Вероятность ничтожна

            - Осторожно!!! – предостерегающе вскрикнул Чонгук, словно в замедленной съёмке наблюдая за тем, как его драгоценная (не очень) ноша запинается ногой об порог и грузно валится на пол прихожей, больно ударяясь локтём о деревянный комод для обуви. – Порог.             - Спасибо, что…предупредил, - сквозь стиснутые от острой боли зубы процедил вмиг протрезвевший Ви, осторожно ощупывая пострадавший локоть и бросая в сторону Чона укоризненный взгляд.             - Что? Я не виноват, что ты под ноги не смотришь, - невинно пожал плечами брюнет, аккуратно снимая с ног альфы высокие чёрные берцы и помогая ему подняться, целенаправленно ведя в сторону ванной.             - Эй, почему сюда-то? – недоумённо произнёс сероволосый, растерянно осматривая небольшую комнату, гармонично обставленную в светло-сиреневых тонах. – Ты мне что, прямо здесь постелешь?             - Прости, но этой великой чести удостоена лишь моя невидимая кошка, - язвительно заметил омега, вталкивая ничего не понимающего Ви в душевую, уверенно поднимая рычаг смесителя и быстро захлопывая дверь кабины снаружи.             - ААААААААА! ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ, ПРИДУРОК??? ОНА ЖЕ ХОЛОДНАЯ!!!! – истошно заорал резко отпрыгнувший назад альфа, врезавшись плечом в стеклянную полку с шампунями, дружной гурьбой полетевшими вниз, прямиком на пальцы его ног. - ТВОЮ Ж МАТЬ!!! – гневно чертыхнулся он, стойко игнорируя зверски ноющую боль в мизинцах (на которые и пришёлся основной удар) и мелко дрожащими от холода руками выключая-таки злосчастную воду.             - Смотрю, ты там уже вовсю веселишься? - с ироничной усмешкой бросил Чонгук, успевший достать из небольшого подвесного ящика в противоположном углу большое махровое полотенце и повесить его на крючок возле душевой.             - Да я тебя убью сейчас, кретина кусок! – сердито прорычал высунувшийся из-за двери насквозь промокший альфа, в глазах которого плясали самые настоящие черти, водившие адский хоровод в самый разгар смертоносной грозы.             Невольно опустив взгляд чуть ниже и едва заметно сглотнув от вида прилипшей к его телу рубашки, открывавшей вид на соблазнительные ключицы и беззастенчиво подчеркивавшей рельефную грудь, Чон мысленно дал себе отрезвляющую пощечину, торопливо подняв глаза и натянув на лицо крайне возмущённое выражение.             - Разве можно угрожать тому, кто тебя приютил?!             - Я НЕ ПРОСИЛ ТЕБЯ ЭТОГО ДЕЛАТЬ, ИДИОТ! – не в силах совладать с клокотавшим внутри гневом проорал Ви, схватив его за ворот худи и грубо притянув к себе рывком, отчего кончики их носов мягко соприкоснулись, а несколько капель воды с серых волос упали на щёку Чонгука, заставив его зябко поёжиться от холода (вода скорее была ледяной, нежели чем просто холодной) и одновременно с этим почувствовать предательский жар внизу живота от ощущения чужого горячего дыхания с привкусом дорогого виски и ментоловых сигарет на губах.             Да уж, давненько он не занимался сексом (дрочка не в счет) раз его так кроет только от того, что на него кто-то орёт. А может, всё дело в том, что это делает до одури сексуальный альфа, насыщенно-томный запах которого медленно, но верно начинает кружить голову и предательски подкашивать коленки, а властная вызывающая оробелый трепет и благоговейное восхищение аура будто сдавливает окружающий воздух в тиски, заполняя собой до краев и изменяя, казалось бы, саму его структуру.             Перед таким вряд ли устоишь, а если ещё и взять в расчёт тот факт, что пальцы этого парня были отдельным видом эстетики, да и на вкус он был очень даже ничего, Чон бы точно соврал, если бы сказал, что не хочет этот самый вкус ещё раз попробовать, а может, и зайти намного дальше.             