***
Уложиться в четверть часа было просто. На завтрак времени, конечно, не осталось, но пару овсяных печенюх он перехватить успевает, скупо запивает все виноградным соком. Переодевшись в обычные джинсы, темно-синюю футболку и кожанку, он хватает с пола рюкзак, в котором валяется пару тетрадей, старая ручка, найденная в прошлом учебном году в углу класса, банка энергетика, таблетка подавителя в полиэтиленовой пищевой пленке (в упаковке он их хранить не решался — слишком много любопытных глаз повсюду, а так — просто белая таблетка) и пачка сигарет с зажигалкой. Обычно Артем не курит, но если нужно срочно перебить любой другой запах или успокоить расшатавшиеся нервы — работает на «ура». Перепрыгивая ступеньки, пацан преодолевает все лестничные пролеты в считанные минуты, и почти выбегает во двор. Приятный запах еще по-летнему теплого солнца, которое для него пахло особенно — чем-то неуловимо уютным, нежным, зеленой травы и свежего воздуха смешался с уже осенним — поздней росой на лугу и сырым асфальтом после ночного дождя. Артем даже успевает обрадоваться, но стоит услышать голос полковника, который стоит около массивной машины и беседует с незнакомым ему человеком, как по обонянию тут же прокатываются тонкие нотки невыносимо-приятной дикой лаванды, а следом мята и толика полыни. Нет, это просто издевательство! Почему омега должен скрывать свой запах подавителями для своей же безопасности, а то, что от альф несет за километр — это всем нормально, это по приколу, че. Артем шмыгает носом, недовольно поглядывает на второго человека, и неспешно движется к машине, ощущая себя школьником с этим рюкзаком за спиной, лямку которого он крепко сжимает в руке. — Садись в машину, — слышит он короткое указание. Полковник в военной форме выглядит хорошо, она ему к лицу, хотя более домашний и уютный — в футболках и штанах — он Артему нравится больше. Внушает какое-то спокойствие, даже, если они ссорятся, то нет страха, что мужчина, подобно его дяде в глубоком детстве, поднимет на него руку… другое дело — в форме, становится как-то не по себе, и лицо у мужчины сразу кажется строже. Через пару минут машина уже движется по дороге, а навигатор подсказывает, где нужно свернуть, чтоб объехать все пробки и аварии. — Открой бардачок, — произносит Валентин Юрьевич, не отрываясь от дороги. Артем заинтересован. Вдруг у него там пистолет?.. Какие-нибудь супер-секретные файлы?.. Но нет. Только документы на машину, влажные салфетки, упаковка аспирина и какой-то металлический овальный предмет, который толком и не рассмотреть с ракурса парня. — Перцовый баллончик, — отвечая на уже успевшие возникнуть, но еще не произнесенные вопросы, говорит полковник. — Возьми. И всегда носи с собой. Как пользоваться — прочитаешь на упаковке, — Ветров сначала непонимающе сводит брови, а потом как-то незаметно для себя начинает растягивать губы в едва заметной улыбке. Еще ни один альфа в его жизни не предпринимал попыток хоть косвенно, но уберечь от будущих неприятностей. Считай — заботился. — Спасибо, — не сразу отзывается Артем, увлеченный новой безделушкой. Занятно. На черном баллончике изображен белый силуэт лиса с красными глазами.***
Первый день проходит без инцидентов. На удивление страхи не оправдываются — в университете нет безумного количества ароматов, от разнообразия которых он боялся сойти с ума. Здесь установлена хорошая система вентиляции, да и окна в каждом кабинете нараспашку из-за жары. Да и омежки здесь с мозгами — либо так же на подавителях, либо пользуются другими средствами для маскировки запаха. У альф запахи пока четко не выражены в силу незрелого возраста. Возвращается Артем на метро. Валентин Юрьевич звонит за полчаса до конца занятий, предлагает подождать его или вызвать себе такси, на что Ветров пренебрежительно фырчит и просит не предлагать какую-то фигню. Че ему, три года, или четыре? Нет, нихера! Уже так-то восемнадцать. Новый город его не пугает, новые люди — тоже. Пару поворотов не туда, неудачная поездка на метро — в остальном же все отлично. Дорога занимает пустяковых двадцать минут, с его косяками — сорок пять, но все равно не страшно. Заскочив по дороге в овощной магазин и затарившись картофелем, он возвращается домой и готовит пюре. Найденной в холодильнике куриное филе он протушил с луком. В принципе, обед получается вкусным, да и времени особо много не занимает. Даже Валентину Юрьевичу на ужин остается… Когда с едой покончено, встает резонный вопрос — чем заняться? Интернет уже наскучил, по телеку шли скучные новости и старые мультики, домашку не задали, а гулять не хотелось — солнце шпарило немилосердно. Артем реально плавится от жары в своей футболке… Он проходил по коридору, когда из-за приоткрытой двери, за которой находилась комната Валентина Юрьевича, потянуло сквозняком. Артем замер. Мальчишеский интерес, разыгравшийся в нем не на шутку, так и нашептывал ему: «Давай, Тем, посмотри, что там, ВалентинЮрич сам виноват, что дверь не закрыл, че будет-то». Поначалу он проигнорировал эту мысль и двинулся дальше, но так и застыл на полпути, чтоб развернуться и заглянуть в эту гребаную комнату. Двуспальная кровать заправлена без единой складки на покрывале, на что Артем закатывает глаза — военные остаются дисциплинированными даже дома. На столе тоже порядок — папки со скучными документами отложены на краю стола, в подставке ручки и карандаш, рядом зарядка от мобильного телефона. В комнате в принципе очень чисто, даже не по себе от этого. У стенки расположился диван. По шкафам Артем не шарит, он же не конченый, да и не вор какой-нибудь, и замашек дибильных за собой не наблюдал. Просто захотелось посмотреть, как живет мужчина. Единственная интересная деталь — это две фотографии на прикроватной тумбочке: на одной мужчина с Юлькой, уже взрослой, а на другой он сам выглядит лет на пятнадцать моложе и обнимает со спины красивую девушку. «Вот так должны выглядеть омеги», — с досадой думает Ветров. Женственная, легкая, с милой улыбкой и ярко-желтым одуванчиком в каштановых завитых волосах. Запах альфы в комнате стоит крепкий. Окно поставлено на проветривание, создавая сквозняк, но этот запах слишком стойкий, чтоб так легко исчерпаться. Артему не по себе от всего сразу — душное помещение, внезапно появившаяся жажда, запах Валентина Юрьевича, еще фотография эта… ну прямо тошно с того, что он — омега. Пацан и омега! Подростковое негодование с новой силой вскипает в парне. Не его это — быть омегой! Вот не прет ему и все. Лучше б вообще не рождался… Он как в тумане доходит до кухни, набирает полный стакан воды и выпивает залпом. Из-за жары, которую он вообще с детства плохо переносит, мысли путаются, и он не может припомнить, принимал ли сегодня подавители, и на всякий случай делает это еще раз. В доме открыты все окна. Артем сидит на кухонном диванчике с двухлитровой — второй за день — бутылкой воды, и с горечью понимает, что ему не нравится все, что происходит с организмом. Постоянный сильный запах альфы, да и его присутствие рядом, в общем-то, тоже постоянно, организм начинает барахлить и давать сбои, ко всему прочему стресс от переезда… в общем-то, понять, что скоро течка, было не так уж и сложно, просто Артем игнорировал эту догадку сколько мог. Да он же просто сдохнет… у него в жизни не было альфы поблизости во время течки, а теперь получите и распишитесь, блин!.. — Грандиозно, блять, — вслух произносит он, запрокинув голову и коснувшись затылком холодной стены. Приятненько. Во рту сухо, хоть он и пьет каждые пять минут. Скоро организму понадобится много воды и еды, чтоб справляться со всеми уготовленными ему от природы нагрузками. Каждая течка оборачивалась для тела Артема настоящим стрессом, и каждый раз это была «Русская рулетка» — либо фортанет, либо пиздец. Сейчас Ветров заранее чувствует — это будет пиздец. У него примерно пять-шесть дней для того, чтоб придумать — как быть. Полковник не дурак, течку заметит, почувствует… Если еще и подавители пить не прекратит — накроет так, что мама не горюй… но и отказаться от них, с другой стороны, не может. Полковник возвращается как и всегда — около десяти. Артем в это время как раз вышел из душа, причем снова воспользовавшись шампунем мужчины — слишком приятный по запаху, да и новый купить забыл. Мужчина говорит по телефону, причем разговор, судя по спокойному, где-то даже доброму тону, приятный… семейный. — Я ужин приготовил, — на самом деле разогрел то, что осталось от обеда, но так звучит получше. Артем стоит в коридоре, расправляя футболку на мокром теле. — Я не голоден, спасибо, — а вот щас обидно было. Артем едва слышно хмыкает, но решает, что похуй — в самом деле, не так уж он и старался… Сам позавтракает утром, значит. — И, Артем, — слышит он вдогонку. — Юля на выходные домой приедет, — предупреждает его полковник. — А… — заторможенно выдает пацан, оборачиваясь и наблюдая, как полковник сбрасывает на пол тяжелые берцы. — Мне типа потеряться надо на выходные? Можно я только вещи где-нибудь тут оставлю, чтоб с сумкой не переться? Мне в пятницу уйти или в субботу утром можно?.. — полковник смотрит на него, изогнув бровь и ожидая конца непонятных ему вопросов. Что этот дурной пацан несет вообще? — Ты со стороны себя слышишь вообще? — задает риторический вопрос полковник. — Никто никуда не «теряется», только вычуди мне такое… Юлька про тебя в курсе. Сами разберетесь, кто из вас будет спать на диване. И что ты там за ужин говорил?.. — передумав, переспрашивает Валентин Юрьевич. — Пюрешка с мясом на кухне, я разогрел, — не отрывая взгляда от мужчины, отзывается Ветров. — Звучит вкусно. Я поем чуть позже, — и Артем улыбается уголком губ в ответ. — Сразу бы так… — под нос бубнит он, но альфа все равно слышит.***
