Женщина Королей

Я еле держала глаза открытыми. Спать хотелось неимоверно, но, по опыту, делать этого не следовало. Засну сейчас — просплю несколько суток кряду, что Торико явно не оценит. А вот если перетерпеть несколько часов, то хватит получасовой дрёмы. Меня знобило, но это как раз-таки было нормально. Организм перестраивался, клетки бунтовали. Эволюция, в общем-то, шла полным ходом. Что удивительно, есть мне не хотелось. Обычно я сметала всё, до чего дотягивались руки, — то есть, до богатства острова-пудинга Хангри-Ла, — но в этот раз желудок неприятно сжимался от одной лишь мысли о еде. Даже кружка с чем-то жидким, сладким и горячим, которую мне в руки впихнул бледный Санджи, вызывала слабую тошноту. Мы сидели около огромного аквариума. Мы — это Луффи, я, Торико и Зоро. Остальные члены пиратской команды несколько опасались приближаться ко мне, несмотря на заверения своего капитана, что всё в порядке. Что же, это вполне обоснованные страхи. Я зябко повела плечами и получше запахнула плед. Кружку пришлось поставить на стол, чтобы не расплескать то ли какао, то ли горячий шоколад. Руки мгновенно схватило холодом, но это хотя бы была не та тупая ноющая боль. Жалко только, что шрамы остались, причём в самом своём неприглядном виде: багровые набухшие полосы, вызывающие у меня смутную неприязнь к собственным ладоням. За спиной у меня плавали огромные рыбины. Как их ещё не съели в условиях отсутствия достаточного разнообразия провианта, я не слишком понимала. С другой стороны, рыбы и в океане полно. Луффи как-то говорил, что многие члены его команды заводили любимцев в этом аквариуме. Мугивара старательно дожёвывал оставленный мной ранее окорок, Торико недовольно хмурил брови. Зоро, сидевший рядом с капитаном, не выказывал и капли нерасположения: мягко водил пальцами по рукоятке своей белой катаны, иногда замирая, будто впадая в дрёму. Напротив нас за круглым столом сидела Робин с очередной древней даже на вид книгой. Левая рука Луффи была на своём законном месте. По словам самого пирата, разницы в ощущениях не было — рука и рука, что там. Славься, восстановительная кулинария, иначе мне было бы крайне неудобно перед названным братом. Конечно, когда я «прирезала» руку брата обратно, Чоппер-оленёнок едва не выпрыгнул из своих штанов. Ну да, крайне полезное умение, особенно для врача. Вот только даже Санджи не мог применять восстановительную кулинарию: один раз я жизнь положила на то, чтобы научить кока этой технике. Бесполезно, увы. Торико, непривычно-угрюмый, кидал на меня задумчивые взгляды. Еды ему не досталось, всё решили скормить Луффи, но я успокоила охотника тем, что скоро произойдёт извержение вулкана на острове. И будет охотнику много вкуснейшего пудинга. — Это было безопасно? — наконец спросил Торико. — Хотя бы для тебя? — Не совсем, — сказала я, откидываясь на спинку дивана. — Первые пять рецептов — да, абсолютно безопасны. Последний, тот, что я использовала, давал непредсказуемый результат. Луффи согласно чавкнул мясом, Зоро вздохнул. Санджи, до этого нервно расхаживающий около другой стены, всё же вытащил из кармана пиджака вонючие сигареты и закурил. Робин медленно перелистнула страницу тяжёлой книги, отчего шелест на секунду заслонил собой неприятную тишину. Блики сине-голубого света, исходящие от аквариума, делали её и без того бледную кожу слишком тонкой на вид. Глаза археолога сияли мраком, когда она всматривалась в древние письмена. — И ты всё равно на это пошла, — сказал Торико. Я кивнула. Холод донимал меня всё сильнее, распространяясь от рук к плечам, растекаясь по груди, сворачивая тугие узлы в