыбнулся. – Вашу аудиенцию перенесли на завтра. Принц Оберин, представлявший в столице интересы Дорна, уже несколько недель едва ли не ежедневно приходил к королю, пытаясь мирно решить остро вставший вопрос о престолонаследии, больнее всего ударивший по Дорну. После начала восстания принца Рейгара он сам и его дети от дорнийской принцессы Элии Мартелл были лишены прав на престол в пользу младшего сына короля принца Визериса. Кроме того, король явно надеялся, что беременная королева подарит ему здоровую дочь, которая выйдет за Визериса и продолжит род Таргариенов. На открытое возмущение Мартелла после оглашения указа король подался вперед с трона и, до крови вцепившись в стальные подлокотники, прошипел, что по-хорошему семью предателя стоило бы изничтожить так же, как годы назад Эйрис истребил изменников Дарклинов. Начинать еще одну войну никто не хотел, и Оберин, скрипя зубами и тихо ругаясь, был вынужден следовать указаниям принца Дорана. Лорд Аррен устало присел на резную каменную скамью на галерее и, тяжело вздохнув, устремил взгляд покрасневших от постоянного недосыпа глаз на небо, тонкой полоской видневшееся между крышей и стенами замка. В последние дни он совсем вымотался. Три дня назад гонец привез вести о победе у Хаммерхолла, позволившей войскам войти в самое сердце Западных земель. Король Эйрис ликовал, торжественно произнес речь, отдав дань уважения победителям и павшим героям, и начал заочно делить земли между верными союзниками Железного Трона. Но на сердце у Джона Аррена, верховного лорда Долины, было горько. Гонец привез и обезображенное, от жары и долгой дороги начавшее пухнуть тело Роберта Баратеона. Роберт, глупый влюбленный мальчишка, всегда бросался в бой с безрассудством и неистовостью, свойственными ему, впрочем, во всем, и поплатился за это. Если верить рассказу гонца, а Джон ему верил, Роберт сражался в самой гуще, когда встретил Григора Клигана и сразил его в честном бою. Однако Клиган, падая, на последнем издыхании нанес победителю смертельное ранение, а после дело довершили навалившиеся со всех сторон солдаты. Принц Рейгар, долго считавшийся надеждой государства, не только похитил невесту Роберта, но и побоялся явиться к Хаммерхоллу лично. Прежнее уважение к нему сменилось в душе лорда Аррена глубоким презрением и желанием видеть, как предатель будет мучиться. Лорд Аррен с мрачным удовлетворением посмотрел на виднеющуюся невдалеке голову Клигана, гниющую на пике на стенах замка. Это было тем немногим, чем могли сейчас удовольствоваться родные и друзья Роберта. Юный Станнис Баратеон, ставший лордом Штормового Предела в нелегкие времена, уже должен был на всех парусах мчаться в Королевскую Гавань присягать королю и принимать дела. Задумавшись, Джон не услышал мягких и частых, чуть семенящих шагов, и заметно вздрогнул, когда рядом с ним встал, непринужденно опершись на перила, сир Титус Бельмор, кузен лорда Бельмора. Джон был знаком с ним еще в Долине и, встретив вновь, отметил, что нрав его совсем не изменился. Сир Титус с юности был известен как сплетник, впрочем, безобидный, и великолепно умеющий быстро добыть почти любую информацию. Из него мог бы выйти хороший мастер над шептунами, если бы не болтливость и некоторая легкомысленность, давно ставшие чертами характера. - Вы от короля, милорд? – ему явно было скучно. - Его Милость занят делами государства, - Джон надеялся, что в его голосе не было явной обиды. Король отказывал Аррену в аудиенции с тех пор, как вернулся из военного лагеря. Неожиданно для всего двора Эйрис захотел лично возглавить войско Королевских Земель, и с великим трудом удалось отговорить его. По слухам, на него смогла повлиять принцесса Элия, сейчас часто выполнявшая при дворе обязанности королевы. Королева Рейла же была заперта в Девичьей Башне, и мейстер Пицель заверял каждого, что причиной этому нездоровье королевы, связанное с беременностью. Благосклонность короля к принцессе, совершенно не вязавшаяся с виденным ранее презрительным пренебрежением, порождала множество слухов. Которые быстро улеглись после того, как