Алхимик

Пробить адрес Агара было несложно; просочиться в подъезд, упав на хвост какой-то симпатичной кудрявой девушке — тоже. А вот дальнейшие действия Гариков блестящий план уже не охватывал. Он на всякий случай позвонил в дверь, но никаких признаков жизни в квартире не заметил. Оставалось ждать. Сперва Гарик подпирал плечом угол, потом сдался и уселся прямо на пол в аккуратном, ухоженном подъезде. Кеды намокли, когда прыгал по лужам, худи пропитался тоскливым октябрьским дождетуманом и неприятно лип к телу. Ждать становилось всё неуютнее. Гарик сжался в комок и принялся думать. Мысли, честно сказать, были не самые взрослые и разумные. Вот, например, он заболеет. Обязательно заболеет, только не стрёмным насморком, а какой-нибудь загадочной непонятной хренью типа чахотки — о чахотке Гарик имел более чем смутное представление, но помнил из школьных уроков литературы, что умирать от неё красиво и пиздец как романтично… Вот тогда они все пожалеют, будут ему апельсины в больницу приносить, да только поздно, погиб в расцвете лет… И Арчибальд Морганович пожалеет, что молча бросил трубку — лучше бы обложил матом, хоть привычней было бы. И Корл пожалеет, и особенно Агар. Он вообще будет безутешным, поняв, что счастье своё проебланил… В носу хлюпнуло — то ли от чувств, то ли предвестником того самого стрёмного и неромантичного насморка. Время ползло, как беременная улитка. Ноги в мокрых кедах плавно превращались в ледышки. Гарик раздумал умирать и решил позволить Агару себя спасти. Вот припрётся он наконец, увидит под дверью едва живого Гарика, осознает, раскается. Пригласит — нет, на руках занесёт! — к себе, жестоко подъёбывая, но скрывая за жестокостью страх. Потом, конечно, вспомнит, что замерзающих нужно отогревать в горячей ванне, растирать большим махровым полотенцем… На этом интригующем моменте в размышления вмешался скрип двери. Увы, не Агаровой, а напротив. — Профессора ждёшь? — спросила кудряшка, впустившая Гарика в подъезд. — Хвосты сдавать? — Ну, вроде того, — неуверенно ответил Гарик. — А что, я не первый? — Обычно ближе к сессии паломничество начинается. Некоторые даже с пледами приходят, с чаем в термосах. — А палатки не ставят? — недоверчиво уточнил Гарик. Кудряшка усмехнулась. — Ну ладно, про пледы и чай я преувеличила. Может, было пару раз. Но так да, приходят ваши бедолаги-технари, ждут его. Из-за двери высунулась кошачья мордочка, такая же симпатичная и любопытная, как у её хозяйки. — Лекса, домой, — скомандовала — безрезультатно, естественно, — кудряшка. Потом посмотрела на Гарика и улыбнулась: — И ты, хатико, пойдём. Чаем тебя напою, а то совсем синий уже. Студент студента в беде не бросит. — А ты тоже у него?.. — Гарик опасливо кивнул на дверь Агаровой квартиры. — Слава богу, я гуманитарий, да и отучилась уже, — усмехнулась кудряшка. — Мы с ним… по кошачьим вопросам общались, так, чуть-чуть. У него тоже кот. В некотором роде. — В некотором роде у него или в некотором роде кот? — уточнил Гарик. — И то, и другое, — решила та. — Да пойдём уже. Не бойся, не пропустишь своего профессора, у меня из окна кухни отличный обзор. Соседка Агара оказалась идеальным — для Гарика в нынешнем состоянии — собеседником: налила горячего сладкого чая, устроила возле кухонного окна и не донимала разговорами. На вопросы, правда, отвечала, хоть и не особо охотно. Гарик, грея ладони о чашку, осознал, что даже имени своей спасительницы не спросил. Зато успел вызнать, что у Агара и правда есть в некотором роде кот — огромное злобное чудовище размером, по словам кудряшки, чуть ли не с добермана. И что кроме этого кота, который в некотором роде профессорский (хотя кот явно считает, что профессор — его) и