Командировка

Странный воздух наполнял лёгкие. Какой-то чудаковатый невесомый респиратор. Только его в скафандре не было. Откуда? Где я? Что-то странное тут...Обнимает любимая как будто...Я же поме... Расслабление. Тепло. Нежность. -ОЧНУЛСЯ! ОН ОЧНУЛСЯ! КОТ-И-К! - её объятия крепко стиснули меня. Попытался поднять веки, но кроме размытого серого потолка ничего не увидел и они тут же опустились сами собой. Кто-то включил свет: яркая лампочка заставила жмуриться. Что-то делали с телом, кажется сняли дыхательную маску, кучу проводов, капельницу. Наконец, я смог открыть глаза. На них тут же навернулись слёзы, стоило мне увидеть котёночка. Мана рыдала, счастливо глядя серо-голубыми, покрасневшими от недосыпа, глазками с фиолетовыми фингалами мешков под ними. Растрёпанные, видимо давно немытые волосы. Любимая крепко обняла меня, я, дрожащими руками, насколько мог, прижал её к себе. Зарылся в гипнотический аромат. Мы рыдали. Рыдали от счастья. От того, что чувствуем сердцебиение друг друга. Её маленькое, полное любви сердечко, билось в унисон с моим. Мы не потеряли друг друга в этой бойне. Мы выжили. Мы выстояли. Мы смогли. Девочка на мгновение отстранилась, а затем жадно и всё также неумело стала целовать меня. Мои непослушные губы тщетно пытались перенять инициативу. Наполовину опустив веки, мы пожирали друг друга глазами, одновременно сплетаясь языками. Носом набирали воздух и аналогичным путём выдыхали, отчаянно не желая прерывать долгожданного поцелуя. Я смотрел в красные серо-голубые глазки, полные счастья. И понял, что никогда прежде не видел их такими счастливыми. Кто-то вошёл в палату, судя по звукам, и видимо, не один, но нам не было дела до гостей. Разорвав поцелуй, соприкасаемся лбами и трёмся носиками в одышке. -Любимая... - прошептал я наконец, хриплой глоткой. -Котик...Котик мой, любимый! - девочка отчаянно зарывалась в мою обросшую голову, целовала лицо, шею и всё, до чего могла добраться. -Я люблю тебя, котёночек, люблю...Так боялся потерять тебя... - мы вновь обнялись. -И я тебя, котик! И я тебя! Девочка стискивала меня мёртвой хваткой, а я изо всех сил, которые ещё остались в моём теле. Мана не переставая реветь, спросила дрожащим голосом: -П-почему...У-у-шёл один...З-зач-ем... -Ты же моя...Моя любимая, моя девочка...Он шёл на нас, я не мог допустить ещё большего риска... -П-п-почему потом н-н-не...Уехал? М-м-мисато говорил-ла...ч-что т-тебя могли забр-рать... Я грустно ухмыльнулся, заливаясь слезами и произнёс: -Глупости, милая...Без обмундирования за которое я отвечаю, не положено было возвращаться...Да и хуй с ним... Я прижался к её груди и слушал сердцебиение любимой, подобно ребёнку. Мана обняла мою голову. Всхлипывая, вжималась личиком в мои волосы и гладила их. Хотелось, чтобы это мгновенье длилось вечно. Неотступное, всепоглощающее, неразрушимое счастье наполнило нас обоих, любовью превращённых в симбионтов, ставших одним целым в душевном мутуализме. -Я н-не могу без тебя...