***
Первой реакцией Беллатрис стал смех. Громкий, раскатистый звук разлился по коридору. Увидев серьезное лицо Марка, девушка замерла. Он сказал правду? Все ее существо не хотело пропускать новую информацию через фильтры восприятия. Как человек, ни разу не заговоривший с ней без причины, может заявлять такое? Как он может чувствовать подобное? — Разве ты не догадывалась? — он первым нарушил молчание. Белла не любила вести пустые разговоры. Особенно о чувствах. Ей было сложно разобраться в собственных мыслях и желаниях и четко их сформулировать. Что уж было говорить о мотивах поступков других людей. Она не хотела вести эту беседу с Оверклиффом: он не был человеком, чьи действия интересовали ее. — Я всегда ощущала неприязнь между нами. Что бы ты не говорил сейчас, я не смогу поверить в это. Ничего не изменит моего отношения к тебе. — Ты не обязана отвечать взаимностью. Я хочу лишь узнать, почему ты всегда игнорировала меня, несмотря на то, что было в детстве. — В детстве? — Мы были лучшими друзьями, — он замялся, — я так чувствовал… О чем он говорил? Блэк прокрутила в голове фрагменты детства, которые она всегда идеально помнила. Темноволосый парень, стоящий напротив нее, там не мелькал. — Ты спутал меня, — как можно мягче ответила Белла, переживая за разумность Марка. — Мы встретились на первом курсе. — Почему ты так поступаешь, Белла? — девушка никогда не слышала такого отчаяния в голосе. — Я не достоин тебя, это так. Но не убивай хотя бы наши воспоминания! Ситуация перестала казаться Беллатрис просто странной. Она чувстовала раздражение и подкрадывающийся страх. Живот скрутило, когда девушка осознала, с какой яростью и верой Марк готов отстаивать достоверность своей истории. Он был убеждён, что они дружили в детстве. — Я не думаю, что мы сможем договориться. Белла собиралась уйти, но парень перехватил ее руку. В его глазах она увидела мольбу. — Не уходи, прошу. — Отпусти меня. Она произнесла это твердо. Такая интонация обычно влияла на решение собеседника. Но Оверклифф и не думал слушаться. Он сильнее сжал ее кисть, отчего Белла вскрикнула. Ей стало по-настоящему страшно, хотелось поскорее уйти от неуравновешенного Оверклиффа. Блэк затрясло. Ее ладони вспотели, а в животе образовался тугой узел, сжимающий органы. — Пожалуйста, не уходи. Я не хотел тебя напугать! Вырвавшись, Беллатрис побежала по коридору к лестнице. Слыша приближающиеся шаги, девушка ускорилась, но дыхание не позволяло долго удерживать высокий темп бега. Через несколько минут она свернула в другой коридор и прижалась спиной к стене. Ее грудная клетка прерывисто поднималась, а голова стала тяжелой. Полуразвернувшись, Белла прислонилась плечом к стене и заглянула в коридор, по которому убегала. Марк отстал от нее и сейчас подходил к нужному месту. Девушка не хотела бегать от парня, но и не видела смысла продолжать этот разговор. Тяжело дыша, она решила тихо пробраться на лестницу, видневшуюся вдалеке. На цыпочках она прокралась к пролету и с облегчением сделала шаг на ступеньку. В этот момент позади раздались шаги. В страхе Белла оглянулась, но это был не Оверклифф.***
Том Риддл с любопытством осматривал растрепанные волосы студентки и ее раскрасневшиеся щеки. Мантия съехала с узких плеч. Ему было приятно встретить знакомое лицо, но не в таком странном виде. Он с силой подавил приступ заботы, рвущийся наружу, и спокойным, чуть насмешливым тоном спросил: — Вы прячетесь, мисс Блэк? Она опустила глаза в пол, но тут же взглянула на него с вызовом, словно стеснение было вытолкнуто истинной личностью. — Мне нужна ваша помощь. Он не был удивлен. Еще первый раз, встретив ее в коридоре с Джоркинс, Том почувствовал, что эти встречи станут частыми. Он не верил в силу интуиции, но в этот раз признал ее правоту. Когда Беллатрис не пришла на последний урок, он догадался, что она не заболела. Дело было в другом. В нем вспыхнуло желание выяснить причину ее отстраненности. — Буду рад помочь, если это в моих силах, — произнес Риддл, не сводя с девушки глаз. — Вы имели дело с не любовными зельями? — видя его непонимание, студентка добавила, — Зельями, которые убивают любовные чувства. Его сердце закололо, когда он услышал вопрос. Плохие воспоминания роем жалящих пчел вырисовывались в сознании. — Не