Наша жизнь - это каламбур

      Линия на всё плечо, круглая отметина у ребра, сетка у левой лопатки — каждый шрам на теле Капитана Холода несёт в себе историю, от которых дыхание прерывается и забывается любая проблема. Именно это произошло с Барри, когда он впервые спросил, откуда у Лена шрамы. Как и сейчас, расслабленные и изнемождённые после насыщенного дня, они лежали на кровати, просто наслаждаясь друг другом. Точнее Снарт сидел, а Аллен удобно устроил голову на коленях своего парня. Ленивые поцелуи, нежные касания и никакой спешки. Барри что-то рассказывал, изредка посматривая на Леонарда, который просто перебирал пряди его волос. По сути Холод вовсе не слушал парня, а только любовался искрами в глазах, возникающими в те моменты, когда Аллен чем-то сильно возбуждён, будь то работа, разговор или спор. Наблюдать за таким чудом было одно удовольствие, и Лен искренне радовался, что лишь он может созерцать это. — Ленни? — позвал мужчину Барри, замечая, что тот вообще не реагирует ни на что. Решив его немного привести в чувство, спидстер выбрал один из самых приятных способов — конечно же поцеловал мужчину. Приподнявшись на локтях, он, слегка ускорившись, запустил руку в короткий ёжик волос Капитана и притянул к себе. Но то было больше касание, чем поцелуй, да и для Аллена этого достаточно.       Как только Снарт понял, что делает Барри, то тут же воспользовался ситуацией, проскальзывая языком между губ, дотрагиваясь кончиком до зубов. Но похоже, самому парню нужен был не такой исход, потому быстро отстранился, слегка посмеиваясь. — Что-то смешное вспомнилось, малыш? — приблизившись к лицу спидстера для продолжения столь приятного момента, с толикой игривости спросил Леонард. — Нет, — всё ещё ясно улыбаясь, вернулся в своё первоначально положение Барри. — Просто подумал, что будет полезно тебя вернуть с небес на землю. — Если будешь возвращать меня именно таким способом, то я не против и остаться здесь на подольше, — в голосе Леонарда Барри точно заметил мурчание, из-за чего новая волна смеха не заставила себя ждать. — Я спрашивал, откуда у тебя этот шрам? — отсмеявшись, чуть оттянул ворот водолазки Аллен, проводя пальцем по еле заметной линии. — Долгая история, — уклончиво ответил Снарт. Ему не хотелось бередить прошлое, которое преследовало его не только наяву, но и во снах. И не хотелось, чтобы его малыш тоже знал о нём. — Ну же, Ленни, — изобразил Аллен щенячьи глаза. Безотказный приём — ухмыльнулся себе Холод, уж слишком милым был спидстер, когда смотрел на него именно так: как щенок, желающий, чтобы его погладили и взяли на руки. И Леонард начал свой долгий рассказ о получении каждого шрама, так как после каждой законченной истории Барри упоминал всё больше и больше отметин на теле его любимого человека, узнавая всё больше.       И теперь каждый раз, когда они вот так лежали и отдыхали от дневных забот, Аллен вспоминал каждый момент прошлого Лена, проводя подушечками пальцев по линиям и сплетениям. История на теле — вспоминалось Барри, прослеживая движение своей руки по спине и плечам Снарта.