Но это так, лирическое отступление от действительности, в которой брюнет успешно отдал главенствующую роль своему любимому здравому смыслу, подкинувшему ему гениальную идею о том, что неплохо было бы уже отмереть и, упрямо подавив в себе животные желания, которые сейчас явно были не к месту (так как Ви его охотнее бы расчленил, нежели чем трахнул), сказать хоть что-то мало-мальски бы усмирившее этот разъярённый кусок ходячего великолепия.             - Слушай, уже довольно поздно и я очень сильно устал. Если тебе что-то не нравится, можешь в любую секунду отсюда свалить – я не держу. Правда, ты уже весь промок и в таком состоянии вряд ли с комфортом доберёшься до дома даже на такси, если, конечно, вспомнил свой адрес, - притворно равнодушным тоном произнёс Чонгук, без тени страха смотря ему прямо в глаза и с внутренним упоением наблюдая за тем, как бездонно-чёрные зрачки альфы почти полностью заполняют собой зелёную радужку. - В противном случае настоятельно рекомендую тебе переступить через свою хвалёную гордость и принять мою скромную ничего не требующую взамен помощь в ночлеге с приятным бонусом в виде бесплатного и гарантированно вкусного завтрака, в знак компенсации за причинённый твоему безмерному эго ущерб.             Стиснув зубы до противного скрежета и где-то с минуту буравя Чона ненавидящим взглядом (мысленно прокручивая в голове около двухсот различных сценариев его кровавого убийства), Ви нехотя, но всё же разжал хватку пальцев на его вороте, бессильно опустив руки вдоль тела, в сердцах смачно плюнув на всю эту ситуацию с высокой колокольни, ведь он тоже не железный и успел слишком вымотаться, чтобы заартачиться и куда-то уйти.             - Хороший мальчик, - беззлобно улыбнулся одним уголком губ брюнет, неспешно направившись в сторону двери. – Я принесу тебе сменную одежду. Можешь пока воспользоваться моей мочалкой, если хочешь. Она голубая.             - Правда?! А я-то думал твой любимый цвет розовый! – раздражённо парировал альфа, с громким хлопком захлопывая дверь душевой и скрепя сердце признавая, что деваться ему и вправду больше некуда: в кармане ни гроша (все деньги были благополучно слиты на алкоголь), адрес так и не вспомнился, бабушка и на порог больше не пустит, а все знакомые живут в других частях города и напрягать их в такое позднее время своими несуразными просьбами о помощи как-то не очень и хочется. Не говоря уже о том, что он насквозь мокрый.             Так что, хочешь не хочешь, а одну ночку в компании этого самонадеянного засранца ему всё же придётся потерпеть.             - Зачем вообще нужно было меня мочить? – недовольно поморщился вошедший в спальню Ви, вытиравший волосы полотенцем и, к великому счастью омеги, не заметивший его завороженно приоткрывшегося рта и мимолетно проскользнувшего в глазах удивления.             Чонгук и не представлял, что в его белой растянутой футболке и свободных спортивных штанах болотного цвета этот парень будет выглядеть так чертовски сногсшибательно. Будто грёбанная модель с обложки, которую неизвестно по каким причинам, но очень хочется защитить от всех жизненных невзгод, укутав в огромный кокон из множества одеял и там навеки и оставив.             - Не хотел, чтобы моя постель пропахла тем же, чем и ты, - встряхнув головой в попытке отогнать от себя наваждение, ответил Чон, уже успевший расстелить большую двуспальную кровать (спать с комфортом не запретишь) и переодеться в свободные чёрные шорты и облегающую футболку в тон.             - На полу бы постелил, – ворчливо буркнул Ви, вешая полотенце на приоткрытую дверцу узкого шкафа купе и утомлённо плюхаясь рядом на кровать, сладко постанывая от долгожданной встречи с подушкой.             - Ты разве уже забыл о моей кошке?- с явным сарказмом произнёс брюнет, стараясь не зацикливать внимание на этом провоцирующем на нехорошие мысли звуке, залезая под одеяло и быстро отворачиваясь к альфе спиной.             - Это та, на которую я наступил, когда выходил из ванной? – как бы невзначай заметил сероволосый, получая в ответ несильный толчок в ребро от вслепую выброшенного назад локтя Чонгука, словесно сопровождённый «любезным» пожеланием пути на мужской половой орган.             Непринуждённо усмехнувшись и великодушно решив закончить на сегодня их бессмысленные препирательства, Ви удобно устроил голову на подушке и, ненароком затянувшись её приятным расслабляющим запахом с едва уловимыми нотками банана и карамели, молниеносно погрузился в мир сновидений.             - «Что за чёрт»? – недоумённо подумал Чонгук, проснувшись лежащим на холодном асфальте, неприятно пощипывавшем кожу спины сквозь тонкую ткань домашней футболки.             Приподнявшись на локтях и растерянно хлопнув ресницами, омега неверяще окинул взглядом до боли знакомый переулок, с двух сторон окруженный высокими сплошными стенами из красно-белого кирпича, а двумя другими выходивший в промышленную зону Пусана, сплошь заставленную всевозможными складами и фабриками, могучими исполинами возвышавшимися на фоне безмятежного стремительно наливавшегося красным неба.             - Да нет…быть не может…только не снова…- дрогнувшим от неподдельного страха голосом выдохнул Чон, инстинктивно подтянув колени к животу и сильно зажмурившись в попытке хоть как-то успокоить боязливо забившееся в самую глубь грудной клетки сердце и не дать возможности трусливому оцепенению, удушающе подкатившему к горлу, вырваться наружу и одержать над собой безоговорочный верх.              – Это всего лишь очередной сон, и я могу двигаться, так что…- не успел договорить он, услышав чей-то приближающийся смех, острым лезвием резанувший по ушам и заставивший его испуганно подскочить на ноги, тут же оторопело застывая на месте и широко распахнутыми от шока глазами наблюдая за тем, как его отчаянно вырывавшуюся и зарёванную точную копию, только на два года младше, тащил за волосы невысокий коренастый альфа, а вслед за ним вальяжным шагом шли его ухмылявшиеся и жадно облизывавшиеся дружки.             - Господи, нет... Не заставляй меня на это смотреть, - умоляюще прошептал брюнет, ощущая себя разбитой вазой, осколки которой безжалостно перемололи в мусородробилке и для надежности мёртвым прахом развеяли где-нибудь над морем, чтобы она наверняка больше не собралась. – Я же этого не выдержу, - опустошённо выдохнул Чонгук, по щекам которого уже вовсю бежали горькие слезы, а руки тряслись так, будто вот-вот начнется эпилептический припадок.             Ведь ни разу до этого самого момента ему не приходилось быть сторонним наблюдателем в собственном сне. Каждый раз, когда ему снился этот злополучный переулок (а это случалось довольно часто), он просто безропотно переживал случившийся в его жизни кошмар (не в силах пошевелиться или произнести хотя бы слово), даже и не подозревая о том, что смотреть на этот ад со стороны намного страшнее. И да, больнее тоже в сто крат.             Отмер брюнет лишь тогда, когда его двойника грубо уронили на асфальт, начав бесцеремонно рвать на нём одежду и кичливо озвучивать то, насколько жёстко и в каких позах его собираются трахнуть.             - Нет, я... я вам не позволю! - как можно твёрже произнёс Чонгук, собрав всё своё мужество в кулак и ещё раз напомнив себе, что это лишь сон, а он уже далеко не тот беспомощный ребенок, каким был раньше. - Слышите меня, вы, ублюдки?! - презрительно выплюнул он, сжимая руки в кулаки и бесстрашно бросаясь к альфе, что уже навис над его вторым я, сильно пережав его горло и заставив неистово задыхаться, в угоду своим одобрительно ржавшим братьям по разуму.             