Командировка

Звон будильника болью пронзил веки. Мана застонала. Мило ворча, дотянулась через меня до тумбы и выключила его. Затем пригляделась недовольно. -Ммм! 4 утра?! Котик! -А, да...я... Белоснежные девичьи пальчики начали злобно мять кнопки мобильника. -Не выключай. Не проснёмся. -Ты специально?! Зачем?! -Надо. Тренировка. Сегодня. Пос... Я не успел договорить, как зазвонил телефон. Испугавшись от неожиданности, Мана уронила его. Рингтон глухо доносился из груды постельного белья. Я кое-как отыскал мобилу и взял трубку. -Оба. Быстро. В NERV. - Испуганно произнесла Мисато -С-сейчас? - простонал я -Да. Без завтраков в постель. Пулей, лейтенант, слышишь?! Пулей! -Я только шну... -Гладить некому нечего и негде будет, если в течение ЧАСА, слышишь, ЧАСА вас не будет в Геофронте! - испуганно кричала Мисато. Дурное предчувствие перечеркнуло недосып. Я мгновенно проснулся и сухо ответил: -Понял, будем у вас как можно быстрее. Командир сбросила. Мана лишь что-то мямлила. Я посмотрел в её милое спящее личико и улыбнулся, забыв в это прекрасное мгновенье обо всём на свете. Скрипя сердце, тяжело вздохнул и, отказавшись от идеи разбудить спящую красавицу по сказочному канону, встал с кровати и начал собираться, рывком освободившись от объятий любимой, на что она проснулась и вновь нахмурилась. -Мана, собирайся. Быстро. Девочка вальяжно развалилась на кровати и зевнула, растянувшись. Я выматерился себе под нос и рывком натянул семейники, затем брюки, затянул солдатский ремень... Снова эти засранцы нас обыграли. Хороших противников нашли, тоже мне...Инопланетяне блять... Мана вновь тихо сопела. Стиснув зубы, застегнул рубашку, достал из укромного местечка ключ и, сев на колени, начал доставать ящики из-под кровати. Открыл крышку. Внутри оказался кевлар. Ёкнуло сердце. Я тяжело вздохнул. Не хочу, чтобы она меня в нём видела... Я не нравлюсь ей таким...Блять... Быстро насобирал разбросанную одежду девочки и кинул на кровать, громче сказав: -Мана. Собирайся. -М-м-м-м...Ещё пять...Минуточек... Паника внутри меня росла. На мгновение душу парализовал ужас, стоило мне увидеть на тумбе зловещую фотку Лисёнка. Забрать меня к себе хочешь? Нет уж, прости "милая", но мы расстаёмся. Прощай. Я предлагал тебе свою душу раньше, сейчас уже поздно, сопливых вовремя целуют! Да чё я время трачу, блять! Впервые в жизни, собрался в бой без фото Алисы. Мана всё ещё спала, кажется даже крепче. Девочка укрылась одеялом сквозь сон. Не выдержав паники, рявкнул: -МАНА! Испуганно вздёрнулась любимая, с болью(видимо оттого, что я не назвал её своим котёночком) и смертельным ужасом посмотрела мне в глаза. -СОБИРАЙСЯ. БЫСТРО. Подобно ребёнку, неумело скрывая слёзы, Мана начала вяло одеваться, хныкая. Отсчитывая в голове минуты до завывания сирены, начала эвакуации и появлению на улицах сил гражданской обороны, я медленно закипал. Казалось, уже слышалась поступь легионов противника. Великаны уже близко, ассимилируют заряд, целясь в нас. Нас с Маной. Мне никогда не было так страшно. Никогда. А сейчас боюсь. Трясусь, как мелкая сучка в паранойе, потому что боюсь не за себя. Надевая бронежилет, бросил быстрый взгляд на Ману. Она взглядом невинного ребёнка, робко, со вселенской надеждой и болью еле-еле выдавила из себя, смотря в пол: -...Мы не поедим? Я перевёл дыхание и опустил веки. Что же я делаю? Выдохнул. Мягко сказал: -В NERV поедим, любимая. Мана слабо улыбнулась, обрадовавшись моей интонации. Но стоило девочке поднять на меня глаза и увидеть бронежилет на торсе... Взгляд любимой наполнил смертельный ужас. -Котик! -Мана, всё в порядке, всё будет хорошо. Просто съездим в NERV. Это учебная тревога. Меня гоняют по нормативами. -П-правда? - улыбнулась она Я кивнул, натянуто улыбнувшись и избегая взгляда сказал: -Да. А ты моя подчинённая, так что собирайся. Последняя деталь - постучал по каске костяшками пальцев и застегнул её на своей голове. Накинул лямку АК поудобнее и, спустя секунду, как Мана оделась, взял её за руку и увлёк в коридор. Спешно зашнуровал берцы. Подхватил на руки босую девочку, слишком долго вдевающую сонными пальчиками лямку туфелек и, открыв дверь, вышел за порог. Хлопнул дверью. Достал ключи. Спешно закрыл все замки. Вызвал лифт. Достал из-под мышки шинель и вручил её Мане. -Укройся, там холодно с утра. -Спасибо - тихо сказала она, улыбаясь. -Готов к труду и обороне! - неудачно пошутил я, скорчив гримасу и натянуто улыбнувшись. Мана хмыкнула и погрустнела. -Врёшь. Не учебная. Я тяжело вздохнул. Пальчики девочки дали щелбана каске. -Не умеешь ты мне врать, котик! Любишь потому что! -Догадливая моя... - растаял я, нежно поцеловав щёку девочки. Двери лифта расплылись, мы зашли внутрь. Девочка поёжилась на моих руках, укрывшись шинелью поудобнее. -Котик... -М? -Всё...Всё ведь будет хорошо...да? -Ну конечно! Почему ты спрашиваешь? Там уже всё евы сделали я так, по мелочи. -Потому...Потому что ты меня сжимаешь так сильно только когда боишься... Я тяжело вздохнул. Нахуй, не буду ломать комедию Тяжело вздохнул. Серьёзно сказал, глядя любимой в глаза: -ЧТО БЫ не случилось, слушайся меня. Поняла? Как бы тебе не хотелось поступить иначе, пусть сделать хоть немного по-другому, НИКОГДА НЕ СПОРЬ СО МНОЙ. ДЕЛАЙ ВСЁ В ТОЧНОСТИ КАК Я ТЕБЕ СКАЖУ. ПОНЯЛА? Мана испуганно угукнула. Двери лифта расплылись. Я пулей вышел на улицу, крепче сжав девочку на своих руках. Посадил её в джип, уселся сам, прикусил губу, заметив что топлива едва-едва хватает. Выматерившись, плюнул на всё и завёл двигатель. Мана крепко обняла мой торс, сев на меня. Я поцеловал её макушку. Джип пришёл в движение. Мегаполис просыпался, как ни в чём не бывало. Ни сирены, ни сил гражданской обороны на улицах не было. Не было эвакуации. Блять. Выкручивая баранку и судорожно лавируя в лабиринте каменных джунглей, думал только об одном: Только бы Мана не участвовала, только бы не участвовала...

