Вероятность ничтожна

            - Всё же не могло быть так просто, да? – удручённо выдохнул Чонгук, скептично буравя взглядом железный сейф с кодовым замком, который к тому же ещё и в стену был встроен на совесть.             - Это же твой отец. А он не знает слова «просто», - в тон ему подытожил Ви, в мозгу которого сейчас происходило столько мыслительных процессов разом, что любой самый начитанный вундеркинд бы позавидовал.             Да уж, настоящий, мать его, квест, не меньше.             Причём принудительный и как ни прискорбно – судьбоносный.             - Эй, вы, дегенераты, я такими темпами состариться успею, и этому козлу Чжин Хо придётся оплачивать мои похороны! – недовольно фыркнула вошедшая в комнату женщина, заставив обоих парней судорожно вздрогнуть и вынырнуть уже-таки из своих не самых, так сказать, радужных мыслей.             - Из какой единорожьей вселенной вылезла эта миссис Любезность? – с явной иронией заметил Чон, так, чтобы это услышал только альфа, на губах которого не преминула проскользнуть уже через секунду умело завуалированная показной серьёзностью улыбка.             - Да вы оптимистка, раз думаете, что наш хозяин потратит на вас хотя бы одну несчастную вону, - пренебрежительно (актёр из Тэхёна получился бы великолепный) выплюнул сквозь зубы сероволосый, с откровенным превосходством смотря на бету (в доме стоял лишь отчётливо уловимый запах лекарств – к слову, не очень приятный) сверху вниз.             - Надо же, какие мы высокомерные! - надменно оскалилась женщина, медленно подойдя к Ви и больно ткнув в его грудь пальцем. – Думаете, что вам всё разрешено, раз работаете на этого мерзкого ублюдка Кана Чжин Хо?             - Именно так мы и думаем, - уверенно (ни капли в это не веря) парировал брюнет, с нарочито неприкрытым раздражением несильно обхватывая её запястье (той руки, пальцем которой она всё ещё продолжала немилосердно давить на грудь альфы) и призывно сбрасывая его вниз, превращая и без того жуткий оскал седоволосой в некое подобие воистину дьявольской ухмылки.             - С превеликим удовольствием посмотрю не тебя, сосунок, в тот самый день, когда твоя смазливая мордашка приглянётся твоему ублюдку хозяину, и он сделает с тобой столько неприглядных вещей, что ты буквально жить не захочешь, - мигом переключив всё своё внимание на Чонгука, гневно выплюнула она сквозь зубы, варварски испепеляя его презрительным взглядом. – А этот день однажды обязательно наступит, будь уверен. Такие сладкие мальчики, как ты, как раз в его вкусе (от этих слов омегу непроизвольно передёрнуло), - с отчётливыми нотками горечи в голосе усмехнулась бета, окинув парней нечитаемым взглядом и сокрушённо покачав головой.             - Вы же ещё так молоды, идиоты! – в сердцах всплеснула руками женщина и уже наверняка собралась прочитать им эмоционально-гневную нотацию на тему «Где были ваши никчёмные мозги, когда вы устраивались на эту работу?», как вдруг мелодичный перезвон колокольчика, звонко донёсшийся из соседней комнаты, сразу же видимо её «остудил».             Если не сказать потушил напрочь.             - Свалите уже быстрее, а то у меня и без вас дел по горло! - скорее устало, нежели чем сердито буркнула она, шаркающе направившись к выходу из комнаты, уже вскоре оставив парней наедине с ещё одним замысловатым кусочком паззла.             Только вот разгадать его, увы, никак не представлялось возможным, так как числовой код замка состоял из набора восьми цифр, а это автоматом значило великое множество комбинаций, не говоря уже о том, что количество разрешённых попыток ввода вариантов было неизвестно, как и то, влёк ли неправильный шифр за собой какие-либо последствия, что сводило всю эту (совершенно случайно повернувшуюся к ним лицом, а не как обычно пятой точкой) ситуацию к огромному жирному нулю.             Перед которым ещё и огромный минус назойливо маячил.             - Как ни прискорбно это озвучивать, да ещё и в слух, но похоже, что это тупик, малыш, - с неподдельной досадой выдохнул Тэхён, сердце которого болезненно обливалось кровью, слёзно вопя во весь голос о несправедливости этого чёрство-убогого мира, который даже немного помочь реально благому делу и то был не в состоянии (хотя вряд ли он вообще хотел этого хоть на малейшую крупицу). – Никакие деньги не подскажут нам правильную комбинацию…             - А что, если она её знает? – предательски дрогнувшим от накатившего с головой вселенского разочарования голосом перебил его Чонгук, заведомо тщетно цепляясь за слепую надежду как за спасительную соломинку, упрямо отрицая сам факт крайне прозрачного поражения, сам себе простить которое омега не сможет никогда.             Как и смириться с тем, что его садист-отец так и останется безнаказанным и снова выйдет сухим из воды, а все загубленные им невинные жизни навсегда канут в лету, так и не рассказав ни единой живой душе о своей печально-вынужденной участи и непосредственной причастности к ней одного знатного альфы.             Ради них и всех тех, кому они дороги, ради самого себя, Тэхёна и в первую очередь своего любимого папы – Чон отчаянно не желал опускать руки, неистово сражаясь с собственными слабостями где-то глубоко в подкорке мозга и загнанно пряча вероломно мельтешивших перед глазами демонов в многочисленные душевные шкафы, медные замки которых парень старательно заварил намертво, чтобы ни одна, даже самая юркая, сволочь не просочилась.             Что бы ни одно поганое сомнение его не одолело, и если уж он такой безшабашный пошёл без какого-либо оружия на целое войско – то шёл по этому рисковому пути до самого конца.             Как бы опасно это поистине пагубное начинание не было и чего бы впоследствии оно омеге не стоило.             Лишь бы только Ви вот также всегда стоял рядом, бок о бок. Пусть и не в самом позитивном расположении духа.             - Ты сам-то в это веришь? – безрадостно хмыкнул сероволосый, разбито вздыхая и нервно проходясь ладонью по лицу. – Если бы она знала код, то давно бы сама…             - Мы не можем этого точно утверждать, пока напрямую не спросим, - упёрто перебил его брюнет, нетерпеливо бросаясь в сторону выхода и слыша укоризненный цок в спину от альфы, смиренно бросившего за ним вон из комнаты.             Наскоро сориентировавшись в незнакомом доме и целенаправленно направившись на едва слышный звук копошения, Чонгук уверенно открыл старенькую деревянную протяжно скрипнувшую серую дверь, бесцеремонно войдя в небольшую спальню с оборванными по каркасу персиковыми обоями в мелкий цветочек и нестерпимо едким запахом мочи и таблеток.             - Простите, что я…- начал было Чон, вкопано замирая посередине комнаты на полушаге, расширившимися от искреннего шока глазами окидывая лежавшего на небольшой больничной кровати рыжеволосого парня, к телу которого (он был накрыт белой простынью, но и без этого всё было вполне понятно) была подведена куча разноцветных проводов, протянутых к каким-то непонятным омеге аппаратам.             И пусть пять лет, что брюнет не видел Минга Ву сыграли свою роль в заметном возмужании его аристократически-острых черт лица, Чонгук мог со стопроцентной уверенностью сказать, что этот чертовски-бледный пугающе-иссохший парень, лежавший на кровати без какого-либо движения и немигающе смотревший на него не на шутку растерянным взглядом – именно он.             И это уж точно никакое не визуальное помешательство.             - А ну, пошёл отсюда, нахал! – злобно гаркнула на него женщина, наотмашь швырнув измазанную чем-то зелёным тряпку точнехонько в лицо Чона, однако до конечного пункта назначения она так и не добралась, так как Ви успел цепко поймать её на лету, брезгливо отбросив куда-то в сторону.             - Кто вы такие? – слабо и уж совсем неожиданно подал голос рыжеволосый, в агатовых глазах которого теперь читался один лишь всепоглощающий страх с мелкими вкраплениями медленно, но верно подкатывавшей к горлу оголтелой паники.             Паники, что читалась на одном лишь безнадежно-изнурённом лице парня. Всё ещё красивом, несмотря на обстоятельства.             - Не обращай на этих олухов внимания, дорогой! Эти суперважные детишки работают на Чжин…- начала было укоряюще бранить их бета, однако омега её тут же бестактно перебил, по какому-то непонятному наитию всецело доверившись своему ни разу не подводившему его до этого шестому чувству.             - Мы на него не работаем, - твёрдо произнёс брюнет, несколько нескончаемо долгих секунд мешкая, прежде чем снять с себя очки и шляпу, выжидающе встречаясь взглядом с шумно выдохнувшим от непомерного удивления юношей, тотчас признавшим в нём до боли знакомого мальчишку.             - Чонгук, - неверяще выдохнул Минг, часто хлопая длинными ресницами.             - Это который ЕГО сын?! – потрясённо округлила глаза седоволосая женщина, пронзающе уставившись ими на неуютно передёрнувшего плечами Чона, инстинктивно схватившегося пальцами за предплечье Ви, уже в следующее мгновение успокаивающе приобнявшего его за талию, невесомо поглаживая его бок большим пальцем.             - Что с вами случилось? – взволнованно сглотнул омега, мучительно перекатывая на языке крайне неприятную (безмерно ужасающую) догадку. – Это мой отец сделал? – с великим трудом, но всё же нашёл в себе храбрость произнести её вслух брюнет, от внимательного взгляда которого не ускользнула та неимоверно удушающая грусть, что отчётливо заплескалась в многослойности агатовых глаз Ву, которую тот, к слову, спрятал почти что сиюминутно, нечеловеческим усилием воли повернув голову лицом к стене и едва слышно прошептав негромкое «Ты не должен здесь быть», острым лезвием бритвы отрикошетившее от ушей Чонгука.             - Я хочу его уничтожить. Эти папки помогут нам за всех отомстить и….- начал было говорить Чон, ошпарено отшатываясь назад из-за полного ошеломляюще-сильной боли и неприкрытого сердечного гнева возгласа Минга «Вон из моего дома!», громоподобно уронившего и без того сверх меры переживавшее сердце омеги куда-то в пятки, из-за чего он толком даже и понять не успел, как Тэхён, бережно схватив его за руку, стремительно вывел его из дома на улицу, чтобы брюнет мог наконец жадно затянуться спасительным воздухом.             Более-менее чистым. Без этого горьковато-приторного привкуса безысходности.             - Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт! –разочарованно чертыхнулся себе под нос Чонгук, на влажные (от нежданно покатившихся по ним слёз) щёки которого аккуратно легли тёплые ладони сероволосого, утешающе начавшего поглаживать их большими пальцами. – Ну почему всё так сложно? – надломившимся от беспросветной обиды голосом произнёс он, обречённо утыкаясь макушкой в родное плечо Ви, ласково прошедшегося ладонью по его позвоночнику.             - Это не конец, малыш. Мы придумаем ещё что-нибудь…             - Вы действительно сможете сделать то, о чём говорите? – ощутимо настороженный голос седоволосой беты, нерешительно застывшей в паре метров от них, заставил альфу прерваться на полуфразе, а Чона рывком оторваться от его плеча, вперив в женщину недоверчивый, но в то же время бескрайне благодарный взгляд (она ведь вышла к ним, а это уже можно считать «хорошим» знаком).             - Да, я…я обязательно сделаю это. Если доберусь до папок, что он оставил в вашем доме, - немного потерянно произнёс омега, лишний раз боясь даже вздохнуть, чтобы ни дай бог не спугнуть блекло замаячившую на горизонте надежду. – Если вы знаете комбинацию…             - Я её не знаю, - вмиг уничтожила крупицу чудесно зародившегося в груди брюнета света женщина, бегло окинув визуально стушевавшихся парней задумчивым взглядом. – Но я знаю, что это дата самого счастливого дня в жизни Чжин Хо. Подслушала это в день установки этого проклятого сейфа, - как можно небрежнее произнесла она, махнув рукой в сторону дома, напрочь выбив из груди Чонгука живительный кислород и нехило так подкосив его мелко дрожавшие коленки (спасибо Тэхёну, что заботливо поддерживал его – во всех смыслах).             А всё потому, что он знал ЧТО это за дата. Так как имел к ней самое непосредственное отношение.             - Ты ведь знаешь её, да? – вымученно улыбнулась бета, взгляд которой стал каким-то более снисходительным, что ли.             Я даже не побоюсь слова "мягким".             - Что ж ты стоишь тогда, как вкопанный - вперёд и с песней, - наставнически заметила она, устало усмехаясь. – Или мне тебя за ручку до него проводить?             - Что произошло с вашим сыном? – бездумно сорвался с языка Чона садняще царапавший грудную клетку вопрос, ответ на который сейчас был для него намного приоритетней, чем злополучные папки, которые и так уже были почти у него в руках и вполне могли полежать в сейфе лишних пять-семь минут.             