певцу, сложившему похабную песенку о короле и его невестке, вырвали язык, а после поджарили самого. Войско король не возглавил, однако выехал в сопровождении гвардии и свиты в военный лагерь солдат Хайгардена, которых Мейс Тирелл привел к столице для получения распоряжений лично от короля. Эйрис всю поездку пребывал в наилучшем расположении духа, побеседовал с солдатами и даже снисходительно отнесся к глупой выходке самоуверенного лорда Тирелла, хотя при встрече и устроил ему разнос. Новым командующим объединенного войска Простора стал лорд Тарли, уже успевший себя зарекомендовать в боях. - Король в скверном расположении духа с тех самых пор, как вернулся в замок, - Джон поднялся со скамьи и пошел рядом с Бельмором. Он заслужил одно спокойное утро. Погулять, послушать дворцовые сплетни вместо бесконечных карт и отчетов из войск и родной Долины, где не могли поделить наследство кузены Вайдманы, – Джон заслужил это. - И не говорите, милорд, - вздохнул сир Титус, расправляя на пурпурном дублете несуществующие складки, - В лагере он был доволен и даже весел, казалось, - он быстро огляделся по сторонам и продолжил, понизив голос, - казалось, что его болезнь начала отступать. А теперь все по-прежнему. И эти драконы… Вы уже знаете о них? - Наслышан. Насколько я знаю, они появились у короля после того ужасного плена в Сумеречном Доле. Уж не знаю, что там с ним делали. - Да, где-то через полгода. Я тогда, знаете ли, только прибыл ко двору и все помню, словно это было вчера. Покойный лорд Слоун, вы его помните, милорд? Он был уже совсем плох и, уезжая домой в Простор, напоследок решил устроить богатый пир, а поскольку во дворце веселиться было неуместно, он целиком выкупил, а стоило это, поверьте, милорд, немало, гостиный двор. И не какой-нибудь, а лучший в городе, тот, что по правую руку от Великой септы. Теперь то там торговые ряды, а раньше… Джон и не заметил, как они обошли всю галерею, и вышли в сад. Бельмор говорил и говорил, казалось, участие собеседника ему было вовсе не нужно. Джон слушал его вполуха, время от времени согласно кивая, и мыслями вернулся к самому началу их разговора. Драконы. На второй день по приезду в Королевскую Гавань король Эйрис вызвал его к себе в кабинет и добрые полчаса расспрашивал о делах Долины. Король выглядел вполне здоровым, и только странно остриженные волосы, слегка трясущиеся, как у похмельного, руки да неистовый фиолетовый огонь в глазах, огромных на худом остром лице, выдавали его. Однако, он не производил того впечатления жестокого безумца, что на Харренхолльском турнире. Так думал лорд Аррен до того момента, как король подвел его к окну и, указав украшенным огромным рубиновым перстнем пальцем куда-то в небо, спросил, что Джон думает о возрожденных драконах. На его искренне недоумевающий взгляд король лишь раздраженно махнул рукой, и Джон был выведен из покоев сиром Дарри. - А ведь все думали, что новым десницей станет лорд Баратеон. Лорд Тайвин уже собирался в Кастерли Рок, как пришла весть о гибели Баратеона. Такое несчастье, милорд! – Джон снова прислушался к беспрерывной болтовне Бельмора. – Король тогда помирился с лордом Тайвином, вот после этого то он и начал видеть драконов. А вскоре разум совсем помутился, будто опоили чем, но все же… Лорд Аррен остановился как вкопанный. В усталой голове эхом отдавалась последняя фраза сира Титуса. В красивую и ровную мозаику встали все его наблюдения, все дворцовые байки и сплетни. Опоили. Этим можно было объяснить и резкие перемены настроения короля и его видения, и то неожиданно здравое, без проблеска безумия, поведение в лагере, когда он ел и пил вместе с лордами, хотя все кушанья и проверялись дегустатором. Джон резко сорвался с места и поспешил, стараясь не переходить на бег, не подобающий его возрасту и положению, во дворец. Сзади раздавался обиженный голос Бельмора. Джон после этого не спал двое суток, постоянно размышляя, выдергивая из потихоньку ослабевающей памяти все, что знал и слышал короле, о ядах, о родовом безумии, присущем некоторым Таргариенам. Он выходил из