***
Flashback
В полицейском участке было душно и жарко. Стены здания когда-то были покрашены в светло-серый, но со временем краска где-то потемнела, а где-то и вовсе начала отходить слоями. В кабинетах, столы, расставленные в худших офисных традициях, где двое коллег сидят друг напротив друга, а между их столами нет даже перегородки для тех моментов, когда нужно хоть какое-то подобие тишины для раздумий. — Что там по нашему делу? , — раздался гулкий голос полицейского. Тот, одетый в стандартную полицейскую форму, сидел за рабочим столом и спешно заполнял бумаги. — Есть погибшие,—полицейский, немедленно, перестал заполнять бумаги и одарил удивлённым взглядом своего коллегу. Тот недолго стоял на пороге кабинета и снова двинулся вперёд, присаживаясь на стул, стоящий рядом с рабочим столом. — Водитель «Ниссана» получил закрытый перелом ребра, а его друг — сотрясение мозга. Они оба остались живы, но находятся в реанимационном отделении в тяжёлом состоянии. — А водитель «Форда»? , -полицейский пристально изучал лицо своего коллеги через рабочий стол. Он пытался угадать, что тот скажет, но не мог ничего прочитать в его глазах. — За рулём серебристого «Форда» оказалась женщина лет двадцати пяти. Она скончалась на месте, — у коллеги полицейского перехватило дыхание, и он помедлил, прежде чем смог ответить. — И ещё… В салоне автомобиля был ребёнок. Она осталась без матери. — Боже, — полицейский устало откинулся на спинку стула и закрыл лицо ладонями. Он забормотал неразборчиво в сцепленные, побелевшие от напряжения пальцы:— Мне нужно больше сведений о ребёнке и её матери, и срочно!End flashback
***
— Мин-Джи-а, только не уходи далеко, — предупредил Чонгук. Девочка бежала впереди в тёплом блекло-розовом пальто, застегивающимися на одну большую перламутровую пуговку с двумя дырочками, простеганными красными шелковыми нитками. Она не раз пробегала по этому мосту, прислушиваясь к его постоянному тоненькому поскрипыванию. Торопившиеся люди улыбались ребёнку, некоторые останавливались, наблюдая за этой милой сценой. Они гуляли втроём по зимнему парку. Снег прекратился ещё ночью, выглянуло солнце, и они с удовольствием вдыхали свежий, пахнущий снегом воздух.Чонгук держал за руки Тэхёна и иногда целовал его как бы украдкой. Парни наслаждались этим моментом, хотели его остановить и превратить в вечность. Они спускались к реке Ханган, посидели в новом кафе в районе Панпхо и снова гуляли по тихим и немноголюдным в это время улицам. Вот уже несколько дней от Чимина не было никаких вестей. Чонгук начал опасаться, что с ним что-то случилось, однако тот предупредил его, что навестит своих родителей и будет без связи. Чонгука насторожили его слова, Чимин не разговаривал со своими родителями, с тех пор, как они поженились. Вполне возможно, что старшему захотелось побыть одному или у него появился другой. Последнее предположение не так уж безосновательно засело в мыслях Чонгука. Чимин стал часто оставлять Мин-Джи у младшего, а сам пропадал неизвестно куда. Не то, чтобы Чонгук не рад принять эту мысль, он просто не хотел учитывать, это за факт. Они присели на встретившейся скамейке и, вытянув уставшие ноги, стали наслаждаться отдыхом и тихим вечером. Солнце заметно склонилось к горизонту. День, уступая время для ночи, постепенно шёл на убыль. На улицы медленно опускалась прохлада. Мин-Джи после беготни вокруг Чонгука и Тэхёна наконец остановилась. Переводя дыхание, она удобно села между ними и активно жестикулируя ручками, о чём-то с интересом рассказывала. Чонгук завороженный наблюдал за этой картиной. Он впервые за долгое время ощутил приятное чувство душевного единения. Как будто, наконец, разные его душевные ипостаси после длительного блуждания по свету возвратились домой. Чонгук словил взгляд Тэхёна. Они не отрывая глаз, смотрели друг на друга с такой нежностью и состраданием, что у обоих трепетали сердца. Чонгук понял, что готов сделать следующий шаг.***
