ОНА ПРОСТО ПРЕДАСТ ТЕБЯ КАК ПРЕДАЛА И ДУРАКА СИНДЗИ!
***
Я вскочил в холодном поту, выпучив глаза и осматриваясь. Солнечный свет. Спальня. Чистая кровать. Внезапно вспомнился момент когда я ненадолго пришёл в себя в бункере. И эта фраза Аски... А затем тут же мою душу озарило солнышко счастья! Ведь!ЭТО НЕ СОН! Я ПРАВДА ДОМА!
Любимая сильнее прижалась ко мне, не желая сползать с моего изрубцованного торса. Я сел поудобнее, перехватив на руках котёночка... Мы с открытыми ртами, выпучив глаза, молча уставились друг на друга. Я успел произнести лишь: -Доброе утро. Любовь всей моей жизни и самая красивая девушка на всей планете После чего меня тут же опьянила жаркая преданная и страстная, внеземная и приятно обжигающая любовь, отключив мозг. Наши губы тут же сплелись. Языки тёрлись друг о друга, обмениваясь слюнями, любимая обвила мой затылок, начав ерошить его лапками. Мои руки, обезумев от нетерпения, снимали с котёнка обтягивающую маечку, сквозь которую торчали сосочки. Избавив Ману от одежды на торсе, тут же прильнул к ласковой и упругой, такой прекрасной, тёплой груди... Я зацеловывал любовь всей моей жизни, она отвечала жадно. Нашу белую кровать заливало яркое солнце, что было в зените на синем безоблачном небосклоне... -Сладенькая моя...Моя киса...Мой котёночек... - бормотал я в перерывах между жадными поцелуями, стискивая Ману. -Котя...Ко-а! - любимая, оставшаяся в одних лишь трусиках (и то ненадолго), застонала протяжно ероша мой затылок и прижимая к себе крепче...***
Апогей удовольствия медленно спадает. Я отстраняюсь от любимой и, плюхаясь на спину, прижимаю котёнка, которая, счастливо улыбаясь, забирается на мой торс. Зацеловываю багровую и тяжело дышащую от прошедшего удовольствия, Ману. Зарывшись в гипнотически приятный аромат её волос, шепчу: -Ты моё солнышко... Мана мурлычит, а затем устремляет на меня взор пьяных от любви, серо-голубых океанов. Я же, не задерживаясь, вновь жадно целую любовь всей моей жизни, поворачиваю её на спину, повторяя буквально только что законченное...***
Сиреневый вечереющий весенний небосклон мегаполиса последними рыжими лучами заката блестит в огромных панорамных окнах... Любимая, счастливо улыбаясь, спит, мёртвой хваткой стиснув меня. За столь приятным занятием уже 4 часа прошло, два захода подряд, а по ощущениям... Я укусил белоснежное ушко котёночка. А по ощущениям - хочу её всё больше и больше, ещё и ещё...А как устоять перед этими серо-голубыми океанами? Глядя в рыжий закат на сиреневом вечернем небе, что утопает в оборонительных плитах и уродливо-едком неоне небоскрёбов, шепчу: -Я так тебя люблю, моя девочка...Котёночек...Ты у меня самая-самая... Мана поворочалась и, уставившись на меня серо-голубыми океанами, произнесла: -И я тебя люблю, котичька...Котя...За этой рыжей... Мана опустила веки, заулыбалась счастливо и ухом приложившись к моему сердцу, стиснув меня крепче лаской своих объятий, сказала: -За этой рыжей все парни бегают, а фотки разлетаются как пирожки...А мой котя её отшил. Когда она ему в любви призналась и сама лезла и обещала, что всё пройдёт в тайне...