***

-Мана Киришима обеспечит твою доставку на поле боя. -БЛЯТЬ! НЕ СМЕЙ ОТПРАВЛЯТЬ ЕЁ ТУДА! - я дёрнул за рукав впереди идущую Мисато, остановив её. Та злобно скрипнула зубами и гневно посмотрела в мои глаза. Мана тянула меня за рукав. -Котик, котик... Мгновение тишины. Кацураги вырвала руку и, пыхтя отправилась вперёд. Я последовал за ней. Мисато начала истерично размахивать руками, не поворачиваясь ко мне лицом, ругаясь: -НЕТ У МЕНЯ СВОБОДНЫХ БОРТОВ! НЕТУ! ТЕБЯ ТУДА НАДО СБРОСИТЬ! ПО-ДРУГОМУ НИКАК! НЕ УКЛАДЫВАЕМСЯ В ГРАФИК! ХОЧЕШЬ ВСЮ ОПЕРАЦИЮ ПРИ НЕЙ ОБМУСОЛИТЬ? Я понял слова командира по-своему и обернулся к котёнку. Шпионка С холодом боли в душе понял я. Девочка увидела неладное в моём взгляде. Слёзки появились на её глазах. Мисато сказала из-за моей спины: -Мана, у тебя 30 минут на переодевание. Время пошло. Девочка не говоря ни слова, обернулась и побежала вдоль мостика к своей раздевалке. Мы с Мисато зашли в лифт. Командир нажала кнопку. -Что за хуйня?! Почему не дали сирену? Где тревога, где эвакуация, где ГО?! -Мы не можем эвакуировать город. -Почему? Мисато недовольно глянула на меня. -Я командую, я должен знать. -Если мы начнём эвакуацию... - еле сдерживая гнев, говорила Кацураги сквозь зубы: -Это будет не оттягивание фронта, не отступление и даже не контратака. Это будет оборона. Ещё одна оборона. У нас нет на это времени. Все силы уходят на сдерживание фронта. Двери расплылись, мы вошли в рубку. Со мной бегло поздоровались Майя и Ритцуко. Посреди комнаты стояла карта, сбоку от неё - флажки с эмблемами войск. Мисато показала пальцами на предметы: -Вот карта, вот все войска что у нас есть и примерный план действий. Никудышный. Сделай из говна конфетку - хлопнула меня по плечу Мисато и отошла к мониторам, напряжённо вглядываясь в картинку. Я хмыкнул. -Что известно о противнике? -Он начал наступление раньше нас, застал врасплох. Если не двинуться сейчас навстречу, момент будет упущен. Оборона недопустима, противник превосходит основные наши силы в тактике городского боя. Я вновь хмыкнул и спросил язвительно, с горечью: -Основные силы это? -Евы - проскрипела зубами Мисато, ненавистно смотря на меня из другого конца комнаты. -Бред ебанный - я отрицательно помотал головой, негодуя и спросил: -Примерные силы? -Около 6 тысяч, приближаются к границам фронта. -6 тысяч чего? Мелочи, гигантов, всего вместе? -Невозможно сказать - произнёс какой-то (судя по патлам)металлист в форме как у Майи. Паренёк откинулся в кресле и снисходительно посмотрел на меня. -Что значит "невозможно"? Численность установили, хоть и примерную, а классифицировать - так этого не можем? Схуяли? -Картинка со спутника размытая. Помехи - металлист подошёл к столу и плюхнул на него снимок с белоснежным пятном, движущимся со стороны океана. Я тяжело вздохнул и достал пачку сигарет. Под нервные молчаливые взгляды, вынул папиросу. Вдохнул через неё пламя с зажигалки. Выдохнул облако дыма. Майя молча поставила рядом пепельницу. Я стряхнул пепел. Молча посмотрел на карту. На вверенные войска. На карту. На вверенные войска. Уткнув руки в стол, затянулся и спросил, щурясь от попавшего в глаза, сигаретного дыма: -Когда прибудут командиры соединений? -Полчаса - ответила Мисато спокойней. -Бой даём в этой долине и никак ближе к городу? -Точно так - удовлетворённо кивнула командир. Я выдохнул затяжку и задал ещё один вопрос: -Евангелионы изначально должны были базироваться на левом фланге, проводить блицкриг. Наступательная операция отработана? Мисато отрицательно помотала головой, объяснила, нервно глядя в мои глаза: -Нет, мы успели поставить Ев на ноги пару часов назад. Пилоты знакомы только с теорией. Тренировок на местности не было. Я выдохнул затяжку и затушил сигарету. Проворчал себе под нос. И сказал: -Артиллерия базируется в пригороде. На высо -Не выйдет - нахмурилась Мисато. -Я СКАЗАЛ, АРТИЛЛЕРИЯ БАЗИРУЕТСЯ В ПРИГОРОДЕ! ИЛИ Я НАХУЙ СНИМАЮСЬ С ДОЛЖНОСТИ И ПОДАЮ ПРОШЕНИЕ В ОТСТАВКУ БЛЯТЬ! ДО ЕГО РАССМОТРЕНИЯ Я ТОРЧУ НА СВОЕЙ БАЗЕ И НИХУЯ НЕ ДЕЛАЮ ПОКА ВЫ УЁБКИ ТУТ ПРОЁБЫВАЕТЕ! Мисато опустила веки и сухо произнесла: -Ладно Женщина отошла чуть в сторону и, достав дамскую сигарету, закурила. Тут же к командиру подошла блондинка и начала тихо тараторить: -Мисато, так нельзя, мы не можем... -Он прав. По-другому просто нельзя. Мы слишком сильно рисковали не эвакуируя город и забрав из округов все ресурсы, в том числе и ГО. Командуйте, полковник - кивнула мне Мисато, пропуская мимо ушей доводы блондинки. Я понимающе угукнул и продолжил: -Спасибо. Идём дальше. Загоняем арту на высоту. Вот этот холм неплох - обвёл красным маркером кружок у возвышенности и уткнул туда флажок арты. Вдохнув-выдохнув, достал вторую сигарету и, нервно прикусив губу, продолжил, понимая, что наших сил катастрофически мало: -Далее. Дробим оставшиеся силы на кучки армий. Мне нужна полноценная огневая мощь на всей линии фронта. Полноценная - это значит, должны быть готовы мотострелки, танковые соединения и пехота. Ударные группы по моей отмашке должны быть готовы перейти в наступление. Вы требуете от меня контратаки? - я глянул исподлобья на Ритцуко и Мисато. Женщины переглянулись. Кацураги кивнула. -Тогда...Готовьте эшелоны по всей линии фронта. Мне могут понадобиться подкрепления на любой линии столкновения. Всю арту концентрируем в пригороде. Позже я уточню районы и частоту обстрела с командирами соединений. Что ещё...Оставшиеся силы, как я уже сказал дробятся на универсальные кучки - небольшие армии, по-прежнему подчиняющиеся мне. 40% сил на правый фланг. 20% сил на центральную часть линии фронта. 40% на левый фланг, для поддержки Евангелионов. -Евы не нуждаются в поддержке - позади меня послышался знакомый голос. Я обернулся через плечо и увидел недо-культуриста в обтягивающем комбезе пилота. -Вот как? Ты командуешь ребятами? Сколько вас? -Я ими ко... - Мисато не успела договорить, как пацан хладнокровно продолжил: -Кенске, Аска, Синдзи, Рей...Я...Дайте сигарету. Я угостил того папиросой, поджёг её. Пацан умело затянулся и зажмурил глаза, смакуя табачный дым. Я продолжил: -Значит, пятеро вас...Какого хуя основные силы сконцентрированы на левом фланге? Почему действуют по устаревшей схеме атаки? -Спутник... - робко начал металлист, встретился с разъярённым взглядом Мисато и, тяжело вздохнув, посмотрел на Ритцуко, произнёс -Я должен ему сказать. Он тоже принимает участие. От него много зависит. И продолжил: -Мы зафиксировали изменение в стратегии противников - раньше они засыпали Ев мелкими силами, для парализации всей человекоподобной боевой единицы, после чего в бой шли гиганты. Сейчас же (он плюхнул на стол ещё одно фото со спутника, где твёрже сформированное пятно, хоть и меньших размеров, отделилось от большой белой капли, идущей на центр и правый фланг), мы видим разделение, МАГИ с точностью в 78% прогнозирует, что отделившиеся силы - юниты, на уничтожении которых специализируются Евы. - металлист закончил доклад и нервно посмотрел на меня. Я понимающе закивал. Недо-культурист затушил сигарету и выдохнув затяжку, произнёс: -А если это большое пятно - и есть здоровяки? Тогда что? Ев не хватит - его испуганные глаза впились в металлиста. -Тогда нам всем пиздец. - констатировал я. Глянул на наручные часы: 05:12. -Предположительное время столкновения? -Полдень. Подвоз групп, брифинг... - небрежно произнесла Мисато, отведя взгляд в сторону. -Понятно. Эй. Твои пиздюки смогут продержаться сами по себе? - я недоверчиво глянул на культуриста. Тот холодно посмотрел на меня и с гробовым, предсмертным спокойствием ответил: -Я же сказал. Евам подкрепления не нужны. Мы справимся. Я язвительно цокнул. -Ну смотри. Чому ты командуешь, не милитарюга? -Этот мудень нас всех угробит - угрюмо сказал недо-культурист, глядя на меня исподлобья. -Тогда мои люди берут на себя правый фланг и центр.Правый фланг - 80%, центр - 20% от всех сил. Донесите до командиров соединений. Сообщите по прибытию на место артиллерии. Мне понадобится пристрелка к местности. План таков: контратака идёт из центра, роботы и правый фланг обороняются так долго, как... -Вы ему не сказали? - недо-культурист с любопытством посмотрел на Мисато. Та лишь закатила глаза, устало вздохнув. -Чё у тебя? -Евы работают только 5 минут. -БЛЯТЬ! ПРОСТО ЗАЕБИСЬ! ПОВОЮЕМ НАХУЙ 5 МИНУТ! ПИЗДОС! Я ВАМ АПЛОДИРУЮ БЛЯТЬ! - я бешено взревел, начав истерично хлопать ладошами. -И что вы за 5 минут сделаете? Каков план? По одному вас расхуярят. Всей оравой вас наверняка возьмут в кольцо и сомнут. Вам бы в обороне торчать и не высовываться. -Мисато-сан? - оживился культурист и с интересом глянул на мою командиршу. -Что, Судзухара? А вооо как его зовут...Судзу...Сахара?Су...Блять... -Мы можем привести Ев в боевую готовность, не отсоединяя их от питания? Ритцуко отрицательно помотала головой. -Не выйдет. Пока машина на зарядке, она не сдвинется с места. Раньше можно было бы попробовать, но сейчас...Мы еле восстановили электронику после атак мелких противников, еле восстановили человекоподобную боевую единицу после последней атаки...Нет, мы решительно не можем рисковать. Мисато, я думаю даже ты согласишься... - блондинка стрельнула глазами в капитана. Та утвердительно кивнула и сухо ответила: -Соглашусь - её взгляд недобро пристально лежал на мне. -И да, ещё кое-что. Шифроваться во время радиопередач - бессмысленно, у противника есть двойники, маскирующиеся под людей но нет возможности прослушать наши переговоры или понять что-либо из них - с умным видом, уверенно констатировала Ритцуко Я лишь скептически ухмыльнулся, тяжело вздохнул и вновь склонился над картой, размещая флажки. -Значит левый фланг - паренёк с Евами устраивает блицкриг, вы отшвыриваете врагов так далеко, как только можете, мы с парнями сдерживаем натиск и как только сможем, двинем к вам на выручку. Кто бы что не говорил, но пара бортов найдётся. От того насколько эффективно вы будете ебашиться 5 минут, напрямую зависят ваши же жизни. Донеси до ребят - договорив, я глянул на Сахару. Тот понимающе кивнул. Мне начала ебать мозги Ритцуко: -Они не ведут бой 5 минут. Минута на достижение оптимального расстояния, две с половиной на бой и оставшееся время на отступление. Я проигнорировал и злобно глянув в глаза пиздюка, сказал: -Сахара, если твои ребята будут вести себя в бою как капризные дилетанты и не полягут там после пусть и пяти минут, мы ВООБЩЕ проебём всё это направление. И уже не будет никакой обороны города. Будет капитуляция. Паренёк внимательно прослушал меня, тупо вглядываясь. -Судзухара, не смей... - строго начала блондинка. -Ты меня услышал - я подошёл, похлопал парня по плечу и вернулся к карте. Более-менее равномерно вдоль линии фронта тянулись танковые дивизии, мотострелки и пехота. Я глянул на оставшиеся соединения. -Корабельная артиллерия вообще сможет достать до этой поляны? Мисато выдохнула затяжку и в очередной раз отрицательно помотала головой. -Она только сможет прикрыть ваш отход. И это максимум. Я тяжело вздохнул и сухо произнёс: -Доложите авиации пусть согласуют маршруты. Несколько запасных воздушных коридоров, как минимум. Бомбометание производить по наводке наземных сил. Поднять в воздух несколько самолётов-разведчиков с заправщиками. Ритцуко надменно произнесла за моей спиной: -Должна предупредить...Гиганты отлично сбивают авиацию и уничтожают технику. -Значит вся авиация переходит под начальство наземных соединений правого фланга. Центр и эти ваши...Роботы...Сами по себе. Каждой части фронта прикомандировывается отдельная артиллерийская батарея, полностью подчиняющаяся командирам наземных сил. В случае необходимости я буду вносить поправки через радиосвязь союзных войск. -Нет нужды - Мисато затушила сигарету и, достав из ящика стола сбоку от панелей, наушник, оканчивающийся микрофоном, протянула его мне. Женщина показала как настраивать частоту, и вкратце объяснила принцип действия. Довольно стандартная, уже знакомая конструкция, порадовал радиус действия. Обещали связь с самим Геофронтом на протяжении всей суши, вплоть до берега, куда мы в идеале должны оттеснить врага. -Раз ты не дал свой скафандр, придётся иметь дело с примитивной и хрупкой конструкцией. Без коммуникаций в предстоящей бойне ловить нечего. Свои же накроют. -Арта никогда не слушается вовремя, блять. Хоть что ты им не говори. Тем более, я буду оторван от данных с воздуха, расстановкой сил и ходом сражения. Мне просто не до этого, Мисато - укоризненно посмотрел я на неё. Её глазки блеснули испугом. -Всё равно возьми. Вдруг пригодится. Я послушался и прикрепил аппарат к разгрузке. Тяжело вздохнул и поправил каску на черепе. -Так, теперь САМОЕ главное. "Валькирия". Что с ней? Максимальная высота и продолжительность полёта, вооружение, броневая обшивка, словом ВСЁ, что изменилось с последнего вылета. -Нихера не изменилось - хмыкнула Ритцуко и продолжила: -Болтеры не готовы, поэтому нам придётся тебя десантировать прямо в пекло. Пилоту сообщишь об этом сам. Максимальная высота чуть превышает заявленную - сотня метров в запасе. Продолжительность? Тут...Всё стандартно, топливный бак протечек не давал, подача отрегулирова... -Почему на тестах не заправляли полностью? -Потому что после взлёта топливо сливается, для избежания коррозии внутренностей. -От заебись у вас пташка... - выругался я себе под нос и спросил: -Так сколько она может быть в воздухе? -Часов 5-6, в зависимости от мощностей двигателя. -Рекомендуемая мощность? -18,5 процентов. Сбавлять для плавного снижения. Позволит десантировать тебя точнее. Но в целом, влияет на скорость полёта. На ста процентах эта пташка домчит тебя до линии берега, при умелом пилоте, избегнув огня неприятеля, успеет плавно сбавить скорость, высадить тебя и вернуться обратно, в Геофронт, менее, чем за минуту. Другое дело - квалификация...Мисато, почему их не было на вчер... -Были причины, Ритцуко. - Мисато злобно посмотрела на мою благодарно лыбящуюся харю. Дохтурша поймала взгляд подруги и язвительно протянула: -Поня-я-я-т-но... Я глянул на карту, распределил оставшиеся группы войск, определил ударные силы и, поправив лямку АК на плече, констатировал: -Ну вроде бы всё. Брифинг через сколько? Мисато глянула на часы и ответила: -10 минут. -Хорошо - расслабленно произнёс я и, с наигранной беззаботностью на лице, дождался пока Мисато недоверчиво сверлящая меня взглядом, отвернётся-таки к мониторчику и пулей догнал пиздюка, хлопнул по плечу, быстро проговорив: -Ты меня слышал, Сахара... Прошёл мимо, быстрыми шагами настигая блондинку, идущую в лифт. Обернулся. Сахара с серьёзным выражением лица медленно кивнул, остановившись посреди коридора. Я зашёл в лифт вместе с блондинкой. Отсалютовал пареньку. Тот угрюмо усмехнулся и, развернувшись, зашагал обратно вдоль рубки. Медленно расслабленно выдохнул, встретился взглядом с блондинкой и быстро протороторил: -Помоги мне, Ритцуко! -Что, что случилось? - недовольно начала ворчать она. -В общем я это...Ну...Люблю Ману, ты знаешь... - робко начал я, чувствуя, что краснею. -Это касается дел в постели? - Женщина заинтересованно приподняла одну бровь. Я кивнул, сглотнув слюну и выжидающе-нервно пиля её взглядом. Ритцуко приняла апатичное выражение лица и отвернувшись, сказала: -Тогда молчи. В кабинете расскажешь. Я угукнул. Двери лифта расплылись. Я молча поплёлся за дохтуршей. Она устало вздохнула, вынула из широкого кармана белого халата ключи, вонзила один из связки в скважину, провернула несколько раз и, отперев дверь, пропустила вперёд, смотря куда-то в сторону, сказала: -Проходи Я вновь угукнул и, чувствуя себя нашкодившим пиздюком в кабинете директора, прошёл внутрь. Ритцуко перешагнула порог и захлопнула дверь. -Садись - она указала на стул Я опять угукнул, чувствуя что волнуюсь блять? Расклеился я с вашими горячими любовями пиздос... Сел на стул. Женщина вытащила такой же из-за стола и села посреди комнаты напротив меня... Причём присела, как Шэрон Стоун в "Основном Инстинкте". Вновь сглотнув набежавшую слюну и переведя дух, начал, показывая руками: -Ну Мана, она у меня вот такая - я ладонями описал контур её фигуры, на что блондинка раздражённо ответила, нахмурившись и доставая сигарету: -Лейтенант, я жестами не понимаю. Тяжело вздохнул, сгорбился, отвёл взгляд от дохтурши и произнёс: -Короче так. Я не знаю как её ебать. -Ты? Не знаешь? Это всё нервы, тебе отдохнуть надо, такой стресс... -Да не в этом дело! Как раз-таки всё зашибись, просто не знаю я как именно её ебать. Ритцуко задумчиво подняла глаза к потолку, затем отрицательно помотала головой, нахмурившись и сказала: -Нет, не понимаю. Объяснись. -Да кароче, я её как и... ну... как... -Как обычно - подсказала дохтур -Да, как обычно, ну а она...Она... -С этого момента поподробнее - сказала женщина и придвинулась ближе, выдохнула затяжку, стряхнула пепел дамской сигареты над пепельницей и, склонившись лицом ближе ко мне, терпеливо выжидала, не затягиваясь. Я посмотрел на легко витающий дымок от тлеющей сигареты и тяжело вздохнув, выпалил: -А она сознание теряет. -Как часто? - Ритцуко заметно нахмурилась, затянулась без помощи рук и быстро придвинулась к столу, оторвав какую-то бумажку и взявшись за шариковую ручку. -Ну...Дважды я её...И дважды сознание теряла... Ритцуко начала угукать, быстро-быстро что-то писать на листочке и задавать вопросы: -Когда именно, перед половым актом, в начале, в середине, ближе к концу? Я покраснел и сложив руки на плотно сомкнутых коленях, неуверенно сказал, утвердительно кивая: -"Ближе к концу". -Угу. Алкоголь, сигареты, стимуляторы кто-нибудь из вас принимал в течении суток с половым актом? -Ну...Я...С-с-с-сигареты, ты же знаешь... Ритцуко мучительно посмотрела на меня, хмурясь: -Сигареты? Я сказала сигареты? Тьфу! Давно на пенсию пора. Забудь. Так что по веществам? -Чистые мы были оба. Я бы с ней по пьяне или...под приходом...никогда...Я люблю её! -Все знают уже, дальше. Подробнее опиши характер недомогания. -Да какое недомогание, блять! - злобно взревел, но встретившись со строгим взглядом блондинки, усмирел и быстро выпалил: -Я ей только вставлю, она давай стонать. Чуть, буквально головка войдёт. Ну...Двигаться начинаю. Медленно. Только начну, а она уже готова... -Кончить? - с серьёзным видом уточнила дохтур глядя на меня исподлобья. Я кивнул. -А потом? -Ну...Потом...Потом я не могу сдержаться, у меня просто понимаешь... Ритцуко пытливо на меня посмотрела. Не выдержав спросила: -Ну что, что у тебя? Что ты ломаешься тут!? Сам пришёл - сам выкладывай, а нет, я обедать пошла... -Да не входит у меня в неё целиком! Ритцуко прыснула. -И это всё? Вся проблема? Ты чего ждал? Девочке в её 20 лет тельце-то какое досталось - рост 155 сантиметров., вес 40 килограмм! Чего ты ожидал? -Да в том-то и дело, что я не ждал, что меня полюбят! -Это уже к психологу - отмахнулась блонда. -Да не в том дело! -А в чём?! Чего ты от меня хочешь, лейтенант?! - взбесилась Ритцуко -Лейтенант? - донеслось из-за открытой двери. На пороге стояла котёночек в моей шинели. -Да вот твой этот...Лейтенант блять! Жалуется! -Ритцуко, цыц! - скорее умоляюще вякнул я, утягивая тётьку за белоснежный рукав докторского халата. Женщина смолкла и жестом пригласила Ману внутрь. -Котик...Что случилось? -Котёночек мой... - я восторженным взглядом смотрел в её серо-голубые океаны. Ритцуко закрыла дверь и вернулась на стул. Мана села на меня и нежно поцеловала в губы, хихикнув. Затем слегка подскочила зашипев от боли. Серо-голубые глазки мучительно посмотрели в мои, затем старательно замаскировались под прежний взгляд. -Говорит, сознание ты теряешь... - женщина внимательно следила за реакцией моей любимой и продолжила: -Что-то с тобой не так, девочка. Сидишь как...Болит что-то? -Н-н-н-нет... - неуверенно начала она, краснея и вопросительно глядя на меня. -Котёночек, тебе больно? - тихо спросил я, коснувшись щёчки Маны. Она молча кивнула. Повернулась к Ритцуко и пояснила: -Мой котик любит меня. Но...Делает это слишком сильно... -Что "это"? - приподняла одну бровь Ритцуко. Мана поцеловала меня в висок и обняв крепче, продолжила, слегка трясясь: -Слишком сильно любит... -В постели... - догадалась доктор. -Д-да...Котик, прости... - серо-голубые глазки с мучительной болью и виной посмотрели в мои. -Не за что извиняться. Почему ты мне не сказала, что я был -Потому что боюсь потерять тебя! Я люблю тебя, я хочу делать тебе хорошо! Аска вообще говорит, что делает это по 5 раз в неделю -Аска врёт, она девственница - как бы невзначай констатировала Ритцуко и продолжила слушать, параллельно записывая что-то -В-в об-щ-щем...Я боюсь, что потеряю тебя, котик, если тебе не будет хорошо со мной в... Я крепче обнял любимую и поцеловал в висок, нежно шепнул на ушко: -Я люблю тебя, котёночек. Люблю, слышишь? Мне очень плохо, если моей девочке больно. Не надо, не делай так...Мы не будем пока... -Н-но я...я не! - девочка насупилась. -Прекрати. Ты понимаешь о чём я. -Д-да... -О чём он? - лукавейшая сука, дохтур, состроила незнайку. Мана проглотила наживку и быстро, с огромной долей гордости и хвастовства, начала "жестами рыбаков, хвастающихся уловом", увлечённо рассказывать и показывать: -У моего котика - ВОТ ТАКОЙ! И...И это он ещё вначале был, пока котик не стал меня целовать...А потом...ОН СТАЛ ЕЩЁ БОЛЬШЕ и ещё... Ритцуко, весьма недурно играя удивление, в целом смотрела на девочку с ехидной гримасой, на лбу женщины будто было написано: Ну давай, расскажи мне, какое у него и что, а то я не видела, не пробовала и вообще с ним не кувыркалась... Выдохнувшись под конец увлекательного рассказа, Мана тяжело вздохнула и произнесла с горечью досады в голосе: -Что же теперь делать...Как мне делать хорошо моему любимому без... -О! Есть масса вариантов! - Ритцуко оживилась, пристально оглядела грудь девочки. И тут началась Пошлость. Звенящая пошлость... ВАША МАНА ШПИОНКА! Я вновь потряс головой. Мана в удивлении раскрывала ротик, краснела, оглядывалась на меня и, иногда добавляя: -А ты знал, что ТАК можно, котик? в конце-концов не выдержала и, временами улыбаясь, приговаривая: "Ну надо же!", оторвала листок со стола Ритцуко, взяла из органайзера ручку и принялась записывать, временами рисуя. Листок сменялся листком. -Уши закрой! -Да, котик, пожалуйста! Я посмотрел на прекрасный пол. Цокая и охуевая, закурил, выйдя в коридор. Мимо пронёсся гендос, злобно смотря на меня искоса. Прошёл металюга, состоялся небольшой диалог: -Здесь не курят... Я выдохнул затяг и сказав: -Да, знаю. Будешь? - протянул тому пачку сигарет. -Не, спасибо...Не курю... - отмахнулся тот и прошёл дальше. Добив бычок, вышел к мостику и швырнул под него окурок. Из кабинета вышла моя любимая. Светящаяся от счастья. Встала на цыпочки и укусила за нижнюю губу, начала мусолить её языком и тискать из стороны в сторону. Я кое-как освободился. Мана выжидающе смотрела на меня. -Это что ещё такое? -Ритцуко объяснила, но я не поняла как! Мне надо тренироваться! Я тяжело вздохнул и жадно поцеловал любимую. Тёрся об её язык своим, периодически отвлекаясь на исследование слюнявого горячего ротика Маны. Разорвав поцелуй, вытер рукавом верёвочку слюней, соединяющую нас. -Вот. Как-то так. Мана обняла меня. -Котёнок...Я в обмундировании ведь, не трогай... -Всё равно! МОЙ КОТИК! - девочка отстранилась от моего торса. Сильные обнимашки оставили след на щечке Маны - отпечаток обоймы быстро исчезал в белоснежной коже. -Так что она тебе там объясняла? -Ну...Вот... - девочка отсортировала бумажки и дала мне одну. Иероглифы в подробностях описывали...гм...горловой отсос, который девочка приняла за схему поцелуя. Как? Иногда так много вопросов и так мало ответов... -Котёнок, это не для поцелуя. -А для чего? - спросила Мана, придерживая пальчик у губ. Ещё немного и я возьму её прямо здесь, в этом коридоре, порву этот вызывающий костюм! Глянул на наручные часы. -Блять! У меня же брифинг! Котёнок, побудь с Ритцуко, если хочешь! - уже убегая пожалел, что не поцеловал хотя бы щёчку любимой. Оглядываясь, увидел, как девочка помахала мне ручкой(на что я ответил аналогично) и перевернув листок другой стороной(оказалось, там даже рисунок есть) принялась вертеть инструкцию вверх тормашками, хмурясь. Влетел в лифт. Нажал на кнопку нужного этажа.

