Женщина Королей

Не знаю почему, но Терри меня невзлюбил с первого взгляда. Волк, как и Киссу, был намного больше, чем я помнила по этому времени: при нашей первой встрече его пасть находилась примерно на уровне моих глаз. Белоснежная шерсть делала опасного хищника похожим на большое уютное облако, однако глаза у Терри были злые и совсем дикие. Он был потрясающим бойцом с отвратительным характером, как сказал мне Торико. Его мать, выведенная в застенках МОГ, продолжала сражаться на арене и не была трагически убита у своего щенка на глазах. Возможно, отсутствие этой сцены и сыграло решающую роль в формировании характера волчонка. Впервые Торико познакомил меня с Терри во время вылазки за BB-кукурузой для питомца. Я напросилась с охотником из-за банальной скуки: после великого пришествия Сетсуно в «Ложку» у меня в жизни наступила тихая полоса без каких-либо дрязг и проблем. Мне бы радоваться, да только меня начала одолевать тоска. И тут — Торико с его путешествием. Это было подарком богов! Терри, как увидел меня, ощетинился и издал громкий злой рык. К такому я более или менее привыкла: волк всегда реагировал на меня подобным образом, если не рождался рядом со мной. Почему-то именно Боевые Волки хорошо чувствовали мою инаковость и настоящий возраст души. Реагировали они соответственно. Спокойно стоящий рядом со мной Торико стал решающим фактором для волка: нападать Терри не стал. Однако во взгляде компаньона Короля не было ни капли тепла или доброжелательности, когда он смотрел в мою сторону. У меня было ощущение, что при первой возможности Терри постарается перегрызть мне глотку. Торико, конечно, уверял в обратном: — Он умный волк и не будет творить невесть что, — говорил охотник, — и ты в безопасности рядом с ним. Рин ему тоже не нравилась, но не съел же он её? — Рин проводит с Коко столько времени, что пропиталась ядом, — ворчала я в ответ. Торико на это только смеялся. Ну да, Рин и Коко были лучшими друзьями и действительно часто гуляли вместе. Мне бы забеспокоиться, да только девушка совершенно не интересовалась предсказателем. Намного больше внимания она уделяла Тине. Ухаживания за репортёршей были настолько явными, что я мысленно попрощалась с возможным браком Тины и Зонге. Жаль, конечно, они были бы хорошей парой. Но разве есть что-то важнее любви? Странный, странный мир. На остров Хангри-Ла мы с Торико отправились вдвоём, если не считать Терри. Тина и Рин были заняты с подготовкой и освещением в СМИ этой подготовки общемировых кулинарных состязаний, Зебра и Санни разбирались с какой-то хищной дрянью из Гурманского мира, а Коко оказался завален просьбами о предсказаниях. Но всё-таки Короли обещали попытаться выбраться за нами. Я по памяти нарисовала им морскую карту до Хангри-Ла, благо, имела небольшие познания в картографии. На самом деле, я не была уверена, что карта понадобится охотникам: в целом, все знали, как добраться до Хангри-Ла. Остров являлся мифическим, поскольку у его берегов располагались острые, как кухонные ножи, скалы и сильные водовороты. Но для Королей это всё было детским лепетом, не стоящим внимания. Торико вёл нашу лодчонку мягко и уверенно, Терри по-кошачьи свернулся клубком, чтобы занимать меньше места. Я хотела взять с собой в это путешествие Юня, однако пингвин был слишком увлечён ядовитой грибницей и отказался уходить из леса. Ну, его право. Острова не было видно даже на горизонте, нашу лодку со всех сторон окружала чёрно-синяя вода. Иногда на глубине мелькали огромные силуэты Морских Королей. Для них мы казались слишком мелкой добычей, недостойной и капли внимания. Небо над нами было бордово-красным, закат медленно умирал в объятиях