***
Вкус земли. Вкус грязной земли вперемешку с чем-то обугленным и вонючим. Это первое, что он почувствовал после пробуждения. Крики, плач и стрельба — первые звуки что он услышал. Они хорошо ему запомнились, ещё со времен когда он был в кроганской ДМЗ. Находившийся там командир совсем выжил из ума к его прибытию — отсутствие какого-либо порядка, а также его деспотичные, беспрекословные приказы. Постоянные задержки пайков и прерывание отдыха после отбоя. Террор местных жителей, постоянные рейды в лагеря беженцев. Карис и сам не знал, скольких невинных он убил. Это были кроганы, но они не являлись членами восстания, а бежали от горячих точек и укрывались от постоянных битв. Они искали убежища, и они нашли его рядом с ними. Но суровый климат Тучанки не особо подходил турианцам, особенно когда находишься там месяцами. И они начали срываться на них. Пытать, допрашивать и к слову, это иногда действительно давало плоды. Карис сам лично участвовал в облаве на пару подозрительных кроганов и обнаружил почти собранную бомбу. Если она бы взорвалась, взлетел бы на воздух весь лагерь беженцев, заодно с их фортом. Но это все равно того не стоило. Командир позволял себе слишком многое, гораздо больше, чем позволено рядовому командиру форта. Он убил его — зарезал во сне. Находящийся там охранник даже не пытался его остановить, настолько они устали. Но несмотря на это, он совершил военное преступление. Карис не особо помнил последующие события, прибытие военной полиции, задержания, его повязали одним из первых, но он был не один. Суд. Разочарованный взгляд отца, который вопреки всему не бросил его. Царившая атмосфера в форте стал смягчающим обстоятельством для многих: несмотря на то, что он был преступником, его не казнили. А сослали сюда. Прямиком в ад.***
Карис открыл глаза и увидел обугленный труп батарианца, чьё лицо застыло в немом крике. Двигаться не было сил, и лишь учащенное сердцебиение давало понять, что он все ещё жив. Но продолжать смотреть на расплавленные белки глаз батарианца, он дальше не мог. Едва он попытался встать, как его грубо оттолкнули сбоку, заставляя упасть обратно на землю. Карис обернулся, и увидел кричащих батарианцев, и пару других представителей рас Цитадели. Несколько легионеров, пара азари и саларианцев. Все они грубой силой пытались вырваться из окружения. Он приметил как некоторых выдергивают из толпы солдаты в массивной броне. Они не были похожи на тех, кто на них напал ранее. Никаких особых примет, ни плаща, ни пояса или повязки, просто броня, хоть и выглядящий слишком массивно. Позади них, он увидел еще одну шеренгу солдат, закованных в такую же броню. Особо ретивых ударяли и пинали обратно в толпу, изредка были слышны выстрелы — Вs8! #! — Прокричал один из них на неизвестном языке, всё усугублялось тем, что на фоне беспорядочных криков, глухой голос говорившего было не разобрать. — Сg#Й! По нему прошлась пара ног, выбивая из него и так малые запасы воздуха. Кто-то прошелся ногой по его лицу, вызывая вспышку ужасной боли. Только теперь он осознал, что его левая мандибула висит лишь на паре мышц и сухожилий. Крики продолжались, как и вопль пришельца, что становился всё раздраженнее. Карис где-то в глубине душе, понимал к чему все идет. Он закрыл себя руками, стараясь спрятаться от окружающего мира. 3… 2… 1… Оглушительный грохот автоматического оружия перебил голоса и вопли разумных. Он почувствовал как на него падают трупы, топя его в крови и ошметках мяса. Но он не двигался. Он знал, что случится если хоть один мускул его тела двинется. Смерть. Но потом он осознал, почему он пытается выжить? Они обречены умереть на этой планете. Подкрепления, где бы они не были, не смогут справиться с ними. Та турианка была права, Цитадели конец, им не выстоять против бессмертных пришельцев. Он принимает