***
Теперь уже под острыми каблуками прогиналось полотно арены, на которую они вышли. Бакуго держался от студентки Китая в стороне: от чужих рук, облаченных в перчатки, тянуло могильным холодом. — Ну что, через пять минут будешь молить о пощаде, — Сюин выпрямила плечи и пошла на другую сторону арены. — Время покажет, — Бакуго следил за каждым её движением. Девушка встала перед ним, их разделяло тридцать метров. Лёгким движением руки она потянула перчатки до локтя, поправила бант на спине и, совершая небольшие шаги, начала движение по кругу. Кацуки не отставал, они двигались одинаково, менялся только задний фон, но не расстояние между ними. Огромный циферблат часов уже показывал, что осталось тринадцать с половиной минут до конца сражения, а никаких действий даже не произошло, это напрягало. Бакуго не думал даже расслабляться, но они все кружили и кружили, заканчивая третий обход. В одну секунду девушка согнула правую ногу, опустилась на неё, вытягивая другую в сторону, словно дикая амазонка. Подол черного платья оказался с разрезами, оно совершенно не мешало движениям и было как вторая кожа. Бакуго приготовился к защите, но чёрное пятно, что проскочило около него, отвлекло. Он только и успел закрыть глаза ладонями и увернуться, на пальцах остались нежно-розовые следы, но могли расцвести царапины. Перед ним уже не было китаянки, она стояла сзади почти вплотную. — Сдавайся, — тихий шепот. — Ни за что, — он замахнулся и со всей силы ударил, направляя руку в чужое ребро. Хрупкая азиатка тут же увернулась, отскакивая на несколько метров. Теперь было ясно в чем её преимущество, да, она не обладала мышцами или накаченным телом, она была миниатюрной, а из-за этого очень ловкой и быстрой. Бакуго закусил губу, просчитывая ситуацию наперед, оставалась одна минута и можно было использовать причуду. Девушка оглянулась на циферблат часов и снова ухмыльнулась, засмеялась и отпрыгнула ещё дальше. Послышался свисток, Бакуго сразу же сконцентрировал всю энергию в руке и ринулся в атаку. Сюин подпрыгнула вверх, совершая сальто, но взрывная волна немного подкинула её, не давая совершить удачное приземление. Она упала на пол арены, подтянула ноги к груди и замерла. Кацуки чувствовал запах победы и удачи, даже в полусонном состоянии победить оказалось так просто, он сделал шаг навстречу девушке, чтобы убедиться в своей правоте. Она не двигалась, для победы нужно было развязать нить на запястье у противника. Он коснулся чужой руки, но острые когти впились в локоть, его притянули к себе. — Ты слишком самоуверенный, тебя легко одурачить. Карие глаза разгорались алым светом, девушка растягивала черные губы в ухмылке. Когда радужка полностью покраснела и пробудила небольшой темный узор, то мир вокруг остановился. — Сейчас ты будешь молить о том, чтобы этот ад для тебя закончился. Трибуны и арена пропадали, затягивались черным туманом, ноги увязли в чём-то непонятном — это не давало шевелиться. Всё тело словно сковало льдом, нельзя было драться, девушка сделала пару шагов назад и под ней вырос небольшой трон. Она хлопнула в ладони, и луч света упал в середине. — Старинная техника моей семьи, нигде не видела подобной. Это большая честь, что я дарю тебе эти незабываемые минуты в самой сильной из гипнотических причуд, — она устало зевнула. — Когда я подошла утром, то ты не обратил внимание на меня, я даже немного расстроилась. — Ты думаешь, что напугаешь меня темнотой или ведёшь всё к ничьей? — Что? — она широко распахнула горящие глаза. — Нет, конечно, нет. Всё только начинается, а ты не даёшь договорить. Итак, когда я подошла утром, то ты меня не заметил даже, зато я проникла к тебе в мысли, видишь ли, эти глаза дают много власти. И вот, теперь у меня есть небольшой помощник, чтобы воздействовать на твою психику. Она щёлкнула пальцем, сгусток тени медленно формировал силуэт, туманность складывалась в пальцы, черты лица и волосы. Чернота принимала окрас, короткая стрижка начинала белеть и краснеть, два глаза вспыхнули разными цветами. Сюин осмотрела двойника с головы до ног, он отличался от истинного Шото только тем, что выглядел совершенно здоровым и бодрым. — Я не знаю кто это, но сегодня целое утро ты думал только о нём. Я тут прикинула, что неплохо было бы попросить его о помощи. Она снова хлопнула в ладони, и Шото, схватившись за колено, упал на черный пол. Теперь клон принимал тот же вид, что и вчера, синела шея, краснели ладони от падения. — Ты хочешь удивить меня тем, что я уже видел? — Бакуго безразлично перевёл взгляд на