***
Выскакиваю впереди всех из вагона и спешу забраться в самую первую карету, чтобы отправиться в Хогвартс и побыстрей оказаться в собственной спальне. Все выходят из поезда как будто нарочито медленно, так что приходится довольно долго ждать, пока моя карета заполнится. В итоге меня успевает догнать Тереза, которая, кажется, очень рада была потерять Алисию по пути, затем медленно появляется Рабастан. Задумчиво смотрит на соседнюю карету, но туда успевают прошмыгнуть двое гриффиндорок и он, поморщившись, подсаживается к нам. Все было бы хорошо — компания меня вполне устраивала, но в последний момент повозка вздрагивает, и практически на ходу в нее запрыгивают Эрни и Тед. Внутри меня все переворачивается. — Итак, мы все же успели. Я же говорил тебе, Эрни, будешь возиться, и твоя невеста сбежит, только пятки засверкают, — пытается шутить Тед, расслабляя собственный галстук после быстрого бега. — Хотя, вру, мы поспорили, удастся ли нам догнать вас, после того, как вы столь быстро удрали из вагона. Кажется, теперь Эрни должен мне пиво. Что скажешь, друг? — Да-да, я должен тебе выпивку. Чтобы я еще раз с тобой спорил! Мы гнали так, что, кажется, сшибли с ног половину студентов, кто-то из них точно нам это припомнит. — Ну так игра стоит свеч, не так ли? — Тед заговорщицки подмигивает мне и, кажется, я снова заливаюсь румянцем. — Теперь путешествие в замок будет самым что ни на есть приятным. Рабастан, который уже успел мирно задремать, недовольно выдергивает из-под Теда полы своей парадной мантии, окидывая его таким взглядом, что молоко бы уже давно скисло, а садовые гномы забились по углам. Если сравнивать их друг с другом, контраст просто на лицо. Басти в дорогой расшитой мантии с меховым воротом, ровно уложенными волосами и жестким профилем. Взгляд цепкий, оценивающий, рука лежит спокойно на бедре, но я знаю, что он выхватывает палочку за считанные доли секунды. Видела его в дуэли: не хотела бы с ним столкнуться. И рядом Тед, весь такой подвижный, будто волчок, причем, неловкости в нем наполовину с харизмой, крутится, рассказывает что-то то Эрни, то Терезе, бросает на меня многозначительные взгляды, разве что не ест глазами. Лишь бы Басти не заметил, завтра же прямо по школе слухи поползут, да что там, уже сегодня — Алисия постарается. Мантия вон на Теде чистая, но явно из дешевых, подбита по фигуре, возможно даже из комиссионного магазина. Волосы русые, растрепаны небрежно, возле носа пару веснушек, уши немного торчат — сущий цыпленок еще и в этом своем желтом шарфе. Понимаю, что смотрю на него уже чуть дольше, чем следовало бы по правилам приличия. Да что там, я прямо-таки прожигаю его взглядом. Причем, уверена, что изрядно краснея, потому что щеки у меня горят. Рабастан отвернулся и пытается делать вид, что его здесь нет, между тем, не скрывая, как ему неприятна компания Теда. Тереза отчаянно делает вид, что читает, пока Эрни что-то шепчет ей на ухо. Внезапно Тед протягивает ко мне руку и я рефлекторно подаюсь назад, но места недостаточно, так что ему удается зацепить выбившуюся из моей прически прядь и заправить мне за ухо. Возле моей щеки его рука задерживается на несколько секунд, и пальцы слегка поглаживают кожу. Они теплые, и от неожиданности у меня ползут мурашки. Все это длится буквально несколько мгновений. — Грязнокровка, тебе не кажется, что ты слишком много себе позволяешь? — довольно беззлобно, но холодно бросает Лестрейндж через плечо, поворачиваясь к Теду всем корпусом. Я тут же подаюсь назад, да так, что ударяюсь спиной о спинку кареты и взвизгиваю от боли. На комментарий Тед и ухом не ведет, хотя заметно, как он напрягся. Он пытается помочь мне сесть обратно, чтобы я не выпала из кареты, но Басти грубо перехватывает его руку в нескольких сантиметрах от меня. Сердце уходит куда-то в пятки: сейчас что-то будет — скандал или драка. Мерлин, только этого мне не хватало. Тед поворачивается к Лестрейнджу, и они примерно с минуту буравят друг друга взглядом, я сижу не дыша. Тереза пинает Эрни под бок, и тот сразу оживляется. — Господа, что же вы? Давайте без взаимных оскорблений. Никто же не сделал