Котя... -А как иначе, котёночек! - я поцеловал её макушку и продолжил удивлённо: -У меня тут дома самая красивая девочка на всём белом свете, самая-самая прекрасная, любовь всей моей жизни, самая сексуальная, самая горячая, умная, милая, добрая, прекрасная и верная! А я что?! Мана, вся розовая, довольно улыбнулась. -Иди-ка сюда... - произнёс я, притягивая к себе любимую за добавкой. Она порозовела, пробормотала тихо и быстро: -Котя может не над-д... Тут же её глазки расширились и, когда я начал отстраняться от губ любимой, она сама меня притянула и, ероша затылок, жадно поцеловала. Прервав сплетение наших губ, я забормотал: -Ну что ты, милая тебе же... -Ничего! Я потер- Я тут же поднёс пальчик к её губам. Любимая его ласково, одними лишь губами укусила и, нежно слюнявя, объяла его своим ротиком. -Котёнок... - измучённо произнёс я, еле сдерживаясь от продолжения банкета и добавил: -Не усложняй... Мана послушно отпустила мой палец и приложилась к нему губами. -Я же не хочу, чтобы тебе было больно. -А я не хочу чтобы ты на эту рыжую стерву заглядывался! Глупо улыбнувшись я глядел в горящие ревностью, серо-голубые океаны, по которым я так соскучился менее чем за сутки! и тихо, от чистого сердца, произносил: -Я ведь и не заглядываюсь, котёнок... Мана тут же растаяла, порозовев. Поцеловав любимую в щёчку, я шепнул той на самое вкусное в мире бледное ушко: -Я же люблю тебя, котёночек... И тут же, опьянённый, начал зацеловывать и тискать любовь всей моей жизни, приговаривая в короткие перерывы, обескураженный безумием счастья: -Котёнок...Котёнок моя...Мышка...Мышечка моя, мой мышонок, моя ласковая моя нежная, моя единственная, моя самая-самая любимая, Мана...Мой котёночек...Самая красивая, самая сексуальная, самая умная, моя, моя... -Ко-ох-тя! За! Ду!Шишь! Я тут же ослабил хватку и зарылся в волосы любимой, прекратив и поцелуи. Наши сердца бились синхронно. Дыхание спокойное, размеренное. Тепло. Счастье. Мана подняла на меня свои самые красивые в мире, серо-голубые океаны и спросила: -А т-ты...Т-ты...П-правда м-меня т-так сильно... Котёночек покраснела и договорила вопрос: -Люб-бишь? Мана в ожидании застыла. Её губки остались приоткрытыми. -Я люблю тебя больше всего на свете, котёночек мой... Тут же жадно поцеловал Ману, углубляя поцелуй максимально. Девушка, изнурённая приятным многочасовым времяпрепровождением (от которого сама же просила и воздержаться), остатками сил обнимала меня, скользя лапками по свежим царапинам на спине... А я всё не мог утолить жажду. И ещё долго-долго целовал любовь всей моей жизни, прижимая её к себе мёртвой хваткой... Когда наконец, сил хватило дабы взять паузу, я зарылся в гипнотически приятный аромат каштановых волос любимой. Она умиротворённо улыбаясь, лежала на моём торсе. Начал говорить всё, что думаю: -Я давным-давно блуждал во мраке и грязи...А потом...Однажды, когда и надежд и сил уже не оставалось...Однажды маленький котёнок, сказала мне -Люблю! - договорила Мана и засмеялась счастливо, жмуря веки. Затем я вновь встретился взглядом с серо-голубыми океанами глаз, в которые так влюблён -Да...