животе. Неприятно, но терпимо. Интересная реакция организма на эволюцию, такого у меня ещё не было. Да и демонов таких, как сейчас… не было. Я снова взяла кружку в руки. Тепла от неё было мало, если честно, но подобный домашний жест давал каплю спокойствия. Торико слева и Луффи справа излучали живое тепло, но прикасаться к охотнику и пирату я побаивалась: Король гурманов явно был на меня раздосадован или обижен, а будущий-бывший Король пиратов слишком увлекся свиной костью. — В мире нельзя избежать всех опасностей, разве нет? — тихо спросила я. На эти слова Торико скупо улыбнулся, словно махнул на меня рукой. Луффи, обглодавший кость до белизны, откинул её на стол и потянулся. Было заметно, что левая рука плоховато его слушается, но, я думаю, это из-за непродолжительного хранения конечности в холодильнике. Ничего, оттает. Взрыв вулкана внутри корабля почти не ощущался. Снаружи раздался то ли удар, то ли хлопок, Санни наклонило вбок от мощного ветра, завибрировали доски от бьющихся о корабль волн. Нами, наблюдавшая за извержением на палубе, громким голосом окликнула капитана. — Ну что, — Луффи довольно потёр руки, — первый голод я не утолил, но хоть что-то закинул. Время десерта! Идут все! — Кто-то должен следить за кораблями, — сказал Зоро. Я, если честно, думала, что он спит или медитирует. — Ну, значит, не все, кто-то остаётся. Если не будет желающих, то тянем палочки. Вы сообщили на Хангри Шарк, что мы причалили у острова? — Я свяжусь с ними, — сказал Санджи, докуривая сигарету в две затяжки. — Но не думаю, что они успеют доплыть до нас за пару часов. — Хангри Шарк? — спросила я. Ранее я такого наименования не слышала, поэтому, естественно, оно вызвало у меня интерес. — Потом расскажу, — хмыкнул Луффи. — В двух словах: у меня не три, а четыре корабля, всё такое. А теперь — на улицу! Он схватил меня за руку и выдернул из колючего тёплого пледа, точно морковку. В теле ощущались всполохи электричества и льда, хотя я не знаю, как последнее возможно. Мне было плохо, но Луффи это, казалось, совершенно не волновало. Торико и Зоро поднялись одновременно. К тому моменту, как Луффи выволок меня на палубу, они только подходили к лестнице наверх. Санджи, старательно обхаживающий Робин, задержался. — Ого-о! — восторженно воскликнул Луффи. — Круто! В его глазах чуть ли не звёзды плясали, что вызвало у меня добрую усмешку. Вот он в который раз видит, как огромная вишня приземляется точно на вулкан, но каждое такое представление вызывает у парня яркий первый восторг. Рядом с такими же сияющими глазами подпрыгивали Усопп и Чоппер, недалеко танцевал что-то непотребное Френки. Да, должна признать, что на корабле в отдалении падение гигантской вишни смотрится намного эпичнее, чем вблизи. В первую свою жизнь я не особо обращала внимание на то, насколько это зрелище потрясающее. Славьтесь, гурманские земли! — Все на землю! — громко и радостно крикнул Луффи. — Нас ждёт огромное количество самого лучшего в мире пудинга! Он выпрыгнул бы из корабля, если бы не Зоро, схвативший своего непутёвого капитана за шкирку. Вот сколько бы жизней ни прошло, а Луффи всё тот же и забывает о своей неспособности плавать. Пошёл бы сейчас на дно, как миленький, и булькнуть бы не успел! Привыкший к причудам капитана мечник не выказывал ни капли неудовольствия. В этой жизни Ророноа Зоро явно не обзаведётся ни одной морщиной к старости: он практически не проявлял эмоций на своём лице! Буддистское спокойствие. — На остров, на остров! — скандировал Луффи. — Свистать всех на землю! Пудинг! Торико фыркнул, и, по привычке посадив меня на сгиб локтя, прыгнул в сторону