воды. Звёзды ещё не появились, но обглоданный кусочек луны уже висел над горизонтом. Отблески света на морской глади делали воду ещё чернее, чем она была на самом деле. Я ещё раз оглянулась. Нет, ничего. На весь горизонт простиралась только большая вода. — Ты выглядишь возбуждённой, — заметил Торико. — Что-то будет? В мои «не-предсказательские» способности Короли верили практически безоговорочно, что было приятно. Поэтому любое отклонение в моём привычном поведении обычно вызывало множество вопросов. — Я жду, — улыбнулась я. — Скоро… Меня прервал громкий пушечный залп. Торико, не ожидавший такого звука, вскочил на ноги. Терри ощетинился. Лодка раскачивалась с такой силой, что практически набирала в себя морскую воду по бокам. Залп повторился ещё дважды. Звук был немного ближе, с правой стороны. На горизонте показалось три точки, слишком маленькие, чтобы слабые человеческие глаза смогли их опознать. Но, естественно, это были корабли. Что ещё может идти по глади воды? — Смотри наверх, — сказала я Торико. В алом небе с оглушительным треском рассыпались искры фейерверка. Красные, зелёные, жёлтые, розовые, голубые — они создавали на багряном небосводе яркие всполохи цвета, слишком красочного для природных оттенков. Никаких фигур фейерверк не делал, хотя я подсознательно ожидала чего-то подобного. Мой названный брат любил удивлять меня такими маленькими сюрпризами, однако в этот раз, видимо, он был слишком занят другими делами. Такое иногда бывало: его жизнь временами становилась столь интенсивной, что на развлечения вроде фейерверков не было ни минуты. Терри нервно переступил с лапы на лапу. Лодка от осторожного движения волка закачалась, будто в неё врезался дельфин или крупная рыба. Из соображений осторожности я села, чтобы не свалиться за борт. Ничего опасного в воде меня не ждало, всё же я не ела Дьявольский фрукт и неплохо плавала, однако мокнуть мне совершенно не хотелось. Корабли шли к нам с восточной стороны, и закатное солнце хорошо освещало светлые паруса. Как я и думала, на всех трёх суднах красовался знак Мугивары: череп Роджера в соломенной шляпе. Но количество кораблей меня смутило. Три? Я предвкушающе ухмыльнулась. Обычно мой брат приходил на двух суднах: небольшой каравелле Гоинг-Мерри и крупной представительной бригантине Саузенд Санни Го. Корабли эти он любил как детей, и повторял судовые имена с такой нежностью, что я быстро их запомнила. — Это твои знакомые? — тихо спросил Торико. Выглядел охотник напряжённым, и я могла его понять: даже один хорошо оснащённый корабль был бы неприятным противником для нашей небольшой лодочки, а тут их три. Торико не умел сражаться на воде, — но теперь-то точно научится, — Терри также был бы плохим помощником среди бугрящихся волн. Я, хотя и могла совмещать Ускорение с Рокушики, что давало мне возможность некоторое время отталкиваться от воздуха и «летать», была слишком слаба, чтобы сойти за нормальную боевую единицу. Я — так, оружие последнего шанса. Ядерная боеголовка, которая может рвануть и унести за собой кучу чужих жизней. Но этого Торико, естественно, не знал. — Да. Корабли принадлежат моему брату. — Брат? Но в досье же… хотя, ты говорила, да. То, что Короли откопали досье на прошлую Комацу, меня не удивляло — это было естественно. Я тоже хотела бы знать, кто мне готовит. Именно поэтому повара в землях Людей были лицами популярными, затмевающими собой даже певцов и актёров. Корабли подошли совсем близко, и я наконец смогла их как следует рассмотреть. Да, это были Гоинг-Мерри и Санни-Го, тут братец проявил завидное постоянство. Третий корабль был мне незнаком и изрядно отличался от первых двух по цветовой гамме, поскольку