***

Брифинг провёл успешно, командиры соединений правда такие себе. Видимо, лучшие кадры погибли в первых атаках. На пути к раздевалке, достал ключ-карту. Перевёл дыхание и вдруг вспомнил фразу Мисато, сразившую мою душу навылет: "Хочешь при ней план обсудить?" Маночка моя Мана...Котёночек...Значит про документы пиздёж был, а сейчас она просто заеблась врать...Блять...Так и знал ведь, что этим обернётся...Как эта фраза вообще могла вылететь у меня из головы? Вижу Ману и...Всё...забываю...Люблю её...Про секс ещё...Ритцуко тоже хороша, ведь знает блять! Наверняка знает, что меня тут наёбывают...Да и кто меня полюбит? Кто вообще на это способен? Сидел в раздевалке, всё не решаясь надеть скафандр. Обоймы АК и ПМ были снаряжены патронами, партия разобранных гранат, провиант - всё заняло своё место в отсеках бронекостюма. Тяжело вздохнул. Грустно хмыкнул. Слёзы затуманили взор, начав падать на пол. Всё-таки шпионка... со злобным кипением в крови подумал я, медленно сходя с ума в калейдоскопе боли, разрывающей изнутри. Скрипя сердце залез в скафандр.

***

-Все соединения на местах, открываем огонь через 3 минуты, ждём достижения врагом оптимального расстояния - зашипел наушник c голосом Мисато. -Понял, вылетаем - сухо сказал я. Возле Валькирии нас было двое: я и моя девочка, щпиёночка которая всё глубже хочет втереться в доверие. Видать, разведка напортачила и Мане приказали выведать любую инфу от меня. Если вспомнить идею про аннексию...Всё сходится, меня должны были определить в действующие войска. Потому Мана должна была предупредить руководство, дабы кого-нибудь послали меня устранить. А пока что - вот. В любовь играемся. Сука. Посмотрел в эти охуенно играющие, лживые шпионские глаза. Поцеловал девочку в лоб. Шепнул: -Ты сможешь, Мана. И прошёл мимо, зайдя внутрь пташки, уже занявшей своё место на подъёмнике. -К-котик, в-всё... Пятой точкой сел на пол грузового отсека. Пересчитал обоймы. -М? - спросил я, играя безразличие Серо-голубые глазки наполнились грустью и болью. -Чт-что-то не так? Что я делаю не так, скажи! - пискнула она, топнув ножкой и смотря на меня со вселенской мукой в глазах. Я протянул к ней металлическую руку скафандра. Не сдержался и ухмыльнулся Подумать только, а ведь вот так просто - схвачу её тельце и кряк! Всё, нету вашей шпиёнки...Эх...Если бы только не транспорт этот дурной, который только дезертирам подвластен... Появились первые слёзки. У меня и у неё. -Что вы там медлите? Последние секунды до боя! - вновь зашипела Мисато в наушнике. У меня-то схуяли? Ч-что я баребух какой мягкосердечный? Опять это говно, ну бляять... -Просто я боюсь за т-тебя, котёнок. Вот и всё. - тихо сказал я и, уже в наушник ответил: -Да мы готовы, сейчас запустим двигатели. Повернул голову и внезапно оторопел от блаженства - мой котёночек щпиёнка нежно поцеловала меня в лоб(забрало опустить надо было бля!), шепнула: -Я люблю тебя, мой котик - на что я тут же ответил: -Я тебя тоже. У тебя всё получится, не переживай... Мы синхронно натянуто улыбнулись. Девочка заняла место в кабине пилота. Пристегнулась. В динамике послышался её плачущий, со всхлипами, голос: -В-в-валькирия...К бою...К...К...Готова... -К взлёту, Мана. Хорошо, запускайте двигатели, как только окажетесь на поверхности, начни набирать высоту -Хорошо - всхлипнула Мана вместо субординированного "есть". Грузоподъёмник заскрипел. Люк грузового отсека пташки медленно поднимался к потолку, погружая внутренности во мрак. С металлическим стуком достигнув цели, последняя деталь была на своём месте. Послышалось шипение герметизации. Зажглись огоньки. В иллюминаторах была видна тусклая жёлтая гирлянда фонарей подъёмника, несущего нас вверх. Гудели активизирующиеся системы турбин, скрипели сопла, принимая нужное положение. Внутри меня всё было мертво. Память о прошлом взвыла сильнее. Я опустил веки. Алиса...Оставил её дома у...У...Не знаю у кого блять! И вообще... -Видим противника, начинаем ведение огня -Тяжёлая артиллерия мои схемы ведения огня получила? -Так точно! -Хорошо, задействуйте первую схему, забомбите этих уёбков в каменный век! Утюжьте центр всеми средствами! По моей команде прекратите, как поняли, приём? -Поняли вас, первая огневая схема, выполняем, конец связи. -...тик Я посмотрел на Ману. Это она видимо опять назвала меня котом. Девочка смотрела на меня через плечо. Её глаза заливали слёзы, носик хлюпал. Я хмыкнул. Тем временем в окно ударил яркий дневной свет. Подъёмник перестал скрежетать. Тяжело вздохнув, подошёл и осторожно, стараясь не задеть ничего скафандром, совсем едва коснулся её любимых сучьих, предательских щёчек. -Ты сможешь - уверил я её с холодной улыбкой. В серо-голубых глазках паника и страх увеличились десятикратно. Девочка отвернулась, вытерла слёзы и, переведя дыхание, взялась за штурвал. Я проследовал обратно и, кряхтя, уселся на пол. Иллюминатор показывал голубое небо и быстро уходящий вниз, город. Я осторожно провёл мятым металлическим пальцем по блестящему штык-ножу. Зарядил винтовку Гаусса обычным полтосом - не разрывными и даже не зажигательными, зато его больше, да и менее капризный он, прыгать неизвестно в каких условиях придётся. Если, конечно, котёнок плакса у штурвала нас не разобьёт к хуям. Быстренько провёл калибровку. Надеюсь от прыжка не собьётся... Динамик молчал, видно в командном центре ох как не до нас было. Закурить бы...

***

-До высадки 5 минут! Объявила девочка. С кем же мне быть? Кто-нибудь покажет мне истинное счастье в этом мире? Я его отродясь не видел. Теперь - точно...Уже весь день прошёл, а я сколько не размышлял - нигде не найду покоя, ничто меня больше не удовлетворяет...Надо перевести дух, успокоиться...Для этих-то, окружающих меня нормальных людей, я самый настоящий безумец, от того что хмурюсь, да волком смотрю постоянно... С ума сойду, если не успокоюсь...Счастья я не чувствую больше, как и любви...Блять...Если раньше ещё мог бы пошутить, то сейчас понимаю - одна шутка кого-либо и я завою...А если кто заржёт, то я и вовсе заплачу...Блять, был передо мной кто-нибудь сейчас, я б ему сказал - живи в удовольствие, забей на всё...Хотел бы я также но уже слишком поздно...меня и это не возьмёт... Прости, Лисёнок и правда, зря я тебя с собой не взял. Хоть я с тобой порвал. Порву и с "котёнком". Наебала она меня, не излечила, а ещё больше изувечила. Прощай, Мана. Вот только разберусь с этими уёбками внизу, под "Валькирией", а потом и с тобой разберусь. Всё равно люблю, убить не смогу так сразу, просто порву. Не смогла моя девочка помочь мне с моим сознанием. Ну и скатертью ей дорожка. Прощай, Мана.

10 секунд!

Грузовой отсек начал открываться со скрежетом. Black Sabbath - Paranoid(paranoid 1970) Первые лучи солнца ослепили глаза. Я вдохнул-выдохнул и разбежался по металлу отсека. Толчок. Земля мелькнула на мгновенье, резко приблизилась, сильным ударом наполнив скафандр. Я тут же встретив противника, прижал гаусску к бедру, сдавил спусковой крючок, начав поливать огнём месиво врагов. Finished with my woman, 'cause she couldn't help me With my mind People think I'm insane because I am frowning All the time Поднялась вверх земля и осколки, осыпав меня. Крикнул в наушник: -ВСЕМ БАТАРЕЯМ ПЕРЕЙТИ К ВЕДЕНИЮ ОГНЯ ПО ВТОРОЙ СХЕМЕ! ПРЕКРАТИТЬ ОГОНЬ ПО ЦЕНТРУ НЕМЕДЛЕННО! Из облака пыли выпрыгнул белоснежный противник, которого я удачно насадил на штык-нож, отчего сфера врага треснула и засветилась. Я вжал спусковой крючок, разрывая на части живой щит вместе с его собратьями. All day long, I think of things, but nothing seems To satisfy Think I'll lose my mind if I don't find something To pacify Can you help me Occupy my brain? Oh, yeah! Зелень впереди нещадно истреблялась - небольшой лесок на глазах разрывали снаряды всё неумолкающей артиллерии. По зелёным, залитым солнцу полям бегли белоснежные легионы. Гаусска пискляво пела, рыча пламенем. Ряды бегунов скашивались, разрываясь внутренностями, единицы тех кто успел добежать, я насаживал на штык. I need someone to show me the things in life That I can't find I can't see the things that make true happiness I must be blind Со всех ног ринулся вперёд, вжав спусковой крючок на гаусске, водя ей из стороны в сторону и лавируя между разрывами артиллерийских снарядов. Толпы белоснежной армии таяли на глазах. Кучки взлетали на воздух в рулете кровавого фарша, забрызгивая всё вокруг. Дуло винтовки пело, рыча огнём. Яркое солнце отблёскивало от всё новых гильз, окровавленной травы и вырванной наружу, земли. Пели длинными очередями крупнокалиберных пулемётов, лавируя в небе, вертолёты, белыми полосками устремляя в легионы противников ракеты. Красочные взрывы огня ударной волной сбивали с ног почерневших, обугленных бойцов с оторванными конечностями. Ещё несколько ударов штыком. Ещё несколько очередей в бегущие прямо на меня, стайки. Не сбавляя бега, на ходу вскидывал винтовку, фиксируя манипуляторы и приловчившись, выбивал ядра врагов коротко отстрачивая по несколько патронов на харю. Make a joke and I will sigh and you will laugh And I will cry Happiness, I cannot feel and love, to me Is so unreal В небесах мелькнули несколько бомбардировщиков, сделали заход над горстью остатков леса на горизонте, отделили от себя что-то блестящее. Бомбы скрылись в зелени и тут же разорвались насыщенным рыжим пламенем, мгновенно обугливая деревья. Противник, не сбавляя темпа, толпой пёр со всех сторон. Отчаянно раскрыв глотку в оре, вжал спусковой крючок. And so, as you hear these words telling you now Of my state I tell you to enjoy life, I wish I could But it's too late Вновь землю начали рыхлить снаряды артиллерии. Держа винтовку у бедра, вжал спусковой крючок до отказа, водя гаусской из стороны в сторону. Последнее что помню - щелчок спускового крючка пустой гаусски и звон от попавшего рядом со скафандром, снаряда, отправившего меня во тьму.

