you don't belong here

      - Плохая игра, беру свои слова назад, - Пол хмурится, облизывая пересохшие губы. Он только теперь заторможено понял, что сморозил глупость. Выкручиваться уже поздно, а врать они друг другу зареклись. Тем более, Дэрил сразу распознает ложь, и от этого станет только хуже. Пол изо всех сил прикусывает губу, ставшую слишком чувствительной после безумных поцелуев, и ловит взгляд Дэрила, склонившегося над ним и требующего ответа. Придрался к словам, но… они были правдой.       - Это так не работает, - Дэрил раздраженно дергает плечом – вектор разговора и нахмуренное выражение лица Пола ему уже не нравятся. – С одним человеком? – предполагать наличие нескольких людей в постели Пола – пусть и по очереди, скорее всего, - за одну ночь Дэрилу не нравилось еще больше.       Дэрил вообще не уверен, хочет ли он услышать правдивый ответ, и не знает, сможет ли заставить себя поверить в ложь, если Пол решит преподнести ему именно ее. Оба варианта могли его расстроить, хотя в первом сохранялась двадцатипятипроцентная вероятность приемлемого ответа. Хотя ему довольно сложно было определиться, какая альтернатива его устраивает больше – несколько раз за ночь, но с одним человеком, или меньше трех, но с несколькими. Задав этот вопрос самому себе, Дэрил оказывался в тупике.       Пол понимает, что бежать некуда. Во всех смыслах. А если он отшутится и уйдет от ответа, то это будет использовано против него – Дэрил сделает выводы, возможно, далекие от реальности. Значит, придется краснеть и рассказывать. Или лучше – заставить краснеть охотника.       - Хочешь послушать грязные истории? – Пол усмехается, вскинув брови, вызывая своим изменением настроения еще большее недоумение у Дэрила.       Он не хочет слушать грязные истории, он пытается отстраниться, но Пол только сильнее сжимает его ногами, не позволяя сдвинуться с места. Крепкими натренированными ногами, о которых Дэрил предпочел бы думать больше, чем о всяких там бывших любовниках, с которыми связаны какие-то там истории. Он уже не рад, что вообще спросил, а не принялся при первой же возможности воплощать озвученное действие в жизнь.       Не то чтобы Пол стеснялся что-либо рассказывать, но понимал, что одно неверное слово ранит мужское самолюбие. Он не собирался выдумывать истории о том, как мстил тогдашнему парню и в ту же ночь запрыгнул в постель к другому, и называть это просто плохим периодом в жизни – так можно описать всю его жизнь вплоть до последних пары лет.       - С одним, - Пол вздыхает и чуть улыбается, начиная вспоминать, - не знаю, как это получилось, но он свел меня с ума.       Чем больше говорит Пол, тем больше хмурится Дэрил, переваривая всю полученную информацию. Он даже не может толком обрадоваться тому, что за ночь у Пола был всего один партнер, ведь этот самый партнер «свел его с ума».       – Напряжение копилось несколько дней и не хотело уходить. Плюс сложности с уединением, ну, ты знаешь, вечно кто-то вламывается в трейлер, чего-то хочет, - он скользит ладонями по широкой груди, пытаясь расслабить заметно напрягшегося Дэрила. Если он не хотел услышать ответ – не стоило задавать вопрос. Разве подобные рассказы не должны возбуждать? Особенно приправленные тихим голосом с хрипотцой, созданной слегка пересохшим горлом, и ласковыми движениями. Может, стоило переместиться и прижать Дэрила к одеялу, чтобы уж точно не вырвался. Но Пол не находит в себе сил сдвинуться, вновь думая о том, что зря ляпнул о больше, чем трех раз за ночь. Может, если они будут в более удобном месте, а не на столе, четыре акта получатся абсолютно без напряга. Он прикрывает глаза, зарываясь пальцами в волосы Дэрила, проводит подушечками по коже затылка. Его прикрытые глаза и блуждающая на губах улыбка мешают Дэрилу адекватно соображать, но тот упорно генерирует какие-никакие логические цепочки, цепляясь за отдельные факты.       Пол упомянул о трейлере, в котором никогда не выдавалось возможным уделить должное количество времени самому себе – их больная тема, - а значит, этот чертов сексуальный гигант, доводящий до исступления и могущий по несколько раз за ночь, случился в постели Пола уже после того, как мир населили ходячие мертвецы. Просто прекрасно. Дэрилу действительно не следовало спрашивать и просто продолжить жить спокойно.       - Помнишь, как я привел вас в Хиллтоп, как мы отдали вам припасы и вернулись в Александрию, чтобы разработать план по уничтожению Спасителей?       Пол продолжает говорить, будто специально раскрывая все больше и больше подробностей, вместо того, чтобы остановиться на простом коротком ответе – да, было, да, только с одним. Его рассказ подводит действо к первым дням их знакомства и Александрии, а значит, отрезок времени, в который это все произошло, сократился еще больше. Конечно, Дэрил помнил. Ведь именно тогда более-менее размеренная жизнь поселения начала рушиться. Хотя, скорее всего, это был просто перерыв, Ниган обязательно бы нашел их местонахождение и нагрянул. Дэрил помнит, как он был раздражен появлением и поведением Пола, как зол на то, что из-за него они потеряли припасы, как насторожен из-за всей сложившейся ситуации и с новым открывшимся поселением, и со Спасителями, и с наглым переговорщиком, решившим принять непосредственное участие в исполнении их договора. Оказывается, в это время Пол успел не только влезть в их жизнь, но и с кем-то переспать.       Пол всерьез подумывал, что охотник его прибьет за такие подробности, и адреналин плавил чувство самосохранения. Будь между ними не такие тесные отношения, Дэрил бы как минимум попытался Пола оттолкнуть. Но без тесных отношений не было бы и таких острых вопросов. Концентрация алкоголя в крови еще мала, но ее достаточно, чтобы в Поле зажегся задор. Возможно, тот, который Дэрила бесит.       – Рик выделил мне комнату, и той ночью я не мог заснуть. Само собой, нервы перед опасной миссией. Нужно было обязательно выспаться, а для этого – скинуть напряжение. – Пол прекрасно знает, какую опасную игру ведет, и удивляется, как Дэрил в этот момент не захотел разбить ему нос. Он ведет бедрами, двигается, соприкасаясь животом и грудью. Как тогда. За закрытыми веками вырисовываются картинки по памяти, а тактильность позволяет практически воссоздать события той ночи, только теперь прислушиваясь к дыханию Дэрила и имея возможность его в любую секунду поцеловать, наслаждаясь теплом нависающего сверху тела. Стиснуть зубы, зажмуриться, когда дыхание перехватит и голову начнет вести.       Дэрил практически слышит, с каким трудом вертятся в его голове шестеренки. Пол действует на его мыслительный процесс, как ржавчина на старые механизмы – пагубно. Он сжимает руки в кулаки, царапнув ногтями сукно на столе, старательно игнорируя всякие телодвижения Пола и сосредотачиваясь на главном. С кем он, блять, спал? В Александрии, на тот момент, было только два человека, с которыми у Пола теоретически могло что-то выгореть. Аарон и Эрик. Но они с такой любовью смотрели друг на друга, что Дэрил не мог даже мысли допустить о возможной измене. Тем не менее, Аарон не так уж давно проявлял к Полу откровенную симпатию, которая могла стать результатом когда-то проведенной вместе ночи. Ну ебаный в рот.       