Котик мой... -И я без тебя, котёнок... Мы долго и нежно, наполняя наши души лаской, целовали друг друга. В дверях послышалось, как Мисато произнесла: -Мой лейтенант, безо всякой брони, противника на расстоянии вытянутой руки видел На что спустя чирк зажигалки, произнесла доктор Акаги: -Дурак твой лейтенант. Две женщины сели на краю койки. Мана лежала на моём торсе, обняв шею. Мисато аналогично поступила, по-матерински стиснув мою голову. -Долбоёб ты мой, летёха... - ласково, с искренней любовью, произнесла командир, жмурясь и тиская меня подобно игрушке Мана недовольно надула губки, подняла хмурое личико и устремила гневный взор на Мисато, готовясь зашипеть и выпустив коготочки, порвать женщину. Кацураги открыла один глаз и сказала, улыбаясь: -Я же любя! Ну как мне его ещё назвать? Приказов не слушает, девушек до смерти пугает, себя не бережёт! Мана фыркнула и вновь улеглась на мой торс, крепко его обняв и, видимо, слушая сердцебиение. Мисато переглянулась с Ритцуко. Блондинка нехотя кивнула, тяжело вздохнула и сказала устало: -Мана, не хочешь...Накормить его чем-нибудь? Котёнок оживилась, покраснела и воскликнула: -Точно! Как я могла забыть! Котик, я мигом! - девочка жадно поцеловала меня в губы, а затем пулей выпорхнула из палаты. Блондинка проследовала за Маной Стоило двери закрыться... Как Мисато деловито подошла к ней, подпёрла стульчиком, дабы никто не зашёл. Развернулась и... как заорала: -ЁБАННЫЙ МУДИЛА! ДОЛБОЁБ, ПРИДУРОК БЛЯТЬ! Женщина надвигалась на меня медленно, оря во всё горло: -МРАЗЬ, ПОДОНОК, ГОВНЮК БЛЯТЬ! Я оторопел, ошалело проглотив слюну. Женщина села прямиком на меня, схватила за распахнутую больничную рубашку и, начав трясти, приговаривала: -СКОТИНА, ГРАНАТУ ПОМНИШЬ?! А?! ПОМНИШЬ ГРАНАТУ, МРАЗЬ?! Холод ужаса и пламя ненависти к самому себе поглотили душу. Видимо, заметив перемену в моём взгляде, Мисато с болью матери, чьё чадо чуть не убили, стала кричать на полтона ниже: -Она! Она! Она! Она, же дура приказа ослушалась! Пока мы Валькирию грузили, она же из кресла пилота выпрыгнула, побежала прямо через поле боя, под арт.обстрелом только чтобы найти ТЕБЯ! Нашла, заорала так, что наверное, весь Геофронт слышал! Самый ужасный крик это был, лейтенант, слышишь?! САМЫЙ. УЖАСНЫЙ. Я, как дура малолетняя, давай за ней, знаю ведь, что случись чего, ты мне первой кишки выпустишь. Нахожу её, а она знаешь что?! Схватила твой автомат и давай, приговаривая ругательства и прочие непристойности, поносить противника и целиться в туман! Ждала говорит подкреплений! Защищала, говорит, пока санитары доберутся! С АВТОМАТОМ ТЕБЯ ЗАЩИЩАЛА! А ты?! Руки уж поднял, я-то думала, наконец-то проявление благодарности за всю мою заботу, а как сложил-то руки, как сложил! Я уж чуть не обняла их, да к лицу не поднесла! А ты чего?! А?! Ты чего, мудило сделал, я тебя спрашиваю?! "Пионы, пионы" хрипит...Блять! Скотина! Мразь! Ладно я твои цветочки услышала, думала бредишь уже всё, на исходе! Ан нет, вы посмотрите на него, нет вы посмотрите на этого долбоёба! Сукин сын! До гранат он добрался, чеку вытащил, опять думал в шпионские игры играет! Подорваться решил блять! Ромео и Джульетта на Переднем Крае! Охуеть не встать! А если встать, то охуеть! Тьфу ты, лейтенант... - красная от напора Мисато, закурила и слезла с меня. Как оказалось, вовремя. Открылась дверь в палату. Стул невинно упал на пол. Дверь открывалась в другую сторону, вопреки ожиданиям Мисато. Командир махнула рукой. -Ты чего тут делала? Чё запиралась? - спросила блондинка. Мана поставила поднос на кровать и, мило улыбаясь, села рядом. Мисато выдохнула затяжку и хрипло произнесла: -Отчитывала я его. Котёнок, на которого я смотрел виновато, закивала: -Конечно! Правильно, а то он совсем у меня! Он себя не бережёт, меня бережёт и любит, а себя нет! Дурачок ты мой... - Мана легла на мой торс и стала нежно целовать его. -Как...