Вероятность ничтожна

            «Всё будет хорошо»             Три, казалось бы, весьма простых слова.             Однако интерпретировать их можно совершенно по-разному.             Как воодушевляющую надежду на чудо.             Или как безысходность, напрочь эту самую надежду убивающую.             Какой из двух этих случаев лучше подходил Чонгуку – неизвестно.             Ведь за свои недолгие восемнадцать лет жизни он успел с лихвой прочувствовать и то и другое.             Наверное, поэтому омега так люто ненавидел эту надоедливо въевшуюся в подкорку мозга фразу.             Не потому, что папа каждый раз повторял её словно какую-то внегласную мантру после очередных жестоких побоев отца. И не потому, что в ответ маленькому Чону чуть ли не силой приходилось выжимать из себя подбадривающую улыбку.             Всё из-за надежды. Единственного оплота света, что у них всегда оставался. С одновременным понимание того, что как бы ярко он не светил – окружавшую их тьму он всё равно не поборет.             - Чимин, пожалуйста, прекрати! – резче, чем ему хотелось бы воскликнул Чонгук, чувствуя, как сильные руки Ви, бережно сомкнутые вокруг его талии, притягивают ближе к себе, а сам альфа легонько чмокает вмиг стушевавшегося брюнета за ушком, безмолвно прося успокоиться и не паниковать.             Хотя какой там не паниковать, когда они уже грёбанных пятнадцать минут несутся на машине Тэхёна в сторону злосчастного кладбища, а номер Джунга с того самого звонка больше не отвечает, проецируя в сознание Чона самые кошмарные из возможных вариантов произошедших с Лиеном событий.             - Прости, я…у меня просто в голове не укладывается, что подобный ужас может происходить взаправду, - виновато понурил голову Пак, которого (как и Юнги, Джей-Хоупа и Намджуна) Чонгук бегло и очень неохотно, но всё же посвятил в свои жизненные «проблемы» ещё в самом начале пути.             Говорить о том, что розоволосый омега даже глазом не моргнул садясь вместе с ними в машину не нужно. Ведь и так понятно, что когда дело касалось друзей – оробелый страх Чимина покорно уступал место героической храбрости.             Храбрости, которой в глубине его сердца было с избытком. Вот только при «обычных» обстоятельствах она капризно уходила в спячку, предпочитая лишь любопытно подглядывать из-за угла. Даже когда Паку и вправду грозила серьёзная опасность.             - Почему ты мне так и не позвонил? – решил сменить тему Чонгук, обращаясь к Ви, на коленях которого он сидел, чтобы хоть как-то абстрагироваться от жутких картинок, мелькавших перед глазами под оглушающе-громкий аккомпанемент собственного сердца, бешено бившегося в адских конвульсиях от варварски раздиравшей внутренности неизвестности.             - Думаю, тебе лучше спросить об этом Чимина, - загадочно усмехнулся в заднюю часть его шеи альфа, двусмысленно подмигнув нервозно передёрнувшему плечами Паку, цветом кожи сейчас больше напоминавшему главного представителя семейства ракообразных.             - Я просто уронил телефон в унитаз, ничего сверхъестественного, - неприятно поморщился розоволосый, инстинктивно придвинувшись ближе к сидевшему по другую сторону от него Намджуну, буквально не дышавшему из-за нахмуренно сидевшего на его коленях Сокджина, у которого не было ни времени, ни возможности самому выбрать для себя место посадки.             - Ну да, ну да, а перед этим ты «просто» запнулся об свои корявые ноги и начал падать задницей на унитаз, потащив за собой Юнги, неудачно воткнувшегося своими губами в твои под сладкую трель твоего несчастного телефона, выпавшего из заднего кармана твоих джинсов прямиком в этот самый унитаз, - с отчётливыми нотками сарказма без запинки отчеканил Джей Хоуп, заруливая в очередной переулок, благодаря которому можно было сэкономить лишние пять минут нескончаемо-долгой дороги (по крайней мере, именно таковой она сейчас и казалась).             Хоть на что-то его доскональное знание города пригодилось. Недаром бета так часто и надолго уходил из дома, чтобы «проветриться». В прямом и переносном смысле этого недалекого слова.             - У меня не корявые ноги! – возмущённо насупился розоволосый, сорвав с губ Мина, сидевшего на переднем пассажирском сиденьи, невольное фырканье. – И во всей этой ситуации нет абсолютно ничего смешного! Это, между прочим, был мой первый поцелуй! – обиженно скрестил руки на груди Чимин, бросая испепеляющий взгляд в зеркало заднего вида, с которого его пристально изучал насмешливый взгляд обсидиановых глаз Юнги.             - Ну всё, чувак, теперь ты просто обязан на нём жениться, - с театральным прискорбием заметил рыжеволосый, получив смачный удар по затылку от Мина, явно не разделявшего беззаботности лучшего друга.             - Не стоит так зацикливаться на этом «инциденте», Чимин. Считай это своего рода безобидным чмоком, не больше, – как можно непринуждённее выдохнул мятноволосый, стойко стараясь не обращать внимания на дурманящий голову сладкий запах омеги, отчаянно пробивавшийся в ноздри, даже несмотря на целую горсть таблеток, что он успел сегодня принять.             Едва уловимый аромат белых роз он, конечно, тоже чувствовал, но именно дыней пахло настолько сильно, что парень даже окно приспустил, чтобы хоть как-то разбавить его свежим мартовским воздухом.             Если честно, то за все четыре года глотания всевозможных подавителей подобное случилось с ним впервые. И это «впервые» произошло сразу же после их неловкого чмока.             Чмока, опасно грозившего вылиться во что-то большее для однажды уже разбитого горем сердца беты.             Даже если он об этом не просил. Даже если он этого не хочет.             - А если я тебя ударю только пяткой, это тоже будет считаться за безобидный пинок?! – уязвлённо парировал Чимин, нахохлившись словно пухлощёкий воробушек, сильно смахивавший на хомяка. Очень сильно. – Да и к тому же этот, как ты его там называешь, «чмок»…             - Так всё, голубки, свои брачные игры продолжите после продлёнки, - самым что ни на есть серьёзным тоном перебил его Джей Хоуп, протяжно скрипя тормозами и плавно останавливаясь возле резных кованых ворот Национального Сеульского кладбища, грозно возвышавшихся над их бренными головами. – А сейчас нас ждет тригонометрия, - без тени иронии добавил он, напряжённо провожая взглядом спины Чонгука и Ви, опрометью бросившихся вон из машины, навстречу двум знакомым едва различимым вдали силуэтам.             Один из которых не подавал каких-либо признаков жизни.             - Папа! – неверяще выдохнул Чонгук (явственно ощущая, как мгновенно замершее от вселенского ужаса сердце предательски рассыпается на сотни миллиардов невидимых глазу осколков), оторопело останавливаясь в паре метров от сгорбившегося над телом любимого родителя Джунгом, закрывавшим своей широкой спиной почти весь обзор на него.             Хотя о том, что тут только что произошло вполне можно было догадаться по одному единственному гробу.             Гробу, что был вырыт из земли лежавшей неподалеку лопатой.             Гробу, в котором Лиена заживо похоронил собственный муж.             Гробу, поставившему жирный крест на хоть какой-то наимельчайшей крупице человечности в Кане Чжин Хо.             Беспощадное осознание реальности происходящего накрыло брюнета с головой, подкосив и без того трясшиеся от первобытного страха коленки, заставив его разбито на них опуститься и немигающе уставиться на не двигавшуюся руку своего папы, слегка выглядывавшую из-за плеча о чём-то неразборчиво бормотавшего себе под нос альфы.             Руку, что ещё недавно утешающе гладила его по волосам. Руку, что всегда была такой родной и тёплой. Руку, за которую он неизменно держался долгих восемнадцать лет и совсем не готов был отпускать её когда-либо.             Даже сейчас, когда она была мертвенно-бледной.             - Эй, малыш, - ласково прошептал ему в затылок Ви, руки которого заботливо обхватили его за плечи и крепко прижали спиной к своей груди, внутри которой лихорадочно билось о стенки горестно обливавшееся кровью сердце, нестерпимо желавшее забрать на себя хотя бы часть той душевной боли, что брюнет сейчас испытывал.             А в идеале, оно с великим удовольствием забрало бы её всю, лишь бы этот в голос зарыдавший комок нежности никогда не узнал, что такое потеря родителя.             Самой важной своей части.             - Чонгукки? – до боли родной слабый голос, который омега больше и не мечтал услышать, прорезал образовавшуюся тишину словно разрывная стрела.             Джунг наконец удосужился посторониться, открывая взору ребят (все остальные уже успели до них добраться) почти белое вяло улыбавшееся лицо Лиена, по щекам которого текли жгучие слёзы альфы, что мёртвой хваткой прижимал его к своей груди, светло улыбаясь провидению свыше.             