Он очень, блять, рад, что кто-то – вероятно, Аарон – смог удовлетворить неутолимые потребности Пола в сексе, и теперь только больше задумался о том, а удовлетворяет ли их он сам.       - Одного раза мне не хватило, - Пол сжимает губы, медля с рассказом. Он ждет, что Дэрил вот-вот дернется назад, но вряд ли это способно его заткнуть. В ту ночь он увидел из окна своей спальни фигуру сидящего на крыльце соседнего дома арбалетчика, курящего сигарету. В тот момент у Иисуса закралась мысль – а не продолжает ли он его выслеживать, выискивать подвох. Он даже думал спуститься и поговорить, окончательно расставить точки. Но, пока решался и придумывал диалог, который бы не закончился сразу же первой, короткой и едкой фразой со стороны Диксона, тот докурил сигарету и ушел.       - Все вспоминал, как он меня связывал, наивно полагая, что я не выберусь. Как заботливо оставил мне на утро воды, чтобы я не умер от жажды. Как пытался вытащить меня из фургона, облапав с головы до ног… такого со мной еще не случалось, - Пол открывает глаза, бесстыдно уставившись в ошарашенные глаза Дэрила, до которого заторможено начал доходить смысл всего горячего рассказа.       - Что? – Дэрил моргает, выныривая из своих тягостных размышлений. Он уже успел утвердиться в мысли о том, что идеальные отношения Аарона и Эрика были не такими уж идеальными, раз Пол умудрился в них влезть. Правда, он как-то упоминал о сексе втроем и о том, кого следует брать в качестве партнера, поэтому мало ли что там подпадало под описание идеальных отношений в их понимании и все такое, а Пол как раз сошел бы за того самого незнакомца, с которым потом можно больше не пересекаться. Дэрил уже даже попытался ступить на путь принятия и смирения – долгий и тернистый, - лишь бы перестать об этом думать и закрыть, наконец, тему, но слова Пола, как всегда, выводили его из строя, переиначивая вообще все, о чем он строил предположения.       Дэрил не мог определиться с тем, о чем думать для него более дико – о том, что у Пола когда-то было что-то с Аароном или Эриком, а может, и обоими сразу, или о том, что он передернул на него – трижды – в первые же дни их знакомства. Почему? Он никогда не был образцом привлекательности и мужского идеала в целом, а рядом находились мужчины объективно привлекательнее его. Пусть Дэрил никогда никого так в своем окружении и не оценивал, но все равно понимал, что многим уступает на фоне того же высокого, обаятельного и дружелюбного Аарона.       - А это вообще считается? – Дэрил тянет Пола на себя, выпрямляясь. Теперь Пол сидит на бортике бильярдного стола, а Дэрилу больше не приходится сгибаться над ним, и он может сцепить руки в замок за его спиной, не позволяя сильно отодвинуться. Дэрилу хочется задать одновременно множество вопросов. Ты в своем уме? У тебя действительно отвратительный вкус? Кто, блять, вообще дрочит на незнакомцев? Я нравился тебе уже тогда? Последний вопрос заставляет мурашки бегать по его спине. Сейчас мысль об этом вызывала лишь приятные и теплые чувства, пусть, скорее всего, Полу всего лишь действительно нужно было снять напряжение, и он за каким-то чертом выбрал его, как замену порно-журналу, но тогда, узнай об этом, Дэрил с большей вероятностью сломал бы ему нос и, может, еще правую руку.       - Зависит от формулировки фразы, - пожимает плечами Пол, и нахальная улыбка не хочет сходить с губ. – Вот если бы я сказал: я тра… а, впрочем, ты сам понял, - он решает не заканчивать фразу с другими версиями, которые мог нарисовать в своем воображении Дэрил. - А ты? – ладони скользят по спине Дэрила, очерчивая шершавость шрамов. Пол подается чуть вперед, едва касаясь зубами нижней губы Дэрила, - ты фантазировал? Или только вспоминал обо мне? – горячо шепчет он, - и в какой позе?       В кон, касающийся передергивания, Дэрил пил, а значит, непросто переживал их разлуку. Вот только Полу жуть как вдруг захотелось узнать, влекло ли охотника к нему до того, как они начали отношения. А вдруг? Конечно, он особо не надеется, прекрасно зная, насколько тот был скован до их накидывания вином в прошлый раз в этом доме. Пол рассказал свое откровение, ожидая какого-нибудь, пусть самого ничтожного, пусть даже просто зардевшихся щек, в ответ, хотя он и без того вновь зажег в себе возбуждение.       Дэрил облизывает пересохшие губы, испытывая необходимость выпить, дабы получить возможность списать вновь охвативший лицо жар на алкоголь. Делиться своими фантазиями, даже с самим Полом, о котором они и были, определенно сложнее, чем делать их реальными. Он закусывает губу и отрицательно дергает головой – никаких грязных историй от него. Дэрил не умеет их рассказывать. Да, естественно, он фантазировал. Но, по большей части, вспоминал. Самые яркие сцены, которые даже не всегда касались секса.       Пол вдруг чувствует укол совести, вырвавшейся из-за пелены легкого хмеля и расслабленности после оргазма, из-за того, что заставил Дэрила чувствовать себя неловко. Хотя казалось бы – что в этом такого? Они не просто видели друг друга голыми, но и обнажали друг перед другом души, хотели одного и того же, разве одна небольшая игра – это слишком? Он решает не давить на Дэрила, дождавшись, когда тот сам осмелеет. Да и не так уж ему нужны эти грязные разговоры. Но так легко увлечься, когда напьешься.       - Или ты надеялся, что я сейчас расскажу про оргию, которую мы устраивали с друзьями? С наркотой и бухлом…. Ох, какого же ты плохого обо мне мнения, - Пол цокает языком и облизывает губы. У него ведь даже на бильярдном столе секса до этого момента не было, и пьяным и голым он не танцевал. Другие безумства, конечно, были, может, однажды и они всплывут в разговоре.       Дэрил поудобнее перехватывает Пола и, недолго думая, возвращается вместе с ним к камину. Там вино, мягкое одеяло и никаких бортиков, упирающихся, куда не нужно. Дэрил кое-как присаживается на пол, едва не заваливаясь на бок вместе с Полом, продолжающим цепляться за него руками и ногами. В целом, ему вполне удобно и так, а еще пара поползновений со стороны Пола, и они приблизятся к выполнению действия еще на один шаг.       - Я надеялся, что ты вообще пошутил, - Дэрил фыркает, подтягивая к себе бутылку.       - Ну, может и шутил, - Пол отводит взгляд в потолок, возвращая на лицо расслабленную улыбку. От камина веет приятным теплом, разнеживая, и он заводит руку за голову, устраиваясь удобнее. Ему хочется продолжать льнуть к Дэрилу, чтобы реализовать кон, но это теперь кажется немного неуместным, - или нет. В зависимости от того, хочешь ли ты в это верить. Да, я знаю, как дико это звучит. Грешный Иисус, - но разве можно не задуматься, почему на тебя так пылко смотрел незнакомый мужчина и жаждал выбить весь дух? Может быть, даже своими неоднозначными телодвижениями. – Ну, если не считается, то мне стоит выпить, - Пол тянется к своей бутылке и делает несколько глотков.       - Лучше бы это была не шутка, - тихо бормочет Дэрил, пряча слова за несколькими глотками вина. Ему льстила мысль о том, что Пол представлял себе его, когда не мог уснуть той ночью в выделенной ему комнатушке и не был в состоянии остановиться после одного раза.       Он не думал об оргии, наркоте и прочем. Всего лишь о… тоже не самом лучшем варианте развития событий, за мысли о котором ему теперь стыдно. Это ведь Пол. Он не стал бы влезать в чужие отношения или позволять себе менять по несколько партнеров за ночь, пусть даже находясь в крайней степени опьянения. Все это такие глупости. И Дэрил тоже глупый. И чертовски ревнивый.       – Прости.       – За что? – Пол хмурится, - за то, что не можешь ничего рассказать? Ну и что, - хмыкает он. Его фантазии хватит на двоих с головой. Впрочем, зачем фантазировать, когда можно непосредственно заниматься приятным? И не нести чушь. – Или за вопрос? Я знаю, я немного перегнул палку, прости, - он опускает глаза. Говорил же, что иногда его перекрывает от алкоголя, а в последние дни его было на редкость много. Возможно, у него интоксикация разумных мыслей.       – Мне все же иногда стоит держать рот на замке, - Дэрил дергает плечом, раздражаясь на самого себя. Или ему стоит хотя бы изредка думать, прежде чем говорить или о чем-то спрашивать.       Пол закатывает глаза – он и так слишком много времени потратил, чтобы научить Дэрила изъясняться словами, а не мимикой, не пестрящей разнообразием. А если тот действительно решит вернуться к обычному состоянию? Молчаливый Дэрил – плохая версия, ведь так у Пола нет доказательств, что что-то идет не так, кроме угрюмого взгляда. А наседать и выпытывать что-то ему очень не нравилось.       - Не смей, - он качает головой. Ему нужны слова, даже грубые. Любые. Если мнение другими не получается выразить.       И у Пола есть много вещей, о которых он хотел бы рассказать, что объяснило бы его поведение и поступки, которые редко, но все же выходят из-под контроля. Он мнется некоторое время, раздумывает, вертя в руках бутылку. Дэрилу стоит знать о нем больше, несмотря на готовность принимать его таким, какой он есть.       - Знаешь, я много херни делал в прошлом. Большинство не вяжется с моим образом, а что-то может тебе не понравиться, - начинает он. И как веселая на первый взгляд игра вдруг могла испортить настроение? Может, стоит им снова сыграть в «правда или действие», это уж точно безопаснее – есть небольшая свобода выбора.       – А кто из нас не делал херни? – Дэрил вскидывает голову, глядя Полу в глаза. «Кто из вас без греха, пусть первый бросит в нее камень» - он не был из тех, кто мог бы позволить себе кого-то осуждать. - Ты же знаешь, что я срать хотел на твой образ с первого дня нашей встречи, - верить в безгрешность Пола – Иисуса, как его все предпочитали называть, - было так же бессмысленно, как уповать на то, что ожившие мертвецы это не что иное, как второе пришествие, и вскоре все человечество ожидает рай на земле.       Пол тихо смеется, зажмурившись, качает головой. Дэрил, кажется, был единственным, кто ни на секунду не задумался о божественном вмешательстве по сбрасыванию Иисуса на их головы. Или задницы, если говорить прямо – он ведь нарочно наткнулся на них со спины. И Диксон готов был пристрелить чудака, даже если бы ему за это грозила вечность в адском пламени. Когда случится – тогда и будет разбираться с проблемой, не раньше. Но Пол был обыкновенным человеком, у которого в жизни тоже происходила всякая дрянь. Просто он об этой дряни не распространялся.       – Все, конечно, в прошлом, но это я. От себя не убежишь. Я напивался, я употреблял наркотики, я спал с незнакомцем. Это уже не имеет значения. И ты не можешь меня задеть какими-либо вопросами, потому что я знаю, что ты не пытаешься меня обидеть, - он поднимает глаза и проводит ладонью по плечу Дэрила, - ты хочешь обо мне знать больше – и я этому рад. – Дэрил никогда и не пытался его осудить, даже впоследствии не шутил над услышанным, как сделал бы любой на его месте. Они оба не считали себя идеальными, они знали, что были испорчены в прошлом, и продолжали с этим жить, не обманывая самих себя. - Но, чтобы ты знал, - Пол усмехается себе под нос, - втроем у меня не было, я не изменяю партнерам, даже если некоторые из них были придурками.       Ревность Дэрила чувствовалась за милю, даже к метафорическому и несуществующему парню. У него не было никаких оснований опасаться. Да, Пол знал, что Дэрил ему верит, но, черт возьми, как же льстили эти злые искры в глазах, готовые сжечь парня, сделавшего с Полом хет-трик. Умом Дэрил понимал, что изредка вспыхивающая ревность, как реакция на упоминания о тех парнях, которые были у Пола до него, всего лишь отражение его неуверенности в себе и своих силах. Не только в сексе, но и в отношениях в целом, ведь толкового опыта у него не было ни в том, ни в другом. Но контролировать ее проявления он не мог. И пока не научился.       – О, ну спасибо, что ты сказал об этом вне игры, - Дэрил фыркает, отвечая на усмешку Пола и понемногу расслабляясь.       - Ой, - Пол прикрывает рот ладонью. Изменять и заниматься сексом втроем – эти действия не делал никто из них прежде, и пришлось бы по правилам игры выполнять, что в данных реалиях – затруднительная и практически невыполнимая задача. Как в практическом смысле, так и по соображениям совести.       Кажется, на этом моменте игру стоит свернуть, пока она окончательно не испортила их отношения. Пол вдруг вспоминает фразу, прозвучавшую на этом же самом месте, предупреждающую о пагубных последствиях игры, как бы ни были изменены ее правила.       - Ты говорил, что нет ничего хуже, чем «я никогда не». И ты играл в нее всего один раз. Что тогда случилось?       Возвращение сюда неизбежно напоминало об их первых неловких разговорах, о том, как у Диксона в конце концов развязался язык, и вместо коротких матерных ремарок он начал рассказывать о себе. Хорошо, что и сейчас у них есть пустой дом, вино, тишина и неисчисляемое время наедине друг с другом.       - Я тогда играл с Бэт. Сестрой Мэгги, - Дэрилу кажется, что в горле мгновенно пересыхает, его сдавливает невидимый шнур, от которого не избавишься, неважно, сколько для этого выпить вина. Вспоминать о ней ему почему-то тяжелее всего. Вероятно, из-за того, что она оказалась права – исчезла, как и предрекала, а он безумно по ней скучал. Кажется, Бэт, не считая Пола, была единственной, кто знал о нем больше, чем все остальные. Даже Рик не был в курсе некоторых вещей. Он и не спрашивал. А о чем-то, наверное, догадывался и сам. – Когда мы жили в тюрьме, у детей там была игра «угадай, кем был Дэрил Диксон до того, как мир пошел по пизде», - Дэрил отставляет бутылку подальше от себя, опасаясь допить ее прежде, чем закончит говорить. – Вариантов было множество. Уверен, я слышал далеко не все, но у меня редко спрашивали, в верном ли направлении они думают, - все знали о том, что Рик был шерифом, а Хершел и его семья раньше жили на ферме. Ни у кого не было каких-либо серьезных секретов, ведь всякие умения помогали обустроить жизнь в тюрьме, поэтому люди делились ими, а вместе с тем и своими историями. Дэрил же занимался поиском припасов, разбирался с мертвецами и приводил новых людей, попадающихся ему на пути и нуждающихся в защите и крове.       – Во время нападения на тюрьму многие погибли, а остальные разделились, пытаясь укрыться от ходячих, проникнувших внутрь. Так вышло, что мы с Бэт оказались вместе, - он относился к ней, как к неразумному ребенку. Большую часть времени она действительно вела себя так. Но, в конечном счете, именно Дэрил оказался тем, кто ошибался в своих суждениях. – Ей хотелось попробовать алкоголь. Впервые в жизни. Терять-то нам все равно было уже нечего, - рассказывая, Дэрил не смотрит на Пола. Он опускает взгляд на свои руки и перебирает пальцы. – Я привел ее в лачугу, где было чертовски много самогона. Это место пиздец как напоминало мне мой дом, и уже поэтому, наверное, стоило забить на эту идею и убраться оттуда подальше, - он все ждал, когда в окне того дома покажется физиономия его папаши. Или он возникнет вдруг в том самом кресле перед неработающим телевизором и бросит в него пустой банкой из-под самогона, обвиняя в том, что именно из-за него дурацкий ящик перестал работать. После он мерещился Дэрилу в отблесках пламени на стекле, но его образ так и не исчез из памяти, вслед за дымящимися обломками.       – Бэт предложила поиграть, сказала, что так напиваться будет хотя бы веселее, и я согласился. Вначале все шло неплохо – обычная глупая игра. А потом она сказала: «Я никогда не сидела в тюрьме», - и меня перемкнуло. Я подумал – вот, что обо мне на самом думают люди, когда видят меня? Думают, будто я преступник, и не перестают опасаться, что бы я ни делал, - словно он был убийцей, которому пришлось долгое время скрываться в лесу, а иначе, откуда все эти умения, блядский арбалет, поведение и внешний вид в целом. Дэрил действительно был убийцей, но только стал им намного позже, чем все могли предполагать. – Я вспылил. Наговорил и наделал глупостей, о которых жалею до сих пор. Как видишь, я тоже бываю тем еще козлом, когда выпью, - да и не только, когда выпьет. – Она поняла меня и простила, - естественно, это ведь Бэт, - старалась помочь. Но, как можешь заметить, сейчас ее с нами нет. Я должен был вернуть Мэгги ее сестру живой, но не справился и с этим, - он все же возвращается к бутылке, которая уже пуста больше, чем наполовину. Он не знал, рассказывала ли до этого Мэгги что-нибудь Полу о своей семье. Знал ли он о том, как именно и почему умерли ее отец и сестра. Задумывался ли о том, что Дэрил не смог предотвратить смерть Хершела и не защитил Бэт.       Пол, естественно, ловит ассоциацию – распивая алкоголь, Дэрил с Бэт играли в глупую игру, точно так же, как и они сами два года назад в этом доме. Всем казалось, что Дэрилу плевать, как он выглядит в глазах окружающих, но Пол знал всю подноготную, его ранимую душу и некоторую сохранившуюся детскость, которая с ранних лет была придавлена необходимостью резко повзрослеть, чтобы выжить. Бэт – еще один человек, которого Дэрил пытался спасти, но не смог. Сколько их было? Почти всех его близких своими гнилыми зубами вырвал у него из рук жестокий мир. Несмотря на то, что Дэрил не утверждал прямо, в его голосе и рассказе слышится, как сильно он скучает по подруге, о которой прежде старался не заикаться. Чтобы не поднимать болезненные воспоминания, готовые в любой момент вцепиться в его легкие.       - Бэт. Красивая девочка, - произносит Пол. В кабинете у Мэгги на стене висят написанные маслом портреты всех, кого она потеряла и не хотела забывать. Полу очень нравилась живопись, и он подолгу рассматривал их, представлял изображенных людей и то, каким могло быть их будущее, если бы не войны. - Хотел бы я познакомиться с ней. Судя по рассказам Мэгги, она была чудесная. Полная добра.       - Так и есть, - Бэт всегда казалась Дэрилу добрее и мягче, чем все остальные. Он считал, что она попросту не сможет выжить в суровом мире, привыкнув к тому, что ее всегда опекают старшие. Но, несмотря на это, у нее вышло какое-то время прожить самостоятельно, справиться, почти сбежать. Бэт всегда говорила, что не похожа ни на Мэгги, ни на Мишонн, ни на него. Так оно и было. Но, когда она поступила так, как сделал бы кто-то из них, это привело к ее смерти. – Вы бы нашли с ней общий язык. А потом стали бы донимать меня уже вдвоем.       Пол немного слышал от Мэгги, она упоминала, что в какой-то момент Дэрил был близок с Бэт и тяжело переживал ее потерю. Она не распространялась об этом, вряд ли и сам Диксон делился с кем-то своими чувствами, но по его поведению близкие легко понимали, когда трогать не стоит. Пол не ждал, что воспоминания о белокурой девчонке проявятся именно сегодня, но он рад, что Дэрил нашел в себе силы не только о ней рассказать, но и предположить, каким могло быть их совместное будущее. Но от этого на языке оседает сладкая горечь. Когда они в Королевстве пели песню, Дэрил обязан был вспомнить о ней в числе всех людей, которых потерял.       И Пол, и Бэт видели в нем больше, чем все остальные, а также пытались доказать ему самому то, что он на самом деле не плохой человек, просто в его жизни было много плохих вещей, которые сделали его таким.       Бэт была одной из многих, кто не заслуживал уродливой судьбы. Говорят, что хорошие люди умирают раньше. Может быть, это даже к лучшему – на несколько лет меньше страдают в этом мире.       Но если брать за правду это утверждение, то Пол прожил так долго, потому что на самом деле он не такой уж и хороший, как всем кажется. Алкоголь заставляет зацикливаться на одной и той же мысли, чаще – неприятной, и с этим ничего не сделаешь. Пол начал разговор и не может прикусить язык, ему хочется абсолютно все объяснить Дэрилу. Они слишком схожи в последствиях своих искалеченных судеб. Все люди совершают ошибки, но некоторые никогда не перестают о них жалеть, сколько бы времени ни прошло.       - «Тоже» бываешь козлом? - усмехается Пол, повторяя проскользнувшую ранее реплику. - Ты же говорил, что тебе понравилось, как я себя вел. И ты не против, если я снова что-то вытворю, - он со странной горькой улыбкой смотрит на Дэрила, а через несколько секунд делает пару глотков вина, чтобы разбудить в себе смелость и рассказать ему еще один кусочек о своей жизни. Он не отказывался от своего прошлого, но старался закопать его достаточно глубоко. Несмотря на это, его острые края все равно ощущались, стоило положить ладони на импровизированную могилу его плохих поступков и неудач.       - Это твои слова, не мои, – Дэрил, фыркая, разводит руками. – Я не против только в том случае, если твоя выходка закончится оргазмом, а не глобальным пиздецом, - хотя оставалась вероятность того, что Пол для начала организует именно пиздец, а потом уже он как-нибудь приведет и к оргазму. Лишь бы в процессе никто не умер и не сильно травмировался. Свои выцветающие синяки на запястьях Дэрил травмой не считал.       - Вот и моему бывшему нравилось. Особенно когда я под кайфом, - вдруг роняет Пол. Начало положено, и он не может отказываться от своих слов, нужно продолжать. Пол нервно сжимает пальцы, водит по горлышку бутылки. Дэрил имеет право знать даже темные периоды его биографии. Даже если и без подтверждений не считает его святым.       - Его звали Алекс, и он втянул меня во все дерьмо, которое происходило в моей жизни после группового дома, - Пол прикрывает глаза, собираясь с силами. Все, что он рассказывал прежде – не шло ни в какое сравнение с этим эпизодом жизни. Плохим эпизодом, который отпечатался на подкорке мозга слишком крепко.       - Он работал медбратом, воровал на работе таблетки и продавал. Пару раз он накачивал меня без моего ведома. В первый раз я потерял из памяти несколько дней жизни, а также хорошую работу. Не смог вернуть ее. Пришлось подключаться к его бизнесу и помогать. Вписаться в несколько нехороших авантюр, - Пол неловко ведет плечами. Сердце гулко стучит, словно он не уверен в том, что Дэрил его примет и поймет. В этом всем, конечно, не было его вины, но Пол не считал правильным обвинять лишь обстоятельства. Он мог соскочить в любой момент, но почему-то отложил его.       