Джотаро курил.
Подносил длинные пальцы, с зажатой в них сигаретой к губам, нежно прихватывал фильтр. Делал глубокую затяжку. Прикрывал глаза. Задерживал дым в легких, насыщаясь крепостью и легкой горчинкой на языке.
Выдыхал.
Тяжело так, будто избавлялся от всего плохого одним выдохом. Расслаблял плечи и переставал хмуриться. Разом становился каким-то махровым, ласковым и до ужаса доступным.
— Кхм…
Какеин прокашлялся в кулак.
Джотаро перевел на него взгляд. Посмотрел томно из-под полуопущенных век. Опять потянул сигарету к губам.
Совершенно
по-блядски.
— Кхм…
Какеин опять прокашлялся.
Сигаретный дым медленно заполнял комнату, въедливым запахом отравляя воздух. Дышать с каждым мгновением становилось нечем: раскрытые нараспашку окна не приносили облегчения. Погода, как назло, была безветренной.
— Джоджо, — позвал его Какеин, прочищая горло.
— М-м-м? — Он пристально посмотрел на мнущегося возле двери друга.
— Ты мог бы не курить в номере?
Какеин вновь закашлялся, прикрывая слегка слезящиеся глаза. Скопившийся в комнате дым раздражал и действовал на него как пыльца в весеннюю пору. С одним лишь отличием: сейчас было намного легче дышать.
Джотаро, нахмурившись, затушил сигарету, мысленно делая пометку не закуривать при Какеине.
Отойдя от окна, он снял черный плащ, который успел за день порядком запылиться. Снял кепку, кинул ее на кровать. Подошел ближе.
Расстроенно выдохнул:
— Хорошо.
Какеин же улыбнулся, смаргивая набежавшую на глаза влагу. Его щеки слегка порозовели от частого кашля и того, как Джотаро выглядел.
Уж слишком он был хорош.
Если бы не непереносимость дыма, Какеин даже слова против не сказал бы, так увлекательно было наблюдать за тем, как он курит.
Картинно. Утонченно. Эротично.
Будто он не просто удовлетворял свою потребность в никотине, а пытался соблазнить, всем своим видом призывая подойти ближе и предаться разврату.
Какеин бы с удовольствием, но…
Джотаро, сомкнув губы в тонкую линию, — обычно он так делал, когда смущался, — потянулся к нему всем телом. Руки плотно сцепились в замок за спиной, а потом потянули вперед, впечатывая в крепкое тело.
Какеин совсем поплыл, а Джотаро, согнувшись, попытался притереться носом к шее, но поза была слишком уж неудобной. Поэтому он, попыхтев от негодования, чуть выпрямился, притираясь щекой к виску.
Обняв его в ответ, Нориаки невесомо чмокнул ключицу, согреваясь от близости.
Было хорошо.
До безумия правильно.
Джотаро, потянув Какеина за собой, уселся на кровать. Теперь пришла очередь Какеина наклоняться, чтобы урвать редкие моменты нежности, которые находили на этого большого сурового парня. Хотя ему определенно было проще: макушка Джотаро доставала ему до ключиц, поэтому сгибаться пополам, как он, когда они всего секунду назад стояли и миловались, не было нужды.
— Отодвинься немного, — попросил Нориаки, слегка ослабляя кольцо из рук Джотаро.
Тот, послушавшись, отклонился назад, не сводя пристального взгляда с друга. Какеин же, долго не думая, уселся к нему на колени, тесно прижимаясь всем телом.
— Не тяжело? — спросил, хитро прищуривая глаза.
По лицу Джотаро невозможно было что-то понять: оно закаменело. Только глаза ярко сверкали, обещая что-то не доброе. Впрочем, Какеин был совсем не против. Наоборот первым потянулся навстречу, сладко целуя в щеку.
Куджо просто физически не мог отказаться от такого предложения.
Положив руки на поясницу, он теснее придвинул к себе любовника, жадно ловя все его эмоции взглядом. Записал к себе в подкорку горящие румянцем щеки, глаза, что влажно блестели от нетерпения, слегка распущенную и растрепанную челку, что падала на лицо, делая его совершенно невинным. Запоминая его всего: такого мягкого, нежного, жаждущего и отчаянно влюбленного.
Потянувшись вперед, Джотаро сначала потерся носом о нос Какеина, заставляя еще больше краснеть, а после быстро чмокнул в губы, наблюдая за реакцией. Только после этого, удовлетворившись, поцеловал его по-настоящему.
— Джо… — глухо проговорил в губы друга Какеин, упираясь руками в его плечи.
— М-м-м?
— Горько…
Пожаловался Нориаки, посматривая на поблескивающие от слюны губы Джотаро.
— Что?
Повисло неловкое молчание.
Оба смотрели в глаза друг другу, медленно осознавая, что от прежнего игривого настроения не осталось ни следа. Джотаро сгорбился, нахмурившись. Аура вокруг него сгустилась, почернела и стала какой-то недовольной. Какеин ничего не смог с собой поделать: легкий стыд поймал в свои сети, а уснувший с появлением Джотаро ядовитый червячок сомнения задергался с новой силой.
— Прости, — сказал он, отводя взгляд.