земли. За нами последовал Терри, которому тоже было интересно попробовать этот чудесный пудинг. — Ты на меня не злишься? — тихо спросила я у охотника, когда он приземлился на песок. — В итоге всё кончилось хорошо, — также неслышно ответил Торико, — да и Коко не видел на тебе печати смерти, поэтому волноваться мне не стоило… но в следующий раз предупреждай. Ты же мой повар, в конце-концов! Я кивнула и с облегчением прижалась ближе к Королю. Какой же он тёплый! И уснула быстрее, чем моргнула. Опять. Сколько можно-то? То, что я увидела, нельзя было назвать сном, пожалуй. Больше это походило на воспоминания о недавних событиях: о моей эволюции, о демонах и о Луффи, которому я оторвала руку. Во сне, как и несколькими часами ранее в реальности, мы довольно долго шли по острову. Нужно было отойти подальше от берега, потому что не всегда я была в сознании после изменений тела. Джунгли вокруг размывались и хранили в своих тенях странные и пугающие пасти хищников и неясные очертания лиц и масок. Я не обращала на них внимания, как и Луффи-из-сна. Мы пришли на знакомую поляну, расположились на ней. Момент поедания отвратительного на вкус сырого мясного пирога и горелого кекса я не видела, зато кровь Королей рекой текла в моё горло, вызывая не приступы тошноты, а яркие всполохи удовольствия. Тени становились гуще и злее, Луффи размывался вместе с кустарниками и пальмами, его красная накидка сливалась с зеленью джунглей. — Ты главное выживи, — сказал Луффи голосом, от которого по всему сну разошлось шипящее эхо, — тут неплохой мир, в общем-то. Мне будет без тебя скучно. Ещё не смолкли его слова, как в моём желудке образовался кусок льда. Я опустила взгляд, и увидела, как нижняя половина моего тела обращается в монолит, скованный холодом. Ни шевельнуться, ни убежать. Он медленно стал растворяться в окружающей черноте. Тени поглотили всё вокруг, включая Луффи и мои ноги. Половина меня оставалась в пустоте. Начали растворяться руки, тоже скованные холодом. Я испытывала облегчение: ни боли, ни уколов льда, ничего. Блаженное ничто. Пространство рядом со мной дрогнуло и заколыхалось, как поверхность воды в ветреный день. Из него вышло то ли лицо, то ли маска, которую я уже видела. Мой демон. Первый. Реальность сна расходилась волнами, пропуская в пространство сна моего демона. Не знаю точно, был ли он настоящим, или же являлся лишь воспоминанием, но страха я не ощущала. Страшным был другой, не этот. Чернота больше не скрывала его фигуры. Высокое худое тело, с человеческими руками и ногами. Всё ало-золотое, будто из металла, и чешуйчатое. На широких плечах — наросты рогов и перьев, тоже из алого золота. Вместо лица — маска, что срасталась с шеей. Почему-то я обратила внимание на то, что ни носа, ни ушей, ни рта у демона не было. Маска открывала только глаза, молочно-белые и пустые. Ни радужки, ни зрачка — только зеркальная ровная гладь. Вокруг глаз — мелкое красное оперение, из которого постепенно вырастали, удлиняясь, роскошные перья, служившие демону заменой волос. Он ничего не говорил и не хотел от меня. Он просто пришёл в этот мир, мир его звал и молил о нём, чтобы… Чтобы что? Из темноты он достал мои руки, потом подтянул до своего уровня, доставая и ноги. Всё как в прошлый раз. Я опустила взгляд и увидела, как вьются вокруг подола его одеяния, — то ли платье, то ли мантия, — бугры алой черноты. Они тянулись дальше, туда, откуда существо пришло. И я знала, что эта чёрная нить связывает Красного демона со вторым, имени которому я никак не могла придумать. Хотя, то было несложно. Едва услышав дикий яростный ор, смешивающийся с воем и