Меня заштопать умудрились? Осколками же прошило... -Мой лейтенант взрыв снаряда перед собой увидал, метрах в пяти. -Дурак твой лейтенант - отмахнулась блондинка и продолжила: -Снаряд целиком и полностью ушёл на разрыв врага. Тебя прошили осколки его костей. Да и то, прокол неглубокий. Истощённая нервная система принялась адреналин вырабатывать как бешеная. От него у тебя кукушка поехала. Что помнишь? -Будто всё два дня длилось. Ночью мы улетали, потом нас подбили, а потом, ещё кажется сутки я переночевал в скафандре... -Плохо. Значит нервы придётся восстанавливать. Ты неделю бои вёл в одиночку. Паёк сожрал в один присест а дальше на одной воде, да и той не особо хватило. Вояки, которые до тебя добрались - были последними сухопутными силами, кто рисковал сунуться в твой район боевых действий для эвакуации. -Я не помню...Грузовик как там появился...Откуда он... -А, это так...- небрежно махнула рукой Ритцуко и сказала: -Крышу на передовой посносило некоторым...Они давай грузовик снабжения в толпу и...Впечатались, снаряды разорвались, твой скафандр перевернули...Рано пока тебе память бороздить. Дай мозгу отдохнуть. Я тяжело вздохнул. Облокотился поудобнее, но почувствовал слабость. И что-то непонятное в районе ниже пояса. Что-то тёплое, какая-то доселе незнакомая мне ткань. -Ты ещё слаб, котик, не шевелись. Дрожащей рукой, полной шрамов, кое-как отогнул одеяло. -Э-это чё там? - спросил я, медленно закипая от осознания. -Подгузник! - мило улыбнулась Мана. Женщины засмеялись. -Ч-ЧЕГО?! У ВАС ЖЕ ТУТ СУПЕР-ПУПЕР ТЕХНОЛОГИИ, МОДНЕЙШАЯ, ЧТО НАЗЫВАЕЦА, СИСТЕМА ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ, НАПРИМЕР, А КАК ОТХОДЫ, НАПРИМЕР, ЧТО НАЗЫВАЕЦА ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ УБИРАТЬ, ТАК ТОГО НЕМА?! Женский смех стал громче. -Не говори ерунды, котик, всё в порядке. Ты же мой, и я была только рада о тебе позаботиться - мило, будто ничего и не случилось, говорила Мана. -Котёнок ты чего... -Она тут с утками бегала и подгузники тебе меняла. - Будто в смеси зависти и восхищения, констатировала Ритцуко Я опустил голову в глубочайшем оскорблении чувства собственного достоинства и ещё более глубокой любви к Мане. -Мне не было тяжело! - радостно воскликнула она. Я накрыл её ладошку своей, тяжело вздохнул и, виновато посмотрев в серо-голубые глазки, произнёс от чистого сердца: -Спасибо тебе большое, котёнок... -Нам не надо говорить "спасибо" друг-другу - нахмурилась Мана, затем вновь расплылась в улыбке и произнесла: -Это ведь нормально. Всё хорошо. Я люблю своего единственного, первого и последнего, котика... Женщины застыли с каменными лицами. Я ошарашенно повторил: -"Первого и последнего"? -Ага! - вновь мило улыбнувшись, воскликнула девочка и добавила нежно, жадно поцеловав меня в губы: -Я всегда знала, а за прошедшие две недели убедилась что без тебя не смогу жить. Девочка погрустнела