***

Шипение наушника разбудило меня. Небо уже затянули тучи - дождь моросил на забрало. -Приём! Повторяю, Викинг отзовись! - канючила Мисато Я привстал, огляделся. Справа уже села на землю "Валькирия". Оттуда быстро вышла котёнок Вокруг всё было довольно мирно, встал и развернулся - с укреп позиций выдвигались танки, в сопровождении мотострелков и пехоты. Миномётные расчёты всё ещё оставались на местах. Присел на одно колено. Напротив меня, по ту сторону окровавленного забрала, стояла перепуганная Мана. Она сверлила меня беспокойством своего взгляда. Я молча поднял металлическую руку, показав большой палец. Мана улыбнулась. -Ударные группы долго не продержатся, запрашиваем срочной поддержки на центральном наступлении! -Какой именно поддержки вы хотите, Альфа-2? -Викинга! Дайте НАМ ВИКИНГА ВАШУ МАТЬ! - вперемешку с предсмертными воплями прокричал кто-то из пехоты. В динамике послышался хлопок танка. Не выстрел, а именно характерный звук для консервной банки, чьи внутренности лопнули, сфонтанировав наружу. Я улыбнулся. Наконец-то что-то знакомое! Настоящая война-то, кажись только-только началась! Прижав щекой наушник к краю внутренней обшивки скафандра, сказал: -Не хнычь, Альфа-2, поднаберусь патронов и к вам. Шугани этих уёбков. Пусти ракету, я должен знать, где вы есть. -С-сэр, так точно сэр! Впереди, минуя испещрённую землю, море грязи вперемешку с кровью и внутренностями, брошенными абы как миномётами, павшими человеческими солдатами, засияла, отправившись вверх, в серую мглу небес, красная сигнальная ракета. Наверняка с противным писком, от которого защищала герметичная броня скафандра. Выбрав обойму с обеднённым ураном, улыбнулся, вспомнив просравшихся верблюдоёбов во время 17 командировки к ним. По пути из пташки, спросил: -Альфа-2, вы какого хуя вообще контратаковать полезли? Первый эшелон - ваша ударная группа, какой хуесос вас, соплежуев, повёл в атаку, блять? -С-сэр...Альфа-1 уничтожен, к-командирский состав...тоже...Командование осуществляю я, сержант Люкмайер. -Отводи людей, Люкмайер. Я иду. -Сэр, есть сэр! Отхо...А! Что-то хлопнуло, эфир заполнило шипение. -Они мертвы. Самолёт-разведчик подтверждает почти полную гибель эскадрона Альфа. 2 отделения уничтожено, третье осталось на изначальной позиции, в обороне - сообщила Мисато. -Блять - я вернул голову в привычное положение, дав наушнику чуть больше свободы. Отправил кровавой металлической рукой воздушный поцелуй Мане. Та подарила мне улыбку. Села в кресло. Мы помахали друг дружку рукой сквозь кабину "Валькирии". Вскоре пташка плавно поднялась вверх, соплами высушивая слякоть и, достигнув размера спичечного коробка, пронзительно ушла к горизонту, в сторону дружелюбно светящего неоном, города. Бардак блять...Шпионка ебучая... Я тяжело вздохнул, отогнал ненужные мысли и решился: Ладно блять, приступим к делу... Sodom - Tombstone(code red 1999) Невнятным рычанием в душе всплывали надгробия павших сослуживцев и подчинённых. Привычно загремела резким выстрелом тяжёлая артиллерия. Затем ещё и ещё. Я перебрал пальцы на Гаусске, ухватываясь поудобнее и зашагал вперёд - туда где, ещё минуту назад, живые и уставшие бойцы, послали в небо красный отчаянный призыв о помощи. Тщетный, как оказалось. Отчаяние и боль безысходности смешались в смертоносном коктейле злобы. Впереди была выжженная пустошь. Отдалённо вспыхивали стены пыли от попавших снарядов. На горизонте появились противники - свежие, белоснежные. Перед глазами всё время всплывали верблюдоёбы. In the desert plains They ride Two faced killers on the battle line No defeat One kind deed And bullets to your brain Here they wanna go to sleep To wait the coming morrow Looking for a lucky strike Everlasting sorrow Hearts of granite, eyes of steel No faith appear to be within Following the promised land Unmerciless and grim Tombstone Tombstone Tombstone Tombstone Мои отряды янки - нигеры, латиносы, пиздюшня. Все погибшие. Republicans Against democrats The good, the bad, and the ugly Martial law Covered up Return good for evil The cowboy conspiracy Will find a wicked end Meeting on the battleground Under threat of death Inseminate with hatred Now the guns decide Who broke the law Surrender or fight Tombstone Tombstone Tombstone Tombstone Вскинул винтовку, бегло прицелился и несколькими одиночными срезал двоих, набежавших на абрамс слева. Волна крови и ошмётки внутренностей забрызгали всё, наверняка лишая экипаж видимости. На поле боя опустился густой серый туман. Танк заслонили несколько хамви, чьи башни с модернизированными "двушками" на крышах моментально развернулись в сторону бегущей на горизонте орды противников, открыв огонь. Малец вылез из башни абрамса и какой-то, даже не тряпочкой, а платочком тщетно пытался расчистить обзор. Я взревел в душе и, вскинув заканчивающую остывать Гаусску, встал вровень с машинами, держа на мушке смутные силуэты в мгле, идущей с горизонта, скрывающей в себе орды белоснежных врагов. Вдруг бодрой цепной реакцией пронеслись вдоль всей видимой и невидимой из-за погоды, линии фронта, мощные глухие взрывы, оканчивающиеся всплесками огромных комьев земли с фиолетовым свечением инопланетянских сфер и их же багровыми внутренностями. Радостно вскричали солдаты, прекратив ведение огня из крупнокалиберных пулемётов. Я улыбнулся. Настоящая война только началась... Приятно согрела душу мысль. Я кое-как приподнял забрал, рявкнул: -ПОКА Я НА ВАШЕЙ ЛИНИИ ОГНЯ НЕ СТРЕЛЯТЬ! СТРЕЛЯТЬ ПРИЦЕЛЬНО, НА ПОРАЖЕНИЕ! ОГОНЬ НА ПОДАВЛЕНИЕ ОТСТАВИТЬ! -Сэр, так точно сэр! - обрадованные халтуре соплежуи - янки и япошки вперемешку обрадовались. Я опустил забрало и, в очередной раз перебрав пальцы бронированной руки на винтовке, взял её поудобнее, улыбнулся и, осторожно сняв тыльной стороной здоровенной, закованной в металл, ладони, ошмёток инопланетного мяса со штыка, двинулся вперёд, постепенно уходя в мглу. Вдруг из тумана вынырнул перепуганный янки, навёл на меня М4 с подстволом и поднятой прицельной планкой. Я отдал ему честь. Тот отчего-то закивал. Вдруг его торс пронзил коготь противника, ещё несколько навалились на меня, сбив с ног. Парнишу уложили рядом, вонзив когти в землю. Солдат лишь слабо прохрипел. Кое-как оттолкнул от себя противников, пронзил штыком убийцу моего подчинённого, отчего инопланетянин затрясся, заблевал кровью солдата и разорвался в месиве своих внутренностей и человеческих кишок. Я навёл Гаусску на оглушённую толпу противников и несколькими одиночными прикончил их. Из тумана послышался ещё один человеческий крик. На багровую землю брызнула свежая, уже инопланетная кровь. В воздухе со скрежетом мелькнула белоснежная полоса ракеты, плюхнувшаяся куда-то рядом, метрах в ста от меня. Blood on the ground Lead in the air The war has just begun O.K. Corral Side by side To kill the dirty bunch A brother murdered brutal Ambushing yellow rats Now they have to pay the price Selected for revenge Malicious and blind No use to hide no place to run Wendetta burns inside Until his work is done Tombstone Tombstone Tombstone Tombstone Из рассеивающегося ночного, освещаемого сигнальными ракетами, тумана стала видна разорванная в коричневые клочья слякоти, земля, усыпанная воронками. Поле боя опустело. Горизонт стих. Я опустил винтовку. Дым перегретого дула вился, поднимаясь к залитому кровью, забралу. Кто-то устало протяжно выдохнул в наушник. -Вот и всё, Викинг. Мы пошлём оставшиеся команды закрепиться на позициях. Самолёты-разведчики, дозаправщики и АС-130 поочерёдно возвращаются на базу. Я послала к тебе Валькирию. Сделаете круг, посмотрите что да как. -Принято Я устало сел пятой точкой на землю - один хер броню отмывать. Снял пустую обойму, скинул её в небольшую, видимо от миномёта, воронку, засыпал землёй. Устало подумал и понял: Мне и похер, что она шпион. За мной бессмысленно шпионить. Как только её командование даст приказ - она меня бросит. А пока...Хм...А что пока? Я живу с девочкой, которую люблю, а она делает вид, что любит меня. Очень умело делает вид, между прочим. Так что...Я почти счастлив...Буду пользоваться, пока есть такая возможность...С шлюхами готовкой не займёшься... Грустно ухмыльнулся я. От лжи, недоговорок, окруживших нас, когда-то, а почему когда-то? Пока есть приказ - мы всё ещё "котик" и "котёнок" Тяжело вздохнул Всё равно противно...Размяк я, блять... Шумом в ночном небе пронеслись мерцающие огоньки чудной пташки. "Валькирия" застыла на месте и, будто бы по лестнице, спускалась на землю. Стоило транспорту сесть и открыть грузовой отсек, я вошёл внутрь, улыбнулся девочке, испуганно глядящей на меня, измазанного в чужой крови с ног до головы, через плечо. Вновь показал большой палец. Мана мило устало, но очень нежно(я бы до сегодняшней фразы Мисаточки, сказал бы даже "ласково и искренне, будто самой душой") улыбнулась.

***

Опустил пятую точку на пол грузового отсека. Люк плавно втянулся, зашипел, герметизируясь. Когда смолкло всё, кроме гула сопл, зарычал двигатель, поднимая борт в воздух. Я устало глянул в окно, хмыкнул и отвернулся от испещрённой земли, так напоминающей обычную, очередную командировку в горячую точку. Опустил веки. Расслабление наполнило тело. Смолк гул внутренностей Валькирии. Затем пропала чувствительность, забирая с собой остаток стресса. Тёплая, нежная пелена сна окутала сознание.

***

Что-то тряхнуло меня. Поёжился, не поднимая век. По привычке стал щупать будильник на тумбе, но странное дело: я будто и не в кровати был, и шум какой-то странный всё нарастал, а тумбы не было и одеяла не было. -Котёнок? Только когда мой голос спустя секунду эхом раздался повторно, я поднял веки. Валькирия...Я всё ещё в Валькирии...Блин...А каждый раз чувство такое, будто проснусь снова в... Хихиканье девочки раздалось в моём наушнике. Я посмотрел на улыбающуюся девочку, с энтузиазмом ведущую чудную пташку сквозь чернь ночного неба, покрашенного однако, стеклом кабины в ярко-зелёный. Мана уже без напряга, вполне естественно, вглядывалась в освещённый ПНВ, воздушный коридор. Я машинально улыбнулся. Опустил веки. Но сон не шёл. Стал разглядывать сквозь иллюминатор изрубленную долину под нами. Она была усеяна диковинно изогнутой, покорёженной бронетехникой, едва различимой во тьме. Я тяжело вздохнул, пожалел, что не взял сигарет и принялся разглядывать тёмно-серый холст под нами. Уже в предрассветном сумраке, возвращаясь обратно на базу, пташка как-то недобро задёргалась. Затем послышалось шипение. Из иллюминаторов грузовой отсек наполнился фиолетово-розовым ярким светом. Резкий, сильный удар. Тьма. Перед тем, как я потерял сознание, бешено, неожиданным пониманием, мелькнула только одна мысль:

Только бы Мана была жива

***

Ни дыма ни огня не было, что уже радовало. Почти в кромешной тьме я увидел её белоснежное личико. Бездыханное тело в кресле пилота. Блять. Не могу. Не могу так больше! Я не хочу убить ещё одного человека, которого люблю и без которого не могу жить! Пусть ей и похуй на меня... МАНА! ТОЛЬКО НЕ УМИРАЙ, МАНА! УБЕЙ. ПРЕДАЙ МЕНЯ, НО НЕ УМИРАЙ! Я НЕ МОГУ! НЕ ВЫНЕСУ! Я...ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! ВСЁ РАВНО ЛЮБЛЮ! Подбежал к девочке. Её грудь вздымалась вверх-вниз, вдыхая-выдыхая. Живая... Я облегчённо выдохнул и улыбнулся. Камень упал с души. Таки сбили вашу Валькирию, суки... -ВКИНГ..Чт...слчс?! -Птичку вашу сбили! Нужна срочная эвакуация! Что с Маной?! Я только вижу, что она дышит, какие данные биометрии?! -Бтов...Не...дер...тесь...Е...Вы...н-не...Раб...ют...п...лоты...рн...ны Посмотрел на любимую. Светло улыбнулся. Подошёл осторожно и уже жадно, с чувством, поцеловал любимые губки, лоб, щёки. Отстранился. Я выиграю тебе время, котёночек... Шипение сменилось писком. Затем наушник стих. Sabaton - for whom the bell tolls (metallica cover) Если нас сбили, значит противник неподалёку. И он идёт к городу. И идёт именно этим маршрутом, Мисато говорила, что они сбивают только тех, кто движется по той же траектории...Я не успею вытащить отсюда котёночка...Не смогу оборонять пташку...Засесть в ней - нас просто случайно раздавят, а гиганта в скором времени не остановят, Евы чинятся, пилоты в лазаретах...Блять... Осталась последняя обойма, когда-то недострелянных разрывных. Полный надежды, я тут же зарядил оружие. И мгновенно остолбенел. Табло Гаусски высвечивало число 13. Последняя обойма. Последние 13 разрывных. Металлическим эхом наполняя пташку, поступью обрёчённого на смерть, зашагал по грузовому отсеку, направляясь к выходу. Зашипел наушник. Проект они точно не оставят. Отвлеку-ка я этого засранца на себя... Я знал что мне не победить в схватке один на один с этим гигантом, особенно с последними тринадцатью патронами в магазине. Но я должен отвести его от моего котёночка Я выбросил из уха наушник, шипящий белым шумом и, будто приговорённый на казнь выбрался из пташки. Вспыхнули в ночном небе сигнальные ракеты, означающие призыв к отступлению. Их красный свет мягко отразился от залитой кровью, брони. Душу поглотило невероятное спокойствие. Я взял винтовку покрепче в руки, натянул забрало. Вдохнув-выдохнув, я направился к горизонту, откуда стремительно вырастала чёрная точка гиганта. Небо уже намекало на предрассветную мглу. Злобный металлический грохот отдавался от исхудалого и уставшего, за дни непрерывных боёв, тела. Массивная броня впрочем, до сих пор не имела дыр - лишь вмятины. Залитая кровью, винтовка Гаусса холодом равнодушия высвечивала число 13. Гигант тем временем стал величиной со спичку и медленно шёл ко мне из-за горизонта. Что, придурок, поиграем?! Я угрожающе навёл мушку на противника. Начал калибровку. Дрожащая винтовка несла 13 посланников смерти, 13 добротных крупнокалиберных патронов, каждый из которых пробивал броню и, вонзаясь в цель, мгновенно выносил наружу внутренности ударной волной шрапнели. Спокойствие периодически уступало панике, тревога охватывала душу. Предрассветный сумрак, казалось содрогался от поступи гиганта. Его массивная туша становилась всё ближе и ближе, наверняка не замечая меня. Заприметил холм впереди - место, где я погибну. Но хотя бы максимально долго продлю жизнь своего котёночка. Это - моя битва. И тот холм - моя смерть. Я хмыкнул. В отделении космической пехоты нас было пятеро. Здесь - я один. Последний, кто остался на Земле. Нескончаемый топот металлической поступи эхом наполнял душу. Тряска почвы от гигантского врага. Раннее утро. Холм в серой мгле. Силуэт противника. Время отпущенное мне на этом свете, стремительно заканчивалось. Вдохнул глубоко. Выдохнул. Начал взбираться на холм. Вездесущая серость. Ныли раны на постепенно оживающем от падения, теле. Взял винтовку наизготовку. Усталость перешла в постоянное, неизменное спокойствие. Дошёл до вершины. Прицелился в шагающую посреди густого серого тумана, пятиэтажную вражескую тварь. Начал повторную калибровку. Дождавшись зелёного огонька индикатора сбоку от панели счётчика патронов, перевёл дух Нажал на спусковой крючок. Гаусска глухо выплюнула разрывной, отдачей ударив в металлическое плечо. Прицелился и сделал ещё один выстрел. Со всех ног помчался вниз, по диагонали приближаясь к гиганту и, зафиксировав манипуляторы в нужном положении, на бегу стал простреливать солнечное сплетение противника. MAKE HIS FIGHT ON THE HILL IN THE EARLY DAY CONSTANT CHILL DEEP INSIDE SHOUTING GUNS ON THE RUN THROUGH THE ENDLESS GREY ON THE FIGHT ; FOR THEY ARE RIGHT ; YES ; BY WHOS TO SAY FOR A HILL MAN WOULD KILL ; WHY THEY DO NOT KNOW SUFFERED WOUNDS TASTE THEIR PRIDE MAN OF FIFE STILL ALIVE THROUGH THE RAGING GLOW GONE INSANE FROM THE PAIN THAT THEY SHURLY KNOW FOR WHOM THE BELL TOLLS TIME MARCHES ON FOR WHOM THE BELL TOLLS Щёлкает спусковой крючок. Я опускаю гаусску дымящимся дулом вниз. Циферблат красными огоньками гласит: 000 Поднял забрало. Потянул носом свежий утренний воздух. Взглянул на плачущее, серое небо, подставился под ветер, который приятно, девичьей лаской тормоша потные грязные волосы и разгорячённое лицо, болью осознания впадал в душу. Вот я и достиг чего хотел, пора и умереть Достигнутая цель наполнила мою душу безудержным рёвом. Я закрыл глаза, показывающие что-то совершенно неправильное - грязное и мучительное настоящее. Тишина звенит в ушах. Силы, разум и мораль моментально покинули меня. Осталось лишь одно, крепкое желание выжить, чтобы когда-нибудь в будущем увидеть Ману ещё хоть разочек.... TAKE A LOOK TO THE SKY JUST BEFORE YOU DIE IS THE LAST TIME YOU WILL BLACKENED ROAR MASSIVE ROAR FILLS THE CRUMBLING SKY SHATTERED GOAL FILLS HIS SOUL WITH A RUTHLESS CRY STANGER NOW ; ARE HIS EYES ; TO THIS MYSTERY HE HEARS THE SILENCE SO LOUD CRACK OF DAWN ; ALL IS GONE EXCEPT THE WILL TO BE NOW THEY SEE WHAT WILL BE ; BLINDED EYES TO SEE FOR WHOM THE BELL TOLLS TIME MARCHES ON FOR WHOM THE BELL TOLLS Закрытые глаза показывали, как было бы хорошо в будущем: Мана и наши детишки объятиями стискивают меня, стоит мне перейти порог дома...Аромат борща любимой...Её смех... Поднял веки. Опустил забрало. Ожидая палача, уже слыша звон похоронного колокола, с безумной гримасой, панически держа в руках бьющееся в истерике тело, выставив штык, направился к гиганту, что упал на колени и согнулся в три погибели, блюя кровью. Солнечное сплетение блестело фиолетовым и вереницей кровавых водопадов стекалo на землю. Ещё шаг, ещё и ещё. Я подойду и, перед тем как его ладонь хлопнет меня подобно блохе, выставлю над головой штык. Но тут противник упал на живот, подняв вверх слой слякоти. Фиолетовое свечение ударило в серые небеса. Плоть гиганта разорвалась месивом внутренностей и багровой костлявой кашей. Из-за горизонта приближалась полоска белоснежной мелкой пехоты... Я поглядел на штык, на орду противников и, хмыкнув, присел, переводя дух. Враги бежали судорожно, используя четыре когтистые лапы. Встал. Немного размялся. 20 метров. Через несколько секунд уже 5 метров. Я замахиваюсь для удара. Стальной кулак пробивает плоть и, привычно нащупав сферу, вырывает её, в кровавом шторме схлёстываясь с ордой противников в рукопашной...

***

Отбился от очередной орды уёбков. Изрядно помятая, с наебнувшейся системой вентиляции, броня скафандра теперь была неприменима по своему изначальному назначению. Я выбрался из неё. Раскрыв корпус, сел на край броневой пластины, свесив ноги над коричневой лужей, каких тут полно. Осмотрелся: на этот раз каркас не отлетел и не пронзил кевлар, хотя от ударов изрядно его оцарапал. Съёбывать некуда...На своих двоих я обратно не дойду, меня догонят эти подонки ебанные...Останусь тут же, время на эвакуацию котёнка продлю, хотя какой там? Я итак съебался от пташки далековато, а пидоры из командования даже не посылают никого закрепить позиции за мной! Просто пиздец! Связи нет нихуя! Выживай как знаешь...Старая-добрая командировка блять, ничего не меняется! Только я тут в говне нахуй по уши! А детишки попивают какао в лазарете, смотрят как их Евы чинятся, да и выёбываться друг перед другом не забывают! Бардак блять! ВЫ ЧТО ДЕЛАЕТЕ БЛЯ? КАКОЙ ГЕОФРОНТ? КАКАЯ ЯПОНИЯ! ИНОПЛАНЕТЯНЕ, СОПЛЕЖУИ, ПИДАРАСЫ! В обычной командировке, у меня был взвод, или, хоть отделение, а тут что?! Город сука стоит неэвакуированный! Народ блять с окон небоскрёбов нахуй смотрит наверно, там блять ДЕЛОВЫЕ ЛЮДИ в пиджачках кофей изволят жевать, да смотреть, чё тут за фейерверки пускают... Бешено матерясь в горящем безумии сознанием, я стал осматривать выдвижные панельки вокруг каркаса скафандра. Порылся во внутренностях. Нашёл-таки паёк, как-то давно припрятанный, ещё до перелёта в Японию, кажется. Жадно вскрыл его. Отыскал здоровенную флягу, больше напоминающую небольшую канистру. Отпил воды. Раскрыл паёк. Подобно голодному бешенному зверю сожрал его, смотря на горизонт. И это тоже! Инопланетяне нахуй! Ебал я их рот, сука! В обычной командировке я б этот паёк нахуй на двое суток растянул! А тут блять что?! Появятся на горизонте, а я с ложкой давай отбиваться? Тут даже караул нахуй не нужен, просто хавай да на горизонт смотри, этих уёбков невозможно не заметить! Бля-я-ять! А щас мне этот паёк придётся разом сожрать, потому что когда придётся запереться в скафандре, который они всей оравой будут мутузить и в конце-концов вскроют, как консервную банку, мне этот паёк уже нахуй нужен не будет! Из провианта осталась только вода. Эхом доносился знакомый рык мотора. Хамви кажись...Пускай подменят меня, а я хоть узнаю что там с котёночком... Я вернул пустой паёк и воду в свой же отсек, закрыл его и, положив АК на колени, устало вздохнул. Сытость уютом отлегла в душе. Захотелось спать. Я поправил каску, перевёл дыхание и, когда хамви остановился метрах в пятидесяти(и то наверно, ближе, всё туман ебучий) перед скафандром, осторожно спустился на землю, стараясь не хлюпать грязью в лужах, устилавших весь пустырь. Башенка с "двушкой" развернулась в мою сторону. -Я те щас дам гандон ебанный! - рявкнул я Янки в зелёном камуфляже вздрогнул, снял защитные очки и, оставив их чуть выше козырька каски, стал вглядываться в моём направлении. Я миновал туман, положив сплетённые вместе руки на АК, отчего лямка стала сдавливать шею сильнее. Увидев меня, усталый, измазанный в грязи и крови, солдафон, отдал честь, промямлив: -Извините сэр, не заметил, всё эта глыба позади вас, принял было за... -Отставить! Эта глыба - моя броня. Не сметь в неё целиться! Развернись, салага. -Есть сэр! - промямлил тот и развернул башенку в сторону едва различимого, во временами проясняющемся тумане, горизонта. Дверца переднего пассажирского сиденья открылась. Оттуда вышел нигер. Мы синхронно отдали честь. Загромыхала тяжёлая арта. Хлопки и рёв глухим мощным кольцом окружали нас, кажется туман впитывал этот бешеный вой. Наклонившись к уху бойца, прокричал: -ЧТО ЗА ХУЙНЯ?! ВЫ СОБИРАЕТЕСЬ ВТРОЁМ НА ЭТОЙ ХУЙНЕ ЗАКРЕПИТЬСЯ НА НОВОЙ ПОЗИЦИИ?! -НИКАК НЕТ, СЭР! МЫ ИЩЕМ РАНЕНЫХ! ЛЕЙТЕНАНТ МЮРРЕЙ ПРИКАЗАЛ НАМ И ЕЩЁ ПЯТИ МАШИНАМ ИСКАТЬ ВЫЖИВШИХ, ЗАГРУЖАТЬ В ХАМВИ И ВЕЗТИ ОБРАТНО! -ЧТО С ОТТЯГИВАНИЕМ ФРОНТА?! -МЫ ЕЛЕ ЗАКРЕПИЛИСЬ НА ПРОШЛЫХ ПОЗИЦИЯХ! ЖДЁМ ПОДДЕРЖКИ РОБОТОВ! Я выругался в сторону и, вновь повернувшись к солдату, прокричал: -КАК ВЫ СОБИРАЛИСЬ ВЫЖИВШИХ ПОДБИРАТЬ БЕЗ ПРИКРЫТИЯ?! ЧТО ЗА ХУЙНЯ?! - я ткнул на М16А4, на лямках свисающую с плеча бойца и продолжил: -ЭТА МЕЛКАШКА ИХ НИХУЯ НЕ ВОЗЬМЁТ! КАК ПО ПРОВИЗИИ?! -НИЧЕГО НЕТУ СЭР! В ДВУШКЕ СОВСЕМ НЕМНОГО! МЫ НАДЕЕМСЯ ИХ СПУГНУТЬ! -ИХ НИЧЕМ НЕ СПУГНЁШЬ! РАЦИЯ В САЛОНЕ ЕСТЬ?! -СЭР, ТАК ТОЧНО, СЭР! ЕСТЬ! -ВЕДИ К НЕЙ! Нигер кивнул и, обойдя хамви со стороны капота, открыл дверцу переднего пассажирского, наклонился за рацией, крикнул: -СЭМ, НАСТРОЙ! Белый водила начал колдовать с прибором. Затем удовлетворённо кивнул. Нигер протянул мне рацию на шнурке тянущуюся от чудо-аппарата, прогавкал: -Я СПАСАТЕЛЬ-5, НАШЁЛ ВИКИНГА, ПОВТОРЯЮ НАШЁЛ ВИКИНГА! ПЕРЕДАЮ РАЦИЮ! ГОТОВО СЭР! Я взял её, вышел в эфир по полагающейся форме, глянул на карту, любезно предоставленную водилой, нашёл-таки квадрат обведённый красным маркером, переспросил бойцов, узнал-таки что это место, где мы сейчас находимся, передал координаты, обозначил временной интервал на подкрепления, запросил данные разведки, выслушал командиров уцелевших соединений и, раздав приказы, настроился на нужную частоту, пробурчал свой юнит и код, затем улыбнулся, услышав знакомый голос. Очень вовремя смолкла артиллерия. Мисато произнесла: -Вальгалла-Викингу, доложи обстановку, приём. Я улыбнулся, тряхнул башкой и, прильнув к рации, затараторил: -Викинг-Вальгалле, скафандр подбит, у вояк пташек нет, забрать его не получится, удерживаю позицию до появления свободного борта. Противник, сбивший Валькирию, уничтожен, повторяю, уничтожен. Запрашиваю состояние пилота срочно. ВО ВСЕХ ПОДРОБНОСТЯХ! Женщина тяжело, кажется облегчённо, вздохнула. И продолжила: -Вальгалла-Викингу, состояние пилота Валькирии удовлетворительное. От потери сознания очнулась спустя 20 минут с твоего последнего выхода на связь. Военные оттащили летательный аппарат несколькими хамви на буксирах. Освободившиеся чинуки подняли самолёт в воздух и на тросах доставили в Геофронт, где он в данный момент экстренно чинится. Потребуется около трёх суток, постараюсь сократить это время до одних суток. Пилот просто потеряла сознание от кратковременного перепада нагрузок на вестибулярный аппарат. Полностью здорова в данный момент. Сыта. Выспалась. Хорошо отдохнула. Жаждет вернуться на поле боя за своим Викингом. Вальгалла настаивает на немедленной, повторяю, немедленной эвакуации. Рекомендуется покинуть поле боя вместе с поисково-спасательным отделением...Спасатель-5 должен осуществить срочную эвакуацию, приём. -Викинг-Вальгалле, ответ отрицательный, эвакуация без снаряжения решительно невозможна. Удерживаю позицию до подхода подкреплений. Передаю координаты... - медленно и громко, с чувством, с толком с расстановкой сообщил свой квадрат, затем добавил: -Просьба уведомить ближайшие подкрепления, огонь артиллерии скорректирован, жду подхода основных сил для закрепления фронта. Конец связи - сбросил рацию, шипящую уже истеричным женским криком, сменил частоту, похлопал бомбилу по плечу и обратился к командиру: -Лучшие М16А4, беретту, кевлар и все ваши патроны к ним. У вас даже подствола нет, чем вы собирались жопу себе крыть во время "с0сательной операции"?! Бомбила стал высовывать обоймы из разгрузки, отложил в сторону свой пистолет и винтовку. Нигер открыл дверцу заднего сиденья и показал, опустошая свои подсумки: -Вот этим, сэр. -Йоообнуться... - выговорил я от изумления. Откуда-то пробившийся рыжий лучик заката блеснул в длиннющей пулемётной ленте натовских 7.62, змеёй обвивших "хрюшу". Я тяжело вздохнул, отодвинул нигера в сторону, просунулся в салон, поудобнее перекинул лямку АК и, обеими руками ухватившись за М60, замотался патронами. Чувствуя себя новогодней ёлкой с пулемётной лентой вместо гирлянды, тяжело дыша и еле переставляя уставшие ноги, донёс "свинью" до скафандра, уложил её поглубже во внутренности броневой прослойки, захватил пустой вещмешок и, добежав до янки, забрал пачку капральских сиг, жигу, М16А4, беретту с шестью и двенадцатью обоймами соответственно. Похлопал по капоту, отправил ребят обратно. Отлил в луже чужой крови. Выкурил две сигареты. Сквозь рассеивающийся туман заметил копошение маленьких серых точек, дрожью приближающихся из-за горизонта. Миновав каркас, устроился внутри скафандра поудобнее - броневую прослойку накрепко захлопнул, кое-как поднял заевшее забрало наполовину. Получилась этакая амбразура. Душная, тесная и ни разу не удобная. Разместил в ящичках вооружение, сам остался в одной снаряге. Кряхтя, поднял-таки М60 к забралу, выставил сошки на залитой кровью, ошмётками внутренностей и костей забитую резьбу, куда впадало забрало для последующей герметизации. Ленту протянул к изголовью каркаса. Правой рукой взялся за рукоять, упёр приклад в плечо, щекой прильнул к орудию, сквозь мушку следя за приближающимися противниками. Если раньше они шли толпой, то сейчас, судя по всему, в бой пошли одни старики - одиночные цели рассыпались вдоль всей линии фронта. Некоторые уже виднелись за ближайшими грязевыми развороченными холмами.