Какого же было замешательство Чона, когда его нацеленный в тупую голову альфы кулак неощутимо прошёл сквозь неё, не причинив ему абсолютно никакого вреда.             Этот урод будто даже ещё шире улыбнулся, вплотную наклонившись к своей почти что потерявшей сознание жертве и похабно облизнув успевшую налиться синим щёку.             - Да ты что, издеваешься?! - злобно рыкнул брюнет в небо, затянутое прекрасным багряно-красным заревом, мирно знаменовавшим наступление сумерек и никак не вписывавшемся в общую угнетающе-мрачную атмосферу. - Чёрта с два я позволю им сделать это у меня на глазах! - исступленно проорал Чонгук в пустоту, вновь бросаясь на альфу и буквально пролетая через него, проезжаясь предплечьем по асфальту и сдирая с него часть кожи.             - Ненавижу вас, твари! Убогие мрази, чтоб вы сдохли! - срываясь на чудовищную истерику вопил Чон, не обращавший никакого внимания на саднящую боль в руке, снова и снова безуспешно бросаясь с ударами на альф, ликующе присвистывавших и смакующе наблюдавших за бесчеловечными издевательствами над находившимся в обморочном состоянии мальчишкой, который, казалось бы, уже ничего не чувствовал, безвольной мертвенно-бледной куклой распластавшись на асфальте.             - Мне было шестнадцать... Мне было всего... шестнадцать, - навзрыв зарыдал брюнет, измученно падая на колени и закрывая лицо руками, не в силах больше вынести этот ужас, продолжавший добивать его душераздирающими криками его пришедшего в себя второго «я», горестно плакавшего от нестерпимой боли, что ему причиняли.             - Пожалуйста, хватит... Пожалуйста, я...- судорожно вздрогнув от чьего-то осторожного прикосновения, Чонгук убрал руки от лица и непонимающе уставился на сонно-хмурое выражение лица Ви, напряжённо всматривавшегося в глаза омеги и едва ощутимо успокаивающе поглаживавшего его по волосам.             - Ты в порядке? – участливо спросил он, опуская руку к его щеке и бережно стирая с неё слёзы большим пальцем.             - Да…я, прости, мне... я скоро вернусь, - расстроенно выдохнул брюнет, чувствовавший себя жалким ничтожеством из-за проявленной перед ним слабости, порывисто срываясь в сторону ванной, оставляя озадаченного и не на шутку обеспокоенного альфу наедине с самим собой.             Плотно прикрыв за собой дверь и облокотившись об неё спиной, Чон вымотано осел на пол, обхватив колени руками и опустив на них голову, чтобы хоть как-то успокоиться после уж слишком реалистичного и сверх обычной меры жестокого сна.             Руки всё ещё мелко тряслись, а сердце никак не хотело прекращать своих упорных попыток проломить грудную клетку, то и дело болезненно сжимаясь под рёбрами и заставляя омегу непроизвольно морщиться от мучительных ощущений.             Неизвестно сколько времени прошло, прежде чем Чонгук наконец поднялся на ноги и, подойдя к большому овальному зеркалу над раковиной, нервно усмехнулся от вида своего бледного заплаканного отражения с тёмными мешками под глазами и остаточным следом от прошитого края подушки на щеке.             - Да уж, хорош, ничего не скажешь, - безрадостно усмехнулся он, включая холодную воду и несколько раз ополаскивая ей лицо, удручённо думая о том, что вылезти из ванной рано или поздно, но всё же придётся, и неважно, что этот Ви теперь о нём думает. Лишь бы лишних вопросов не задавал.             Более-менее собравшись с духом и немного приведя себя в божеский вид, Чон нерешительно вошёл в спальню, к своему огромнейшему облегчению заставая альфу спящим.             