***
Валентин Юрьевич с порога чувствует запах еды, и губы как-то сами собой дрогнули в недолгой улыбке. Неужели этот шебутной мальчишка приготовил борщ? Это блюдо самому полковнику как-то никогда не давалось — слишком долго, слишком много процессов… куда проще было порезать картошку на шесть частей и кинуть кипятиться вместе с куском любого мяса, которое найдется в морозилке — вот и весь суп в его представлении. Юлька когда-то заморочилась, попыталась приготовить, но зажарка у нее пригорела, и с маслом переборщила… — Здрасьте, — оторвав голову от телефона, здоровается парень. Он как раз накрыл на стол и от скуки листал новостную ленту в интернете. — Привет, — кивает полковник. — Я тут это… ну, типа поесть приготовил, но если не хотите… — как-то сходу замялся он, вспоминая все свои предыдущие попытки накормить мужчину, которые крайне редко заканчивались успехом. — Спасибо. Я переоденусь в домашнее только, — предупредил его ВалентинЮрич, разворачиваясь и уходя в свою комнату. Артем глупо улыбнулся, глядя куда-то себе под ноги. Тут же встряхнув головой, словно стараясь выкинуть из головы все лишнее, он спохватился и заварил две чашки чая. К этому моменту мужчина вновь вернулся на кухню в ставшей уже привычной черной футболке и спортивных штанах. Практично, удобно — Артем заценил. — Я спасибо хотел сказать, — неловко произносит Тема, почесывая затылок и стараясь не смотреть альфе в глаза. — И извините, что расклеился так, больше не повторится, обещаю, — от воспоминаний прошедших дней на скулах расцветает нежно-красный румянец, и парень это чувствует. Полковник, хоть и голодный, но к еде пока не прикасается — смотрит на него, сцепив перед собой руки в замок, слушает внимательно. — Я понимаю, что вам тоже не в кайф это все терпеть… Я поищу варианты, съеду в течении месяца, максимум двух, работу какую-нибудь подыщу, мне не впервые. Вы только маме не говорите, чтоб не волновалась, а остальное я разрулю… Да вы ешьте, ВалентинЮрич, остынет же, — почти жалобно добавляет в конце Артем, понимая, что слушают его внимательно, даже слишком, и за каждое слово как-то стыдно — будто он что-то не то несет, и взгляд этот еще… Лебедев словно на последнего придурка смотрит. В тишине он встает из-за стола, подходит близко настолько, чтоб Артем немного отшатнулся назад, боясь, что ему врежут или еще чего, и чеканит, глядя в глаза: — За помощь пожалуйста, мне не сложно. За ужин спасибо. А все те глупости, которые ты сейчас озвучил, я надеюсь, больше не прозвучат. Я против твоего переезда. Или мое соседство тебя так утомляет? — Артем от удивления даже рот приоткрыл. — Да вы че, ВалентинЮрич, вы огонь просто, но я так жить не могу, понимаете? Мне тяжело. Ну, как омеге… поймите же вы правильно, — жарко дышит и покрывается красными пятнами Ветров, все боясь заглянуть в глаза полковника. И Валентин Юрьевич, кажется, понимает. Задумчиво кивает, отходит на шаг. — Хорошо. Будешь съезжать на съемную квартиру в период течки, это решит проблему? — Артем прикрывает глаза. Лебедев это нарочно делает? Смущает его. Он так в последний раз краснел во втором классе, когда забыл стишок на детском утреннике, который учил весь вечер, и все дети начали смеяться над ним. — Да, — почти прорычал он, чувствуя себя униженным. И вновь бессильная злость на свою природу накатила на него волной. Парень берет кружку с чаем и идет на выход из кухни. — Может, поужинаешь? — слышит он в спину. — Не голодный, — тихо бросает Артем, выходя в коридор. Он запирается в своей спальне и сидит там до утра.***
У Лебедева сегодня выходной — это Артем понимает, когда сталкивается с ним в дверном проеме, ведущем на кухню, в десять утра. Он только проснулся и шел попить воды или сока, и ничего не предвещало беды, он делал так постоянно, тем более что сегодня суббота, но внезапно столкнулся со старшим, тут же с размаху впечатавшись в его грудь. Первое, что понимает Артем — на мужчине нет футболки или рубашки… вообще, блять, ничего нет. Он впервые видел его оголенный торс, и находился так непосредственно близко. У Лебедева сильные накачанные руки, упругий торс с явно очерченными косыми мышцами живота, острые ключицы, сильные плечи, и кожа приятного загорелого оттенка, а тело очень горячее. Его мышцы напряжены, а значит, он недавно занимался спортом. А вот второе, что до мальчишки доходит — Валентин Юрьевич интуитивно прижал его к себе, чтоб он не упал, потому что сонным и не продравшим глаза Артем похож на неваляшку, а еще его реакция очень заторможенная, и он не сразу додумывается отойти назад — так и стоит, приложив обе ладони к крепким плечам старшего, чувствуя их жар. — Упс, — шипит Артемка, наконец, включаясь в происходящее, и разворачиваясь, чтобы пойти в ванную. Лебедев, выгнув бровь, смотрит ему вслед… отпечатки его теплых рук как будто все еще