ничего неприличного. Андромеда, кажется, не возражала, так ведь? Я киваю, но не произношу вслух ни слова. Не знаю, что мне стоит вообще сказать, я просто не хочу неприятностей. Я даже не уверена, что мне стоит заступаться за Теда, он, конечно, милый, но я слишком плохо его знаю. Рабастан отводит руку Теда в сторону и только затем выпускает её из своей хватки. — Леди не пристало общаться со всяким сбродом, но, даже если леди не против, то сброду лучше держаться подальше от тех, кто ему не ровня. Я ясно выразился, Тонкс? Тед хотел было что-то возразить, но карета неожиданно остановилась — мы приехали к замку. Басти взмахнул полами мантии, осыпая Теда песком со дна кареты, и первым спрыгнул в мягкий снег, а потом подал мне руку. Мне стоило бы попрощаться или оглянуться, но я так хотела чтобы все поскорей закончилось, что взяла его за руку и спрыгнула следом. Мы торопливым шагом направились к замку, и я смогла лишь украдкой бросить быстрый взгляд назад. Мне было стыдно, что я ничего не сделала. Что я не отстояла себя. Я не знала, хотелось ли мне общаться с Тедом, потому что он милый или потому что это было на грани запрета. С одной стороны, я не привыкла, чтобы мне указывали, и через каких-то пару месяцев мне уже будет семнадцать. С другой стороны, Тед был магглорожденным, такие отношения могли принести несчастье как мне, так и ему. Я точно это знала. Ему не стоит мной интересоваться. И мне не стоит потакать его ухаживаниям. Просто забудем обо всем этом и будем жить дальше. Я вздохнула холодный воздух полной грудью, он был обжигающим. Щеки жгло лёгким морозом, а на скуле все еще ощущалось прикосновение его теплых пальцев.Часть 2. Никогда не говори "никогда"
25 февраля 2019 г. в 22:18
Когда мы были еще совсем маленькими, все было куда проще. Мы были принцессами, живущими в сказочном замке, нас окружало колдовство, мы буквально дышали им. В перерывах между пением и рисованием я неизменно сбегала в сад, чтобы залезть на самое высокое дерево. Если медленно пробраться вверх по кроне в гущу веток, можно было найти прекрасное место, откуда открывался вид на все наши владения и близлежащую долину. Мама очень ругалась, когда неизменно находила меня там, потому что возвращалась я с ветвями в волосах и растрепанной прической и часто в грязном или надорванном платье. Зато отец был куда более благосклонен.
Думаю, Сигнус все же хотел мальчика. Он был не слишком авторитарным, не слишком активным и не слишком заинтересованным в нашей жизни. Порой мне казалось, что отец был вообще весь не слишком. Его куда более активная и деятельная жена успевала везде и всюду, тогда когда отец выслушивал все новости и сплетни за ужином, успевая пропустить большую часть происходящего, днями не выходя из своего кабинета. Отец занимался артефакторикой. Он был неспешным, усердным и любил сидячую работу. Причем, специализировался он на защитных и стабилизирующих артефактах, сумев за время своей работы превратить не одну брошь или запонку в мощнейший щит. Отец был правда хорош в этом, он разбирался в тонкостях действия темной и боевой магии и мог создать защиту практически от чего угодно. Все это требовало длительной и кропотливой работы, поэтому часто на один заказ уходили недели, а то и месяцы. Была война, и заказов было достаточно много.
Конечно же, война велась неофициально. Никто не хотел признавать, что полным ходом идет противостояние между чистокровной аристократической элитой, наконец-то заявившей свое право на жизнь во всех ее аспектах, и той частью расслоенного общества, которая никогда не знала всех правил и законов этого мира. Речь шла не просто о магглорожденных волшебниках, нет, если бы мир принимал их и социализировал в полной мере, не было и проблем. Речь шла о всех, кто заглядывал в рот магглам, рассматривал их опыт, изобретения и культуру как нечто стоящее, пытаясь потакать их прихотям и посильно помогать их развитию. Все это крайне негативно сказывалось на нашем обществе, приводя его в упадок. По крайней мере, это то, что я регулярно слышала за воскресными ужинами, когда к нам в гости приходил кто-либо из многочисленных родственников.