покоев только дважды: на аудиенцию, куда его снова не пустили – он впервые порадовался этому – и в дворцовую библиотеку, где долго и упорно искал мейстерские книги по ядам, но так и не нашел. Король Эйрис, опасаясь покушения, приказал сжечь все подобные книги. По счастью, на это время не выпало военных советов, требовавших личного присутствия, а с мелкими делами управления отлично справлялся Элберт. Он почти лишился ноги в одном из сражений два месяца назад и сейчас был в столице возле дяди, и Джону не хотелось отпускать своего наследника на войну. Отчаявшись прийти к правде самостоятельно, лорд Аррен решил собрать своеобразный совет из людей, которым может доверять. Рано утром они собрались в саду в беседке возле широкого пруда, расположенной как можно дальше от аллей и скрытой густой растительностью. Начальное решение собраться во дворце было отметено сразу: там их могли легко подслушать, тот же Бельмор или многочисленные леди, съехавшиеся в Гавань в поисках защиты от войны. Джон не хотел предавать широкой огласке свои пока всего лишь предположения, еще не имеющие прямых улик, и пригласил только Джона Ройса, своего старинного друга, молодого Брандона Старка, находившегося в столице по делам северных войск, лорда Кварлтона Челстеда, с которым Джон успел сойтись уже по прибытии в Гавань, и племянника. Очень не хватало лорда Талли, человека решительного и от природы одаренного живым умом, но он был с войсками Речных Земель где-то недалеко от Эшмарка. Джон долго и обстоятельно рассказывал им о своих подозрениях, приводя все доказательства, какие смог найти за последние дни. Лорды слушали молча, и по лицам трудно было понять, что у них на уме. А может Джон просто слишком разволновался. Речь заняла гораздо больше времени чем предполагалось, и в саду уже появились те самые леди, приехавшие в Гавань, а также их дети, племянницы, неустанно ищущие женихов даже в военное время, служанки, септы и мелкие собачонки. Последних, ставших очень модными, за огромную плату привозили из-за Узкого моря и носили на руках, поскольку даже драный уличный кот был больше и опаснее этих собачек. Король Эйрис, на дух не выносивший никаких собак, приказал выкидывать их из дворца в сад, что и делалось под возмущенные ахи хозяек. - Как вы понимаете, милорды, - завершил речь Аррен, - если мои догадки верны, то мы раскрыли заговор против короля. Повисла тишина, прерываемая лишь нервным постукиванием по столу лорда Ройса. - Едва ли такое возможно, - первым прервал неловко затянувшееся молчание лорд Челстед, - король усилил меры предосторожности. Он очень опасается отравления. - Тут речь не об убийстве, а о смущении разума. В любом случае нам нужен заключение мейстера. Я хочу привлечь к этому Великого мейстера Пицеля. - Ни в коем случае, милорд, - тучный Джон Ройс хлопнул по столу, привлекая внимание. – Если ваши слова верны, он соучастник. Не верю, чтобы Великий мейстер не узнал яда. - Тогда нужен другой мастер, разбирающийся в ядах. Этот ваш личный мейстер… Как его зовут? - Колемон. У него нет звена. Я же и подумать не мог, что мне когда-нибудь понадобится отравитель. – Джон откинулся в кресле и потер лоб. Возникло неожиданное препятствие. Конечно, можно было бы сразу доложить о своих подозрениях королю, но это только вызвало бы у него приступ неконтролируемого гнева, совсем как тогда в Харренхолле. Джон на минуту отвлекся от товарищей, вполголоса обсуждающих дальнейшие действия, сначало тихо, вполголоса, а потом звучный голос Брандона Старка, так непохожий не тихую сухую речь Нэда, раздавался до неосторожности громко. Была выдвинута идея сходить в город к одному из аптекарей, из-под полы торгующих ядами, но не было уверенности, что по городу не поползут слухи, которые кто-то услужливый не донесет королю. - Милорды, прошу вас, потише, - Элберт указал на павильон по другую сторону. На противоположном берегу пруда появились несколько девушек, в которых лорд Аррен узнал личных служанок принцессы Элии, и спешно начали раскладывать подушки и расставлять подносы. Похоже, принцесса решила позавтракать