Именно так - пробормотал я, пьянея от чувств. Затем вновь слился с Маной в долгом поцелуе. Когда наши губы расстались, а глаза устремились в панорамное окно - где небоскрёбы блестели уходящей рыжиной заката, вновь из памяти всплыли... Холод. Грязь. Сырость. Кровь. Трупы. Вонь. Траншеи. Аска. Голод, незаметный в изнурённом адреналином, теле. Я поёжился в тёплой чистой кровати, стиснув Ману изо всех сил и зарылся в её волосы, роясь носом. -Котичька... -Что, любовь моя? -А в постели я тебя устраиваю? - Мана подняла голову и посмотрела на меня тревогой серо-голубых океанов и лёгким ехидством, уже зная ответ. Улыбнувшись глупо, я ответил от чистого сердца: -Да. Более чем. И никто никогда меня не возбуждал так, как это делаешь...Ты - я смял рукой упругую попку Маны, отчего та вздрогнула и расплывшись в довольной улыбке, покраснела. -Милый...Давай заведём ребёнка? Благо я ничего не пил -сейчас бы поперхнулся и закашлялся. Вытаращив на любовь всей моей жизни глаза, спросил, стараясь держать спокойный тон: -Ты...Т-ты...Чего...К-котёнок... Мана решительно кивнула и серьёзно посмотрела мне в глаза, говоря: -Да. Котёночка нашего. Или даже двоих! -П-почему...З-зачем...Сейчас? В-ведь..Ты же знаешь, я только за, но в общей перспективе, а так... -А так Мисато тебя не будет отправлять воевать! Шок пробил меня. Мана, котёночек мой, наивный и глупенький, объяснила: -Она же сама когда-нибудь, да родит! И поймёт, что...Не будет, я уверена, она очень добрая женщина, в душе она может быть самая добрая женщина на свете и всё понимает и поэтому, зная, что нервничать мне будет нельзя, не отправит тебя никуда! - Мана с робостью посмотрела на меня вновь и повторила: -Давай заведём ребёнка. Я тяжело вздохнул. Посмотрел на блестящие за окном небоскрёбы. Голубое небо с редкими мутными пятнышками облаков. И тяжело вздохнув, хотел что-то сказать, как Мана не дала: -ПРОСТО Я УСТАЛА ОТ ЭТОГО! КАЖДЫЙ РАЗ, КАЖДЫЙ РАЗ! ВОТ Я ЗДЕСЬ, С ТОБОЙ И МЫ ГОТОВИМ, СПИМ, СМОТРИМ ТЕЛЕВИЗОР, ГУЛЯЕМ ВМЕСТЕ И МНЕ ОЧЕНЬ ХОРОШО И СЧАСТЛИВО! А ПОТОМ НЕ УСПЕВАЮ Я МОРГНУТЬ ГЛАЗОМ, КАК! КАК! Слёзки начали бежать из серо-голубых океанов, полных боли, витьеватым руслом по белоснежным щёчкам, в которых блестел рыжим уходящий весенний день. -КАК ТЫ УЖЕ ТАМ И Я! И Я! И Я КАЖДОЙ КЛЕТОЧКОЙ ДО ГЛУБИНЫ ДУШИ РАЗРЫВАЮСЬ НА ЧАСТИ, БОЮСЬ ВСЕМ СВОИМ СУЩЕСТВОМ. НЕ ЧУВСТВУЮ НИ РУК НИ НОГ, НЕ МОГУ НИ ЕСТЬ НИ СПАТЬ НИ ПИТЬ НИ ГОВОРИТЬ ПОКА ТЫ - ТАМ! Мана хлюпнула носиком и продолжила: -А Я ЗДЕСЬ! И НИЧЕГО НЕ МОГУ! МНЕ ЗАПРЕЩАЮТ ВЫЛЕТ, ИЗ-ЗА ТВОЕГО ПРИКАЗА, МИСАТО И ВОВСЕ НЕ ПУСКАЕТ В РУБКУ, ТАК ЧТО Я ДАЖЕ НЕ ЗНАЮ, ЧТО ПРОИСХОДИТ! А ПОТОМ ВИЖУ ТЕБЯ И КАЖДЫЙ РАЗ КАК ЗАНОВО РОЖДАЮСЬ, СМОТРЮ НА ТЕБЯ! Устало улыбающегося...Еле-еле, из последних сил, плетущегося...И это если тебя не ранят! А если ранят, то потом эти ванны, потом опять эти шрамы на твоём теле, а потом опять прогулки, завтрак, любовь и опять тебя нет, а я не могу, я жить не могу без тебя, вздохнуть я не могу, пока тебя нет рядом! Я устала! Я очень устала от этого! Котя... Я прижал Ману к себе и зарылся в её волосы, целуя макушку. Гладя котёночка, шепчу: -Всё хорошо...