***

Ночь прошла на удивление спокойно. Арта разобралась с основными силами наступавших, я положил двоих "счастливчиков". А нах оно надо НАМ с ними бороться? Добьют япошек, а мы на всё готовое придём, истощённую инопланетную армию добьём, заодно землю аннексируем...Враг ни радиации ни химикатов не использует в атаках...Схемы производственных мощностей отыщем...Эх...Придуркам этим только нихрена не докажешь...Командование ебанное...Я выполняю свой дурной приказ, белобрысый пидор - свой...Эти мрази с горизонта идущие - свои приказы выполняют...Забавно...По сути отличаемся-то одним только происхождением...И из-за этого ебашимся...А злодеи заставят меня - убить их, их - меня, меня -их...Блять патронов маловато, хоть топорик взять какой...Штык калаша для них как иголка будет пожалуй...У них вона, когти сами как топоры...А я их пулями засыпай...И так по кругу...Блять, какая ебанутая командировка! Диковинная страна Япония! И люди здесь... Встряхнул головой. Закурил. Глубокая затяжка... The Jimi Hendrix Experience - Machine Gun Live at the Fillmore East, NY - 1/1/70 - 1st Set https://vk.com/video-3183_166106738 «Happy new year first of all. I hope we’ll have A million or two million more of them… if we Can get over this summer, he he he Right, I’d like to dedicate this one to the draggin' scene That’s goin' on all the soldiers that are fightin' In Chicago, Milwaukee and New York… oh yes, and All the soldiers fightin' in vietnam. like to do A thing called 'machine gun'.» Клубился пред глазами табачный дым, застилая восход на горизонте морозного раннего утра. Тлела сигарета, жадно втягиваемая сухими потресканными губами. Очередная порция дыма впитывается внутренностями. Выдох. Расслабление, туман наполняет сам мозг. Лёгкая тошнота и дрожь вперемешку с головокружением прошли по ватному телу, заставив поёжиться, сильнее укутаться в шинель. Добив бычок, выплёвываю его за борт забрала, выдыхаю затяжку и прикладываюсь щекой к холодному металлу оружия. Гремел гром. Ливень дрожью расходящихся кружков наполнял многочисленные коричневые лужи. Гора слякоти, крови, костей и внутренностей застилала всё вокруг. Среди развороченной земли стали мелькать противники.

Очередь

Очередь

Очередь

Очередь

Белоснежный противник замер, с белоснежным пятном в солнечном сплетении. Обессиленно упал на колени. Затем плюхнулся мордой в грязь. Конвульсии. Кровавая блевотина смешивается с лужей грязи. Земля под умирающим противником начинает блекло светиться фиолетовым. Враг хрипло булькает в луже, недоумевая водя рылом из стороны в сторону. Глухой взрыв. Багровый фонтан вспыхивает в наступающем сером тумане. Начинает греметь арта, отчего горизонт выплёвывает в небо комья земли и осколков. Слегка размял истощённое, разрываемое усталостью, тело. Тяжело вздохнул. Гордо посмотрел на место со сражённый добычей, от которой осталось, правда, одно лишь мокрое место. Заприметил в сумраке очертания вражеских силуэтов. То прыгая, то вдруг вжимаясь всем телом в землю, их тела наступали из серой пелены. Тени оживали в наступающем мраке. Machine gun Tearing my body all apart

Очередь

Звенят гильзы, падая на пол скафандра.

Очередь

Болью уже в живом плече зовёт отдача. Machine gun Tearing my body all apart Тяжеленный для уже изрядно ослабевшего тела, пулемёт, болью разрывал забитые мышцы по всему телу. Блеснул силуэт противника. Ещё один. Навёл дрожащую мушку на холм слякоти, где скрылся враг. Белая ко... Бодрая очередь пронзает самую душу ужасом, медленно выдавливая в кровь остатки адреналина, вяло будя сознание. Мушка осторожно подстраивается под ещё одну грязевую воронку. Evil man make me kill ya

Очередь

Evil man make you kill me

Очередь

Evil man make me kill you

Очередь

Even though we're only families apart

Очередь

Пулемёт замолкает на мгновенье, мушка рефлекторно целится в новую белую мишень

Очередь

Противник падает на спину, захлёбываясь кровью. Тут же показывается ещё один и, держа когти наготове, чудаковато припрыгивая, на манер дикаря с топором, стремительно сокращает стометровую дистанцию между нами, встречаясь с градом пуль. Well I pick up my ax and fight like a bomber (you know what I mean) Hey and your bullets keep knocking me down Настырный сукин сын застывает на коленях в пяти метрах от меня, вонзив когти в землю и отказываясь падать. Красное пятно становится всё шире, М60 смолкает и окутывает взор лёгким клубом дыма от перегретого ствола. Левой рукой подтягиваю калаш, но багрово-белая, на манер японского флага, мишень падает, конвульсируя. Hey I pick up my ax and fight like a bomber now Yeah but you still blast me down to the ground

Очередь

Очередь

Очередь

Очередь

Очередь

The same way you shoot me down baby You'll be going just the same Three times the pain And your own self to blame Hey machine gun

Очередь

Тут же метрах в ста пятидесяти появляется аналогичный враг. Подостывший ствол наводится под чётким надзором мушки в сторону новой цели. Пронзительным писком визжит "свинья" в длинной очереди тормоша двоих противников. В унисон с прицельным огнём орут, захлёбываясь кровью, наступающие. Свистят в воздухе снаряды артиллерии, разрывая горизонт, упавшие бомбы отделяют стеной огня, врагов. Отпускаю спусковой крючок. Сквозь лёгкий дымок наблюдаю за обессиленным падением мишеней на колени, конвульсий и багрового взрыва, слегка окропившего меня. Сквозь стены огня пробиваются атакующие, не терпя зуда, пытаются когтистыми лапами смахнуть пламя с обугливающейся и лопающей жиром, плоти, пронзают друг-друга и поочерёдно взрываются в нелепом фонтане внутренностей. Всё содрогается грохотом от нескольких бомбардировщиков, курсирующих в сером небе. Чем-то напоминающие Б-52, чёрные механические стрекозы орошали землю всё новыми порциями, пронзающих визгом воздух, бомб. Будто невидимая рука гиганта мяла землю, сжимая её в своём кулаке, поднимая вверх и разбрасывая её. Совсем как огромный, однако недоступный ни взору ни пониманию младенец, для которого эта земля была песочницей. Стайка нападающих резво взлетела на воздух в багровом ассорти конечностей, костей, крови, лопающейся, стреляющей жиром, кожи и рулетом внутренностей. За цепной реакцией фонтанирующей почвы, осколков, пыли и ошмётков врагов, невозможно было увидеть хоть какое-то движение. Пользуясь перерывом, сполз вниз, накинул лямку АК через одно плечо, лямку М16А4 через другое и, вдохнув-выдохнув, встал на ноги, поднял висящий на сошках М60 и прильнул к нему. Грохот бомбардировщиков стих, на смену им пришли вертолёты: три звена Апачей в боевом построении гнали в шею инопланетян, устремляясь к горизонту и засыпая землю белоснежными, клубящимися дымом и оканчивающимися грибовидными облачками взрывов, лучами ракет, заплёвывали землю хором крупнокалиберных пулемётов, рыхлили её огнём миниганов... Два звена Блэкхоуков выстроились вдоль всей линии фронта на максимально низкой высоте. Однако, к моему разочарованию, десанта не было. Из грязи в радиусе ста метров от скафандра, в слепой для вертолётов, зоне, стали идти в бой едва живые, измазанные в крови, противники. Мушка безразлично поглотила празднично раскрашенные мишени.

Очередь

Металлический лязг и тряска пулемёта стихают на мгновение и...

Очередь

Повторяются вновь.

Очередь

Бодрым звоном скользит новая партия гильз.

Очередь

Сквозь мушку рассматриваю ещё одного противника.

Очередь

Противник застыл как вкопанный, разбрызгивая кровь дёргающимся брюхом.

Очередь

Новая порция тёплого багрового сока окропляет слякоть поля брани

Очередь

Брызги крови проходят сквозь свечение фиолетового спектра

Очередь

Треск раздаётся в разорванном солнечном сплетении

Очередь

Морда противника вздымается вверх, глотка ревёт

Очередь

Пасть выстреливает в небо фиолетовым лучом

Очередь

Выпадают наружу внутренности, фонтанируя кровью. Багровый взрыв стирает врага.

Очередь

Ещё один, размером со спичку, показался на мушке.

Очередь

От промахов, грязь поднимается вверх, ложась не белоснежную плоть.

Очередь

Поверх коричневых пятен ложатся багровые, силуэт размером со спичку становится трёхцветным

Очередь

Ревя от всплесков потерянной крови, противник ускоряется, приближаясь.

Очередь

Сражённые конечности заплетаются, враг падает мордой в лужу

Очередь

Вдоль спины идут всплески крови

Очередь

Кусочки плоти отлетают от изрешечённого черепа

Очередь

Враг поднимается на обагрённые, измазанные в грязи, колени

Очередь

Конвульсирует, заваливаясь спиной назад

Очередь

Сгибается пополам, сжав когти у солнечного сплетения

Очередь

Очередные всплески крови устилают багровую морду и лапы

Очередь

Враг раскрывается, грозно рыча и уставив безликую морду на меня

Очередь

Откашливается, заканчивая дрожать в унисон с моей стрельбой

Очередь

Трясётся от пуль, однако встаёт на ноги

Очередь

Прихрамывая, бежит ко мне, фиолетовое свечение мягко ложится на капли дождя и лёгкий туман

Очередь

Выпрыгивает, разрываясь, какой-то орган, отталкивая врага в бок

Очередь

Глухой мясистый звук попадания сменяется треском, ярко светит фиолетовая потрескавшаяся сфера.

