You are my personality bastard.

Ханбин окончательно проснулся от прикосновения Бобби. "Блять, снова придется голову мыть после его рук", пронеслось в голове Кима, прежде чем он сладко вытянувшись, зевнет, прикрывая рот рукой и посмотрит на экран ноутбука, что предательски мигал, оповещая хозяина о том, что сообщение дошло в руки получателю. Он лишь взглянул на уже отправленное сообщение, и сразу же подскочил со своего рабочего места, осознавая, насколько блять все плохо, особенно, если этот чёрт увидит видео. - Блять, нет, пожалуйста, только не это! - говорил на выдохе, запыхавшийся Ким. От сна парень еще не очень отошёл, поэтому у него немного кружилась голова, зрачки не могли сосредоточиться, а веки тяжелели, предательски смыкаясь, тело размякло после сна: ноги, шея с плечами и руки ныли из-за неудобной позы, в которой парень пребывал во время сна за письменным столом в офисе. Прошло минут тридцать после всего этого. Ханбин стоял у двери при входе в кабинет Чживона. "Так. Спокойно. Ким Ханбин, соберись, ты же умный. Ты придумаешь что-нибудь" - на репите эти мысли повторялись в голове. Он резко открыл дверь перед собой, с надеждой глядя на Кима старшего. - Что ты... - парень посмотрел на начальника, тот сидел, развалившись в своем кресле, глаза были прикрыты, но потом резко распахнулись, брови, как обычно, сведены к переносице, а светлую кожу, строгие и угловатые черты лица оскверняла ухмылка, кричащая о том, как ему сейчас хорошо. Ханбин нихуя не понял из того, что он увидел, но на секунду, всего лишь на чертову секунду, в его голове пронеслось мысль, что он догадался, чем занимался его строгий, такой отчужденный и такой холодный до боли начальник. Походу, он самоудовлетворялся. Передергивал. Снимал напряжение младшему товарищу. Устроил ночь фейерверков. Расчехлил удава. Короче, он дрочил. "Да ну нахуй. Нееееет. Этого не может быть" - эта новая мысль перебила остальные, - ...делаешь? Чживон резко подорвался и тут же придвинулся креслом ближе к столу. Стол... Блять, как хорошо, что он там стоит, Ханбину, судя по всему, не удалось увидеть всё до конца. Возбуждение как рукой сняло. Чживон цыкнул, закатил глаза и нацепил на лицо свою обычную маску, где читалось безразличие и холод. Он состроил задумчивый вид, будто планировал до мельчайших деталей встречу с поставщиками из Японии, замахивался на верхушки лидирующих компаний и на удивительный прогресс в продажах, но нет. На экране стояло изображение парня с видео, который кончил буквально недавно, который творил со своей задницей такое; ширинка расстегнута, штаны приспущены, рядом лежат салфетки, а нежную кожу члена, уже, к слову, упавший от всей неожиданности ситуации, обжигает прохладный воздух. - Хотел посмотреть твои отчеты, разве не очевидно? - спокойно выдал старший без толики сомнения. Отлично держится. Вообще ни разу себя не выдал. - Подожди, это нельзя смотреть! - у Бина от волнения ладошки вспотели, он дернулся и сделал шаг по направлению к старшему. - Не подходи ко мне, даже не смей, усёк? Я сам разберусь, что мне смотреть, а ты свободен. Дверь там - указательный палец правой руки указал вперед, прямо перед собой. - Нет, ты не понял. Я не то отправил, я случайно отправил видео, - выпалил Ким, но потом поймал себя. Он чуть ли не сказал, что на самом деле он отправил, - я отправил...Эээ... Видео со дня рождения моего друга... Мы там бухие в говно, не думаю, что тебе захочется лицезреть это, - мешкался и на ходу выдумывал Ханбин. - Хорошо, тогда я просто удалю, а ты просто пришли уже мне эти ебаные отчеты для проверки, - сказал Чживон, чуть приподняв бровь, чем показывал всё свое отвращение к парню, что стоит напротив него. Младший вышел из кабинета и спиной прислонился к двери, чуть съезжая вниз. "Он не увидел!" - хором пронеслось в головах двух парней, после чего они оба громко и тяжело вздохнули, дальше занимаясь своими делами. - Ага. Черта с два я удалю это видео, Ким Ханбин, - бросил в пустоту Чживон, нажимая кнопочку "скачать".

