Темнота улиц

Какеин не раз бывал в доме Куджо. Его здесь все любили, особенно Холли. Она постоянно зазывала на чай или семейные праздники. Все вежливые отказы воспринимались в штыки. — Какеин, ты часть семьи, поэтому тебе здесь все рады! Даже не думай волноваться по пустякам. Ты мне как второй сын! Говорила она, поглаживая Нориаки по плечу, а ему… ему было стыдно. Ну какой он «второй сын»? Он ведь… Джотаро сжал его ладонь в своей, нежно поглаживая большим пальцем костяшки. Хмыкнув чему-то своему, он уверенно пошел вперед, таща за собой Какеина словно на буксире. Ну что он мог поделать с тем, что ему не хотелось идти к Куджо домой? Куда мог запрятать волнение и страх, которые заполонили голову всего-то день назад? Как мог со всем этим справиться? Тяжело вздохнув, Какеин опустил взгляд в пол и все-таки прибавил шагу. А Джотаро улыбнулся. Будто это не он шел знакомить своего парня с родителями. Парня! Простите, Холли-сан, думал Нориаки, прикусывая внутреннюю сторону щеки, я явно не тот, кого вы ожидали увидеть. Готовя себя к самому худшему, Какеин переступил порог дома, тут же вздрагивая от звонкого и радостного голоса матери Джотаро. — Джотаро, зайка, ты наконец-то пришел! Надеюсь, что твоя де… Она прервалась на полуслове, застывая в прихожей. Какеину стало страшно. Захотелось расцепить руки с Джотаро, искренне извиниться и уйти, чтобы больше не попадаться ей на глаза. Отступив на шаг, он уже хотел разжать руки, когда… — Мы дома, — сказал Джотаро, будто припечатывая, и стал разуваться, крепче сжимая взмокшую ладонь Какеина. — А я догадывалась! — закричала она, указывая на них пальцем. Какеин вздрогнул, удивленно и беспомощно вскидывая на нее взгляд. Как это она «догадывалась»? — Мы с отцом даже спор устроили по этому поводу, — радостно поделилась она, прикладывая ладони к щекам. — Не терпится услышать, как он скажет это свое: «о мой бог!». — Иди, обрадуй деда, — язвительно предложил Джотаро, дожидаясь, пока Какеин наконец разуется. — Мне кажется, это будет нечестно. — Холли приложила палец к губам. — Все-таки вы сами должны об этом рассказать, ребятки. Развернувшись, она пошла на кухню ставить чай и вынимать торт из холодильника. — Знаете, я даже рада, что так все получилось! — прокричала она. — Теперь не придется делить моего любимого Джотаро-куна с какой-нибудь девушкой! Какеин, окончательно потерявшись в чувствах, уткнулся в плечо Джотаро, пряча покрасневшее лицо.

* * *

— Джотаро никогда не разрешал мне этого делать, — поделилась она шепотом, когда ее сын отошел за чаем. Какеин сидел рядом ни жив, ни мертв. Не зная, как реагировать на все, что творилось вокруг, он старался действовать аккуратно. Тихонько сидел, боясь даже слова сказать; изредка отпивал из полупустой чашки остывший чай. К десерту даже не притронулся — не лезло, хотя торт был вишневым. Его любимым. Холли-сан вела себя как обычно: была шумной, улыбчивой и такой по-домашнему теплой, что… становилось странно. Она все так же временами поглаживала Какеина по плечу, смущала Джотаро и лезла к нему обниматься. После новости о том, что ее единственный сын встречается с парнем, она никак не изменилась. Будто все нормально и, более того, так и должно было быть. — Нориаки-кун, — позвала его Холли, присаживаясь близко-близко, — мой долг, как матери, показать тебе это! Отодвинув блюдце с тортом и чашку с чаем в сторону, она положила на стол толстый альбом, который был изрядно поистерт и замусолен. — Этот — мой самый любимый! — призналась она, прикрывая глаза. — Здесь собраны самые лучшие детские фотографии Джотаро, которые вообще могли существовать! — Я не думаю, что Джотаро это понра… — А кто будет его спрашивать, Нориаки-кун? Это будет наш маленький секрет! — Она мило улыбнулась, поглаживая его по щеке. Какеин не смог с собой ничего поделать: он раскраснелся, смущенно прикрываясь вьющейся челкой. Холли-сан открыла фотоальбом.

* * *

Услышав смех Какеина, Джотаро понял, что что-то пошло не так. Отставив чай в сторону, он быстрым шагом пошел в столовую, молясь всем богам, чтобы мать не взялась за старое. Отодвинув дверь, он застыл на пороге, каменея. Да. Все определенно было так, как он предполагал. Какеин сидел рядом с его матерью. Его плечи сотрясались от смеха, а сам он прикрывал рот рукой, стараясь хохотать не так громко. Мать же держала в руке самую, по меркам Джотаро, ненавистную фотографию. — Мой маленький дельфинчик! — сказала мама, поглаживая фотоснимок. — Здесь он впервые признался, что ему сильно-сильно понравились дельфины, и что он хотел бы стать одним из них. Какеин практически согнулся пополам, чуть ли не укладываясь на стол. — Я оббежала все магазины, но все-таки смогла найти ему костюм дельфина. Как же он был рад! Она рассмеялась, вспоминая былые времена. — Он… он такой миленький, — дрожащим голосом произнес Нориаки. — Ой, ты его еще голеньким не видел, — доверительно сообщила она, прикрывая рот ладонью. — Джотаро тогда весь в присыпке извалялся, поэтому был похож на самый вкусный сахарный пончик! — Правда? — Какеин улыбнулся. — Хотелось бы на это посмотреть… Джотаро вышел из комнаты, тихонько прикрывая дверь. Его щеки были слегка розоватыми, а глаза так и вовсе яростно блестели. — Ну и ну, — пробормотал он, прикрывая глаза козырьком кепки.