и добавила: -Сегодня тебя хотели отключить от аппарата жизнеобеспечения. Ты уже неделю был в нём, а ресурсы... -Хватит, Мана - строго сказала Ритцуко, сунула руку в карман халата, достала оттуда видимо заранее приготовленный свёрток банкнот и с видом глубочайшего омерзения на лице, передала ухмыляющейся Мисато. Ставки на мне делали... -Я проснулся сегодня только благодаря тебе, любимая... - поцеловал макушку девочки Мана смущённо улыбнулась, а затем сказала: -Ну хватит ждать, борщ уже остыл. -Борщ?! Ты приго... -Ага - по-хозяйски улыбнулась любимая и добавила: -Тебе он очень понравился, а для микрофлоры сейчас - в самый раз! К тому же, Аска на удивление не была против съездить за ним к нам и привезти сюда... - девочка осеклась, поняв что сказала что-то неладное. -Аска? Чего я не знаю? -Она... - Мана насупилась оскорблённо. Мисато продолжила: -Она приходила сюда, навещала тебя. Мана набрала побольше воздуха и выпалила скороговоркой: -Она приходила навещать тебя, я просила её подменить меня пока ходила в туалет и не более того. Любимая повернулась к женщинам и, видимо, стала пепелить их взглядом. Они понимающе улыбнулись и ушли, прикрыв за собой дверь. Мисато вдобавок поставила стул на место. -ЭТА РЫЖАЯ БЛЯДЬ ТЕБЯ КАСАЛАСЬ! - вскрикнула Мана, так сильно, что я подскочил на месте от испуга. -Я ПРИХОЖУ, А ОНА ТВОЮ ЩЁКУ ГЛАДИТ! -А...Я... - сглотнув слюну, промямлил -ТЫ ХМУРИЛСЯ КОНЕЧНО! ТЕБЕ НЕ НРАВИЛОСЬ! Я кивнул и, подобно нашкодившему мальчику, которого ругают, стал слушать дальше. -А В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ! ЭТА БЛЯДИНА! ЭТА...ЭТА СУКА ТЕБЯ В ЛОБ ПОЦЕЛОВАЛА! Я ЕЙ ВСЕ ВОЛОСЫ ПОВЫДЁРГИВАЛА, ВЫСТАВИЛА ЗА ПОРОГ ЭТУ БЛЯДЬ! Мана пыхтела, злобно краснея. Её белоснежные кулачки были стиснуты в злобе. -Котёночек моя... - я ласково накрыл её ладошку своей и посмотрел в глаза. Мана встретилась со мной взглядом и моментально остыла. -Котик мой...Мой любимый... - девочка ласково обняла мою голову, ловко перегнувшись через поднос и ничего с него не свалив. -Я люблю тебя Мана. Ты мой котёночек. Моя единственная. - она заулыбалась теплее и крепче обняв меня, шепнула: -Я знаю, любимый...И ты...Ты всё что у меня есть...Я так боюсь... -Я тоже... - перебил я её, мы отстранились друг от друга держась за руки и, встретившись взглядами, синхронно произнесли: -...потерять тебя... Секунду спустя мы слились в жадном поцелуе, который ещё не скоро смогли разорвать. Вновь потёрлись носиками. Мана со вселенскими усилиями отстранилась и, утерев ниточку слюней, произнесла, взяв ложку: -Ну, давай кушать...Котик, скажи "а" Я засмеялся и последовал инструкции любимой. Та стала кормить меня с ложечки борщом, периодически вытирая моё лицо. -Как тебе? -Вкуснейший на всё белом свете, как и всегда! - выпалил я, жадно поглотив очередную порцию бульончика. -Прости, что гущи маловато, доктор Акаги сказала, что нельзя ещё. -Пустяки! - восторженно крикнул я, наслаждаясь непередаваемо вкусным блюдом. Девочка ласково, с материнской заботой, вытирала моё лицо белоснежной салфеткой. Трапеза была окончена. Мана забрала поднос, поставила его на стул и наклонившись ко мне, поцеловала в лоб. Я крепко обнял любимую, притянув к себе. Та ойкнула и послушно упала в мои объятия. Нежно поцеловал, губы будто отошли от какого-то наркоза. Да и организм в целом - Мана это почувствовала и смущённо улыбнулась, краснея. -Котик...