в саду и по чистой случайности выбрала именно место напротив их скрытой за высокой и раскидистой ивой. Вскоре, появилась и она сама, держащая за руку маленькую принцессу Рейнис. А рядом, что-то увлеченно рассказывая, шел… - А почему бы и нет, милорды? – Аррен загорелся новой идеей. – Мы долго будем искать того, кто разбирается в ядах лучше Красного Змея. - Мартеллы родня королевской династии, - лорд Ройс поднялся с места, - а дорнийцы известные авантюристы. Остальные тоже согласились обратиться за помощью к дорнийцам. Тем более, если предположение лорда Аррена окажется верным, при докладе королю о подобном предательском заговоре, стоит заручиться поддержкой членов правящей семьи. Джона охватило странное полузабытое чувство азарта, хорошо знакомое ему в молодые годы. По итогам быстрого обсуждения было решено не идти всем сразу, была выбрана и направлена делегация из самого Джона, Джона Ройса и Кварлтона Челстеда, как человека придворного и принцессе Элии хорошо знакомого. Брандон Старк тоже хотел присоединиться, но его со дня на день отзывали к войскам, и надолго задержаться в столице он не мог. Незаметно обогнув пруд, они по аллее направились к беседке. Принцесса, легко улыбаясь, слушала истории брата, наверняка забавные. Говорили, принц Оберин был одним из немногих, кто мог вызвать у Элии искреннюю веселую улыбку. Золотисто-оранжевый платок, расшитый тонкой серебряной вязью, сбивался на вечно гулявшем у пруда ветерке, и принцесса постоянно поправляла его. Она вообще очень любила этот цвет, который, лорд Аррен не мог отрицать, чрезвычайно шел ей. Заметив лордов, она посерьезнела, чем привлекла к ним и внимание своего брата. - Принцесса, принц Оберин, - Джон Аррен взял на себя ведение переговоров, - доброе утро. - Благодарю, милорд, - Элия вежливо улыбнулась, а ее брат молча кивнул. – Прошу, присоединяйтесь к нам. Вы много работаете, как ваше здоровье? А вы, лорд Челстед? - Мы к вам по делу, и оно не терпит отлагательств, - снова обратил на себя внимание Джон. – Просим выслушать нас. Возможно, короля Эйриса долгое время травят… - Погодите, милорд, - Элия, мигом посерьезнев, жестом отослала служанок, забравших и маленькую принцессу, - теперь продолжайте. Лорд Аррен вкратце рассказал все то же, что недавно говорил лордам, умолчав только о самом утреннем собрании. Мягкая, доброжелательная принцесса располагала к доверию, но сразу сдавать сообщников было бы глупо. - Мы только не знаем, есть ли яд, который сразу превращает человека в безумца, или же королю дают его много лет, - на выдохе закончил Аррен. - Конечно, есть, - принц Оберин впервые подал голос. – Возможно отвар из беладонны и аконита, слабо настоянный, или тот же опий. Его добавляют в питье, но тут нужно постоянное употребление, причем лучше в одно и то же время. - Король каждый вечер пьет вино со специями для лучшего сна, - вмешалась принцесса, - его готовит лично Пицель. - Ну тогда… Джон и не ожидал, что они так быстро согласятся помочь в поиске доказательств. Принцесса Элия рассказала все, что знала сама и пообещала в ближайшее время ненавязчиво расспросить дядю, королевского гвардейца, сира Ливена Мартелла, известного лояльностью к принцессе. Оберин же проявил внезапную заинтересованность. Он даже вызвался помочь поговорить с Великим мейстером и немного надавить на него. На закономерный вопрос лорда Ройса, почему они помогают, принц слегка поморщился, но все же ответил: - Дорн связывал многие надежды с принцем Рейгаром, - имя он почти прорычал, - но он предпочел побежать за юбкой этой северянки. Нам нужно наладить добрые отношения с Эйрисом, может тогда он пересмотрит вопрос о наследнике. Разговор с Пицелем, произошедший поздним вечером следующего дня, действительно прояснил многое. Великий мейстер всей душой раскаивался, а может быть впечатление произвел принц Оберин, заявившийся в башню с дюжиной солдат-дорнийцев самого разбойничьего вида и превративший приватную беседу в форменный допрос, но Пицель признался, что давно догадывался о яде, но молчал. “Ради блага государства” - клялся мейстер, тряся