Мне просто до смерти надоела эта политика и промывание чужих косточек, так что, когда рождественские каникулы подошли к концу, я была просто счастлива упорхнуть на платформу 9¾, где меня ждал сияющий Хогвартс-экспресс. Провожать нас с Нарциссой в этот раз отправилась Беллатрикс, мама осталась дома, сославшись на жуткую мигрень, но мне кажется, она просто не хотела тратить время на утомительное путешествие в Лондон и обратно. Беллатрикс в темно-синем платье и мантии цвета вороного крыла, подбитой лисьей шкуркой, выглядела очень элегантно. Наши каблучки постукивали по платформе и мне казалось, все выворачивали шеи и шептались по углам, когда мимо снова проходили все сестры Блэк в полном составе. Конечно же, мне казалось так, потому что на самом деле платформа гудела и шумела, наполненная разномастной толпой, так что никому до нас не было дела.
Беллатрикс остановилась перед вагоном, который еще не успел заполниться и где стояло несколько наших знакомых из Слизерина. Подошли кузен Розье и Яксли, обменялись с Беллой приветствиями и предложили закинуть наши чемоданы. Цисси, как обычно, улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой, не упуская шанс немного пофлиртовать. Иногда я удивлялась, как такая молодая особа может столько времени уделять заигрыванию, хотя, она делала это настолько тонко, что не будь я ее сестрой, возможно, так бы и не заметила этого. Так что младшая Блэк наспех обняла Беллу и скрылась в вагоне в поисках купе, где будут ее однокурсницы. Ей, видимо, не терпелось посплетничать про прием в нашем доме.
Мы с Беллатрикс остались наедине, просто стоящие бок о бок напротив огромного красного экспресса, который испускал клубы пара. Она была чуть выше меня в своих изящных сапожках, волосы элегантно собраны в пучок, лицо приветливое, но ничего не выражающее. Я же мялась, словно потерянный на холоде котенок, кутаясь в свою теплую слизеринскую мантию, и не зная, куда деть руки. Наверное, нужно было что-то сказать, но я молчала.
— Ты волнуешься?
Вопрос прозвучал внезапно, нарушая звенящую тишину. Я даже не дернулась, но по спине неприятным холодком побежали мурашки. Почему-то я хотела быть, как она, не поведя бровью, отвечать «а есть смысл?», но я никогда не была ею. Мы были слишком разными.
— Немного. Ощущение, что детство заканчивается. Вот он отвезет меня в Хогвартс в последний раз, а вернусь я оттуда уже совершеннолетней взрослой девушкой.
— Все взрослеют. Это неизбежно, Меда, — как-то грустно сказала сестра, а потом развернулась ко мне и положила руку на плечо, приобнимая меня за спину. — Тебе тоже нужно бы повзрослеть. Мир не такой, каким он может тебе казаться. Подумай об этом.
Затем она быстро обняла меня и, коснувшись губами моей щеки, исчезла в пестрящей толпе школьников и их провожатых. Остался только мягкий аромат пачули и сандала. Поезд издал протяжный гудок, и я поспешила запрыгнуть в вагон. Словно пьяная, я медленно шла по коридору вагона, ее слова почему-то эхом отдавались в моей голове. «Все взрослеют, это неизбежно». Она сказала это так, будто жалеет о своем скором взрослении. Может, это из-за Рудо?
Я не успела толком обдумать эту мысль, когда дверь одного из купе рядом со мной распахнулась, а затем оттуда бесцеремонно вывалилась компания из двух хохочущих хаффлпаффцев. Один из них слегка задел меня локтем, выбивая из рук небольшую сумку, которая тут же оказалась на полу. Я была так ошарашена тем, что в вагоне Слизерина (а мы негласно делили вагоны каждый раз на пути в школу) появились два хаффлпаффца, что не сразу сообразила, что моя сумка теперь на полу.
— О, простите, мисс, моя бестактность просто непростительна, — пропел над моим ухом приятный мужской баритон, и копна светлых соломенных волос устремилась вниз, чтобы подхватить мою сумку. Я рефлекторно нырнула следом, так как не любила, чтобы моих вещей касался кто-то посторонний. В коридоре было ужасно мало места, так что в попытке вдвоем сгорбиться над моим несчастным ридикюлем мы, конечно же, столкнулись лбами. Я немного покачнулась, теряя равновесие, но мужские руки подхватили меня, помогая подняться. — Мисс, вы не ушиблись? Кажется, я доставляю вам одни неудобства, ужасная неуклюжесть, моя мама еще с детства говорила: «Тед, однажды ты свалишься с кровати и сломаешь себе шею, нельзя же быть таким бестолковым».
Светловолосый юноша засмеялся над собственной же шуткой, а я, сама того не ожидая, покраснела в ответ. Он был настолько харизматичным, что нельзя было сдержать улыбку, хотя я все еще злилась на него за шишку и за то, что он уронил мою сумку. Его товарищ, более сдержанный темноволосый парень, стоял чуть в стороне, нервно оглядываясь. Видимо он-то понимал, что вагон слизеринский. Я невольно улыбнулась еще шире и рассмеялась, уж больно нелепо они тут выглядели. Причем, оба сразу, словно потерявшиеся первокурсники на пути в Большой зал.