Дэрил с каждым сказанным Полом предложением сильнее сжимает кулаки, пока ногти не впиваются в ладонь с такой силой, что становится больно. Он не перебивает и не уточняет подробности того, что же Пол мог натворить под наркотой, что лишился той хорошей работы, а вместе с ней и возможности устроить себе нормальную жизнь, в обход предписанных ему обществом вариантов будущего, к которому, так или иначе, приходят, по мнению окружающих, практически все дети, лишенные родителей.       Почему Пол вообще связался с таким человеком? Почему не ушел после первого раза, а остался рядом с этим Алексом? Осознавал ведь, наверняка, что ничего хорошего из этого не выйдет. Пол умный парень, но порой творил такие глупости. Особенно, когда думал, будто заслуживает всего того дерьма, которое подбрасывает ему жизнь.       Тот мудак, конечно, скорее всего, уже мертв, ведь такие, как он, долго не живут. Может, причиной тому стали даже не ожившие мертвецы, а какой-нибудь клиент, которому захотелось получить двойную дозу таблеток или тот, кому не понравилась цена за них. В любом случае, ему несказанно повезло оказаться на том свете, иначе Дэрил обеспечил бы ему увлекательное путешествие по всем кругам ада. Не убил бы – Пол бы не позволил, - но с удовольствием запихал бы ему в глотку побольше того дерьма, которое он в свое время подсунул Полу, и не стал бы сожалеть, если бы это привело ублюдка к смерти.       - Потом он снова накачал меня. Тогда я чуть не умер. Он, конечно, не признался в этом, но я помню себя на полу, как он нависал надо мной с испуганным взглядом, и ужасную боль в ребрах, будто на грани перелома. Он откачал меня, заставил выблевать все, что было в желудке, бесконечно извинялся. Не хотел, чтобы я его бросал. Но я все равно это сделал. Ты спрашивал, почему я ограбил ювелирный? – Пол поднял подбородок, - я пытался выбраться. У меня не было ни черта. – Оставались только кое-какие связи, которые он обрел благодаря Алексу. И это даже не половина истории его дерьмовой жизни. Он не мог продолжать, не мог прямо сейчас выложить все. У Пола резко кончились силы, стоило рассказать вот этот неприятный кусок. Один из самых неприятных. Но сразу после этого с плеч будто свалилось половина груза, который он тащил всю жизнь в одиночку.       Они приехали сюда наслаждаться праздниками, а разговор почему-то затронул болезненные темы. Может, другого подходящего места и времени для них не нашлось бы. Может, они не решились бы без вина, которое развязывало язык.       Дэрил не может подобрать подходящих слов для ответа. Смысла говорить о том, как следовало поступить Полу в прошлом, уже нет. Проблема заключалась в том, что Дэрил не мог сообразить ничего стоящего, подходящего для выражения своей поддержки. Он никогда не поступил бы с Полом так, ведь не понимал, как можно умышленно навредить дорогому человеку.       - Так что, может, мне вообще не стоит и пить. Но когда это кого-либо останавливало? В этом мире слишком мало соблазнов, чтобы пренебрегать и отказываться от них, - Пол пытается улыбнуться. Нужно стараться ухватить все хорошее, что предоставляет судьба, потому что позже может не оказаться и этого. Жить. Воплощать даже самые глупые задумки, приносящие радость. Такие, как организация самого настоящего Рождества и Нового года.       - Главное, что ты понял необходимость уйти от него и покончить со всем этим, - Дэрил, например, никогда не пытался уйти от плохой жизни, считая, будто так все и должно быть, даже если ему не нравилось то, чем он занимался и как жил. Он чаще сбегал от хорошей, воображая, будто она ему не принадлежит.       - На самом деле, я не уверен, что покончил бы с этим, - Пол качает головой, показывая своих демонов. Уж если быть честным, то кристально, - я думал об этом. Собирался. Но… - он осекается. Дерьмо в его жизни не прекращало происходить, как далеко он ни пытался сбежать от него и прошлого, меняя все, что только возможно. – Мир решил все за меня, когда сошел с ума. И наличие работы и планов на будущее уже стало не так важно, - Пол пожимает плечами и делает глоток из бутылки. В тот момент будущее казалось ему слишком абстрактным, но он не прекращал верить в нечто хорошее. Как оказалось, хорошее можно построить, только когда все старое, плохое, рухнет прямо под ноги.       - Покончил бы, - в голосе Дэрила не слышно ни нотки сомнения. Пол не глупый парень, прекрасно осознающий, что хорошо, а что плохо. Просто тогда он, может, в силу неопытности, а может, в силу простого желания видеть рядом с собой близкого человека, не смог сразу принять правильное решение и уйти. Он ведь всегда старался все исправить, даже когда это казалось совершенно невозможным. – Рано или поздно, но ты бы разобрался со всем этим и нашел для себя лучший путь, - он решает умолчать о том, что это самое «поздно» обычно наступает в момент отхода в мир иной. В свое время Дэрил насмотрелся на многих – приходящих и уходящих – парней и девушек, влезающих по глупости или собственному желанию в те дела, связываться с которыми вообще не следовало, если заведомо не планировать провести половину жизни за решеткой. Такие, как Пол, практически всегда заканчивали одинаково, будучи недостаточно жестокими или обладая какими-то своими, особыми, принципами, не вяжущимися с уставом остальной компании. Сам Дэрил был далеко не одним из лучших людей, но он никогда на самом деле ни во что не ввязывался.       Грудь будто больше не стягивали цепи; поделившись запрятанными воспоминаниями, Полу стало легче дышать. Перед Дэрилом не стыдно было показать свою неуверенность, свою слабость и вдруг получить ободрение. Не то чтобы он не верил, что услышит подобное, но просто не рассчитывал на это, не преследовал цель получить.       - Веришь в меня, - тепло улыбается Пол.       Может, Дэрил верит даже больше, чем он сам. Возможно, в его словах есть правда, но теперь это уже никак не проверить. Главное, что сейчас он выбрался, и неважно, благодаря чему.       - Но я был глупым. Я мирился с тем, что он делал, потому что… ну.... кто я такой, чтобы ему указывать? – он сжимает губы в тонкую линию, морщит лоб и приподнимает брови, глядя на Дэрила виноватым взглядом. - Он был мне дорог, но… я не видел меры во всем этом, не осознавал, что все серьезно. Точнее… я думал, что вот, это настоящие отношения, это будет отличаться от того вынужденного общества в групповом доме. Я думал, что это и есть любовь. Но некоторые люди лишь кажутся близкими, но это все титульно. Однажды жизнь показывает их истинное отношение. И они уходят, - он опускает глаза и начинает вертеть пробку от бутылки. Единственный, возможно, в ком Пол был уверен – это Дэрил. Он больше не собирался уходить, он осознал свои ошибки. Он переборол себя, он менялся каждый день, он был искренним, к нему или кому-либо, во всех мелочах, словах и действиях. - Потом я стал избегать людей. Никаких серьезных отношений. – Да и разве этот мир выглядел тем местом, где можно рассчитывать на сближение с людьми? Но и в нем можно было отыскать прекрасное. И даже дом, оазис спокойствия, разделенный вместе с Дэрилом. Он бесконечно рад, что охотник в тот день не разминулся с ним и они отправились на вылазку вместе, что нашли этот дом, что все сложилось, как сложилось, включая неприятности и угрозу жизни. Каждое гребаное крошечное событие стоило того.       - Я никогда не считал то, что видел, нормальными отношениями. Наверное, поэтому мне их никогда не хотелось. Лучше никакие, чем те, после которых остаются травмы – моральные или физические, - он вообще не был уверен в том, понимал ли, что такое на самом деле любовь. Раньше. Дэрилу сложно было поверить в то, что отношения его родителей когда-то начались с любви, и она продолжала держать их вместе до последнего. Нет, это было другое. Потому что любить их с Мерлом отца казалось невозможным.       Дэрил изначально не горел желанием подпускать к себе людей близко, ведь те, кого он знал, не заслуживали и капли доверия, а с другими он даже не представлял, как общаться правильно. Ему не удавалось заводить знакомства, да он и не пытался – его все устраивало и так. Может, в прошлом ему тоже хотелось, чтобы рядом был близкий человек, но Дэрил не придавал этому значения и не пытался искать, как это делал Пол, нуждающийся после группового дома хотя бы в толике тепла. У него был брат – не лучший представитель рода людского, но все же, - и Дэрил знал, что Мерл о нем заботится. По-своему, но заботится.       - Нормальные отношения ранят даже больше, чем плохие, - Пол не хочет разрушать ложные надежды. Но от молчания правда не исчезнет, - из-за неравнодушия. Ты переживаешь, хочешь сделать, как лучше. А если вдруг не выходит? Ты бесишься. И ненавидишь. Сильнее, чем врага.       Ругает, на чем свет стоит, взять хотя бы ту ситуацию, когда Пол по-идиотски рисковал собой и стал причиной появления нескольких седых волос на голове Дэрила. Только в фильмах у двух героев бывает «хэппи-энд», книги более приближены к реальности, и в них любовь – это, прежде всего, боль, с распростертыми объятиями поджидающая на каждом шагу, при любом неверном шаге, становящаяся причиной развития сюжета.       - Я… меня что-то далеко увела мысль. Проклятое вино…, - смеется и бормочет Пол, пытаясь стряхнуть остатки грусти. Ни к чему ее так много, даже если любой праздник располагает к моменту задумчивой меланхолии.       - У алкоголя есть особое свойство – от него тянет на подобные воспоминания, на что не решишься трезвым, - будто не остается собранности держать веревки, и занавес обрушивается, обнажая неприятную изнанку кулис. Пол никогда не был примером для подражания, никогда не утверждал, что он не ошибался, не поступал плохо. Он четко разграничил свою жизнь на два периода – до обрушения мира и после. И о первом никогда не заговаривал. Но, кажется, не оглядываться назад просто невозможно. Он бы рассказал еще, но выливать на Дэрила такой огромный поток информации в виде неприятных воспоминаний неправильно. И так испортил всю атмосферу веселья, которую теперь нужно потрудиться, чтобы восстановить.       - Тебе не нужно вино, чтобы о чем-то мне рассказать, - Дэрила обуревает необъяснимое и непонятное ему щемящее чувство, вперемежку с желанием прижать Пола покрепче к себе и не отпускать. Желательно никогда. Он тянет Пола за руку к себе и обнимает за плечи. Ему неизвестно, что же изменилось, раз теперь Пол увяз в серьезных отношениях по самые уши. Дэрил не был к нему добр первое время и не отличался хорошим отношением, а значит, должен был подпасть под тот самый тип людей, которых Полу следовало избегать, исходя из его прошлого опыта. Но все как-то разом перевернулось и привело их к тому, что есть сейчас.       - В общем, я могу перестараться. Я… увлекаюсь и могу не увидеть границы. Поэтому держи меня в рамках.       Дэрилу кажется, что, говоря о рамках, Пол имеет ввиду не только количество выпитого алкоголя, которое ему следует контролировать. Он действительно порой увлекался настолько, что переставал думать о себе и своей жизни – вот о чем Дэрилу действительно нужно было заботиться.       – Смотри, я могу ввести режим трезвости и использовать бутылки из подвала в качестве мишеней для стрел. Заодно и стрелять тебя нормально научим, - тихо фыркает ему на ухо. Дэрилу не нужны были пьяные сумасшедшие выходки от Пола – он нравился ему в любом из состояний. Даже когда был не в духе или начинал грустить, вспоминая прошлое, как сейчас.       - Только пустые бутылки. В вине нет ничего плохого. В нем истина, - Пол поднимает руку и покачивает сосудом в воздухе. Страшно предположить, сколько прежде стоила коллекция алкоголя, которую они прямо сейчас бездумно истребляют. Но куда кощунственней тренироваться в стрельбе по непочатым сосудам. Пол бы нарочно мазал.       - Все алкоголики поначалу так говорят, - Дэрил усмехается и дует Полу в лицо, от чего тот забавно жмурится и дергает носом. Алкоголизм им, естественно, не грозит – не с тем количеством алкоголя, который у них есть. Только если они не начнут производить свой, но тогда работа станет во всех поселениях, а нация выживших превратится в нацию алкоголиков и дебоширов.       У Пола вдруг появляется идея, как исправить этот вечер, поэтому он даже не спрашивает Дэрила, хочет ли тот продолжать игру – наверняка же нет.       - Не помнишь, на чердаке была коробка с надписью «Рождество»? – он хитро прищуривается. Какой может быть праздник без елки и украшений? Дом был давно исследован вдоль и поперек, игра в бильярд – настоящая игра в бильярд, - отложена на завтра, но им нужно чем-то занять себя, пока разговоры не зашли в тупик, испортив все настроение. Почему-то особая печаль и тоска всегда приходятся именно на последние дни декабря, самые холодные дни, и люди всячески пытаются согреться в обществе друг друга, будто смехом и разговорами хотят разбить корку льда, наросшую на душе.       - Зачем она тебе? – Дэрил удивленно вскидывает брови, глядя на одевающегося Пола, и поднимается следом за ним, подбирая свои штаны. – Ты собрался украшать дом? Или устраивать ролевые игры в костюме Санты?       - А что если и да? Как будто ты меня не поддержишь.       - Как будто у меня есть выбор.       С Полом можно ожидать, чего угодно. Дэрил бы не удивился попытке совмещения обоих его предположений. Ему самому интересно, что из этого выйдет и станет ли праздник действительно праздником из-за того, что они проведут его вдвоем.       Пол берет из рюкзака фонарик и кивает Дэрилу, чтобы тот последовал за ним. Перемещение по дому поднимает в памяти воспоминания, в основном хорошие, плохие Пол привык сразу отбрасывать в сторону.       Пол забирается на чердак первым, высвечивая коробки с вещами. Нужная обнаруживается позади прочих, он заглядывает внутрь и, убедившись в соответствии содержимого с надписью на ней, толкает ее в сторону лестницы. Дэрил помогает спустить ее, а Пол хватает вторую, поменьше, в которой хранились елочные украшения.       В прошлый раз они не увезли с собой и половины тех вещей, которые нашли на чердаке, лишь прихватив то, что заказывали дети, и еще немного сверху. Дэрил сует нос в коробку и натыкается на примятые еловые ветки, будто припорошенные снегом по краям. Кажется, они действительно будут украшать дом. По крайней мере, праздничное дерево у них точно будет. Дэрил подумывает о том, что было бы неплохо захватить с собой оставшиеся игрушки, если им как-то удастся погрузить их на лошадей, дабы обеспечить детворе нормальные подарки, вместо криво разукрашенных деревянных фигурок.       