седой бородой под звучное побрякивание многочисленных цепей. “Заплатили” – презрительно фыркнул принц Оберин, когда солдаты обнаружили в сундуках такое количество золота, какое мейстеру иметь попросту неприлично. Пицель обещал молчать о произошедшем и больше не вредить королю. Когда они уходили, старик сидел на кровати, раскачиваясь из стороны в сторону и закрывая облысевшую в ходе допроса голову желтыми ладонями. - Недолго ему в Великих мейстерах ходить осталось, - уже на лестнице поделился бодрый и довольный Мартелл, - король ему такого не простит. Через два дня после той достопамятной ночи Джон вместе с Ройсом, Челстедом и увязавшимся за ними от безделия племянником, решились рассказать королю о раскрытом заговоре. Еще столько же ушло на тщательную подготовку речи, которая не позволила бы вызвать на себя пресловутый ”гнев дракона”. - Сир Джон, - окликнул гвардейца Челстед, - Его Милость в своих покоях? Есть срочные новости. - Король вышел в сад. Я провожу вас. Эйрис Таргариен впервые за несколько дней решил выйти на прогулку в сад. Он неспешно брел по песчаной дорожке, неловко заметая пыль полами длинного черного кафтана, с удовольствием подставлял голову жаркому солнцу и, судя по всему, совсем не слушал шагающего рядом лорда Мерривезера. Неподалеку, за клумбой алых и редких черных роз, любимых королевой, в открытой беседке расположились и остальные члены королевской семьи. - Доброго дня, Ваша Милость, - глубоко и немного подобострастно поклонился лорд Аррен. - А. Аррен. Если это по поводу аудиенции, - король едва кивнул лордам и снова повернулся к цветам, - то Мы, помниться, велели вам ждать. - По другому поводу, и мы просим вас выслушать… Ваша Милость, мы с лордом Старком и лордом Ройсом обнаружили… Аррена прервал вскрик принцессы Элии и странный тонкий звук, напоминающий… Напоминающий выстрел. В ту же секунду Элберт с криком: “Ваша Милость!” бросился к королю, сбивая отшатнувшегося Эйриса с ног. Раздался глухой звук удара о землю, Элберт странно дернулся и обмяк. Служанки пронзительно завизжали. Из спины юноши торчала стрела. - Элберт, - охнул Джон, падая на колени рядом с племянником и перетягивая его к себе. - Он жив, - принц Оберин присел рядом и проверил пульс. - Государь! – подбежала напуганная принцесса Элия. Все звуки смешались. Служанки, заливаясь слезами, побежали за стражей, Челстед бросился за мейстером. Королевские гвардейцы запоздало встали полукругом, защищая короля от возможной новой стрелы. Кто-то истошно кричал. Король будто оцепенел, только, приподнявшись на локте, смотрел расширившимися от ужаса глазами в одну сторону. Джон проследил его взгляд и среди зелени кустов заметил человека, опускающего лук. - Там убийца! – тонко воскликнул Мерривезер. – Покушение на короля! - Что встали, идиоты, - рявкнула не свойственным ей резким голосом принцесса Элия, - сейчас же поймайте его! Стражники во главе с сиром Эртуром Дейном и сиром Ливеном Мартеллом бросились за убегающим лучником. Король оттолкнул Элию, попытавшуюся помочь ему встать, и медленно тяжело поднялся сам. Его заметно трясло, роскошный черный кафтан был весь в пыли и крови. Эйрис пошатнулся и, наверное, снова бы упал, если бы не облокотился на руку Элии, поспешившей на помощь. - Это так вы защищаете своего короля! – потрясение короля перешло в ярость, глаза пылали бешеным огнем. – Нас могли убить, а вы бы и пальцем не пошевелили! Немедленно, - крик сменился шипением, - немедленно притащите сюда тех, кто покушался на Нас, иначе Мы вас всех уничтожим. Сжечь их всех! Поняли, никчемные бездари?! Король, поддерживаемый под одну руку невесткой, а под другую Барристаном Селми, бледным как смерть, повернулся к Джону. - Проследи, чтобы мальчику оказали наилучшую помощь, Аррен. Он спас Нашу жизнь и должен быть вознагражден, - с этими словами он тяжелой походкой направился во дворец. Джон помог подоспевшим стражникам поднять бессознательного Элберта. Со стороны замка, размахивая мейстерской сумкой, уже бежал Колемон. Заходящее солнце теплыми лучами освещало личные покои Арренов, заставляя