От них бы явно не убыло.             - Твой «отец» произошёл, - с явной иронией ответила женщина, скрещивая руки на груди в защитном жесте и смачно сплевывая себе под ноги. – Я на свою голову устроила единственного сына на подработку через знакомого к твоему отцу. А этот ублюдок…не обошёл вниманием его невинную задницу, - с явным отвращением закончила она, раздосадовано качая головой и возводя изрядно настрадавшийся взгляд к небу.             – Я только и делала, что ругалась с Мингом из-за этого, а он постоянно твердил мне одно и то же – тебе же нужны деньги, мам? Это всё ради нашего блага, - дрогнувшим от лютой ненависти к самой себе голосом усмехнулась седоволосая бета, опуская голову вниз и встречаясь самоедливо разбитым взглядом с непритворно сопереживающими антрацитовыми глазами омеги и не менее сочувствующими шоколадными Ви.             - Поначалу и вправду всё было очень хорошо. Постоянные дорогостоящие подарки, долгожданно оплаченные счета и учеба Минга в институте, да и сам он, казалось бы, ни на что не жаловался, денно и ночно убеждая меня в том, что Чжин Хо его не обижает, а наоборот – бережно холит и лелеет. По крайней мере, так всё и было, пока в беззаботно-странной жизни моего мальчика не появился вечно улыбчивый Джейсон - студент, переведённый по обмену в их группу, - выжато вздохнула женщина, в памяти которой невольно всплыли воспоминания о высоком блондине с очаровательной голливудской улыбкой, что так любил смешить её любимое чадо за их скромными семейными ужинами.             - Он что-то сделал с вашим сном? – настороженно поинтересовался Тэхён, вырывая из груди беты нервозный смешок.             - О да, ещё как сделал! – с едким сарказмом ответила женщина, театрально закатывая глаза. – Сделал моего мальчика по-настоящему счастливым, показав ему наконец, что такое взаимная НЕПРИНУДИТЕЛЬНАЯ любовь.             - Но он не мог рассказать о нём отцу и ему приходилось жить двойной жизнью, - поражённо продолжил за неё омега, наперед зная, что при любом, даже самом благополучном, раскладе этот адский коктейль ничем хорошим бы не закончился.             Ведь это было как ходить по нижнему лезвию острейших ножниц и точно знать, что в любое мгновение второе лезвие, что опасно нависло сверху, тебя безжалостно располовинит.             А потом ещё и вдогонку четвертует, чтобы наверняка нельзя было хоть что-то исправить.             Тем более невозможно – восстановить.             - Именно. И Минг в этом очень даже преуспел, я замечу, - как можно непринуждённее пожала плечами бета, зябко поёжившись из-за прохладного мартовского ветра, украдкой пробравшегося сквозь ворот её халата, осуждающе лизнув заднюю часть шеи. - Пока этот американский чертёнок его не обрюхатил, и у моего дорогого сыночка разом не отключились мозги и чувство какого-либо самосохранения, так как этот уникум самолично решил рассказать Чжин Хо всю правду в лицо и сказать ему о том, что он от него уходит, абсолютно ни с кем при этом не посоветовавшись. Даже родную мать в известность не поставив! - с непередаваемым трагизмом подытожила она, замученно чертыхнувшись себе под нос и раздражённо всплеснув руками от беспомощности.             - То есть вы хотите сказать…- не на шутку потерянно выдохнул брюнет, у которого буквально волосы на затылке дыбом встали из-за конкретного такого пиздеца, который его дражайший отец учудил.             Ни капли ни милосердного пиздеца. Такого, что и в самом душераздирающем кошмаре не приснится.             - Я получила его уже таким. На пороге собственного дома. Тяжёлый перелом позвоночника и, как следствие, полное отсутствие чувствительности ниже шеи, да ещё и с выкидышем на фоне травмы. Хорошо хоть живого вернули, - с умело завуалированными нотками озлобленной ярости закончила за него седоволосая бета, вынуждая бедные ноги Чонгука окончательно подкоситься, а его самого с глухим стуком приземлиться коленями на траву под запоздало опомнившийся вздох оцепенело опешившего Тэхёна, участливо опустившегося рядом с ним на колени и бережливо погладившего омегу по спине словно самое драгоценное сокровище на свете.             - Ну а Джейсон? Как он отреагировал? – как можно спокойнее спросил сероволосый, стойко пытаясь не показывать Чону своего первобытного испуга, который он внутренне пытался заглушить в себе всеми имевшимися в его потрёпанном (в моральном и физическом смысле этого слова) организме силами.             Он же альфа, в конце концов, и ОБЯЗАН быть для своего омеги ничем иным, как надёжной защитой.             Каменной стеной, ватным одеялом. Как назовёте.             Всем, что его убережет и ни за что на свете не ранит.             Всем, что потребуется, лишь бы он никогда больше не плакал.             Прямо как сейчас. Сверхнадрывно и оглушающе-горько.             - Я не видела Джейсона с того самого дня. Честно, до сих по не знаю, жив он или где-то в лесу на задворках закопан, - с напускным хладнокровием ответила женщина, всем своим видом пытаясь показать, что её ни капли не трогают жгучие слёзы брюнета, судорожно задыхавшегося от них в самой реальной душевной истерике, которая наверняка безбожно бы его доконала, и он нахрен наложил бы на себя руки, если бы не Ви, крепко сжимавший его в своих объятиях, ласково шепча на ухо подбадривающие слова, медленно, но верно унимавшие ту несусветно дикую боль, что прожорливым червём грызла отчаянно сопротивлявшееся сердце Чонгука, которое, мать его, чёрную дыру внутри себя пережило. А уж какого-то склизкого беспозвоночного переживёт и подавно.             Вот только очередная нереально-сумасшедшая история о зверствах биологического родителя опрометью выбила почву из-под ног Чона, который теперь даже представить боялся КАКИЕ ЕЩЁ сюрпризы ждут его уже в папках.             Папках, которыми битком был забит целый ящик в особняке.             Папках, которые Чжин Хо маниакально хранил как трофеи.             Папках, внутри которых были заключены чьи-то сокровенные жизни, которые не просто растоптали – полностью изничтожили.             Крайне садистки и с нескрываемым упоением.             - Вы обращались в полицию? Сделали хоть что-нибудь? – бесцветно поинтересовался альфа, встречаясь с женщиной глазами и машинально подмечая про себя мгновенно вернувшийся на её лицо пренебрежительный оскал.             - Думаешь, я спокойно сидела сложа руки и смотрела как мой любимый мальчик страдает? – уязвлённо выплюнула она, натянуто улыбнувшись во все тридцать два зуба. – Да я раз пятнадцать обращалась в эту долбанную полицию, сотрудники которой только и делали, что показывали мне запись с камер видеонаблюдения придомовой территории особняка Кана, на которой было отчётливо видно, как Минг благополучно уходит оттуда целый и невредимый. По всему, что было потом у них никогда не было новой информации, потому что они ничего толком и не расследовали, так как этот подонок им хорошо заплатил, у нас же забрал все ранее подаренные сыну подарки и выставил километровые счета за все денежные переводы, что когда-либо делал в наш адрес. Спасибо добрым людям, что безвозмездно помогли мне наскрести на необходимое медицинское лечение сына и не дали нам обоим сдохнуть с голоду, потому что я уже четыре года живу как в сущем аду, только и делая, что отдавая не заканчивающиеся долги этим грёбанным банкам, кредиты в которых я с грехом пополам взяла лишь благодаря трудовой истории Минга, так как сама даже на это не гожусь, потому что ни разу ни на одной работе долго не задержалась. Да вы только попробуйте представить степень моей ненависти к человеку, который после всего содеянного как ни в чем ни бывало заявился в этот дом, да ещё и железный подарочек в нём оставил, причём с тонной компромата на себя идеального, а я ни черта, ни черта не смогла ему при этом даже сказать. Какая я вообще мать после этого?! - сердито (на одном дыхании) произнесла седоволосая бета, мелко дрожавшие плечи которой облегчённо опустились, словно она нестерпимо долго ждала подходящего момента, чтобы выговориться тому, кто её бы действительно услышал.             Именно УСЛЫШАЛ, а не выслушал из-за банальной вежливости.             Или того хуже – обременяющей жалости, что частенько заставляла людей делать то, чего они на самом деле не хотят, но могут показаться обществу плохими, если откажутся и не сделают.             Как там говорится – благими намерениями да прямиком в ад.             