Очередь

Противник разорвался фонтаном внутренностей. Борты развернулись боком, открывая удобный вид на мишени для борт. стрелков. Позже подключились чинуки - все с раскрытыми грузовыми отсеками. Повисли на ещё меньшей высоте. Появилось ещё одно звено Апачей. Вскоре их коллеги вернулись из-за горизонта, видимо израсходовав то ли боеприпасы то ли топливо, а может и то и другое. Новоприбывшее звено сменило старое, и, заняв боевой порядок, умчались за горизонт. Отстрелявшиеся пташки построились "дельтой" и умчались домой. Практически тут же показался новенький блэкхоук, пролетел чуть сбоку от моего скафандра. Бортовой стрелок был в чудной, светящейся форме, с полностью закрытыми частями тела. Место пулемёта заняла здоровенная дура, с дулом, к которому подходили несколько трубок. Уже в отдалении, когда борт стал разворачиваться, занимая удобную для обстрела позицию, успел заметить внутренности транспортного отсека. Они были под завязку забиты какими-то здоровенными, обшитыми мощным слоем стали, баллонами. Огнемёты... Новую волну противников поджидало как минимум две дюжины бортов с огнемётами. Правда, какой-то мудак в командовании опять напортачил: пташки многовато провисели в воздухе вхолостую, ожидая противника. Тут послышался рык. Oooooooooo I ain't afraid of your mess no more, babe I ain't afraid no more After a while your your cheap talk don't even cause me pain So let your bullets fly like rain

Очередь

'cause I know all the time you're wrong baby And you'll be goin' just the same Yeah machine gun Tearing my family apart Yeah yeah alright Tearing my family apart Очередной недобитый противник пал на колени и раскрыл глотку, устремив морду в серые плачущие небеса. Приглядевшись, заметил в нём слабое фиолетовое свечение, мягко ложащееся на багровые когти, отблёскивая от пласта крови и грязи. Отчего-то, я не стал тратить патроны на него. Раненый то вставал и уходил вдаль, к горизонту, то разворачивался и обмякая, падая в грязь, поднимался на корточки и садился почти по-человечески. Хотя повадки можно было назвать собачьими - будто пёс послушно исполняет команду "служить", одновременно дожидаясь запропавшего хозяина. Враг терпеливо садился в лужу, всем видом показывая, что собирается остаться здесь. А затем вновь вставал, показывая намерение уйти подальше отсюда. Сил ему не хватало ни на то ни на другое. Затем кажется, принял решение - остаться здесь. Рухнул в лужу аж пятой точкой и выпятил в мою сторону белоснежное безликое рыло с пульсирующими в местах содранной кожи, венами. Противник вновь одумался - резко подскочил на месте, мой палец рефлекторно вжал спусковой крючок. Лунатик, давший предостаточно времени на прицеливание, упал на колени, уже замертво. Я отпустил спусковой крючок. Враг недоумённо оглядел лапы, залитые собственной кровью, ошмётками внутренностей и фиолетовым светом. Поднял морду на меня. Кажется, она разверзлась каким-то подобием рта блять? в гримасе мучительной боли. Я встряхнул головой. Поднял веки. Мишень плюнула в небеса фонтаном крови, тщетно пытаясь достать до серых, плачущих туч. Сквозь армаду гула рычащих моторов послышался самый настоящий, звериный рык. Немедленно схватился за М60, выпученными от страха, испуганными глазами впиваясь в каждую деталь выжженной топи. Из-за ближайшей грязевой дюны, всего в полсотни метров от меня, вынырнул СВЕЖЕНЬКИЙ, без единой царапины, противник. Жадно хватая ртом воздух, навёл мушку на новую, стремительно приближающуюся мишень У ЭТИХ ГОНДОНОВ ЗДЕСЬ ТОННЕЛИ ПОД ЗЕМЛЁЙ?! Успел подумать я за секунду до вжатия спускового крючка, грохотом пулемёта наполнившим душу, истощённые внутренности и мозг.

Очередь

Очередь

Очередь

Don't you shoot him down

Очередь

He's about to leave here

Очередь

Don't you shoot him down

Очередь

He's got to stay here

Очередь

He ain't going nowhere

Очередь

He's been shot down to the ground

Очередь

Очередь

Oh where he can't survive

Очередь

no no

Очередь

Ублюдок разорвался как назло, в упор. Более однако, рыка не слышалось. Измазанный чужой кровью, я достал пачку сигарет, вытянул одну из них зубами и, прикурив, затянулся, изрядно заебавшись. Ещё одно звено апачей вернулось из-за горизонта. Тишина, не считая гула моторов, заполнила поле брани. Давненько не громыхала артиллерия. Ударное звено вертолётов, кажется было последним на сегодня. Я взглянул на наручные часы - пятнадцать минут без пересменки, значит вертушки всё. Охуеть, как эти ребята до сих пор в воздухе...две дюжины блэкхоуков и чинуков вдоль всей линии фронта. Хотя, если они стартуют с Геофронта, расстояние для них весьма и весьма мизерное. Затем на горизонте стали шевелиться спичечные головки серого цвета - инопланетные кучки приближались. Усталое тело наполнило расслабление. Докурив сигарету, выплюнул её в десяток других бычков, поднакопившихся в грязи перед скафандром. Противники двигались быстро - вот они в каких-то двух сотнях метров от вертолётов...Приближаются...Я тяжело вздохнул, посмотрел на скудную пулемётную ленту. Поправил лямку АК и М16А4. Вспомнил о гренах. Собирать их уже, видимо, бессмысленно...Вон чинуки на горизонте, надо просигналить ребятам, как только с волной разберёмся. Дождь всё ещё моросил, не переставая. Серые, окроплённые чёрными тучами, небеса, уже несколько дней курсируют, закрывая солнце, видимо, наблюдая за сражением. Я слегка сполз по стенке скафандра. Нашёл отсек с канистрой. Набрал немного воды в рот, с липкими, на манер клея, слюнями. Дал влаге впитаться в изнурённую плоть. Затем выпил, слегка оживив сухое хриплое горло. Вернул канистру на место. Размял тело, насколько позволяло скупое свободное пространство скафандра. Упёрся плечом в приклад, прильнул к пулемёту и выбрал кучку врагов посередине. Последние секунды...Вертушки хладнокровно повисли в воздухе над оравой противников...Воздух наполнил новый рёв моторов - кажется, вернулись бомбардировщики. Я взялся за пулемёт поудобнее. Метров сто пятьдесят и...армада вертушек начинает поливать ласковыми языками пламени ораву врагов, согревая слякоть отсыревшей земли. Стена огня вспыхивает вдоль всей границы фронта, сквозь неё проходят, конвульсируя в безумном танце, обугленные чёрные противники, чьи внутренности лопаются, выстреливая осколками костей наружу. Душераздирающий ор тысяч глоток наполняет залитое грязью и кровью, поле битвы, отчаянной болью. Совсем рядом каскадом ужасающего рёва разорвалась бомба. Остальное - как в тумане. Помню жар. Помню духоту, когда мигом сполз вниз по стенке скафандра, согнувшись в три погибели и отводя взор от поднятого забрала, сквозь которое внутрь на секунду проник огонёк пламени. Звон болью наполнил всё тело. Ударная волна бомбы сплюснула внутренности брони. Ор горящих заживо противников не смолкал. Я кое-как поднялся. Однако взор стал невероятно размыт. Метрах в семидесяти от меня догорала воронка после напалма. Впереди вертолёты всё жгли и жгли противников, поддерживая пламенную стену. А те, кто проходил сквозь неё, лопались заживо, разевали чёрные пасти с поджаренными внутренностями, просящимися наружу и ревели, наполняя всё поле битвы невыносимым ором страдания и неминуемой, непрекращающейся и нестерпимой боли. Взвыла память. Стало душно. Усталость мгновенно навалилась с невиданной силой. Ватное тело сползло по стенке, кажется вновь засвистели бомбы - внутрь скафандра стала попадать земля. Кое-как поднявшись, я снял М60 с сошек, осторожно поставил рядом с каркасом и, поднатужившись, обеими руками из последних сил опустил забрало, захлопнув его. Сполз по стенке, жадно хватая ртом душный, тяжёлый воздух. Вентиляция не работает! Мелькнуло в моём сознании, как тут же куда-то близко ёбнула бомба, опрокинув скафандр на спину. Веки опустились сами собой. Yeah that's what we don't wanna hear any more, alright No bullets At least here, huh huh No guns, no bombs Huh huh No nothin', just let's all live and live You know instead of killin'

***

Зелёные, залитые солнцем луга. Ветряные мельницы на горизонте. Деревня очередных опекунов сменилась городом, украшенным летним вечером. Я сделал всего несколько шагов, как светило потухло, блеснув закатом. Алиса... Она стояла впереди, под светом уличного фонаря. Вокруг летали комары. Летняя ночь свежестью окутывала всё тело, наполняя его расслаблением. Лисёнок моя...Всё такая же...20 летняя девочка, которая уже никогда не родит, не выйдет замуж, не вырастит детей...Та самая, с которой я мечтал остаться и быть рядом, не смотря ни на что...Напевать ей песни, тихо-тихо, когда она засыпает у меня на руках...Рассказывать сказки про наш с ней путь, которые она так любила до двенадцати лет и каждый раз спрашивала...Спрашивала не слишком ли она взрослая для них...Поднимала на меня свои зелёные глазки, вопросительно глядя...Я смотрел в эти океаны, веснушки на белоснежном личике, чья нежная кожа так прекрасно отражала лунный свет...А я ждал дня, когда смогу взять её за руку, спеть её любимую песенку, а лисёнок посмотрит на меня и позовёт к себе, позволит лечь рядом и любить её...нежно и ласково...Опьяняя нас обоих лёгкими поцелуями в лоб, щёки, шею, иногда даже в губы...Любимая, ты так и осталась в этой мечте...Навсегда...А я...Я вырос...Уже постареть успел изрядно...Что худшее - душой... А те песни, что я тебе пел...отдаются лишь слабым, едва слышным эхом в памяти с того самого дня, как тебя не стало...А я продолжал видеть тебя рядом, хоть тебя и не было...Ни для меня...Ни для кого-либо другого...Стал вот, солдатом фортуны...Везло мне конкретно, до сих пор живой, слышишь, лисёнок? Наёмник, расходник...Что? Да, ничего мне больше не остаётся милая, как навсегда остаться солдатом удачи...

***

Deep Purple - Soldier of fortune Болью отозвалось всё тело. В глазах двоилось. Я откашлялся. Солнечный свет отблёскивал от опустевшего М60, изрядно засыпанного землёй. Кое-как выбрался из скафандра. Вскинул АК. Снял с предохранителя. Облокотился спиной о броню и обессиленно сполз вниз. I have often told you stories About the way I lived the life of a drifter Waiting for the day When I'd take your hand And sing you songs Then maybe you would say Come lay with me and love me And I would surely stay But I feel I'm growing older And the songs that I have sung Echo in the distance Like the sound Of a windmill going around I guess I'll always be A soldier of fortune В небесах засверкали вертолёты, рёвом проносясь надо мной. Механические стрекозы мчались над морем зелени, уцелевшей в бою. Уходящие в горизонт вертушки вспышками воспоминаний наполнили сознание - лиц сослуживцев, чёрно-белого фото Алисы, свеженалитой стопки вискаря в пустом уютном баре, потока воздуха, треплющего мою и моих бойцов форму, сидящих в вертушке, плавно плывущей сквозь потоки воздуха над буйной растительностью джунглей... Many times I've been a traveler I looked for something new In days of old When nights were cold I wandered without you But those days I thought my eyes Had seen you standing near Though blindness is confusing It shows that you're not here Now I feel I'm growing older And the songs that I have sung Echo in the distance Like the sound Of a windmill going around I guess I'll always be A soldier of fortune Yes, I can hear the sound Of a windmill going around I guess I'll always be A soldier of fortune I guess I'll always be A soldier of fortune

***

Сознание возвращалось периодически. Помню, что погода то ли дурила, то ли мне почудилось, будто грязь высохла...Но стоило поднять веки - как меня вновь заливал дождь. Хлюпая по слякоти, еле держась на ногах, вжимаю спусковой крючок М16А4. Щелчок. Метрах в десяти от меня стоял противник, упав на колени. Багровая лужа в его солнечном сплетении загорелась фиолетовым. Багровый взрыв откинул меня на спину. Серые плачущие небеса застелили взор. Прогремел гром, предварительно сверкнув молнией. Я щупаю торс - на мне лишь форма. Оглядываюсь по сторонам - в грязи лежит моя треснутая каска. Вокруг упавшего на бок скафандра с раскрытым забралом разбросаны: М60 с лентой в пять патронов, утопающий в грязи, перевёрнутая вверх дном аптечка, в которой остались только использованные шприцы и кровавые бинты, два разодранных когтями кевлара - мой и позаимствованный у янки. В забрале видна разгрузка, подсумки пустые, ящичек с гранатами в котором находилась одна собранная лимонка. Пустая канистра утопала в луже. Метрах в пяти вокруг меня, вспышки молнии ослепительным блеском отражались от земли - вся она была усыпана гильзами. Часть из них, принадлежащая НАТОвскому 7.62, высыпалась из перевёрнутого скафандра, здесь же были отходы шести обойм М16А4 с натовским 5.56, двенадцати обойм 9х19. В грязи тонула беретта, зафиксированный в отставленном назад положении, затвор которой, булькал, набирая коричневую воду из лужи. Пощупал голову, руки, лицо, ноги. Почти под всем слоем одежды скрывались бинты. Большинство из них с багровыми пятнами. Я кое-как поднялся на ноги. Осмотрелся, используя М16А4 как дрянное подобие костыля. Слева от меня догорал грузовичок, перевёрнутый на бок. Впереди густой туман скрывал всё поле брани. Дохромал до скафандра. Заглянул внутрь. ПМ. Вытащил обойму. Последний патрон. Втянул её в пистолет. Расплывающимся взором в этом полумраке ловить было решительно нечего. Дрожащая, покрытая кровью и копотью, исхудалая рука, обшарила все внутренности брони. Нашла только одну обойму. Взял её. Достал из скафандра АК. Пустые рожки обойм тонули в лужах. Кроме магазина в оружии, ничего не осталось. Ватное тело исходило судорогами и невыносимой болью. Сухое, бесчувственное горло болело. Треснувшие губы покрылись кровью и грязью, внутренности, казалось, высохли целиком и полностью. Ледяной ветер обдувал исхудалое тело. Горько, тихо сходя с ума улыбнулся, увидев покорёженный, отогнутый в сторону, затупленный штык АК. Снял рожок. Молния блеснула в патроне. Может последний, а может и нет... Доставать все и пересчитывать не стал. Стоило мне услышать рокот артиллерии на горизонте, как я истерично затрясся, выдавая непонятные хрипы из горла. Рык. Ненавистный, вездесущий рык. Или показалось? Я взял ПМ. Уткнул мушку в туман. Сделал выстрел. Вынул обойму. Стоило магазину освободить внутренности рукояти, как дрожащие руки вдели на смену ему последний. Я жал на спусковой крючок. Глухой хлопок. Глухой хлопок. Размытая мушка наводится под командованием трясущейся руки на серый вездесущий туман, откуда выныривает белая морда и скалится, насмешливо. Начал жать на спусковой крючок. Глухой хлопок. Глухой хлопок. Глухой хлопок. Глухой хлопок. Глухой хлопок. Глухой хлопок. Последняя гильза вылетела из пистолета, плюхнулась в лужу. Я вдел оружие, за которое по-прежнему отвечаю, в нагрудную кобуру. Достал АК. Из тумана, в полсотни метров от меня, показался противник. Белоснежная морда была покрыта тремя багровыми прыщиками, в плоти блестели застрявшие пули. Враг неспеша, волоча окровавленными и разорванными на лоскуты конечностями, из последних сил, шёл ко мне. Блеснула молния, отразившись в пяти блёстках пуль в побагровевшем солнечном сплетении. Я вскинул АК. Тут же мою мишень добил снаряд. И меня заодно. Ударная волна сбила меня с ног. Ударила в спину холодная мокрая земля. Ватное тело прошила точечная невыносимая острая боль, местами сменившись нестерпимой глухой. К горлу стала подступать кровь, отчего я начал конвульсировать, блюя лёжа. Меня окутал мороз. Я огляделся. Багровым соком обливались неслушающиеся ладони. Прошитый осколками, я кое-как полз, пытаясь облокотиться о скользкую почву. По крайней мере думал, что могу ползти. Лямку АК осколки срезали на раз. Я потянулся за автоматом, сжал его руками, отчего ладони стали плеваться, обливаясь кровью, намного сильнее. Мышцы, кажется тоже прошитые насквозь, загудели, трясясь. Я опустил неподъёмную ношу. Продолжил ползти. В темнеющих глазах картинка сменилась на коричнево-багровые лужи и кровавый след. Значит, я всё-таки полз. Спина упёрлась во что-то. Тот самый перевёрнутый грузовичок, кажется. Моя бесчувственная голова упала на грудь. Рядом с берцами оказался АК. Видимо, я поддел его носом порванных берц, когда полз. Согнулся пополам. Проблевался в конвульсии. Проволочил по грязи неподъёмное оружие. Кое-как, подняв приклад, по частям втащил автомат на ноги. Положил ладони на чёрный, заляпанный кровью и грязью металл. Бесчувственно спавшая голова показывала только эту картинку - АК. Мой. Лежащий на моих коленях. В отблеске от чёрного металла оружия, танцевали огоньки догорающего грузовичка. Вдруг из тумана вынырнул кто-то. Истошно, как-то очень знакомо и по-родному, будто я знаю этот голос но ни разу не слышал такой его интонации - завопил, да так что пробился сквозь вату ушей, слышавших до этого, кажется, только стук сердца. Кто-то сел напротив, поднял мою голову за подбородок. Во тьме угасающего размытого взора, узнал этот белоснежный овал. Кажется, даже смог улыбнуться разорванными ошмётками лица. Передо мной была...