рыком, я мысленно обозвала второго Кричащим. Красный обнял меня, давая тепло. Руки второго, выскочившего из черноты быстрее моего восприятия, впились мне в спину, разрывая мясо и ломая кости. В тот момент, когда чёрные когти впились мне в сердце, я проснулась. От острова мало оставалось, Торико и Луффи как следует подъели практически весь пудинг. Остальные члены команды Мугивары разбрелись по Хангри-Ла, отлавливая себе провиант для будущего плавания и поражаясь разнообразию видов. Оленёнок Чоппер сидел рядом со мной, тщательно осматривая мои ладони. Когда он понял, что я очнулась, то отскочил в сторону и залепетал что-то извиняющееся. Луффи, обгладывающий огромную косточку от гигантской ежевики, окликнул судового врача: — Чоппер, что там? Всё нормально? Торико, лакомившийся чем-то бананово-карамельным, согласно закивал. Вынужденный недолгий голод сделал его не слишком разборчивым в еде, однако заставил по-новому оценить вкусы, что предлагал гурманский мир. В общем, охотник был практически счастлив. — Н-ну, кости на месте… всё хорошо, — залепетал оленёнок, — боли быть не должно… просто… ну… шрамы. Шрамы! — внезапно повысил он голос. — Их не должно было остаться после такой перестройки организма! И мне надо… мне надо осмотреть Комацу-сан. Я поблагодарила оленёнка и выслушала в ответ счастливые причитания. Он не меняется из жизни в жизнь, честное слово. Может, оно и к лучшему? — А зачем осмотр? — поинтересовался Луффи. — Что-то не так, — вздохнул успокоившийся Чоппер. — С органами, я имею в виду. Их по пальпации как-то слишком мало, если это возможно. В первые мгновения мне было сложно понять, о чём он. Сказывалось то, что проснулась я от не слишком приятной картины. Мало хорошего в том, что тебе вырывают сердце, как мне кажется. Однако минутой позже, когда Чоппер принялся лакомиться остатками пудинга, до меня дошло, о чём оленёнок говорил. — А, — непроизвольно вырвалось у меня. Мало органов. Ему не кажется, совсем не кажется, их действительно стало меньше. Тот же кишечник наверняка сократился в несколько раз. Но это было нормально и связано с эволюцией. Информация всплывала у меня в голове целыми пластами, однако не приносила никакого дискомфорта. Я просто знала, что происходит со мной, моими органами и моим восприятием. Эволюция… — Ты знаешь? — заинтересовался Луффи. Он жевал нечто, похожее на мармелад или жвачку, с большим усердием. Было слышно, с каким трудом мощные белые зубы каждый раз отлепляются от сладости. Неужели карамель? Или нуга? Торико закивал, взглядом попросив меня ответить. Рот охотника был прочно склеен тем же, что ел сейчас Луффи. Ириски, они нашли ириски. Бедные их зубы. — Эволюция, — начала я, точно зная, что в ближайшие несколько минут два обжоры не смогут ничего сказать, — всё дело в ней. Сократился кишечник, увеличилась в объёмах печень. Желудок стал меньше, но эластичнее, и теперь может растянуться, как у вас. Всё ради пропитания. — Тебе будет нужно так много еды? — удивился Чоппер. — Совсем нет. Просто моя еда… в общем, она будет у меня довольно редко, так что переваривать её нужно полностью. Включая кости. — Мало еды? — удивился Чоппер. — Ты будешь голодать? Постоянно? А как же гурманские клетки?! Мне Торико-сан говорил, что… Что именно говорил Торико Чопперу, я слушать не стала. Врач перечислял различные факты о гурманских клетках и телах, размахивал копытцами, в которых держал пучки сладкой ваты, и вообще выглядел милым и воодушевлённым. И я совершенно точно не могла сказать оленёнку, что мои демоны слабо подходят для всего, о чём он говорил. Красный не ел ничего. Кричащий предпочитал человечину.