Ещё нельзя...Доктор... - пролепетала она. -Ерунда...Что эти врачи понимают! - Я перевернулся, оказавшись поверх любимой, жадно впился в шею, хотел было перейти на губы, но тут почувствовал порцию пищи, идущей от желудка к горлу. Тут же лёг рядом с Маной на спину и проглотил блевотину, морщась от послевкусия. Девочка мило улыбнулась и, поцеловав в щёчку, шепнула: -Видишь? Не спорь с доктором Акаги, котик. Она тебя спасла! Я улыбнулся и молча кивнул утвердительно. Тут же распахнулась дверь и Ритцуко, ехидно смотря в мои глаза произнесла: -Ага! Как я и думала, Мисато! Двух минут с нашего ухода не выдержал! Отдавай мои деньги, Кацураговски! - победоносно ухмылялась дохтур, глядя на табло секундомера, только что покинувшего карман халата. -Не ори, не ори ты так... - Капитан сокрушённо вздохнула и вернула подруге тот самый свёрток купюр. Мана мило засмеялась. -А ты следуй предписаниям! Хотя бы до ночи никаких половых контактов! Организм только-только пробудился, нужно время! - в сильнейшем порыве энтузиазма глаголила блондинка. -Ну что ты, подождать ещё минут пять не мог, а? Ах... - грустно посмотрела на меня Мисато и вместе с подругой, тычущей ей в лицо секундомером, вышла в коридор, оставив дверь открытой. Эхом донёсся ворчливый голос, цитирующий меня: -"Что эти врачи понимают, что понимают!" Тьфу! Мана поднялась, взяла поднос и подошла к двери. Затем остановилась, поставила посуду на поднятый Мисато стул, подбежала ко мне, обняла крепко-крепко, мёртвой хваткой стиснув и приложившись своей щекой к моей, произнесла радостно: -Я самая счастливая девушка на свете! Жадно поцеловала меня в щёку. Потёрлась носиком и, самой светлой улыбкой, которую я когда-либо видел, подтвердила свои слова. Я поступил аналогично. Тепло уюта заполнило душу. Вдруг всё помутнело, нахлынула сонливость. Я не сдержал зевоты. Затем, с размывающимся взором произнёс, еле-еле: -П-прости...Ч-что...зеваю...т-такой мо-мент ро-о-о-мантич... -Это из-за лекарства, котик! Поспи, я сейчас приду и лягу рядом, хорошо? Я улыбнулся и, опуская веки произнёс с самой довольной мордой на лице: -Х-хор-ро-шо... Стоило двери закрыться, как я начал шёпотом материться. Поднял одеяло. Глянул на подгузник. Я поднялся вопреки всему и, будучи уверенным в своём желании поскорее вернуться в строй, преодолевая слабость дрожащих ног, головокружение и общую слабость, сходил в туалет самостоятельно. Затем, с омерзением глянув на только что снятый не запачканный подгузник, выбросил его в мусорку слева от унитаза. Обыскал палату. Моей одежды не было. Не то что формы, но банально ни носков ни семейников не нашлось. Стало тяжело дышать. В глазах потемнело. Направился к кровати. Стоя уже еле-еле, кое-как добрался до пункта назначения. Лёг в койку и тяжело выдохнул, укрывшись одеялом. Моментальный блицкриг сонливости приятным теплом окутал ещё совсем недавно взвинченные до упора нервы, мозг, сознание и, кажется саму душу. Протяжно зевнув и, подумав: Какой хороший сон, всегда бы так... поёжившись, вырубился, подсчитывая сколько патронов осталось в "свинье" и скоро ли придёт подмога.