Ведь опоздай он хотя бы на минуту - спасать было бы уже некого.             - Папа! – радостно воскликнул Чон, выпутываясь из резко ослабевших объятий Тэхёна и стремглав бросаясь к родителю, чуть ли не падая на него всем телом. – Папочка! Папа! – захлебываясь в больше не душивших, а скорее приносивших неимоверное облегчение рыданиях, повторял брюнет, благодарно улыбаясь вымученно улыбнувшемуся ему Джунгу, пережившему за один день столько, сколько за тридцать семь лет жизни не получалось.             Хотя, наверное, этот день того стоил, раз вопреки всем стараниям Кана он всё-таки умудрился спасти Лиена.             Омегу, чью руку, как и Чонгук, он больше никогда не намеревался от себя отпускать.             Даже если произошедший хаос был только началом.             - Он оставил ему запас кислорода на сорок минут, - бесцветно произнёс Джунг, легонько поглаживая умиротворенно спавшего на больничной койке Лиена по волосам. – Я опоздал всего на две, но и они показались мне бесконечными, - неприятно поморщился мужчина, намеренно возрождая в памяти душераздирающий момент открытия крышки гроба и жадные вдохи омеги, что так отчаянно цеплялся за него, словно он был ничем иным, как спасательным кругом.             Хотя, наверное, в тот самый момент всё так и было.             - Спасибо Вам, я…я не знаю, как вас благодарить, - признательно выдохнул Чон, с нотками искренней теплоты рассматривая изнурённое произошедшими событиями моложавое лицо альфы, в глазах которого не было ничего, кроме безграничного добродушия и неподдельной заботы.             - Не нужно меня благодарить, - как-то уж больно грустно ответил Джунг, тяжело вздохнув и опустив нерешительный взгляд в пол. – Если бы мы тогда не поругались, всё, возможно, было бы иначе и…             - Из-за чего? – машинально сорвалось с языка брюнета, тут же стыдливо опустившего глаза в пол и уже было хотевшего сменить тему на более отдалённую от всего этого дурдома, однако альфа такой роскоши ему не позволил:             - Я поцеловал его, - просто выдохнул мужчина, не в силах поднять взгляд на невольно насторожившегося Чонгука. – Мы…знаем друг друга совсем недолго, но…боже, я…я влюбился в твоего папу с первого взгляда. Он был таким стеснительным и милым, что моё сердце просто…не выдержало, - печально усмехнулся он, сокрушённо качая головой. – Я много раз предлагал ему встречаться, но он постоянно мне отказывал без какой бы-то ни было на то причины, упёрто твердя о том, что может предложить мне лишь дружбу. Вчера я не выдержал и поддался своему эгоизму, сказав, что если он не предоставит мне хотя бы одной убедительной причины своих многочисленных отказов – я раз и навсегда исчезну из его жизни.             - Поэтому он рассказал вам об отце, - догадливо заметил брюнет, понимающе кивая головой.             - Он думал это меня хоть как-то «отрезвит», но я…Судя по всему, я просто обожаю трудности, - обречённо закатил глаза Джунг, заставив губы Чонгука изогнуться в лёгкой улыбке, а его самого заметно расслабиться, подбадривающе похлопав альфу по плечу.             Да уж, не каждый день находится тот, кто «любит» трудности.             Да ещё и размером с катастрофу.             Слёзно убедив Юнги и Джей-Хоупа (с незатейливой подачи грозного взгляда Тэхёна, стоявшего сзади него) увезти упрямо сопротивлявшегося Чимина к родителям (которые наверняка уже все морги облазили в поисках сына, не принявшего их стандартный звонок аля «Всё хорошо, пап, я не умер», сами знаете по какой причине), а после и Сокджина (чудом) уломав на дорогу домой в сопровождении Джуна, Чонгук устало опустился на один из кожаных диванчиков ближайшей к кладбищу городской больницы, в которую они привезли Лиена, терпеливо ожидая Ви, спешно убежавшего на первый этаж в поисках чего-нибудь съестного.             - Чонгук? – неожиданно донеслось откуда-то сбоку.             Испуганно вздрогнув и резко повернув голову на звук, брюнет уже было готов был броситься наутёк, но наткнувшись взглядом на хорошо знакомого ему альфу, мгновенно успокоился. Даже некое подобие улыбки из себя умудрился выжать.             Правда, она тут же успешно и сползла, стоило ему вглядеться в изнурённое и заплаканное лицо своего одногруппника.             - Югём, что-то случилось? – участливо поинтересовался Чон, резво вскакивая с дивана и уже через секунду оказываясь возле буквально раздавленного чем-то горестным альфы.             - Ничего, я…- начал было упираться шатен, но встретившись потухшими от морального и физического бессилия глазами с укоризненным взглядом омеги, разбито выдохнул: – Юонг в коме. И, кажется, больше не проснётся.             - Господи, Югём! – с искренним сожалением выдохнул Чонгук, заключая жалобно всхлипнувшего альфу в крепкие объятия, осторожно поглаживая его по спине, тщетно стараясь в унисон не заплакать. – Мне так жаль, я…- остановившись взглядом на неловко застывшем немного поодаль омеге, запнулся он, вынуждая Кима от него отодвинуться и непонимающе проследить за его взглядом.             - БэмБэм? – удивлённо встрепенулся Югём, у которого не то, что слов - даже слёз и тех волшебным образом не осталось.             - Прости, я…- неуютно передёрнул плечами омега, весь вид которого громогласно вопил о том, как он хочет поскорее сбежать отсюда. – Мой отец рассказал мне о Юонге, и я решил, что неплохо было бы тебя проведать, - смущённо потирая шею, добавил он, упорно стараясь не смотреть в озадаченные глаза альфы, которые наверняка сейчас даже Деда Мороза охотнее готовы были увидеть, нежели чем безответно влюблённого в него неудачника с работы. – Но, судя по всему, тебе вполне есть с кем…с кем обняться, так что…я пойду, - виновато стушевался омега, спешно ретируясь в сторону выхода с этажа под нечитаемым взглядом шатена, словно погрузившегося глубоко в свои мысли и между делом там и оставшегося бы, если бы не сильный удар по затылку и последующий осуждающий взгляд Чона «Какого хрена ты до сих пор тут стоишь?».             Замешкавшись где-то ещё на полсекунды, Ким со всех ног рванул в сторону белой двустворчатой двери, за которой уже успела скрыться красная макушка БэмБэма.             Так и не увидев, как Чонгук светло улыбается ему вслед.             Искренне и ни капли не удивлённо.             - Может, ты всё-таки передумаешь и поедешь домой? Принять душ, например? Или переодеться? – как бы невзначай обронил Чонгук, почти уже засыпая в тёплых объятиях Ви, с которым они очень даже уютно устроились на одном из кожаных зелёных диванов больницы.             - И оставить тебя здесь одного? Перебьёшься, - недовольно фыркнул альфа, нежно чмокая светло усмехнувшегося брюнета в висок. – К тому же никто не гарантирует мне твоей безопасности в моё отсутствие.             - Я уже говорил тебе, что отец (понятия не имею по какому невероятному стечению обстоятельств), скорее всего, увидел поцелуй папы и Джунга, и это послужило своего рода катализатором, раздувшим его и без того безмерное эго до размеров вселенной, - тяжело вздохнул Чон, легонько поглаживая костяшки пальцев Тэхёна, мирно лежавшие на его талии. – Он наверняка сейчас думает, что папа мертв. И это нам на руку, если честно.             - Почему это? – мгновенно напрягся альфа, всем своим нутром чувствуя приближение чего-то масштабного и отнюдь не простого.             - Потому что я никогда не прощу ему то, что он сегодня с ним сделал, - не в силах скрыть предательски сквозивших ноток неимоверной злости в голосе произнёс Чонгук, немного приподнимаясь и заглядывая в не на шутку обеспокоенные зелёные глаза альфы уверенным взглядом. – Хочу проверить одну догадку, что мучает меня ещё с самого детства. Если она подтвердится – я точно так же живьём закопаю репутацию своего отца глубоко в землю. Да так, что он из этой ямы уже не выберется.             - Чем я могу помочь? – ни секунды не раздумывая выдохнул Ви, в глазах которого ярко заискрил точно такой же нездоровый блеск, как и в антраците напротив.             - Можешь позвонить Юнги или Джей-Хоупу и попросить их привезти мне завтра сменную одежду (а то с той самой вечеринки, казалось бы, уже целая вечность прошла, а Чон до сих пор в одежде Югёма)? – получив утвердительный кивок в ответ, омега ехидно оскалился каким-то своим внутренним мыслям.             Мыслям о всегда закрытом на ключ нижнем ящике тумбочки, стоявшей под письменным столом в отцовском кабинете. Ящике с целой кучей каких-то разноцветных папок и деловых бумаг, наверняка хранившем бОльшее множество его самых грязных секретов.             - Ещё мне нужно, чтобы кто-то из них забронировал нам с тобой билеты на самолет, - без тени сомнения добавил брюнет, взволнованно сглатывая и твёрдо про себя решая, что он в лепёшку расшибётся, но похоронит своего отца под его же преступлениями. Преступлениями, погубившими не один десяток невинных жизней. – Завтра мы летим в Пусан. Я возвращаюсь туда, где родился.