Неделя проходит быстро, почти не ощутимо — пары были общими, легкими, в основном нацеленными на то, чтоб перезнакомить между собой всех новых студентов. Полковник еще раз подвозит Артема на учебу, после чего он категорически заявляет, что уже разобрался в ветках метро и будет ездить сам — не маленький. А вечером в пятницу, за час до того, как полковник вернется с работы, в коридоре слышится возня. — Здорова, пионер, — раздается смутно знакомый голос. Артем усмехается, выходя в прихожую, где застает подругу детства — она же Лебедева Юля. — Привет, — усмехнулся он, подходя ближе. — Ну… удивлен. Ты выросла. Пиздец выросла, — только и комментирует Артем, окидывая ее взглядом. Юлька хмыкает, протягивает спортивную сумку со шмотками. — В комнату закинь, я заебалась ее от метро переть, — Ветров хмыкает, но просьбу выполняет. — Че, как тебе у меня? — спрашивает она, проходя следом в свою же комнату, где уже разместились вещи парня — в шкафу лежала его одежда, на столе его ноутбук, на тумбочке фантики от конфет и банка энергетика. — Уютно, — коротко отвечает парень. От Юли с порога пахнет дикими розами, миндалем и грейпфрутами. Она альфа — и это кажется пиздец каким несправедливым. Артем понимает, что глупо обижаться на то, в чем нет ее вины, но завидует страшно. — М-м, ну круто, что уютно, — задумчиво отзывается она, осматривая, как ловко ее комната стала чьим-то новым домом… — Артем, — он оборачивается, смотрит ей в глаза и кивает головой в знак того, что слушает. — Ты ж тут неделю уже? — спрашивает она. — Да, — отзывается Ветров. — Странно… запаха совсем нет твоего… ну или у меня с обонянием беда, хер с ним… ты у нас, кстати, кто? Альфа али бета? — в своей манере спрашивает Лебедева-младшая. У парня что-то внутри холодеет на мгновение. — Альфа, — на автомате выдает он, почти и сам уверовав в эту ложь. — М-м, ну ясно… а пожрать дома есть че-нить? — вздернула бровь девчонка. Ветров расслабился и, наконец, искренне улыбнулся. — Ща накормим, малая, — осмелев, произносит он, общаясь будто с младшей сестрой. — О, ну давай, взросляш, поухаживай за мной, — по-доброму смеется она. Атмосфера, наконец, разряжается. Юлька только с первого взгляда такая — в чем-то наглая, местами даже грубая или дерзкая, но чем больше Артем общается с ней — тем больше понимает, что это все та же Лебедева из его детства, с которой они воровали в магазине конфеты, сбегали по ночам из дома, проворачивали сомнительные авантюры и хотели вырасти и стать самыми крутыми альфой и бетой (он помнит, что Юлька хотела быть именно бетой). Артему приятно понимать, что проебались в желаниях оба — не так обидно, как если бы один из них. Юля не была дома уже два месяца, ведь начиная с июня остановилась у бабушки, а оттуда — сразу на заселение в новую квартиру. Папа, он же Валентин Юрьевич, был искренне рад обнять дочь спустя столько времени — Артем видит, сколько добра в его теплых вишневых глазах, когда он смотрит на девушку. Даже чуть-чуть завидно… Ревность? Блять, кажется, Ветров понимает, с чем это связано. Юля как-то резко оборачивается на него и смотрит, чуть сведя брови, как будто что-то не так. О нет… Ему же кажется? Он уходит в комнату, и тут же бросается к своей так и не разобранной до конца сумки, вытаскивая новую упаковку подавителей. Если у него началась течка, а это, судя по всему, случилось в течении последнего часа, запах стал сильнее. Организм почему-то думает, что сможет таким образом привлечь внимание альф к свободному омеге, но нет — нихера! Так Артем только вдвое чаще будет травить самого себя этими подавителями… Трясущимися руками вскрыв картонную упаковку, он вынимает пластинку голубых капсул, выдавливает в ладонь сразу две и залпом глотает, запивая энергетиком, взятым со стола. — Тем, какого хера? — он пропускает момент, когда в комнате оказывается еще и Юля. Обернувшись, он с ужасом понимает, что не задвинул сумку обратно под кровать, а в руке любопытная альфа сжимает пластинку с капсулами. Она знает, что это. И он знает, что она знает. И это — просто тотальный пиздец.