Это ты?

Лёша зашёл в квартиру, везде был приглушён свет. Он разделся, взял букет поудобнее, в кармане лежала коробочка с колечком. Потап решился, он жаждал, чтобы Настя стала его женой. Они уже говорили об этом, девушка не хотела. Она не могла забеременеть, и её это очень волновало. Мужчину это совсем не беспокоило, детей у него предостаточно, а вот любимую он потерять не хотел. Мужчина прошёл дальше, в спальне он увидел брюнетку. Девушка сидела на постели, смотря в одну точку, рядом лежал листочек, сложенный вдвое. — Бубуся! — Лёша приземлился на кровать. — Что случилось? — Я... Я... — брюнетка стёрла пальцем слезу. — Беременность… Настя шмыгнула носиком, утыкаясь лбом в подогнутые колени. Ком и боязнь, что любимый не захочет ещё одного ребёнка так скоро мешали говорить. Потап придвинулся, прижимая девушку к себе, позволяя ей намочить его рубашку своими слезами. Она обняла его за шею, утыкаясь носиком в плечо. — Любимая, мы же это обсуждали, — Лёша гладил её по волосам. — Для меня ты важна, Настюша. Перестань, я не могу видеть, как ты рвешь душу. — Лёшка, — всхлипнув, девушка подняла на него мокрые глаза. — А если детей будет чуть больше? — В смысле? — мужчина нахмурился. — Я не собираюсь ходить на сторону. Мия всегда будет с нами, а ребёнок от Иры — как получится. — Я не про измены, — Настя не отводила взгляд, она хотела увидеть в его глазах реакцию на свои слова. — Тогда о чём? — Потап держал её личико в ладонях. — Я беременна! Глаза цвета виски вспыхнули недоверием, потом загорелись от счастья. Мужчина впился в губы любимой, стирая все страхи. — Любимая! Как? Это правда?! — он никак не мог поверить. — Это такое счастье. Ребёнок от любимой. Облегчение от его реакции, и слезы потекли с новой силой. Лёша стал сцеловывать их, стирая мокрые дорожки большими пальцами. Настя всхлипнула, обвивая любимого за пояс. — Зайчик, тебе нельзя плакать, — сказал Потап, опрокидывая девушку на спину. — Это вредно малышу. — Я не могу поверить, — брюнетка водила пальчиками по груди мужчины. — Боялась, что против будешь. — С ума сошла. Это моя мечта, — Лёша удобно устроился рядом, положив любимую на лопатки. — Не думал, что она сбудется. Но я счастлив. Потап накрыл желанные губы поцелуем, вложив в него всю свою любовь и привязанность. Настя ухватилась за широкие плечи, постанывая от удовольствия. Губы любимого были везде, куда только он мог дотянуться. Лёша переплёл их пальцы в замок, расположив руки по обе стороны от головы брюнетки. Поцелуи стали более настойчивыми. Вдруг мужчина понял: он так и не сделал предложение. Потап с трудом отстранился, смотря в затуманенные карие глаза. — Лёш? Что… — Всё хорошо, — оставив страстный поцелуй, мужчина встал с кровати. — Я сейчас. Настя удивлённо смотрела, как любимый вышел. Она была рада: Лёша не против ИХ малыша. В комнату вернулся мужчина, он нёс букет роз и коробку сока, в другой руке — бокалы. Девушка подняла брови. — Нашей мамочке нельзя спиртное, — Потап сел на кровать, протягивая любимой цветы. — Лёшка! — брюнетка зарылась носиком в цветы и вдруг наткнулась на неожиданность. В это время Лёша разлил по бокалам сок. Настя аккуратно опустила пальчики в бутон, выуживая оттуда колечко. Девушка подняла счастливое личико, сталкиваясь со счастливыми глазами цвета виски. Мужчина протянул руку, беря любимую за ладошку, аккуратно взяв колечко. Он опустился на одно колено. — Настюша, я так люблю тебя! Будь моей женой! — Лёшка! — глаза защипало от слёз. — Ты согласна? — Потап нервничал. — Даааа! Согласна! — глаза светились от счастья, а на пальчике засияло колечко. Лёша сгреб её в свои медвежьи объятия, кружа по спальне. Брюнетка звонко смеялась, крепко держась за плечи любимого. Потап опустил девушку на постель, беря бокалы и протягивая один Насте. — На брудершафт! — они переплели руки, легко стукаясь бокалами. — За нас! За нашу семью и наших деток! — Поддерживаю. Потап поставил пустые бокалы на тумбочку и наклонился к Насте, страстно накрывая её губы своими. Ночь была жаркой.

***

Лёша открыл глаза, одна рука и одна нога по-хозяйски расположились на нём. Рот расплылся в довольной улыбке. Настя была его сокровищем: она любила ЕГО, ЕГО дочь, находила время и на работу, и на друзей. Только с брюнеткой он понял, что такое любить. До этого он любил лишь раз — Риту, маму Мии. Мужчина аккуратно выбрался из нежных объятий, подошёл к шкафу и надел боксеры. Он решил побаловать свою девочку и приготовить завтрак. Тихо вышел из спальни. В квартире было тихо, не хватало смеха Мии, но они её заберут от мамы и всё станет по-прежнему. Завтрак был почти готов, когда раздался звонок. Потап пошёл к двери, чтобы незваный гость не разбудил любимую. На пороге стояла мама. — Мама? Ты чего так рано? Где Мия? — потом пот прошиб его. — Что случилось с…? — Всё хорошо. Я пришла поговорить с тобой. — Говори, — мужчина так оторопел, что не пригласил маму в дом. — Войти-то можно? — Прости, — Лёша отошёл в сторону. — Проходи конечно. Где кухня знаешь. А я халат накину. Людмила вошла на кухню, попутно осматривая всё своим взглядом. В квартире было чисто, пыль нигде не было видно. Она прошла на кухню: тоже всё аккуратно, только на столе то, из чего сын завтрак готовит. Она подошла к холодильнику, заглянула: он полон продуктов. Женщина присела, ожидая Лёшу. — Мам, — зашёл мужчина, садясь напротив. — Что привело тебя в такую рань? — Твоя беременная жена. — Кто? — опешил Потап. — Ирина!