Они спускаются и ставят коробки в гостиной, и Дэрил, несмотря на весь скепсис, начинает раскладывать на полу части искусственного дерева, прикидывая, что к чему и за чем должно крепиться.       – Пол… проще было срубить настоящую, - Дэрил тяжело вздыхает, занятый расправлением чертовых веток, которых чуть больше, чем дохрена. Он уже установил подставку и вставил в нее каркас, оказавшийся выше его самого. Но делать все равно нечего, да и Пол так увлеченно перебирал найденные украшения, что в Дэриле самом просыпалось желание поскорее придумать, куда повесить разноцветные шарики и гирлянды.       - Мы же бережем природу, ты забыл? – хмыкает Пол, припоминая фразу, подобие которой впервые прозвучало в этом самом доме, но в ванной комнате. Дело не в том, что ему было бы лень вылезать на улицу, чтобы искать подходящую ель. Ему всегда было жалко деревья, которые отживут свое и будут выброшены на свалку, послужив поводом лишь для временной радости.       - Зато она нас не бережет, - может, трупы, расхаживающие по улицам, это плата за каждое срубленное в лесу дерево, испорченный озоновый слой и тающие ледники? Если это так, то человечеству придется расплачиваться еще очень и очень долго. Если рассматривать все с такой точки зрения, то искусственная елка действительно могла бы послужить плюсом в их карму перед вселенной. С этой мыслью собирать ее стало как-то менее раздражающе. Хотя Дэрил все равно продолжал упорно втыкать ветви не туда, куда нужно, игнорируя цветные маркеры с пометками на них. Зато Пол всякий раз их переставлял, и дерево начинало приобретать форму дерева, а не ветвистой каракули на бумаге.       - И что дальше? Будем петь песни и составлять список обещаний на будущий год? – бурчит Дэрил.       - А что, хорошая идея. Давай придумаем, - тут же откликается Пол, - ты точно научишься ездить на лошади, - улыбается он, - это я тебе обещаю, - потому что он собирается быть его учителем, причем, суровым. – А я… а что пообещать мне? – он оборачивается, не зная других вариантов, кроме «я обещаю пережить еще один год». Хотя Дэрил бы, наверное, попросил больше бездумно не влезать в передряги.       - Не знаю, что пообещать тебе… но я прослежу за тем, чтобы рядом с тобой больше не было никаких уебков. А ты постарайся уж к ним не лезть, - себе же Дэрил мог пообещать никогда не становиться одним из них.       - Ох, тяжело бы тебе было рядом со мной в прежние времена. Не ревнуй так откровенно, - Пол подается вперед и проводит кончиком носа по щеке Дэрила, задорно сверкнув глазами. Рядом с ним в прошлом ошивалось порядочное количество всяческих уебков, некоторые из них проявляли к нему весьма определенный интерес, остальные же в принципе не тянули на хорошую компанию. Пол прекрасно знает вспыльчивый характер Диксона, боящегося его потерять и остервенело охраняющего все свое, личное, чего, кстати говоря, критически мало. У Пола никогда и в мыслях не было давать ему повод для ревности или чувства собственной ненужности. Он был нужен ему.       - Нет, мне как раз таки было бы легко. Остальным не очень, - Дэрил выдерживает серьезное выражение лица, хотя ему хочется улыбнуться в ответ на действия Пола. Если бы они были вместе в те далекие времена, о которых они так часто говорили, представляя себе, каково бы им было тогда, рядом с Полом ошивалось бы в разы меньше всяких ушлепков с их планами и предложениями. Дэрил умел отпугивать людей. Отпугивать и запугивать. А еще угрожать и превосходно разбивать носы, да так, чтобы крошилась переносица. Хотя ревновал бы он действительно еще больше. Но не потому, что Пол давал бы повод для ревности, а просто из-за того, что кому-то вообще могло прийти в голову к нему подойти и что-либо предложить. Или попытаться это сделать.       Разобравшись с елкой и установив ее недалеко от камина, они начинают вытаскивать из коробки украшения – несколько ангелов, звезд и бантов тут же находят место на искусственных ветвях.       - Когда мама еще была жива, она настаивала на том, чтобы хоть что-то в доме напоминало о праздниках. Отец ее, естественно, игнорировал, поэтому нам с Мерлом приходилось заниматься поиском елки, - от пластмассовых веток не пахнет хвоей – только пылью, - но Дэрил вспоминает этот запах, заполняющий гостиную, перебивающий вонь сигарет и перегара. – Сначала мы просто собирали еловые ветки и ставили их в банку, украшали мамиными бусами и фантиками от конфет. Потом, когда стали старше, Мерл умыкнул из дома топор, и мы срубили целое дерево в лесу, а потом еле притащили его домой. Маминых бус нам тогда не хватило, чтобы его украсить, и мы вешали на ветки всевозможную ерунду, - тогда у них на самом деле был праздник. Пусть и без подарков, со скандалом, которым заканчивался практически каждый вечер в доме Диксонов, но уж какой-никакой.       Пол внимательно слушает рассказ охотника, прикусывая губы, потому что даже отдаленно похожим не может поделиться. Он говорил, что никогда толком не праздновал Рождество. В групповом доме у них, конечно, была елка, а также кое-какие полезные подарки, полученные от благотворительных фондов. Несмотря на скупость радости, праздник все равно казался необходимым – его ждали, в его волшебство никогда не переставали верить. Он был нужен, чтобы жить из года в год и знать, что счастливый период обязательно наступит.       - У меня не было ничего из этого, - Полу нечем поделиться с Дэрилом, но ему нравилось слушать его истории, - кое-какие подарки, нужные вещи, одежда – в групповом доме. А после я не праздновал дома.       Дэрилу странно слышать, что, оказывается, даже у них с Мерлом Рождество хотя бы в детстве и хотя бы относительно напоминало этот праздник. Конечно, после того, как их дом сгорел, а мать умерла, даже о жалком подобии подобия не могло быть и речи, но у Дэрила были хотя бы эти воспоминания о празднике, в отличие от Пола. Осознавая это, Дэрил поймал себя на том, что начал старательнее выбирать места для разноцветных шаров и прочих украшений, чтобы их праздничное дерево выглядело действительно красиво и нарядно.       Пол делает пару шагов назад, чтобы окинуть взглядом пластиковую зеленую красавицу, преобразившую гостиную. Он улыбается, наклоняет голову вбок, рассматривая их двухметровое творение, и внутри становится невероятно тепло. Они здесь, они вместе. Неважно, что они делают. Главное, что вдвоем. Это их праздник.       В коробке еще много украшений, видимо, для всего дома, но елка и без того увешана всем, чем только можно. Останавливаясь рядом с Полом, Дэрил замечает, что чего-то в ней все же не хватает. Он вновь начинает рыться в коробке, откладывая в сторону небольшие рождественские венки и длинную гирлянду с фонариками, пока не находит то, что нужно.       - Теперь празднуешь, – Дэрил протягивает Полу большую золотистую звезду, на его вкус, чрезмерно усыпанную красными переливающимися камушками. У них с Мерлом была самодельная звезда, которую они криво вырезали из картона и скрепили две части с помощью степлера. Скобы торчали во все стороны и жутко кололи руки, но они едва ли не дрались за то, кто украсит ею дерево. – Поставишь на верхушку? - он усмехается, подталкивая Пола локтем.       