был сделан из тёмных материалов. Носовая фигура, — злобно скалящийся одноглазый волк, — была несколько крупнее, чем у других суден, но смотрелась вполне гармонично. На носовой фигуре Саузенд Санни в нетерпении подпрыгивал мой названный брат. Монки D. Луффи, будущий и бывший Король Пиратов. — Комацу! — закричал Мугивара во всю мощь своих резиновых лёгких. — Приве-ет! Он стоял на львиной голове и размахивал руками. Ещё жизней сто назад он схватил бы меня в охапку своими резиновыми ручонками, однако регулярный визг в оттопыренные уши всё-таки смог отучить Мугивару от подобного приветствия. Луффи был обучаем. Просто очень медленно обучаем. Я не просто так называла Мугивару своим братом: за множество жизней мы действительно практически сроднились. В конце концов, у нас с Луффи была одна беда на двоих. Мы никак не могли окончательно умереть. В бесконечную спираль жизней Луффи попал позже, чем я, из-за чего я долгое время игнорировала слишком задумчивого Мугивару. Воплощение за воплощением мы сталкивались в нескольких точках: Хангри-Ла, остров четырёх сезонов, великая БИТВА за легендарное мясо и Рафтель. Это были те вехи, доживая до которых, мы изменить не могли, как бы ни пытались. Когда я поняла, что помимо Юня со мной стал перерождаться ещё и Луффи, то закатила безобразную истерику со слезами и нервным срывом. Мне очень не хватало хоть кого-то, кому я могла бы выплакаться, рассказать о том, что происходит у меня в душе и просто получить каплю тепла и понимания. Юнь, как бы я ни любила его, оставался зверем, который нарастил себе большой интеллект. Эмоционального понимания в пингвине не было. Да, помню, как я рыдала на плече у ничего не понимающего Мугивары. Торико тогда тоже знатно перепугался и стоял за моей спиной, растерянный, как маленький ребёнок. Та жизнь закончилась очень быстро, меня убил один из Браконьеров, но в следующей я снова нашла Луффи. Мугивара переродился, как и я. Он застрял, как и я. Но он прожил слишком мало жизней, чтобы относиться к перезапускам, как я. И, признаться, я была счастлива, что Луффи не узнает, каково это — оказаться в такой ситуации в одиночестве. Жизней двадцать мы путешествовали вместе, обошли весь Гранд Лайн и Ред Лайн. У меня появилось несколько новых любимых мест и блюд, к тому же, опытным путём мы выяснили, что не зависим с Мугиварой друг от друга: смерть одного не прерывала существования другого. Это означало, что у нас разные задачи. Так, если умирал Торико, то меня просто «выключало», и я просыпалась в новой жизни. Луффи продолжал жить. Как и я, если умирал кто-то из его команды. Всего было десять человек, которые обязательно должны были выжить для нормального существования самого Монки D. Их он и набирал к себе на корабль. Со временем Луффи обрастал привязанностями и связями, учился быстрее находить своих людей и защищать их. Его пиратская команда росла, на карте его тела появлялись и исчезали шрамы, его брат выживал или сгорал ещё раньше, чем в первую жизнь Луффи. Вместо одного корабля, Мерри, появлялся Санни, иногда оставалась овечка, которую гениальный плотник-киборг просто перестраивал. Но в одно из воплощений, в очередной раз встретившись с Луффи на Хангри-Ла, я отказалась от совместного путешествия: слишком устала от воды и вечной депрессии, накатывающей на меня вдали от Королей. Мой межмировой отпуск подошёл к концу, и мне стоило продолжить свои попытки вырваться из временной петли. Несмотря на то, что Луффи знал свою цель жизни (это я о спасении команды, а не о «сокровище» Короля Пиратов, если что) и часто выполнял её, он почему-то зависел от меня. Интуитивно мы с Мугиварой понимали, что для нормальной жизни, и, что ещё