самого Агара, других жильцов в квартире нет, да и гости бывают очень нечасто. Агар всё не появлялся, и кудряшка начала деликатно поглядывать на часы — дело шло к ночи. Гарик и сам понимал, что пора и честь знать, но обратно в подъезд не хотелось, а отступать… пожалуй, некуда было. Или сейчас поговорить, или никогда. Гарик уже почти решился покинуть уютную тёплую кухню и не испытывать терпение кудрявого ангела милосердия, когда у подъезда — обзор действительно был отличный — остановилось такси. Агар, зловещий ворон в чёрном распахнутом пальто, вышел и, чуть шатаясь, направился к двери. — Да, шансов у тебя немного, — кудряшка сочувственно вздохнула. — Хотя погоди, есть идея… Гарик растерянно моргнул, не понимая, откуда она узнала про его надежды… пока не сообразил, что имелись в виду шансы сдать «хвост», а не что-то другое. — На, — в руки Гарику посыпалось что-то непонятное, вроде сухариков или сухого завтрака, но с незнакомым запахом. — Положи в карманы и в ладонях подержи. Гарик наконец узнал загадочные «сухарики» — в качестве талисмана на удачу ему предлагали кошачий корм… Ну, а что он, в общем-то, ожидал от симпатичной девчонки, первого встречного к себе в квартиру на чай приглашающей? Здравомыслия? Отказываться было неудобно, и Гарик, смущённо благодаря за всё сразу, рассовал по карманам корм. Кудряшка быстро выставила его из квартиры и закрыла дверь раньше, чем Агар успел подняться на свой этаж. И вот тут Гарик особенно остро осознал весь пиздец происходящего. Даже если удастся заговорить и язык не отсохнет под Агаровым взглядом — что сказать-то? Кошачьим кормом его угостить в знак примирения? Гарик, в красках вообразив эту сцену, решил, что сейчас рассмеётся, окончательно выставив себя дебилом, и похерит всё непохеренное. Агар, наконец его заметив, остановился. Сложил руки на груди, окинул взглядом с головы до ног… Обошёл, с пьяной осторожностью постаравшись даже полами пальто не задеть, и достал ключи. Он всё никак не попадал ключом в замок, и Гарик наконец отмер, ухватившись за последний шанс. — Агар Виссарионович, — сказал он. — Вы… Не уходите из универа, пожалуйста. Вы очень хороший препод… преподаватель. Если надо, я всем расскажу, что наврал, пусть лучше меня отчислят… Агар обернулся, странно посмотрел на него и ухмыльнулся, блеснув золотым зубом. — Много о себе возомнили, Кузнецов. Если бы я из-за каждой мрази увольнялся… Уебать бы вам уже как следует, да рук марать не хочется. Гарик на «уебать» был согласен, но его не спрашивали. — Хотя, — неожиданно весело сказал Агар, наконец открыв дверь. Заглянул в квартиру, чуть отстранился и вдруг скомандовал: — Уёбище, фас! И Гарик второй раз за вечер убедился, что животные похожи на своих хозяев. Из Агаровой квартиры вальяжно вышло… нечто. Ростом точно по колено, бандитски-рыжей масти и с таким паскудным выражением на морде, что Гарик чуть не скатился по лестнице. Уёбище явно собиралось сделать «фас». Нехорошо так поглядывая на Гариков пах. И вдруг… — Вот же блядь, — поражённо сказал Агар, глядя, как Уёбище, выгнув спину, трётся о Гариковы колени и мурчит. — И ты, Брут! Нашли друг друга, твари. — Агар, пожалуйста, выслушайте, — взвыл Гарик, пытаясь перешагнуть через ластящегося рыжего предателя. — Ну и идите оба нахуй, — зло сказал Агар. И зашёл в квартиру, захлопнув дверь. Уёбище сожрал весь кошачий корм, переданный кудряшкой, и до крови прокусил Гарику палец, поняв, что добавки не будет. Усевшись у двери, подлая тварь, дважды предатель, невозмутимо облизнулся. Видимо, не сомневался, что его ссылка скоро закончится. — Ну и идите оба нахуй, — эхом повторил Гарик и поплёлся вниз по лестнице. В тоскливую безнадёжную октябрьскую ночь.