девушку, но чужие руки обхватили его ноги. Это было внезапно, настолько, что хотелось дернуться и отойти, но скованное невидимыми цепями тело не могло совершить лишнего движения. — Посмотрим, неужели тебе не жалко своего товарища? Или даже если не друга, то просто человека, живого, с амбициями и мечтами, со своими целями и стремлениями? Ну же, а может недостаточно убедительно? — Прошу, помоги мне, — Тодороки еле поднимался на ногах. Разноцветные глаза переменились, покраснели, Бакуго не отводил взгляд. — Это не иллюзия, — радужки приходили в норму, но Кацуки уже не обращал внимание, потому что верил всему, что происходило. Сюин встала с трона и, качаясь, отошла во мрак, всё-таки не зря в этом иллюзорном мире она может вселяться во все и передавать гипноз. — Клон, добей его, говори что хочешь, но нужно сломать человека за восемь минут, — у неё в руке тут же появился бокал с водой. Сердце Бакуго билось сначала медленно, потом быстрее, а потом быстрее уже было некуда. Он смотрел на Шото, что был похож на самый настоящий труп, такой же бледный, со впалыми щеками и глазами. — Помоги мне, умоляю, — белые губы еле шевелились. — Понимаешь, мы же можем нормально друг без друга жить, я… Я просто умираю, а ты, ты не помогаешь, просто ждёшь этого, да? Бакуго молчал, точнее не мог говорить, хотя очень хотел, Шото протянул руки вперёд, в глазах заиграла надежда. Он никогда не желал никому смерти, даже в герои пошел исключительно для того, чтобы спасать чужие жизни, даже тех людей, которых он не знает. Сейчас же нельзя было это даже озвучить, от этого было больно и злость вскипала внутри. — Ну же, возьми меня за руку, ты же можешь мне помочь, прошу, — между ними была какая-то невидимая стена, которую ощущал только Кацуки. — Мы же родственные души. Рядом с левым ухом появилось тяжёлое дыхание, словно рядом сидел какой-то огромный зверь, слышались отдалённые звуки капель, разбивающихся о водную гладь. Шото перевёл взгляд назад, испуганно отшатнулся. — Прости меня, но у нас есть ещё время, чтобы всё исправить, просто дай руки, — на чужих щеках появлялись истеричные слёзы. — Это проклятье, самое настоящее, нами играет демон, пойми, я не виноват, дай мне руку, помоги! Он меня убьет! Краем глаза можно было увидеть огромную пасть, с которой стекал гной, огромная рогатая морда, появившаяся из ниоткуда, вытягивалась вперёд, проникая в падающий луч света. Обезображенный нос скорее походил на пяточек, глаза застилало кровавое мясо. — Иллюзии, мифы, галлюцинации — это, конечно, хорошо, — большая лохматая рука протянулась вперёд. — Но не тогда, когда это мешает сатанинскому замыслу, — двойник распадался в пыль. — Заклинатель, где же ты? Бакуго не мог противостоять сну, на него просто огромным потоком наваливаясь беспамятство и потеря всей энергии. Огромная ужасающая голова была так близко, но даже это никак не влияло. Последнее, что он видел перед тем, как провалиться в дремоту это то, как Сюин испуганно вышла на свет. — Ты кто? Я тебя не призывала, — девушка уперла руки в бока. — Уходи из моего мира, хоть я и не понимаю, как ты сюда попал и что ты такое. — Знаешь, глупый ребенок, — рык заполнял все пространство. — Я из тех, кто не собирается делиться своими игрушками, кто бы не просил меня об этом. Я привык приходить без приглашения, привык, что никто не нарушает мои планы и мою рутину. Люблю, когда не трогают мои вещи, которые мне пока что нужны. — Я не понимаю, — она хлопнула пару раз в ладони, но зверь не исчезал. — Я объясню, но быстро, потому что и у вечности когда-то будет конец, а моё время очень дорогое. Знаешь ли, я тот, чье имя тебе лучше не запоминать, но имей ввиду, что сейчас ты могла нарушить один очень… Скажем так, очень дорогой контракт, который ценен и для меня, и для него, — зверь перевел когтем на тело Бакуго. — И ещё для одного человека. — Кто ты такой? — Не думаю, что сейчас тебе нужна эта информация. Через три месяца узнаешь. Какие-то красные споры рассыпались по всему воздуху, словно мелкие капли крови, преодолели гравитацию и взмыли в небо, девушка схватилась за шею, она начинала задыхаться. Зверь засмеялся и исчез, так же незаметно, как и появился. Бакуго почувствовал, как оплетенные вокруг его тела оковы рассыпаются, а потом осознал, что упал на арену.***