Она

Вдруг белоснежный овал исчез, голова вновь бесчувственно упала на грудь, я заметил, как с моих ног пропал АК. Вновь выблевал багровый сок. Бесчувственно сполз по обугленному металлу грузовика. Плюхнулся в высыхающую лужу. Стало чуть светлее, благодаря чему я смог различить в сумраке силуэт моей девочки, неумело держащей АК и водящей им из стороны в сторону. Подходящий момент...Сейчас и шлёпнет... Конвульсируя, протянул руку к открытому забралу скафандра. Кое-как, в редкие секунды возвращения к телу чувствительности с невыносимой болью, нащупал там гранату. Вернул изорванную багровую руку к телу. Посмотрел ещё раз на

котёночка...

неумело держащей АК. Собрав последние силы, еле-еле, вырвал чеку. Сжал гранату обеими руками. Скрючился в позу эмбриона. Девочка подбежала ко мне. Мелькнуло над головой дуло автомата. Вот и всё... И тут же исчезло. Белоснежный, такой знакомый, но нечёткий овал всё кривился. Во тьме заметил белоснежную ладошку, гладящую моё лицо или то, что видимо от него осталось. Чего медлит? Неужели...Н-нет... Не было выстрела. Никто не ликвидировал меня. Потому что не было предательства.

Котёнок, дурочка и правда влюбилась в меня. Никакой она не шпион.

Невероятно...Теперь всё понятно. Загадка решена. Вот и всё. Я прожил хорошую жизнь...

Вместо щпиёнки в этом овале я уже видел одну лишь любимую и никого больше.

Откуда-то появились знакомые стройные ножки. Женщина - чёрно-багрово-белый силуэт почти за шкиряк подтянул девочку, потряс её, вырвал из рук автомат. Розовый ротик раскрывался в уже беззвучном для меня, крике. Точно также визжала в ответ и Мана, надрываясь в оре. Девочка убежала. Женщина наклонилась и села рядом, на колени, вжавшись в землю. Её лицо было, наверно в нескольких сантиметрах от моего. Или того что, наверно от него осталось. Во тьме я смог видеть её черты: гримасу материнской боли и бесконечный ручей слёз. Я вспомнил о том, что придавил своим телом. Перевернулся, не разжимая трясущихся рук. Из последних сил, выдохнул хрипя и плюясь кровью: -...пион... Женщина зажмурилась, зарыдав мощнее. Затем нахмурилась и, сильнее уже в полностью обезумевшей гримасе выдавила из себя, срывая глотку, но позволяя мне услышать: -...она не шпион! Утром не о том было! Затем, кажется кашель. И судорожный танец губ, пытающихся объясниться. И она не про шпиона имела ввиду с утра... Трясущиеся руки протянул к женщине. Та болезненно улыбнулась, материнской лаской собираясь обнять их своими. Но я прохрипел, кажется ворочая головой из стороны в сторону, отрицательно мотая. Полнейшее, самое настоящее безумие изуродовало лицо командира. Она стала истошно орать, да так, что отрывки фраз были слышны даже мне. Затем вдруг резко обнулила эмоции. Деловито сжала запястья моих рук одной своей рукой, а другой рывком сжав тяжеленную для меня, гранату, достала её, отошла подальше и, широко размахнувшись, швырнула куда подальше. Я лежал на спине. Кое-как, в кромешной тьме заметил уходящую курящую командиршу. Led Zeppelin - stairway to heaven(2012 remastered) Окружили какие-то существа. Что-то стали делать с телом. Сознание прояснилось, вернулось зрение и слух. Вынули из тела окровавленный пустой шприц. Ещё несколько из разных частей тела. Некоторые забинтовали. Всё что я видел перед собой - сгущающиеся серые небеса, с которых опускается на землю, мигая огоньками грузового отсека и плавно левитируя к своему "Викингу", "Валькирия" собираясь забрать его в "Вальгаллу".

Моя любимая, девочка моя... Какoй же я мудак. Любит она меня, как и я люблю её...А я, мудень, чуть нас гранатой не подорвал...

Мелькало в сознании личико Маны. Серо-голубой океан очей. Ласковые белоснежные лапки. Розовые, не покрытые ядом помады, губки. Они целовали так неумело, так искренне и старательно...Нежная кожа. Самая вкусная на свете. Её шея, ушки, лоб, виски...Гипнотизирующий, каждый раз как в первый, любимый аромат волос. Каштановый океан, в который хотелось зарыться с головой. Она не требовала от меня ничего, она любила меня таким, какой я, пока ещё есть...Не просила золотых гор, ни разу не капризничала и вообще не просила что-нибудь для себя...кроме косметики...какой же я мудак...Был бы у меня второй шанс, я бы...я...Я любил бы её всю свою жизнь... There's a lady who's sure all that glitters is gold And she's buying a stairway to heaven. When she gets there she knows, if the stores are all closed With a word she can get what she came for. Ooh, ooh, and she's buying a stairway to heaven. There's a sign on the wall but she wants to be sure 'Cause you know sometimes words have two meanings. In a tree by the brook, there's a songbird who sings, Sometimes all of our thoughts are misgiven. К тебе иду, лисёнок...Бросаю своего котёночка, теперь вот, к тебе отправляюсь. Ты же всегда получала, что хотела. Стоило тебе только сказать, как я бросался, высунув язык, за очередной игрушкой, очередным удовлетворением твоего каприза. Ты всегда получала что хотела, а я. Не знал, что иногда все мы очень сильно заблуждаемся. Белоснежная пелена пред глазами сменилась знакомым тёмным потолком.

Валькирия.

Голос плачущего пилота раздался по всему транспорту: -ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО, КОТИК! Кажется, я почти смог улыбнуться. Повернул голову в сторону. Пташка затряслась. Загудели сопла. Ooh, it makes me wonder, Ooh, it makes me wonder. There's a feeling I get when I look to the west, And my spirit is crying for leaving. In my thoughts I have seen rings of smoke through the trees, And the voices of those who stand looking. Ooh, it makes me wonder, Ooh, it really makes me wonder. And it's whispered that soon, if we all call the tune, Then the piper will lead us to reason. And a new day will dawn for those who stand long, And the forests will echo with laughter. Казалось, любимые белоснежные ладошки согревают меня объятиями, наполняя жизнью.

Смех моего котёночка эхом раздаётся в парке...Мы сидим на траве и кормим уточек...Если бы не...Не война...Мы бы выстояли, я верю, что мы бы выстояли, и прожили долгую счастливую жизнь вместе...

Котёнок улыбается и счастливо смотрит на меня. Заливается смехом, а я всё смотрю в её серо-голубые океаны любимых глаз и не могу налюбоваться... Но возвращается невыносимая боль и перед взором появляется знакомая девичья фигура с длинными рыжими волосами. Алиса стоит в пол-оборота, но по разбухшим, некогда любимым ладошкам эксплуататорши, я узнаю первую, кого лю/(у)бил в своей жизни. If there's a bustle in your hedgerow, don't be alarmed now, It's just a spring clean for the May queen. Yes, there are two paths you can go by, but in the long run There's still time to change the road you're on. And it makes me wonder. Мёртвая девочка белоснежными длинными пальчиками с педикюром осторожно подносит к губам вырезную дудку и, набрав воздуха, начинает играть. Вместо мелодии появляется боль. Дудочником становится Никита. Страдание пульсирует во всём теле, вразброд с сердцебиением. А рыжая убиенная, медленно ступает по трясущейся от сильного ветра, левитирующей лестнице в серое небо. Ступени устланы знакомыми вещами - всеми моими подарками Алисе... Your head is humming and it won't go, in case you don't know, The piper's calling you to join him, Dear lady, can you hear the wind blow, and did you know Your stairway lies on the whispering wind? Серые небеса разверзаются ярким солнцем рассвета, ослепляющем рыжую. Тепло окутывает моё тело. Сердцебиение учащается, бодро стуча по три раза в ряд. Какая-то энергия наполняет меня. Я вижу личико Маны. Во всех подробностях. Её любимые глазки. Белоснежные пальчики касаются моего носа, девочка смеётся. Моё сердце вновь выдаёт три радостных удара, оканчивающихся нежным теплом любви, наполняющим разорванные вены. Котёночек в фартуке радостно и мило смеётся, жмуря глазки. Солнце наполняет теплом, нежно ложась, на её каштановые волосы. Я крепко обнимаю любимую. Наши сердца бьются в унисон. Я что-то говорю ей, а она мне. Но ничего не слышно. Но мы оба улыбаемся друг другу... Подняв веки, смотрю в иллюминатор. Снаружи бушует шторм, тряска внутри Валькирии усиливается в разы. Плачущий пилот изо всех сил старается, постоянно крича в микрофон, отчего её голос наполняет салон: -ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО КОТИК! ТОЛЬКО НЕ БРОСАЙ МЕНЯ! НЕ ОСТАВЛЯЙ ОДНУ, ПОЖАЛУЙСТА! Я...Я ВЫТАЩУ ТЕБЯ, Я НЕ ОСТАВЛЮ ТЕБЯ, ЛЮБИМЫЙ! Валькирия кренится вбок. Видна земля. Мягким заревом, отражаясь в залитом дождём, стекле, раздаются вспышки артиллерии. Сверкают молнии. Тряска усиливается в геометрической прогрессии. Ремни, которые сковали моё тело на носилках, скреплённые вместе в районе солнечного сплетения, то и дело норовили расстегнуться. Благо, знакомая женская ладонь изо всех сил, вздуваясь венами и сухожилиями, сжимала ремешки. Мисато склонилась надо мной, еле держась на ногах в трясущемся транспорте. Женщина со смертельным испугом глядела мне в глаза и, решительно хмурясь, со слезами на глазах, повторяла: -Ты сможешь. Ты сделаешь это. Ты не оставишь её одну. НЕ ПОСМЕЕШЬ! НЕ СМЕЙ, СЛЫШИШЬ! НЕ СМЕЙ ОСТАВЛЯТЬ ЕЁ! ТЫ СМОЖЕШЬ! ТЫ ВЫКАРАБКАЕШЬСЯ! НЕ ПОДЫХАТЬ! Я ЗАПРЕЩАЮ ТЕБЕ УМИРАТЬ, СЛЫШИШЬ!? ТЫ ОБЯЗАН НА НЕЙ ЖЕНИТЬСЯ, ОНА ДОЛЖНА БУДЕТ НАРОЖАТЬ ТЕБЕ КУЧУ ДЕТОК КОТОРЫХ Я БУДУ НЯНЬЧИТЬ, ПОНЯЛ!? Ты сможешь, ты сделаешь это, я верю в тебя... Бушевал ураган прямо за спиной Алисы, идущей вдоль лесной тропинки ко мне. Меня начинало притягивать к этой рыжей эксплуататорше. Я огляделся. Мисато и Мана взяли меня под локти и оттаскивали назад. And as we wind on down the road Our shadows taller than our soul. There walks a lady we all know Who shines white light and wants to show How everything still turns to gold. And if you listen very hard The tune will come to you at last. When all are one and one is all To be a rock and not to roll. Алиса превращала всё вокруг в золото. Под её стопами ручьи живительной воды, ковёр плодотворной почвы, превращались в мёртвое золото. Силуэт рыжей девушки засветился ярким белым светом. Мисато, я и Мана вросли в землю, подобно наполовину закопанному камню. Нас норовил сдуть ветер, но мы не сдавались, не катились прямиком в гибель. Мы были одним. Мы были едины. Воронка за плечиками разбухшей утопленницы из последних сил разрывала материю, норовя поглотить. Рыжая делает медленные, из последних сил, шаги...Протягивает руку ко мне. Белоснежные пальчики приближаются...Несколько сантиметров...И...Застывают в этом положении. And she's buying a stairway to heaven. Лицо убитой меняет злобу на апатию. Вспышка. Алиса медленно, в широком сиреневом платье, поднимается по лестнице в небеса.

***

Мелькают, застилая взор, белоснежные электрические светила на потолке. Грохот каталки, на которой меня везут по какому-то длинному коридору смешивается с паникой истеричных голосов. Мои губы что-то произносят. Кажется, на японском...Название какого-то животного...Память на мгновенье возвращается и я понимаю, что хриплю из последних сил: -Кот-тёнок... А любимое личико склоняется надо мной, еле поспевая за каталкой, рыдает и кричит, надрываясь: -Котик! Котик я здесь, я тут! Всё хорошо, любимый! Всё будет хорошо! Я из последних сил улыбаюсь, хриплю: -Ко...тё...нок... - пытаюсь неслушающейся рукой накрыть ладошку девочки Но она нащупывает мою, прикладывает её к своей щеке и крепко стискивает. -Лю...Те...Бя...Оч...Си...но... - выговариваю я и чувствую, как всё вокруг темнеет, причудливые звёздочки танцуют в сумраке уходящего от меня света. Сквозь ватные уши доносится: -И Я ТЕБЯ! И Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ, КОТИК! НЕ ЗАКРЫВАЙ ГЛАЗА! НЕ ЗАСЫПАЙ! ПОЖАЛУЙСТА НЕ ОСТАВЛЯЙ МЕНЯ! Я НЕ МОГУ БЕЗ ТЕБЯ! Тут очередное светило под потолком полностью ослепляет меня мягким свечением. Белый лист пред взором сереет, становится чёрным. Непроглядная тьма окутывает сознание. С хрипом выдохнув в последний раз, тело перестаёт откликаться. Мороз. Боль и усталость уходят вместе с ощущениями чего-либо. Тяжело сформулировать слово. Хоть какие-то мысли, звуки. Затухает всё.