Хотя вряд ли абсолютно все жизненные дороги вели в какое-то другое «райское» место.             - Простите…Мне так жаль, - сожалеюще (пусть брюнет и не принимал в этом безобразном хаосе какого-либо участия, сам факт того, что в его жилах текла та же самая ядовито-гнилая «чёрная» кровь уже был довольно веским поводом для проецирования вины на свою донельзя унывшую тушку) всхлипнул омега, поднимая на женщину взгляд, полный глубочайшей усталости и беспросветного огорчения.             - Ооо, только вот таких глазок-бусинок не нужно! – недовольно фыркнула седоволосая бета, горделиво задирая подбородок вверх и слишком уж показушно отворачиваясь в сторону. – Запах Минга пропал сразу же после первой операции на позвоночник и судя по тому, что он о тебе рассказывал – ты тоже омега. Однако запаха твоего я почему-то не чувствую ну вот совсем. Он тоже что-то с тобой сделал, или это просто…             - Не ваше дело почему у него нет запаха! – запальчиво огрызнулся на неё Тэхён, осторожно приподнимая Чонгука с земли за талию, нежно чмокая его в висок в качестве извинения за свою внезапную эмоциональную вспышку (терпеть настолько вычурно-фальшивой издёвки буквально в каждом произнесённом слове женщины он больше не мог, да и Чон выглядел таким маленьким и беззащитным, что невыносимо хотелось как можно скорее забрать его отсюда и по-своему, со всей любовью, ревностно успокоить). – Думаю, мы и так слишком много друг другу рассказали, так что сейчас мы заберем папки и мирно уйдём, слепо надеясь на то, что впоследствии вы не сдадите нас за пару лишних хрустящих новеньких долларов.             - Да пошёл ты знаешь куда, ЩЕНОК! – негодующе прошипела женщина, инстинктивно сделав шаг назад и мучительно усмехнувшись. – В ваших детских ручонках давно желанная месть за моего драгоценного мальчика, и чёрта с два я буду вставлять вам палки в колеса. Дверь не заперта, так что откройте уже этот треклятый сейф и свалите оба нахрен! – злостно выплюнула она, резко разворачиваясь на носках и быстро (больные ноги и возраст слегка замедлили необходимую ей скорость для эффектного «киношного» ухода) направляясь обратно к дому, милостливо оставляя двух парней в дАвяще-гнетущей тишине.             Наедине со своими самыми противоречивыми из сомнений.             Один на один со всеми затаёнными в душе тревожными страхами.             - Ты был с ней очень жёстким, не находишь? – как бы между делом заметил Чонгук, расслабленно лежавший спиной на груди Ви, с которым они уже долгих десять минут морально приходили в себя на заднем сидении серебристой Хонды (пОтом и кровью заработанной на многочисленных подработках машины Джей-Хоупа – как оказалось, три закадычных товарища частенько менялись друг с другом игрушками, и этот случай не был исключением).             - Никому не позволю цеплять моего омегу. Даже самой Круэлле Дэ Виль, нещадно потасканной временем, - противно поморщился альфа, проворно запуская руку под светло-зелёное худи Чона и ненавязчиво начиная поглаживать его кожу возле кромки джинсов.             - Это так романтично, что я сейчас описаюсь от умиления, - с откровенным сарказмом хмыкнул омега, блаженно закатывая глаза из-за плавно переместившейся вверх ладони Тэхёна, будоражаще начавшей поглаживать его грудь, намеренно задевая сосок и игриво с ним поигрывая.             - Куда ты повезёшь папки? – тщетно стараясь сохранять хоть какое-то самообладание, хрипло выдохнул брюнет, щёку которого начали нежно покрывать поцелуями, в то время как ладонь Ви переместилась ещё выше, несильно обхватив его шею.             - Знаешь поговорку – меньше знаешь, крепче спишь. Так вот она сейчас как раз к месту, - невинно прикусил хрящик его уха альфа, второй рукой ловко расстегнув ширинку Чонгука и уверенно запустив пальцы под кромку его джинсов, играючи начав поглаживать стремительно набухавший член сквозь тонкую ткань чёрных боксеров. – К тому же теперь твой отец знает, где вы с папой живете, так что домой вам обоим возвращаться опасно. А я при всём желании не смогу составить тебе сегодня компанию, так как буду занят охраной этих чёртовых…– с откровенной досадой произнёс Тэхён, которого уже в следующее мгновение бесцеремонно заткнули признательным поцелуем.             - Я большой мальчик и уж как-нибудь постараюсь пережить без тебя одну единственную ночь. К тому же близкий друг суперкрутого дяди Сокджина из полиции, лет десять вроде работающий с ним над делами о домашнем насилии (уж точно не подкупленный каким-то там альфой-вельможей из Пусана) встретится с нами уже завтра вечером, чтобы забрать папки и пустить их в ход в качестве весомых доказательств в обвинении моего отца в восьмидесяти процентах преступлений из уголовного кодекса. Ели честно, то даже как-то и не верится в такую серьёзную удачу. Мы ведь наконец посадим этого мерзкого садиста за решётку и отомстим разом за всех, кого он когда-либо обидел, - с нотками очевидного неверия и неимоверно щемящей сердце обнадёживающей радости выдохнул Чон, безбожно утопая в тёплой вязкости шоколадных глаз сероволосого, в которых всего на секунду промелькнули предательски печальные блики.             - Может, и моего отца когда-нибудь получится освободить благодаря ЕГО папке. Как раз постараюсь найти её за ночь и не откинуться от переохлаждения или того же недосыпа, - иронично закатил глаза Ви, срывая с губ омеги умильную усмешку, а его самого заставляя с крайней неохотой оторваться от так и пышущего жаром тела Тэхёна (сугубо для того, чтобы самоотверженно постараться выгнать из его явно озабоченной мрачными думами головы все нехорошие, да и хорошие тоже, мысли), непонимающе нахмуренным взглядом вперившегося в быстро скинувшего с себя худи и выжидающе принявшего коленно-локтевую позу брюнета.             - Я так и буду тебя ждать или мне кого-то другого с улицы окликнуть? – скептично заметил Чонгук, абсолютно беззастенчиво спуская джинсы с боксерами к коленям и вызывающе прогибаясь в спине от показного нетерпения.             Где-то двадцать секунд завороженно смотря на это поистине блядское «зрелище» немигающе-потрясённым (в самом неебически прекрасном смысле этого слова) взглядом, сероволосый наконец отмер, и то лишь благодаря возмущённо обернувшемуся на него Чону, несдержанно прикусившему (кстати, вопреки всему почти зажившую) нижнюю губу и убийственно на него зыркнувшему «И долго ты будешь там копаться?».             - Да чтоб меня! – чертыхнулся на своё нелепое подростковое замешательство альфа, мгновенно оказываясь рядом с брюнетом и припадая к его губам чувственным поцелуем, спешно сопровожденным неуклюжим стягиванием одной рукой собственных джинсов и белья к коленям и незатейливым растягиванием узких стенок омеги, мучительно застонавшего из-за грубо проникших в него двух длинных пальцев.             - А ты умеешь перевести тему разговора, - догадливо смекнул причину его сексуально-чумовых действий Ви, нагло вторгаясь в эластичные стенки каменным стояком, вырывая из груди брюнета затравленный вскрик, тут же заглушенный очередным страстным поцелуем, в порыве которого их языки не просто хаотично сплелись друг с другом.             Они что есть мочи с небывалой увлеченностью исследовали шершавую поверхность друг друга, всё сильнее раззадоривая и без того возбуждённых парней, которым буквально крышу рвало от нереально фантастических ощущений: одному – от размашисто-резких умелых толчков в самые чувствительные точки, второму от неистового жара и невообразимо приятной узости омеги, что мелодично громко под ним стонал словно грёбанный ангел.             Восхитительно-одуряюще-волшебной мелодией, которую уши альфы охотно готовы были слушать абсолютно всегда.             Лишь бы эта потрясающая симфония никогда не заканчивалась.             Хотя Тэхён несомненно поможет самому себе в этом вселенски благом начинании.             Причём самозабвенно и с превеликой охотой.             Перейдя в полувертикальное положение, при котором брюнет был полностью прижат и откинут на грудь Ви, альфа, не прекращая воодушевлённо вбиваться в задницу податливо двигавшегося ему навстречу Чонгука, осторожно обхватил ладонью его вспотевшую шею, влажно мазнув губами по щеке и взволнованно прошептав на ухо «Можно?».             После секундных мысленных колебаний, которые естественно затмили животные инстинкты, Чон утвердительно кивнул, уже через мгновение почувствовав, как хватка на его шее становится крепче и с каждым новым толчком ощутимо усиливается, заставляя не только звездочки, но и тёмные пятна плясать перед глазами.             