Уже всё, победа уже бли -НЕ НУЖНА МНЕ НИКАКАЯ ПОБЕДА! МНЕ НУЖЕН ТЫ! ЖИВОЙ, ЛЮБЯЩИЙ. НЕЖНЫЙ, РЯДОМ, ЧТОБЫ Я МОГЛА УСНУТЬ В ТВОИХ РУКАХ И ПРОСНУТЬСЯ, ЗНАЯ, ЧТО ТЕБЯ НЕ ОТПРАВЛЯЮТ НА СМЕРТЬ! Я гладил вздрагивающую от рёва, любимую. Её горячие слёзы мочили мою кожу, идя прямиком по шрамам... -Котёночек...Любовь моя...М-меня... Тяжело вздохнув, решил сказать честно: -Меня не отправят на декрет вместе с тобой. -ЧТОООО -Дослушай. Пожалуйста. Мана поникла. Слушать она уже ничего не хотела и вновь безутешно ревела, а я обнимал её изо всех сил, тьмокая и в перерывах говоря: -Это не от Мисато зависит. Ей приказывают, она сообщает мне. А даже если не так, она отправив меня в декрет, полетит с должности и назначат туда кого-нибудь другого... -НУ И ПУСТЬ! -А вот назначат Аску! Мана тут же сникла и насупившись, злобно уставилась на меня, подбородком уперевшись в мокрую от слёз, мою грудь: -А...А...Ас-с-ку? -Аску, Аску. -ЭТУ РЫЖУЮ ! - пошло обилие мата, которое я прекратил поцелуем. Который длился, кажется, целую вечность - до того самого момента, когда любовь всей моей жизни, не обвила, наконец мой затылок, углубляя поцелуй и прекратив рыдания. Блаженство, теплящиеся в душе прекращается синхронно с поцелуем. Я держу Ману за лапки - она сжимает мои руки изо всех сил. Смотрю в покрасневшие от плача, серо-голубые океаны. Любимая говорит - и новые слёзки текут по щекам: -Просто...Будь осторожен...Ты...Ты же... - она, горько улыбаясь, произносит фразу, которую я запомню на всю оставшуюся жизнь: -"Ты...Мой котик"... - и совсем как тогда, я отвечаю: -"А ты мой котёнок..." - поцеловав Ману в носик, отстраняюсь. Девочка утирает слёзки и смотрит на меня горящим в глазах, счастьем. -Мана...Ты моя семья...Моя единственная...Я не могу потерять тебя...Обещаю, я всегда буду предельно осторожен... -Котя... - произнесла, растаяв, любимая. Мы вновь слились в жадном поцелуе. Я перевернул любимую на спину и закрыл нас обоих одеялом с головой, углубляя поцелуй...***
Z-FEEL-Z - Last night (Love Money Rock'n'roll OST) https://www.youtube.com/watch?v=G8S0aZ-uGbU Свежий воздух, пьянящий долгожданным теплом. Рыжий закат, который так долго держался на сиреневом, вечереющем небосклоне. Держась за руки с любимой, прыгаем через лужи, обходим их по сугробам, смеёмся ото всей души, заполняя душу костром счастья. Парк, где мы кормили уток. Мягкий свет фонарей. Непроизвольно заученные, уже так породнившиеся, ряды скамеек. Огонёк заката блестит на дребезжащей, лишь местами оттаявшей, воде. Улицы. Прохожие. Вечереет на глазах. Кутаясь от свежего ветра, прижимаю к себе Ману. Мы останавливаемся. Смотрим друг-другу в глаза. В сине-голубых океанах я вижу самую жизнь мою, начавшуюся заново и при этом - отдающей мощнейшим дежа вю, вызванном, видимо, такой далёкой, ностальгией по давно минувшей, чистоте детства... Поцелуй. Тепло накапливается в душе. Расстаёмся. Мана смеётся. Закат отражается от стёкол прилавков. Улыбаясь, смотрим друг на друга. И вновь целуемся и вновь смеёмся... Таким несложным образом, добираемся до блеклой в лучах уходящего солнца, вывески: VA-11 HALL-A. Держась за руки, заходим в знакомый бар. А внутри - ба! И сцена и певичка и музыка и толпа! Sitting on the stage, — watching all the lights