более важно, смерти, нам нужно выполнить наши задачи обоим. А это было намного сложнее, потому что о своей цели я имела самые скромные представления. Корабли подошли так близко, что я могла видеть узор на дереве. Хмурый Зоро с зелёными волосами сбросил мне канат, которым я закрепила нашу с Торико лодочку при помощи особо хитрого узла. Ну её, ещё смоет, лучше перестраховаться. — Вам помочь забраться? — мрачно спросил мечник. Я с улыбкой отказалась. Вечная меланхолия похмельного Ророноа Зоро была нашей с Луффи тайной шуткой, которую мы с большим удовольствием обмусоливали много-много раз. Судя по хитрой мордочке Мугивары, выглядывающем из-за плеча своего старпома, новому витку хиханек быть. — Комацу? — подал голос Торико. — Запрыгивай, — кивнула я. Охотник подхватил меня на руки, усадив на сгиб локтя, и легко подпрыгнул. Лодка закачалась, но не набрала воды, чего я тайно опасалась. За Торико на палубу выпрыгнул и Терри, настороженный, но вполне благожелательный. Торико опустил меня на изумрудную траву, и в следующую секунду длиннющие резиновые руки выхватили моё тельце у охотника прямо из-под носа. — Кома-ацу, — довольно протянул Луффи, трясь об мою щеку своей, — ты же меня накормишь?! Смеха сдержать не удалось: только встретились, а он… — А твой кок меня после этого не съест? — Санджи лучший кок на море! — возмутился Мугивара. — А ты — лучший кок на суше. Вы просто лучшие! — Кок на суше называется поваром, Луффи, — усмехнулась я, ероша жёсткие просоленные вихры мальчишки. — Поваром! Кстати, ребята, это Комацу! Мой третий брат! За такое Луффи получил под рёбра. Не больно, но ощутимо, так я информировала Мугивару, что в этой жизни я девушка. Сам-то пират всегда рождался мужчиной, а вот я… после нескольких неудобных сцен нам пришлось разработать простенький код: удар означал неверно названную половую принадлежность, вежливое приветствие — согласие с догадкой Луффи. Мугивара развлекался тем, что каждую жизнь пытался на глаз определить мой пол. Я же веселилась, пытаясь всеми силами скрыть свою принадлежность. Вот и сейчас на мне были свободные штаны и рубаха в стиле Жрачколинского монастыря, поверх которой я накинула кожаную жилетку. Рубаха с высоким стоячим воротом хорошо скрывала мою фигуру и отсутствие кадыка, а мешковатые штаны делали фигуру визуально более грубой. — Спорим, он не догадается? — прошепелявил мне на ухо весело скалящийся Луффи. — Да должен, — не согласилась я максимально тихо, — я сейчас прямо девочка-девочка… Луффи фыркнул. Вторым «развлечением» у нас была проверка калибровки локатора женщин у Санджи. Иногда кок чувствовал во мне неповторимую девичью натуру и через сотни слоёв одежды, иногда нет. Результат был непредсказуем: я давно не идентифицировала себя по определённому полу из-за слишком частых перерождений, и Санджи терялся, не зная, мальчик я или девочка. При его трепетном отношении к представительницам прекрасного пола это вызывало настоящее «зависание» кока. Мугивара вспомнил о существовании Торико и Терри, и, распутав меня из своих змеиных объятий, побежал «знакомиться». Это было весьма своевременным решением: охотник за деликатесами и бывший охотник за пиратами осматривали друг друга излишне профессионально, как повар осматривает ингредиенты. В общем, эпичной битве быть, как я понимаю. Солнце окончательно скрылось под толщей воды, Луффи приказал поставить корабли на якорь. Мугивара совсем не хотел приходить на Хангри-Ла раньше времени, он предпочитал явиться как раз к извержению вулкана острова-пудинга и съесть его без проволочек. Маленький обжора, и куда в него влезает? Хотя, после стольких жизней с гурманами, мне не стоит задавать такие вопросы…