— Меда, это ты? Мы уже начали волноваться, что ты не успела на поезд. Эрни со своим другом зашли поздороваться с Терезой, они обручены, ну ты же знаешь?
Прямо из двери купе показалась светловолосая головка прекрасной Алисии Гринграсс, моей однокурсницы и изрядной болтушки, чуть дальше у стены приютилась Тереза Флинт, моя вторая сокурсница и соседка по комнате. Оказывается, один из парней был Эрнестом Макмилланом, женихом Терезы, они обручились только недавно, и я еще не успела запомнить, как он выглядит. Что же до второго, то теперь я знала, что его зовут Тед, хотя готова была поклясться, что не помню, чтобы видела его на каком-то приеме или званом ужине.
— Что ж, оставим дам посплетничать. Пойдем, Эрни, пока нас не засекли здешние змеи, а то вдруг они голодны после зимней спячки, — Тед подтолкнул своего товарища локтем в бок, а затем повернулся ко мне. Прежде, чем я успела сообразить, что происходит, он взял мою руку и низко склонился в подобии реверанса. — Надеюсь, вы простите сего необразованного джентльмена и разрешите ему загладить свою вину чашечкой чего-то горячительного при следующем походе в Хогсмид?
Все это выглядело настолько нелепо, что я еле сдерживалась, чтобы не смеяться в голос, а ведь мама намертво вдолбила в мою головушку, что это до ужаса неприлично. Не имея возможности говорить, чтобы не выдать себя, я некоторое время просто стояла, отчаянно краснея и бледнея, а потом решила, что была не была. Утвердительный кивок был засчитан, и Эрни с Тедом быстро удалились восвояси. Как раз вовремя, потому что несколько купе уже открылось, и недовольные слизеринцы начали интересоваться, кто же нарушает их покой.
Я вздохнула и зашла в купе к девушкам, и дверь за моей спиной тут же закрылась. Алисия выглядела взволнованной, она заправила за ухо выбившуюся из прически прядь и подсела ко мне совсем близко, мне даже стало неловко и захотелось отодвинуться. Тереза по-прежнему сидела с каким-то журналом в углу, но даже она кинула в нашу сторону заинтересованный взгляд.
— Меда, ты что согласилась пойти с ним на свидание?
Алисия спросила это каким-то заговорщицким шепотом, и, хотя я знала ее тягу к интригам, даже для нее это было немного слишком. Я повела плечами, отложила сумку на соседнее кресло и сдвинулась немного в сторону, ближе к окну.
— Вообще-то, это не свидание, а просто кофе. А даже если и так, что в этом такого? У меня еще нет жениха, я могу себе позволить прогуляться по Хогсмиду. К чему такой заговорщицкий тон?!
Меня начала уже порядком раздражать эта ситуация и то, как обе девушки смотрели на меня с неким удивлением и даже смесью ужаса и восхищения. Я внимательно и долго буравила взглядом Алисию, пока они с Терезой переглядывались, будто кивая друг на друга «ты”- «нет, давай ты».
— Да что такое? Что с ним не так?
— Понимаешь, Андромеда, я… мы думаем, что он не совсем из нашего круга.
— По-твоему, я должна встречаться только со знакомыми аристократами? Что, если я его не знаю, то должна держаться на расстоянии?
— Да нет, я же не об этом. Просто… Меда, он магглорожденный.
В голове что-то щелкнуло, но мое лицо сохранило свое прежнее удивленно-раздраженное выражение. Внезапно, весь пазл в моей голове сложился. Почему я не видела его раньше, почему не помню, чтобы мы общались, почему не могла вспомнить его фамилию. Вот, в чем дело. Магглорожденный. Что ж. Ну и пусть. Что мне за это будет? Это же не смертельная болезнь. Может быть даже интересно.
— И что? Я просто выпью с ним бутылочку сливочного пива или чашечку кофе. Одна прогулка в Хогсмид. Он мне должен.
Я сказала это совершенно будничным тоном, отрезая все споры и разговоры на эту тему в дальнейшем. Затем открыла сумку, достала оттуда книгу и тут же уткнулась в нее носом. В голове роились разные мысли, но я тщательно их отгоняла. «Беллатрикс бы сейчас же меня пристыдила» — почему-то подумалось мне и я прикусила губу. Это просто прогулка. Всего лишь одна прогулка.