dying. You’ve just come in, — appeared from nowhere. You took my hand — and said “please stop crying”. You and me — will be together this night — this last night! Я и котёночек не сводим влюблённого взгляда друг с друга... We'll be always together — night to never forget. Let my music be fever — let’s leave no regrets. Always, always, forever — like Romeo and Juliet. You’ll betray me never — I won’t run, you bet! Как бы невзначай, обустроившись в уголке бара, где нам никто не помешает, но и музыку слышно отлично, я жадно целую любимую. Отстранившись, кричу на ушко: -Я люблю тебя! Мана, задорно хихикая, кричит в ответ: -И Я ТЕБЯ! После чего наши губы вновь сплетаются воедино... Live at the show — next to each other we sing. We sing your song — its words inflame my heart. And just one tear — slowly rolled down my string. You and me — will sing this song tonight — this last night! Я посадил любимую на плечи, затем понял по её постукиваниям, что пора опускать. На мои вопросы: -Ну что, кто выступает? Мана, насупившись, сказала: -Никто! И хищно поцеловала меня. We'll be always together — night to never forget. Let my music be fever — let’s leave no regrets. Always, always, forever — like Romeo and Juliet. You’ll betray me never — I won’t run, you bet! Я опустил голову, чтобы встретить любимые серо-голубые глаза. И произнёс, дабы даже приятная музыка и гам толпы не заглушили: -Ты моя единственная и самая-самая яркая звёздочка. И жизнь моя - твоя сцена... -Кооотя... - произнесла растаявшая любимая. Опустив веки, упираемся лбами друг в друга, воссоединив руки на отдалённо-уродливый манер вальса едва-едва двигаемся в такт музыке, кружась в отдалённом от толпы, уголке зала, погружённом в приятный неоновый рыже-фиолетовый полумрак. We'll be always together — night to never forget. Let my music be fever — let’s leave no regrets. Always, always, forever — like Romeo and Juliet. I will live forever — I will run, you bet! Музыка закончилась. Мы с котёночком, расставшись, посмотрели друг-другу в глаза...И тут же сплелись в жадном глубоком поцелуе...***
Отужинав в ресторанчике возле дома, уже в сиреневом сумраке тёплого, свежего весеннего вечера, заходим домой. Оба сияющие от счастья. Спустя мгновение, уже жадно целуемся, едва успев закрыть за собой дверь и раздеться. Валимся в кровать. Я целую шею любимой. Она, сладко постанывая, отстраняется и говорит в спешке: -Котя, котичька, любимый мы же сегодня уже договорились, что не будем... -Да, любовь моя. Извини - улыбаюсь я и тьмокаю её в лобик, целомудренно. Устраиваюсь поудобнее на спине. Мана лежит на моём торсе, счастливо улыбается, ёрзает. Затем, найдя удобное местечко, мёртвой хваткой стиснув меня в ответ, облегчённо вздыхает. Я, с благодарностью глядя в потолок, опускаю веки, осознаваяКАК ЖЕ Я СЧАСТЛИВ!
***
За стенами бункера мат и ржач. Внутри - возня и писанина. Я цокаю, смотрю на рыжую злюку и говорю: -Дура ты Аска, ох дура. Меня бы предала? -НАЙЙН! ЧТО ТЫ! Улыбаюсь и говорю: -Вот и я её и она меня, оба мы любим друг-друга и никогда и не за что, не предадим. Аска надулась. Я же облегчённо протяжно вздохнул и опустил веки...