Да, это его первое настоящее Рождество.       Дэрил буквально создал этот праздник из пустоты, предложив покинуть стены поселения на некоторое время. Он привносил в жизнь Пола недостающие детали, делал ее полноценной. Совесть почти не грызла за то, что они наконец-то были вдвоем, могли творить абсолютно все и даже не утруждаться одеваться, хотя помещение еще не успело нагреться настолько, чтобы прогуливаться в одних трусах. Пол берет протянутую ему звезду и рассматривает несколько секунд. Затем поворачивает голову и, прищурившись, оценивает место, где она должна располагаться. Вздернув брови, он многозначительно разглядывает Дэрила.       - Тогда подсади меня, - иначе до такой высоты никак не дотянуться. Можно было бы, конечно, отыскать стул, но это скучнее, чем забраться на плечи мужчине и водрузить звезду на законное место.       - В таком положении тебя на мне еще не было, - Дэрил усмехается, придерживая Пола за лодыжки для надежности. А тот, кажется, растягивает удовольствие, поворачивая звезду и так, и эдак, хотя, по мнению Дэрила, она изначально вполне неплохо села на верхушке. Теперь, с главным украшением, елка выглядела именно так, как нужно.       Может, окажись они в прошлом, они бы жили в небольшой квартирке, где хватало бы места только им двоим и, конечно, многочисленным книгам Пола, и наряжали бы елку – живую, но поменьше, - в преддверии Рождества предельно странными украшениями, купленными в каких-то неизвестных никому лавках и на блошином рынке, ведь Полу бы такое, наверняка, понравилось. И целую неделю до Нового года они проводили бы только вдвоем, ведь это все семейные праздники, а они семья. Дэрилу хотелось бы, чтобы это стало их традицией – этакие праздничные каникулы вдали ото всех.       Праздничный ужин, состоящий из печеного картофеля, лепешек хлеба и консервированной кукурузы, после вина кажется необычайно вкусным. Они располагаются на одеяле, грея спины и бока исходящим от камина теплом, посматривают на елку и думают о том, что здесь не хватает носков для подарков, да и самих подарков. Но разве возможно мечтать о чем-то еще? Пол счастлив, потому что у него есть все, чего бы ему хотелось.       То, что они видели до этого, как представляли себе идеальный рождественский или новогодний ужин, кажется неправильным и лживым, в сравнении с их посиделками на одеяле у камина.       Дэрил вытирает губы тыльной стороной ладони, а Пол молча улыбается и наблюдает за ним. Эти странные привычки его жутко забавляют и кажутся невероятно очаровательными, напоминают о детскости. Особенно когда Дэрил начинает облизывать пальцы. Пол придвигается ближе, ловя его руку за запястье, и обхватывает пальцы губами. Медленно ведет языком по подушечкам, посасывает, проглатывает остатки варенья из банки. Он краем глаза видит, как пристально наблюдает Дэрил за возбуждающими и дразнящими движениями, и позволяет их взглядам пересечься.       Дэрил никогда не думал, что его дурная привычка может вылиться в нечто настолько сексуальное. Кажется, Пола не покидали надежды побить собственный рекорд в более чем три раза за ночь, и Дэрил, едва не задыхаясь от открывшегося ему вида, готов Пола во всем поддержать.       И они снова избавляются из одежды, прильнув друг к другу с такой пылкостью, словно совсем недавно не они проверяли бильярдный стол на прочность. Им вообще-то еще исполнять то, чего никто из них не делал, и впереди как минимум три раза. Пол надеялся, что ночь достаточно долгая, чтобы они смогли делать хоть небольшие перерывы на восстановление сил.       Измотанный, разморенный лаской, он лежит на одеяле, пытаясь восстановить дыхание. Опьянение говорит накинуть еще какую-нибудь идею, реализацией которой они займутся в этом доме. Но лучше не стоит. Лучше просто полежать, понежиться в объятиях друг друга, наслаждаясь умиротворением и тишиной, наполняемой лишь треском поленьев, объятых пламенем. Пол поворачивается на бок и застывает около Дэрила, подперев ладонью затылок. Свободной рукой он лениво водит по его широкой груди, пальцами обводит татуировку.       - Как думаешь, Новый год уже наступил? – Пол поднимает глаза, вдруг осознав, что потерял счет времени. Кто знает, сколько на самом деле прошло, пока они забивали на весь остальной мир. У них нет часов и точного календаря. Только ощущения. Только собственные желания. Раньше именно праздники подчиняли и заставали людей в неудобное время, вынуждали готовиться, суетиться, сновать по магазинам, ломать головы над подарками. Теперь же они сами могли выбрать подходящее время и насладиться днем. И это кажется таким правильным.       - А разве это имеет значение? – Дэрил приоткрывает один глаз, поглядывая на Пола. Может, Новый год наступил еще неделю назад, а может до него все еще оставалось несколько дней – Дэрилу все равно. Ему просто нравится та атмосфера праздника, любви и уюта, которую они создали, и уже не важно, наступил ли следующий год или нет.       - Очень большое. Это значит - у нас начался Новый год вместе, - произносит Пол, прижимаясь к охотнику. – Счастливого Нового года, Дэрил. - И он будет таким, каким они пожелают его сделать.       Но праздникам свойственно заканчиваться, и им пора возвращаться домой, не только потому что в поселении их наверняка потеряли, но в основном из-за закончившегося продовольствия. Еще в прошлый раз они вычистили все кухонные шкафы дома, забив фургон под завязку, а теперь увозят с собой оставшуюся мелочь и несколько бутылок вина. А также звезду, украшавшую верхушку их елки, просто для того, чтобы она стояла в трейлере, напоминая о первом совместном празднике.       К моменту их отъезда заметно похолодало, в воздухе пролетал мелкий снег, ненадолго задерживающийся на пожухлой траве, но все же тающий. Прежде, чем седлать лошадей и выдвигаться, Дэрилу пришлось покопаться в хозяйских вещах и отыскать себе подходящую куртку – жилетка, наброшенная поверх свитера, грела слабо, а руки коченели на холоде, вызывая зависть к имеющимся у Пола перчаткам. И все же их он решил из гардероба не брать, совершенно не привыкший к таким элементам одежды. Зато среди дорогих даже на вид пальто, безразмерных лыжных курток и совершенно не зимнего вида кожанок ему удалось отыскать подходящую, немного, но не критично, узкую в плечах, дубленку.       - Нужно заглядывать сюда почаще, - Дэрил с легкой грустью оборачивается на оставшиеся позади ворота дома.       - Обязательно будем, - кивает Пол, невольно тоже кидая прощальный взгляд на дом, где прошло столько счастливых часов вместе. Только вдвоем. Возможно, эти несколько дней тишины и расслабленных разговоров не принесли бы такой радости, не будь они выхвачены из опостылевших будней.       У них не так много возможностей выбраться из поселения, когда они не заняты делами или не отправляются на вылазку. Всегда есть о чем подумать, о ком позаботиться, а времени на себя практически не остается. Но, может, у них найдется несколько дней летом, и тогда они смогут привести в порядок внутренний двор, восстановить его прежний вид и отдыхать на свежескошенном газоне, жмурясь от солнечных лучей. Дэрилу не хотелось, чтобы этот дом когда-то разрушился от неумолимого хода времени и погоды, а значит, за ним необходимо следить. Когда-то они смогут сюда переехать. Окончательно. Когда в их помощи больше не будут нуждаться.