и осознает, что их способности находятся за пределами понимания науки. Это чуждое и непонятное. Цитадель, это лишь пыль среди бескрайнего космоса, они даже не знали про Жнецов, хотя руины упорно намекали на их присутствие. Они возомнили себя властителями мира, насаждая каждому законы Цитадели. Они держат в изоляции кроганов и ягов, преследуют кварианцев… Рядом раздался грубый голос и он почувствовал как его начинают доставать из груды тел. Он не сопротивлялся, он устал от этого, он даже не обратил внимания на то, что его мандибула полностью оторвалась, оставляя кровавые разводы пока его тянули за ногу. Отрешившись от всего и закрыв глаза, турианец пытался вспомнить что-то значимое в своей жизни, но с горечью для себя понял - его жизнь не может чем-либо похвастаться. Военная подготовка, призыв в армию, несколько лет службы, это обязательные атрибуты жизни любого турианца. Единственное чем он выделился, так это тем, что он побывал на военном трибунале в качестве заключенного. Но даже такое среди турианцев не редкость. Бесславная жизнь и такая же смерть. Карис почувствовал как его тело бросают на голую землю, наверное, сейчас его тут и пристрелят. Но открывать глаза он все равно не собирался, пусть лучше уютная тьма, чем безликие маски его убийц. Пришельцы что-то сказали, явно обращаясь к нему, но Карис предпочел их проигнорировать, все равно не понимает. Что явно не понравилось пришельцам. Замах закованной в тяжелую броню ноги, удар и Карис мог поклясться, что теперь понимает значение слова "вышибить дух". Вспышка адской боли в районе живота, не помогла даже надетая броня, которая пошла трещинами. К горлу Кариса резко подступил ком, а последующий удар вырвал из его горла кровавую рвоту. Удары были ощутимыми, но были ни в какое сравнение с чувством того, как собственные внутренности вылезают изо рта и Карис теперь это понимал. Инстинкт самосохранения пытался выдавить из него последние силы для сопротивления. Он пытался встать, чтобы хоть как-то отгородиться от боли. Но его грубо прижали к земле, пресекая любые попытки сопротивления. Он не мог даже подвинуть голову, из-за упершегося в его затылок ноги. Еще один пинок в бок, еще одна порция рвоты которая заставила его захлебываться в ней из-за невозможности двигаться. Не такой он смерти ожидал, впрочем, какая ему уже разница. — W1a* 2т0!?, — ему показалось, или он услышал нотки страха в голосе пришельца? Давление на затылок пропало и Карис наконец-то смог встать хотя бы на колени, чтобы не захлебнуться в собственной крови и рвоте. Он устало повернулся к голосам своих убийц, пытаясь высмотреть на что они отвлеклись. И хоть в глазах стояла стояла сплошная пелена из слез и крови, он увидел то, что доставило ему немало радости в последние минуты его жизни. Он ни разу не видел что-то подобное, но он достаточно много учился чтобы знать, что может взорваться чтобы вызвать такую огромную волну темной энергии. Карис рассмеялся, отвратительным влажным звуком. Из его обезображенного рта текли струи крови и рвоты, его смех смешивался с чавкающим звуком кашля, но смеяться он не переставал, пачкая серую броню мучителей своей кровью. Пришельцы что-то закричали, указывая на все приближающуюся волну, но Карис лишь смеялся им в ответ. И он забился в истерике еще больше, когда те попытались убежать, бросив его. Пытаются спастись, не зная того, что от этого не выжить. Карис обессилев падает на землю, медленно съезжает в какую-то яму. Сползя в неё окончательно, он видит знакомые фрагменты турианской брони и лица своих собратьев по легиону безмолвно глядящие в небо. Братская могила. Он тихо заходит в последнем приступе смеха, чувствуя странное умиротворение. Он не умрет в одиночестве. И Карис так же присоединяется к своим братьям по оружию, смотря на небо и падающие корабли захватчиков.