кресла и длинный дубовый с инкрустациями стол отбрасывать причудливые искривленные тени. Лорд Аррен, хмуро склонив голову, сидел у постели Элберта. Племянник все еще не очнулся, но мейстер заверил, что опасности для жизни нет. Дворец гудел, как пчелиный улей. От пережитого потрясения король Эйрис слег, но это не помешало ему бросить в подвалы начальника стражи, и еще почти два десятка человек. Покушение бурно обсуждалось, строились самые невероятные догадки, но все это делалось шепотом в самых укромных уголках замка. Король приказал арестовывать всех, кто подозрительно шепчется, ходит, выглядит. Тихо отворилась дверь, и в покои скользнул лорд Мерривезер. Джон, напрягши глаза, не сразу узнал его. Вечерами лорд Аррен стал слабо видеть: сказывались тяжелая работа и возраст. - Сир Эртур вернулся, - негромко сказал Мерривезер. – Король хочет видеть вас в Тронном Зале. Поймали убийцу, ранившего лорда Элберта. Джон с глубоким горьким вздохом встал и последовал за лордом. Этот день, полный переживаний слишком утомил его, но Хранитель Востока всегда должен быть силен духом ради своего народа и государства. В Тронном Зале не было ожидаемой толпы лордов и рыцарей. Внизу трона стояли только лорд Челстед, седой Пицель в высоком колпаке и принц Оберин Мартелл. Король в драгоценной короне и мехах сидел, откинувшись на спинку, на Железном Троне, окруженный гвардией. Золоченое кресло королевы рядом с ним занимала принцесса Элия, очень бледная, но сохраняющая присущее ей достоинство. В изящной тонкой диадеме на ее голове угадывалась родовое украшение Таргариенов - тиара королевы Шейры, которую та носила еще в бытность принцессой. У подножия трона лежало тело, в котором Джон признал стрелявшего лучника, а рядом стояли сир Эртур и сир Ливен, оба в чем-то запачканных плащах. - Вы заставили нас ждать, лорд Аррен, - каркнул король, - но Мы прощаем вас. - Простите, Ваша Ми... – ему не дали договорить. - На Нас совершили покушение, и только чудом оно не увенчалось успехом, - голос Эйриса гулко разносился по залу. – Вы не только не смогли защитить своего короля, - он наклонил голову набок и воззрился на гвардейцев, - но и не выполнили Наш приказ. Почему он мертв? - Допросить хоть успели? – король одарил встрявшего принца Оберина убийственным взглядом. - Простите, государь. Мы не смогли поймать его живым, - в голосе сира Эртура звучала вина. – Мы гнались за предателем до кварталов, нашли его убежище, но он успел принять яд. - Мы обыскали дом, - вмешался сир Ливен, - нашли его сумку и приличное количество золота в ней. Лорд Челстед тихо выругался в вышитый воротник, чем привлек всеобщее внимание. Подняв голову, он спешно объяснился: - Очевидно, что убийство ему заказали. Но кто? - В камине было это, - Эртур Дейн достал небольшую обгоревшую бумажку, - он не успел избавиться от улик. Рыцарь поднялся к трону и передал бумажку встрепенувшемуся королю. Эйрис хищно выхватил ее, подрагивающими руками поднес к глазам. Минуту он вглядывался, щурясь, а после медленно опустил внезапно переставшую дрожать руку, и на бледном худом лице отразился сначала гнев, быстро уступивший место мрачному, даже несколько торжествующему удовлетворению. Левая рука сжалась в кулак, в очередной раз обагрив острия трона темной кровью, но король даже не заметил этого. В глазах плескалась сложная смесь из ярости и восторга, почти вытеснившая безумие. - Немедленно собрать Малый Совет, - сухой голос короля был необычайно спокоен. Лорд Мерривезер, поклонившись, быстро покинул зал. Ему явно было нехорошо. Джон подумал, что слабый здоровьем лорд Оуэн нескоро оправится от этого сложного дня. - Сир Джейме, - пугающе мягко обратился Эйрис к юному златоволосому гвардейцу, - подойди ближе и скажи Нам, что ты видишь на этой бумаге. Ну же! Джейме Ланнистер получил улику из рук сира Барристана, загородившего собой дорогу к королю. Увидев, как Ланнистер попеременно бледнеет, краснеет и зеленеет, Джон Аррен неслышно подошел поближе. Вытянув шею, он разглядел неясный текст и большую, успевшую немного оплыть с края, алую печать со львом.