Нервозно усмехнувшись от нелепости своих никчёмных опасений (как будто кому-то, кроме папы, могло быть дело до его внутренних демонов), брюнет бесшумно опустился на кровать, машинально бросая взгляд на цифровые часы, стоявшие на прикроватной тумбочке.             Два часа ночи. Прекрасно. У него ещё уйма времени впереди, чтобы научиться спать не отключаясь, ведь ещё один такой красочный фильм при участии самого себя в качестве главного героя он вряд ли переживёт, наверняка слетев с катушек, а то чего и хуже - навсегда в нём застряв.             Обречённо вздохнув, Чонгук уже было приготовился к бессонной ночи в неунывающей компании своих обожаемых тараканов, когда кровать позади него скрипуче прогнулась, а рука сероволосого мягко обхватила его за живот, легонько притягивая спиной к своей груди.             - Ты что делаешь? – удивлённо спросил омега, вполоборота поворачивая голову к Ви и чувствуя, как сердце взволнованно начинает ёкать от слишком близкого контакта с его крепким телом.             - Не хочу, чтобы ты разбудил меня ещё раз.             Умильно хмыкнув от его хладнокровного тона с отчётливыми нотками фальши, Чон благодарно накрыл его руку своей, устало закрывая глаза и ловя себя на мысли, что, может быть, у него всё же получится сегодня немного поспать.             Фантастически бодро проснувшись в девять утра, брюнет сразу же решил приступить к обещанному Ви завтраку, осторожно выбравшись из-под его руки, не отпустившей его за ночь ни на минуту.             То-то он так спокойно проспал весь остаток ночи, чувствуя себя самым защищённым и оберегаемым человеком на планете Земля, пусть даже если эти благородные начала со стороны альфы были лишь из жалости.             Ведь вряд ли что-то другое можно испытывать по отношению к человеку, варварски засунувшему тебя под ледяной душ, вместо того, чтобы просто по-человечески попросить этот самый душ принять.             Боже, Чонгук, да ты просто мастер по отталкиванию хороших людей.             - Значит, ты считаешь меня хорошим? - самодовольно выдохнул ему в ухо беззвучно подкравшийся сзади сероволосый, заставляя омегу испуганно передёрнуться и безотчетно схватить рукой край раскалённой сковородки, в которой подрумянивался очередной тонкий блинчик (лучшее из всего, что Чон когда-либо готовил), резко отдёрнув обожженные пальцы и начав трясти ими в воздухе, чтобы хоть немного избавиться от обжигающе покалывающих ощущений на их кончиках.             - Придурок, блин! Кто ж так подкрадывается?! - с досадой прошипел сквозь зубы брюнет, выключая огонь под сковородкой и целенаправленно направляясь к холодильнику, чтобы найти в нём что-нибудь холодное, однако Ви не дал ему даже до него дойти, цепко схватив за запястье и требовательно развернув к себе лицом.             - Так быстрее, - словно эта фраза всё на свете объясняла произнёс альфа, перехватив его за запястье уже пострадавшей руки и быстро поднеся красные от ожога пальцы ко рту, медленно обхватив их губами, аккуратно обводя каждый из них языком и блаженно прикрывая глаза от явного наслаждения этим нехитрым процессом.             Самое блядское и в тоже время завораживающее зрелище в жизни Чонгука, который не то, что про боль в пальцах - собственное имя успешно забыл, капитуляционно передавая бразды правления своему колом вставшему члену, одобряюще дёрнувшемуся в тот момент, когда сероволосый наконец выпустил его пальцы из жаркого плена своего очешуенно сексуального рта, удовлетворенно облизнувшись и посмотрев на него взглядом, полным неприкрытого возбуждения и откровенной заинтересованности в продолжении начатого.             - Ты очень вкусный, знаешь, - хрипло выдохнул Ви, нерешительно переминаясь на месте с ноги на ногу, словно ожидая от брюнета какого-то знака, стеревшего бы все условные границы между ними и позволившего ему наконец себя отпустить.             