хранятся на его теле, и полковник немного хмурится. Запах омеги медленно заполняет коридор. Как он и просил — Ветров не принимал подавители, и теперь полковник не уверен, не придется ли ему пожалеть о своей просьбе. — Как дела в университете? — утром того же дня, спустя час, интересуется старший, пока Артем усердно взбивает тесто на блинчики. Ветров не помнит, чтоб кто-то кроме мамы спрашивал его об учебе с искренним интересом. Ему приятно. Он едва заметно улыбается. И едва ощутимо влюбляется. — Хорошо. С пропусками уладил дела. А как у вас на работе? — Валентин Юрьевич вопросом немного удивлен, наверное, его тоже никто, кроме Юльки, о таком и не спрашивает… — Мы подготавливаем новую программу подготовки для спец-отрядов, — делится с ним мужчина, подходя ближе и заинтересованно наблюдая, как Артем усердно отдирает от сковородки первый блинчик. — Этот комом… — досадливо шепчет он, бросая на тарелку разлезшийся на три части блин. Мужчина подхватывает один румяный край, отрывает приличный кусочек блина и, свернув в небольшой конверт, пробует на вкус. Артем заинтригован. — Знаешь, я давно не ел таких вкусных блинов, — вдруг сознается Лебедев с теплой улыбкой. У Ветрова сердце рвется на куски от этой редкой, но такой обезоруживающей улыбки. — Да ладно, че вы… обычные самые, — стушевался парень. — Мне нравится, — просто отвечает Лебедев, скручивая в трубочку остатки блина и доедая. — Не думал, что ты бываешь таким хозяйственным, — честно сознается полковник. — Да я сам охуел… соре, — слишком экспрессивно отзывается младший. — Ну вот, узнаю прежнего Артема, — комментирует Валентин. — Да ладно вам… — смущенно отзывается пацан. Это самое уютное утро в этом городе — думает Артем, сворачивая уже готовые блины в трубочки.***
Юлька не заезжает в течении последнего месяца — у нее совсем нет времени с учебой (сказка для папы, только Ветров в курсе, в каких клубах она любит проводить вечера и с кем у нее терки в личной жизни). Полковник не забыл о своем предложении, и уже в конце месяца нашел вариант с квартирой для Артема, куда он по своим подсчетам должен съехать через месяц — именно спустя такой срок у него начнется течка. Пока он смутно представляет, как будет ее переносить, но старается об этом не думать. Наконец-то, выпадает целых четыре выходных дня, на которые Юлька приезжает домой. Артем пока не знает, чем они займутся, но точно уверен, что им есть, о чем поговорить, и что обсудить, а потому ждет ее не меньше самого Валентина Юрьевича, который стал осознавать, как сильно скучает по дочке, когда они долго не видятся. Когда-то ее характер казался ему невыносимым, но с появлением в жизни Ветрова он понял, что она еще ничего… — Да ладно вам, я милый и пушистый, — отнекивается Артем, когда полковник делится с ним своими мыслями насчет характеров ее дочери и самого Темы. — И при этом даже не синий, — засмеялся парень. В ответ — недоуменный взгляд. — Ну это же из мультика про Стича фраза… вы не смотрели? Он классный, давайте вместе посмотрим? — веселится Ветров. — Не в этой жизни, — просто отвечает старший. — Всегда вы так, — скучающе подытоживает парень. — С Юлей посмотришь, — отмахивается полковник. — А я хочу с тобой… соре, с вами, — тут же исправляется Артем, поймав на себе удивленный взгляд. Строчки из зацепившей его песни сыграли с ним злую шутку, и чувствовал он себя сейчас несколько не в своей тарелке. — Я не смотрю мультики, Тем, — как будто оправдывается Лебедев, еще больше ошеломляя этим парня. Ого, он что, оправдывается перед ним? ВалентинЮрич? Перед ним? Ого. — Это мы еще посмотрим, — себе под нос усмехнулся младший.***
Юлька напрыгивает со спины и радостно кричит что-то над ухом, кажется, даже что-то оскорбительное, Артем просто немножко оглушен и дезориентирован. — Аллоха, малой, — наконец, она по-человечески обняла его за плечи и тут же легонько оттолкнула от себя. — Никаких телячьих нежностей! — предупредила она, на что Ветров закатил глаза. — Пап, привет! — Артем с небольшой завистью наблюдает за теплыми семейными объятиями. Без Юли здесь было слишком спокойно… Если не считать прошлой течки Ветрова, конечно. Парень помогает девушке донести и разобрать некоторые вещи. У них четыре дня, чтобы вдоволь измазаться в проблемах — в лучших традициях. — Как думаешь, это будут спокойные выходные? — хмыкает Артем. — Надеюсь, нет, — упав на мягкую кровать, фырчит Юлька. — Отлично, тогда начнем. Я сказал ему, что я омега. — Ты что?! — подорвавшись и резко сев на кровати, повышает голос девушка. — Ты сейчас серьезно?! Офигеть! И как папа отреагировал? — нетерпеливо торопит его Лебедева. — Вся ночь впереди, Юль, я все расскажу, успокойся для начала, — смеется Ветров, довольный произведенным впечатлением. Ему давно хотелось выговориться. Возможно, это поможет ему разобрать с бардаком в голове?