Шото недовольно перевернулся на бок. Мобильный телефон раздирался уже около минуты, и вибрация подталкивала его к краю тумбочки. Он еле нашел в себе силы, чтобы взять его в руки и посмотреть на экран. «Отец» Вместо тысячи проклятий, вместо тысячи неудач — всего одно слово, которое обычно приносит счастье и радость. Тодороки неохотно перевел значок трубки в зелёную область. — Алло. — Почему я не вижу тебя на показательных международных выступлениях? — Старатель был как всегда лаконичен в своих высказываниях, не церемонился в приветствиях. — А, потому что… — в сонную голову ничего не лезло. Меньше всего хотелось говорить, что он лежит в кровати и помирает уже неделю, не может даже посещать занятия — это же будет просто катастрофа. — Я на тренировке, на особой, меня Айзава сенсей хочет послать на задание… Врать получалось плохо, он постоянно затыкался и даже не мог произнести некоторые слова с первого раза, но, вроде, прокатило. — Ладно, неплохо, мне некогда сейчас говорить. — Я понимаю, — Шото расслабленно выдохнул, ощущая, что разговор сейчас будет окончен и не состоится ещё ближайшие два месяца. — А нет, стой, — оставалась считанная секунда, трубка могла быть повешена. — Кто твой соулмейт? Сердце ухнуло в пятки, пробило второй этаж и просто перестало биться. Шото закусил губу, откуда ему знать, что у него образовалась метка? Если он на задании, то точно не мог даже догадываться, неужели кто-то из учителей доложил. — Я не знаю, я пока что его, то есть её не видел, — вторая ложь за сегодня, он начинает ходить по тонкому лезвию, но это намного лучше, чем правда. — Отлично, тогда не стоит тебя переселять или что-то подобное, вижу, что это не повлияет на твою успеваемость, раз второй половины нет и в помине. Послышались быстрые гудки, Шото упал обратно на подушку, переваривая случившееся. Ну и где же теперь обрести это самое «особенное» задание от Аизавы-сенсея, если последним приказом от учителя было не выходить из комнаты и не показываться на глаза гостям. Он поправил чёлку, что лезла в глаза, но замер, осматривая свою руку, которая была проткнута в нескольких местах. Раны уже запеклись и практически не болели; наверное, всё случилось во сне. Стрелки часов показывали уже позднее утро, а это значило только одно — соревнования в самом разгаре, а эти рубцы — это рубцы Бакуго. Шото тяжело выдохнул и закрыл глаза, в конце концов, спасибо, что Кацуки полоснули не сильно, и боль, что отразилась вдвойне, оказалась очень слабой. Наверное у того, кто на поле боя, вообще нет раны. За дверью послышался шум, топот и какой-то быстрый говор. Тодороки осторожно поднялся с кровати, медленно дошел до гладкой поверхности зеркала, где виднелось его отражение. На шее отпечатком осталась чужая ладонь, там, где она красовалась была совершенно здоровая кожа. Шото удивлённо открыл глаза, но не стал задерживаться и подошёл к двери, приоткрывая щёлочку. Около комнаты Бакуго туда-сюда ходил Киришима. — Не спится? — тот самый странный парень, которого Шото видел в день приезда гостей, стоял рядом. — Тут шумно, — Тодороки снова уставился на происходящее. — Что случилось? — Ничего особенного, они истощили друг друга в поединке, Бакуго просто спит, так сказал ваш лечащий герой, а Сюин в коме, — из-за плеча показалась голова змеи. Шото сделал шаг назад и споткнулся о порог, хватаясь ладонями за всё, что только было рядом, он всё же устоял на месте. Кобра вытянулась вперёд. — Не бойся, это же Ашура, моя дочь, — парень улыбнулся и провел рукой по хвосту змеи. — Я знаю, чего ты остерегаешься, думаешь, что именно она тебя ужалит? — Почему нет? — Потому что тебе явно лучше, в ближайшее время твоя родственная душа не придёт в себя, в твоих интересах сидеть рядом с ней, я контролирую кобру, — Иша смотрел на мимо проходящих учеников. — Она не принесет смерть, я не позволю. — И кто же ты такой, чтобы противостоять? — Шото закрыл рот ладонью, осознавая, что другой человек его понимает, даже даёт какие-то советы и пытается обезопасить. — Откуда ты… — Знаю? Я не знаю, просто догадываюсь, — змея оплела чужую шею. — Если мои предположения верны, то твоя метка — это изображение того, что тебя должно убить. Верно? Тодороки кивнул, говорить снова не получалось, но что мешало отвечать «да» или «нет». Иностранец улыбнулся, хоть кто-то не считал его за странного или сумасшедшего. — И ты страдаешь, потому что не проводишь время с родственной душой? — Да. — Я так и думал, моя сестра, после того, как умерла, намекала мне на это, спасибо, что подтвердил мои догадки, — он грустно посмотрел в пол и отвернулся. — Мне пора, на твоём месте я бы не отлеживался в комнате, а сидел бы рядом с ним, — Иша махнул рукой в сторону комнаты Бакуго и скрылся на лестнице. Народ в коридоре начал расходится, соревнования всё же никто не отменял.