Да разве Чон (у которого почти полтора года не было секса, а на горизонте маячит несомненно чумовой перепихон без обязательств) дурак, чтобы от такого подарка судьбы отказываться?             - "Да ни в жизнь", - мысленно отпустил себя омега, быстро приблизившись к сероволосому и жадно впившись поцелуем в его губы, сразу же покорно приоткрывшиеся под настойчивым напором его юркого языка, изучающе прошедшегося по ровному ряду верхних зубов, вырывая из горла альфы довольный рык и зажигая в его мозгу зелёную лампочку, к чертям собачьим срывающую все моральные барьеры.             Игриво прикусив нижнюю губу Чонгука, Ви уверенно схватил его за задницу, легко приподнимая над землей и заставляя обвить свои бёдра ногами, неся свою бесценную ношу к большому круглому деревянному столу, что стоял в углу кухни, попутно прикусывая мочку его уха и шаловливо поигрывая с ней языком.             Почувствовав под собой твёрдую поверхность, брюнет, недолго думая, начал выцеловывать безумно притягательную шею альфы, залезая руками под его футболку и с непередаваемым удовольствием проходясь пальцами по шикарному рельефному телу, которое так и хотелось пометить множеством собственнических засосов, а потом ещё долго любоваться результатом своих усердных стараний словно каким-то произведением искусства, алчно украденным из Лувра и обожаемо повешенным в золотой рамке над изголовьем кровати.             - Сними, - осипшим от неимоверного желания голосом простонал Чон, задирая белую ткань вверх и уже воочию пуская слюни на бархатно-светлую кожу сероволосого, без единого волоска и с цепочкой потрясающих голубых вен, спускавшихся вниз от ряда красивых в меру накачанных кубиков и провокационно исчезавших за кромкой штанов.             - Всё... что ты... захочешь... малыш, - в незначительных перерывах между засасыванием и прикусыванием кожи на его шее выдохнул альфа, одним ловким движением сняв с себя футболку и не глядя выбросив её куда-то в сторону, тут же возвратившись к своему увлекательнейшему занятию, плавно перешедшему на прелестные ключицы.             - Ещё хоть раз... меня так... назовешь... оторву тебе... причиндалы, - в сильнейшей истоме кое-как выдавил из себя брюнет, накрывая уже знакомый ему член рукой и начиная поглаживать его через тонкую ткань домашних штанов, ощущая дикую ответную пульсацию и с ума сходя от жара, что он источает.             - Чем же я тогда тебе вставлю? - дерзко заметил Ви, приподнимая футболку Чона и больно прикусывая его сосок, тут же осторожно зализывая место укуса в качестве извинения.             - Будешь таким наглым, я сам тебе вставлю, - с показным вызовом парировал омега, скидывая с себя футболку и призывно расставляя ноги пошире, в нетерпеливом предвкушении наблюдая за тем, как альфа шумно сглатывает и восхищённо пожирает его глазами.             - Прости, но после того, что я с тобой сейчас сделаю, ты даже сидеть не сможешь долгое время, - хищно облизнулся сероволосый, впиваясь в губы омеги страстным поцелуем и по-хозяйски запуская руку под кромку его шорт.             - КХМ, КХМ, - громкий кашель неловко застывшего на пороге кухни Лиена, державшего в руках букет из тринадцати бело-розовых роз, заставил Ви в откровенной панике отскочить от Чонгука, который в свою очередь слишком резко обернувшись на звук, с грохотом свалился со стола на пол, больно ударившись локтём об ножку стола (карма та ещё сука).             - Здравствуйте, мистер...- вспомнив о банальных правилах приличия, начал было альфа, виновато запнувшись и неожиданно осознав всю сложность положения, в котором оказался.             - М-минутку, - стыдливо опустившись на корточки рядом с всё ещё лежавшим на полу и усиленно растиравшим ушибленный локоть брюнетом, сероволосый едва слышно ему прошептал: - Только сейчас понял, что даже имени твоего не знаю.             Театрально закатив глаза и укоризненно ущипнув его за сосок, Чон с грехом пополам, но всё же поднялся на ноги, вымученно улыбнувшись терпеливо ожидавшему хоть какого-то мало-мальски сносного объяснения мужчине.             - Привет, пап! Какие красивые цветочки! Джунг подарил? - как можно непринуждённее улыбнулся Чонгук, стараясь смотреть куда угодно, только не в пристально сверлившие его череп глаза папы, полные бесконечных и вполне разумных вопросов, на которые он ну просто никак не мог ответить. По крайней мере, не сейчас.             - Чон Чонгук, ты меня за кого принимаешь? - скептично вскинул бровь мужчина, заставляя брюнета сокрушённо вздохнуть и поднять-таки пристыженный взгляд на любимого родителя.             - Пап, я всё объясню. Честно. Только...чуть позже. Пожалуйста, - просяще выдохнул Чон, краем глаза замечая поднявшегося на ноги сероволосого, одетого в его чёрную футболку.             - Хммм, - раздумывающие выдохнул мужчина, окидывая парочку задумчивым взглядом, и, словно безмолвно соглашаясь с какими-то вескими доводами в своей голове, легонько кивнул своему чаду в знак одобрения. - У тебя отсрочка в четыре, нет, в шесть часов, которые я буду спать. Но после, Чонгукки, учти - ты уже не отвертишься от разговора со мной ни за какие коврижки.             - Даже если весь месяц буду мыть посуду? - с отчаянно трепыхавшейся в сердце надеждой робко выдохнул брюнет, состраивая милые "оленьи глазки", не раз подкупавшие Лиена в детстве.             - Чонгук! - порицательно покачал головой мужчина, хмуро сводя брови к переносице и недовольно упирая руки в бока. Боевая стойка аля "Сейчас точно получишь у меня пиздюлей".             - Ладно, ладно, я понял, - кисло скривился омега и с небывалым облегчением выдохнул, когда родитель, ещё немного побуравивший его настороженным взглядом, всё же смиренно скрылся в направлении своей комнаты.             - У тебя пять минут, чтобы собраться и уйти, - беспрекословным тоном произнёс Чон, поворачиваясь к альфе и по его потерянному выражению лица понимая, что он и сам очень даже не против поскорее отсюда свалить. - Твоя одежда в ванной, на батарее, уже наверняка высохла, - уже более мягче добавил он, получив в ответ лишь лёгкий кивок и звук стремительно удаляющихся босых ступней сероволосого, которому Чонгук предпочёл не смотреть вслед, пытливо сосредоточившись на более важных вещах.             - Это что такое? - недоумённо хлопнул ресницами Ви, стоявший на пороге и вопросительно уставившийся на большой одноразовый контейнер, битком набитый блинчиками с различного рода топпингами внутри, что протягивал ему Чонгук.             - Я ведь обещал тебе завтрак. Так вот это он и есть, - просто пожал плечами брюнет, невозмутимо впихнув ему в руки контейнер и выжав из себя скромную улыбку. - Прости, с папой не очень красиво получилось.             - Да ничего. Это ведь не мне придётся перед ним оправдываться, - смущённо улыбнулся ему в ответ альфа, несмело открывая рот, чтобы ещё что-то сказать, но тут же передумывая и закрывая его обратно.             - Ну, увидимся в институте? - после неуклюже затянувшейся паузы наконец произнёс сероволосый, как бы спрашивая разрешения, чтобы уйти, поудобнее перехватывая руками контейнер и невольно затягиваясь изумительным запахом, что из него исходил.             - Да, обязательно, - мило улыбнулся Чон, неосознанно провожая широкую спину Ви внимательным взглядом и поражённо приходя к выводу, что он, кажется, влип.             Конкретно так. И очень по-крупному.