Чувствуя стремительно подкатывающую к члену разрядку и почти уже задыхаясь из-за нехватки воздуха в лёгких, омега невольно поймал себя на мысли, что не боится того, что его сейчас кто-то целенаправленно душит.             Прямо как два года назад. Правда, тогда всё было в десятки раз хуже.             Хотя, скорее всего, фантомного страха в его сознании не было из-за одного только Тэхёна, мастерски отвлекавшего его глубокими поцелуями, учтиво деля с брюнетом один воздух на двоих, и шаловливо-исследующими его крупно дрожавшее тело прикосновениями, дразняще задевавшими сочившийся предъэякулятом член, но упрямо не фокусировавшими на нём должного катастрофически необходимого ему внимания.             - Тэхён…пожалуйста, - умоляюще прохрипел в губы сероволосого Чон, член которого тотчас же послушно обхватили длинные пальцы, медленно заскользившие по стволу сверху-вниз, грязно размазывая влагу по набухшей розовой головке.             - Боже мой, - только и смог ошеломлённо выдавить из себя омега, в плечо которого неожиданно вгрызлись гиперболезненным укусом, бурно кончая на светло-коричневую кожаную обивку сиденья и судорожно кашляя из-за спешно убранной с горла ладони.             - Восприму…это…за…комплимент, - рвано выдохнул ему на ухо Ви, ещё четыре раза жёстко толкнувшись внутрь брюнета и с удовлетворенным рыком обильно кончив глубоко в его воистину восхитительную задницу.             - Теперь мой папа тебя точно убьёт, так как эту метку он наверняка заметит даже не приглядываясь, - с чрезвычайным трудом восстановив сбившееся из-за лихорадочного кашля дыхание, беззлобно заметил Чонгук, осторожно дотрагиваясь до места укуса и кисло морщась от вида собственной крови, частично отпечатавшейся на подушечках пальцев.             - Я ни о чём не жалею и стопроцентно уверен, что тебе это тоже понравилось, как бы мило ты не кривил свой прелестный носик, - бережно выходя из омеги, самолюбиво парировал Тэхён, благодарно чмокая его в щёку и крепко обнимаю за талию.             - Мы же ещё немного можем здесь поваляться? А то у меня ноги ватные и в горле жуткое першение, - потешно хмыкнул Чонгук, капризно проигнорировав очередной приступ нарциссизма сероволосого, изнурённо плюхаясь на сиденье спиной, ни капли не спеша хотя бы джинсы на себя натянуть (не говоря уже о собственной сперме, в которой он благополучно измазался).             - Надеюсь, я не сделал тебе больно, мой чертовски затраханный кролик? – умильно усмехнулся Ви, аккуратно ложась рядом и обнимая светло усмехнувшегося его сравнению Чона за талию, вплотную прижимая его спиной к своей груди (и плевать, что пот и кожаный материал сидения не очень-то и сочетаются друг с другом).             - Если я и кролик, то ты кот. С не заканчивающимся гоном и чрезмерным себялюбием, - прямодушно парировал омега, чувствуя одобрительный смешок Тэхёна в волосах на затылке и его невесомый поцелуй в первую уже зажившую метку сзади шеи.             - Но ты ведь любишь меня таким, не так ли? – с откровенным вызовом прошептал ему на ухо сероволосый, будоражаще пройдясь языком по ушной раковине, непроизвольно заставив Чонгука сладостно заскулить, пустив по его спине россыпь из щекочуще-покалывающей волны мурашек.             - Очень сильно люблю, - без единой тени сомнения выдохнул Чон, разворачиваясь к Ви лицом, со всей имеющейся в его вдоволь настрадавшейся душе признательностью заглядывая в его глаза, ярко светившиеся буквально бездонной любовью. – И никакого понятия не имею, как провести без тебя целую ночь, - с нескрываемым огорчением в голосе добавил омега, ласково проходясь костяшками пальцев по щеке альфы.             - Это всего одна короткая ночь, малыш, - подбадривающе улыбнулся ему Тэхён, прижимая своё сокровище как можно ближе к себе, так, чтобы их носы мягко соприкоснулись и каждый отчётливо ощущал на губах тёплое дыхание второго. - С нами ничего не случится, - безапелляционно выдохнул он в губы омеги, накрывая их трепетным поцелуем и ловя себя на мимолетной мысли о том, что ещё совсем немного и их жизнь наверняка перестанет быть такой напряжённой.             И они наконец смогут долгожданно расслабиться.