связывайтесь с любовными зельями, — слишком строго ответил он, и, казалось, напугал Блэк. — У вас есть история? — бестактно спросила она, отчего Том вышел из себя еще больше. — Это не ваше дело, мисс Блэк. Послушайте меня и не совершайте ошибку. Нельзя играть с чувствами, какими бы неудобными для вас они не были. В подземелье они спускались молча. В Томе боролись противоположные желания. Разум говорил оставить все, как есть, не впитывать в себя проблемы девушки, идущей рядом. А сердце в паре с любопытством подсказывали выяснить, что она скрывает. Он не переносил расщепление чувств и эмоций. Это вызывало в Томе лишь раздражение. Он искренне не понимал, что его зацепило в Беллатрис. Оставалось несколько шагов до его кабинета, а в голове мужчины созрело множество вопрос, которые бы он хотел задать девушке. Она смотрела в пол и выглядела расстроенной. Решив, что будет корить себя за то, что не попытался, Том остановился и спросил: — Все в порядке, Белла? Ее имя само сорвалось с его губ, не пройдя предварительную фильтрацию в мозгу. По ее губам проскользнула едва заметная улыбка. Когда потухший взгляд девушку устремился на лицо Тома, он почувствовал, что сердце предательски застучало быстрее. — Не в порядке. Но я не стану нагружать вас своими проблемами, — ответила девушка, пожав плечами. Ее ответ расстроил Тома, но в тот же момент подарил облегчение. Она не хотела открываться ему, значит, дистанция между ними не сократилась. Если он сделает неверный шаг, Белла всегда построит прекраду. Ему не стоило волноваться об этом. — Вы бы приняли участие в Турнире? — она сменила тему. — Если бы был не два десятка лет моложе, да, — он не ожидал от себя шутки, которая вышла не особо остроумной, потому поспешил уточнить. — Чистое любопытство? — Желание участвовать. Ему было трудно подобрать нужные слова. Он не сомневался, что, если Беллатрис опустит имя в Кубок, вылетит из него именно оно. Но у Тома стало тяжело в груди, когда он представил, что девушка может пострадать. Так же он понимал, что должен поддержать ее стремление. — Если вы уверены в своих силах и осознаете, какую опасность таит этот Турнир, я не имею права усомниться в правильности вашего выбора, — произнес Риддл. — Вы поддержите меня, если остальные отвернутся после моего выбора? — Отвернутся? Было видно, что девушка пожалела о сказанных словах, но пути назад не было. — Друзья не поддержали мой выбор. — Они не видят, какая вы смелая. Риддл не понимал, почему произносит все эти слова. Его сознанием словно завладел другой человек, не способный думать наперед и произносящий первое, что придет в голову. Он испытал отвращение к самому себе. Но ужаснее всего было то, что он позволил этому второму я захватить власть. — Я могу узнать причину вашего пропуска? — спросил Том. — Наверстаю все в библиотеке, — ответила Беллатрис, не ответив на его вопрос. Она выкручивала пальцы, опустив на них взгляд, и водила носком по полу. Тома тяготил возникший холод между ними. Он перестал рационально оценивать ситуацию. Голова потяжелела. Он не помнил, как, убедившись, что поблизости нет студентов, обхватил тонкую талию девушки и прижал ее к стене. Сердце разрывало грудную клетку. Его стук разлился по всему телу, которое отвечало на вибрацию каждой своей клеткой. Том чувствовал, что девушка не сопротивляется. Ее ладони были прижаты к стене. Риддл позволил себе заглянуть в ее глаза и увидел там лишь предвкушение и никакого страха. Он не понимал причину своего поступка. Все эти недели он был способен контролировать свою тягу к слизеринке, отдавая себе отчет в том, что его мысли о ней неправильны. Он всегда блокировал их. Но что случилось сейчас? Том не встречался с Беллой больше недели. Это могло послужить причиной резко обострившейся тяги к ней? Тому всегда хотелось лучше узнать ее, проникнуть в мысли девушки, но сейчас он думал вовсе не о психологии. Их вздохи постепенно слились и раздавались в унисон. Они словно общались взглядом, проникая друг в друга, раскрывая тайные желания. Почувствовав ладонь Блэк на своей руке, Том отстранился и отошел на несколько шагов назад. Ему было сложно разорвать зрительный контракт, однако уже через несколько секунд он шагнул в свой кабинет и захлопнул дверь, прижавшись к ней спиной с другой стороны.