Юнги отчётливо помнил, тот день, как сообщил Чимину,сидевшему напротив в кабинете для приема амбулаторных больных, что опухоль оказалась неоперабельной. Он видел, как его глаза наполняются слезами, но тот проглотил подступивший к горлу комок и на протяжении нескольких минут смотрел перед собой, совершенно отреченный. После у них состоялось немало тяжёлых бесед. Они поговорили о том, что дальнейшее лечение поможет выиграть ему немного времени. Юнги чётко распределил последующие действия. Доктор объяснил, что необходимо провести лучевую и химиотерапию. Он также, дал понять Чимину, что при удачном стечении обстоятельств тот, возможно, получит ещё несколько лет полноценной жизни. Но если не делать ничего, то ему останется жить не более нескольких месяцев. Чимин сразу согласился на предстоящее лечение, уверенный в том, что поправится, и был готов сделать для этого всё, что потребуется. Чимин завёл машину и тронулся с места, терзаемый противоречивыми эмоциями и хаотично путаясь в собственных мыслях. Смутное тягостное чувство одолевало его: будто земля уходит из-под ног- небывалый страх шевельнулся где-то в глубине и норовился выйти наружу, окутывая, словно кокон. Чимин был словно пьян-пьян от избытка эмоций. Вскоре он попал в пробку и принялся яростно проклинать машины и людей, сидящих за рулем, словно они были сколько-нибудь виноваты в том, что ему суждено умереть так скоро. Чимин кричал и плакал, бестолково ударяя кулаком по рулю. Громко всхлипывая и вздрагивая, он положил голову на руль, надеясь в глубине души, что станет легче. Но легче почему-то не становилось. Его душа была надорвана.***
Чимин назначил встречу Чонгуку на семь часов вечера в ресторане «Tavolo 24», который находился в районе Чонногу. Внутри ресторана была уютная атмосфера. Столы расставлены в несколько изолированных рядов, покрыты красными бархатными скатертями, а сквозь панорамные окна открывается восхитительный вид на старинные здания с традиционной архитектурой Кореи. Они бывали здесь раньше, очень давно, но, как видно, с той поры ничего не изменилось. Заведение не сильно отличалось от других подобных мест. Обстановка была роскошной, но замаскированной под простоту. Чимин чувствовал себя странно, оказавшись среди всего этого с Чонгуком. Ему напоминало прошлое. Они подошли к заранее заказанному столику, сели за него и заказали по бокалу красного вина. — Я должен тебе кое-что сообщить, — сказали почти одновременно парни. Они неловко улыбнулись друг другу и направили свой взгляд вниз. — Ладно, ты первый, — предложил Чимин. Чонгук помедлил. Затем глубоко вздохнув, осушил бокал одним глотком. Чимин непонимающе посмотрел на него. Внутри все похолодело от нехорошего предчувствия. — Я намерен сделать Тэхёну предложение. Чимин уставился на Чонгука в немом изумлении. Внутренняя боль заполонило всё внутри, все полости и отверстия. Он едва сдерживал слёзы, которые так и норовили посыпаться из глаз. — Вот как, — простонал Чимин, с трудом выдавив хоть какие-то слова. — Я знаю, ты невысокого о нём мнения, но он удивительный человек и… — Зачем ты мне, это говоришь?, — прервал на полуслове Чимин, слега набрав воздух в лёгкие. — Я думаю, мне нужно услышать твоё одобрение? — Оно тебе и не нужно. — Мин-Джи нужно, -спешно ответил Чонгук. Тот вновь переведя свой взгляд на собственный бокал, тихо продолжил: — Будет нелегко ей обьяснить ситуацию в одиночку. — Вот как. Значит, ты просишь меня помочь рассказать ей об этом? — Мы её родители, Чимин! — И тебе потребовалось полгода, чтобы осознать это?! Люди, сидящие за соседними столиками бросили в сторону Чимина любопытные взгляды. Тот едва сдерживал слёзы. Некоторое время они молчали, не смея взглянуть друг другу в глаза. Чимин заговорил первым: — Почему ты считаешь, что этот брак будет удачным… в отличии от нашего? Чонгук с безучастным лицом смотрел перед собой, полностью погруженный в себя. Он хаотично перебирал мысли, в надежде найти хоть какой-нибудь ответ на этот вопрос, но так и не смог. — Я так и знал, — Чимин, расплатившись за вино, вышел из ресторана, оставив Чонгука наедине со своими мыслями. Он направился к своей машине и распахнув дверь, сел за руль. Чимин устало откинулся на сиденье и второй раз за день, снова поддался эмоциям.