Ему было не по себе от того, что момент был испорчен. И из-за чего? Из-за такого пустяка!
Джотаро что-то раздраженно пропыхтел, а потом потрепал Какеина по голове.
«Это не твоя вина, придурок!»
Конечно же, его никто не понял.
* * *
— Пс-с!..
Полнарефф состроил какое-то идиотское лицо, подзывая к себе Какеина.
Сначала тот не обращал на это внимание — мало ли. Этот придурковатый француз всегда вел себя странно и вызывающе, а все его «подзывки» обычно оканчивались разговорами про дрочку, милых девочек в мокреньких трусиках. Или, на худой конец, все переходило к обоюдным подколкам.
Какеин был не в настроении, поэтому он его игнорировал.
— Эй, Вишенка! Пс-с-с!
Еще и это чертово «Вишенка»!
Последняя капля упала в бездонный океан терпения. Какеин сорвался с места, раздраженно подступая к гримасничавшему Полнареффу.
Ну уж в этот раз он ему задаст по полной!
— Че с Джотаро?
Огорошил его Жан-Пьер, негодующе выпячивая нижнюю губу. Нориаки сразу растерял всю ярость, непонимающе смотря на француза.
Вопрос: «а что с ним не так?» не был озвучен. Его наглым образом перебили.
— Ведет себя как мудак. Хотя, казалось, куда уж больше. — Полнарефф на секунду призадумался, а потом выдал: — Опять ему не дал, Вишенка?
И пошло улыбнулся, растекаясь как медуза в руках.
— Да ты!..
Гадкий француз сразу смекнул, что перешел невидимую черту, поэтому стал потихоньку отступать назад, вскинув руки перед собой.
— Ай! Да Какеин! Да че такого-то?! Только прическу не трогай!..
Оставив Полнареффа валяться на песке, Какеин невольно зациклился на недавнем вопросе. И ведь действительно — с Джотаро творилось что-то не то. Он постоянно огрызался, особенно часто попадало деду, был недовольным и каким-то раздражительным. Дергал ногой, хотя за ним подобного никогда не замечалось, взял в привычку что-то грызть, злобно поглядывая на всех вокруг.
На всех, кроме Нориаки.
На него у Джотаро не получалось злиться, а вот избегать — запросто.
— Черт.
Кажется, дело и впрямь было плохо.
* * *
Прижать этого здоровяка к стенке получилось только в номере отеля. Какеин, не давая себе время сомневаться, сходу просил:
— Что происходит?
А еще серьезно уставился на нахмуренного друга, чтобы избежать всяких увиливаний. Хотя, если бы Джотаро захотел — Какеин никогда бы не догадался, что тот врал.
— Хм-м…
Джотаро отвернулся, плотнее нацепляя фуражку на глаза.
— Я серьезно!
Какеин подошел ближе, сцепляя нервно подрагивающие руки за спиной. Вся эта ситуация сильно изматывала, ведь он никогда не сталкивался с подобным. Он ведь даже не знал причину! Оттого и принимал это странное поведение Джотаро на свой счет. Если бы не он и его неуместные реплики, то все могло быть по-другому.
Это незнание потихоньку отравляло организм, а противный червь возбужденно шептал: «Все из-за тебя!».
— Джоджо, — тихо позвал Какеин, пряча взгляд, — что случилось?
Джотаро тяжело вздохнул, нервно хватаясь за фуражку.
— Я пытаюсь бросить курить, — сказал, пристально глядя на взволнованного любовника.
— Что?
Нориаки удивленно вздрогнул, приподнимая плечи. Даже его вечно завитая и уложенная челка взметнулась вверх, усиливая эффект.
Куджо отвернулся, пытаясь скрыть смущение.
— …пытаюсь бросить курить, — повторил, бросая быстрый взгляд.
В эту секунду Какеин был невероятно красив: обильно покрасневший, он медленно понимал всю ситуацию. Его глаза, все еще широко раскрытые и удивленные, постепенно меняли настроение, заполняясь морем нежности. Даже зрачки, обычно суженные и спокойные, увеличились в полтора раза, делая его похожим на наркомана. Колкая решимость уступала место мягкой расслабленности.
Какеин Нориаки был невероятно красив, воруя сердце Джотаро раз за разом.
— Ну и ну, — пробормотал Куджо, сокращая расстояние.
Сцапав в свои объятия любовника, он, наклонившись, уткнулся носом в его макушку, вдыхая уловимый только с близкого расстояния запах вишни. Едва ощутимый и дразнящий аромат вызывал только одно желание: сжать что есть сил в своих руках и никогда не отпускать.
— Джоджо, — позвал Какеин, завозившись в его руках, а после — крепко обнимая в ответ.
— М-м-м? — чуть отстранившись, промычал Куджо.
Привстав на носки и вытянувшись всем телом, Какеин влажно чмокнул Джотаро в губы.
— Еще!
Какеин еще больше покраснел.
— Что?
Даже его челка смущенно приподнялась, больше обычного закручиваясь на конце.
— Еще! — потребовал Джотаро. — Я заслужил.
Какеин легко рассмеялся, отчего морщинки лучиками заплясали в уголках глаз.
Привстав на цыпочки, он вновь поцеловал Джотаро.
И еще раз.
И еще!
И много-много раз.