***

Видимо, так сука звёзды сложились. Венера блять встала не в той фазе. Луна повернулась на 361 градус вместо 360. Марс сегодня не в настроении, а Солнцу нагрубили метеориты. По-другому Ханбин не может описать своё чертово волнение. Тупые вопросы, а-ля "А что, если этот узкоглазый пидор увидел это?", "Почему он так странно косится на меня последние два дня?", "Он чё реально дрочил, когда я вошёл что ли?", "Пиздец, а если он на меня дрочил", "Что мне делать теперь, блять?!" навязчиво лезли в голову после недавнего инцидента, произошедшего два дня назад. Ханбин шарахается от любого, кто подходит к нему и каким-то образом касается его плеча или спины, думая про себя, что наверняка слух о постыдном видео распространился с той скоростью, с которой Чжунэ бежит за курочкой из KFC во время обеденного перерыва. А это значит, что пиздец как быстро. Но нет, те, кто подходили зачастую спрашивали о состоянии, правильности и точности каких-то бумажек. А если это был Чану, то он просто ныл и чуть ли не жалобно стонал, когда рассказывал как в очередной раз его доебал любимый начальник его отдела. На эти вздохи и тихое саркастичное всхлипывание Ханбин не обращал внимания, потому что у него с этим самым начальником проблемы были гораздо, в разы хуже, чем то, что он наорал на бедного секретаря просто потому, что тот в кофе ему сливки не той марки налил. - Хён! Ханбин, мать твою! Ты меня вообще слушаешь?! - Спрашивает Чану, показушно машет руками перед лицом Ханбина и сразу получает подзатыльник, потому что еще раз я услышу мат из твоих слишком юных уст и я сломаю тебе челюсть. - Больно же! А вообще, я уже устал орать тебе, что ты прямо сейчас льешь свой кофе на пол и если это увидит Чживон, то не только тебе, но и всему отделу пиз...- не договаривает Чану. Поздно. Ким Чживон ака Бобби во всей своей красе. Сверкая темными кругами под глазами, руками с натертыми мозолями (Нет, я ни на что не намекаю) подходит почти в плотную к Ханбину и сразу же отходит, потому что два очень волнующихся и трусливо горящих взгляда пересекаются и между ними, кажется, промелькнула искра. Чживон смотрит на лужу на полу, покрытом бежевой плиткой, на белоснежную рубашку Ханбина, что сейчас осквернена коричневыми длинными пятнами. - В мой кабинет. Быстро, - отчеканил гроза всея отдела и, неприятно задев плечо Ханбина своим, скрылся где-то среди людей, снующих туда-сюда, от кабинета к кабинету, от кулера с водой до своего рабочего места и т.д. - Кажется, ты прав. Мне пиздец, - словно в прострации говорит Ким младший и смотрит вслед уже ушедшему начальству.

***

Ким тут же подорвался с места и пошёл за старшим. Перед глазами жарко игрались два пламени: волнение и азарт, что строили на губах хитрую ухмылку, а на глазах страх и повиновение. Коридоры... Опять несчастные ебанные коридоры. Белые стены тянулись, казалось, вечность. Совсем нелицеприятные картины, подозрительно зазывающе смотрели вслед Ханбину, пока у последнего потели ладошки от предвкушения. Нудное цокание идеальных чистых туфель по кафелю сводили с ума. Двери цвета тёмного капучино мешали глазам смотреть за медленно уплывающей вперёд крепкой спиной идущего впереди. По пути к кабинету начальства Ханбин начал считать то двери, то эти сраные картины. Этим вещам словно не было предела. 10.11.12. Чживон наконец остановился. Очень резко. Очень близко и неожиданно. Отойди от него подальше, - советует сам себе Ханбин и слушается. Дверь открылась, а хозяин помещения разместил свой зад на мягком кожаном сиденье, стоящего напротив стола, цветом, подобающем двери. Ханбин осмотрел кабинет, присвистывая и ловя небольшие флешбеки. - Присаживайтесь, господин Ким Ханбин. - голос неожиданно прервал тишину. Слушатель лишь закатил глаза на сарказм, хотя он казался вполне серьёзно сказанным предложением. - Что за проебы на работе? Когда ты начнешь нормально работать, не создавая себе и мне проблемы? - с толикой упрека и невероятной усталости старший сделал замечание. Видно было даже Ханбину, что парень явно устал и не хочет уже выслушивать ни мерзких шуточек и подколов, ни душераздирающих тирад, ни выдуманных оправданий и объяснений. Ханбин несмотря на некое сострадание, которое таилось где-то очень далеко, хотел все же как-то задеть словами, но смог выдавить только жалкое "Извините. Разрешите пойти работать" в полтона. Тихо, настолько, будто он сказал это лишь себе, чтобы больше никто не услышал эти раскаяние, жалость и подчинение. После этих слов Ханбина, раздался тяжёлый вздох Чживона, короткое "да", зашифрованное в кивке головой. Ханбин поклонился и вышел, а все та же дверь вновь вспомнила тяжесть плеч парня и тяжёлое дыхание.

***

- Как все прошло? - маленький хён, Чжинани, он же лучший друг и верный попутчик Ханбина Чану взволнованно встретили "мученика", осматривая его, трогая, будто волнуясь, что какой-то части руки или ребер не хватает и она осталась в кабинете, откуда казалось, что если зайдешь, то не выйдешь оттуда живым никогда - уже точно. - Вроде живой, вроде целый. Он не орал, кстати, как ни странно, - мягко проговорил Ханбин и сел на своё место, уткнувшись в компьютер. Две пары глаз уставились сначала в спину Ханбина, а потом друг на друга. Пожали плечами и разошлись.