Запретная связь.

— Лекса, это просила передать тебе твоя мама...       Зеленые глаза все-таки ожили, замечая красный бархат и вспоминая, что она так не увидела «начинку». Ее рука машинально поднялась в воздухе и потянулась к вещице, к своей вещице. Но тут коробку резко отдернули назад, что тоненькая ручка приземлилась на ледяной стол.       Она вздрогнула, и слезы брызнули из ее глаз. Ей хотелось закричать: Это мое! Отдайте! Вы не имеет на нее никакого права..., но все же своего рта она так и не смогла раскрыть. — Лекса, я тебе отдам это, если ты ответишь на несколько вопросов... Что там? Кольцо?       Брюнетка не отвечала и не сводила своих глаз с «обручального» бархата. Мужчина вздохнул и вновь протянул коробку девушке, положив ее на стол, убирая свою руку. — Это Кларк Гриффин тебе ее подарила?       Вудс долго смотрела на стол и потом медленно, осторожно протянула свою руку, боясь, что ее опять обманут и не отдадут... Но полицейский лишь выжидал, ждал ответов, не шевелясь. Она резко схватила коробку, прижимая ее к себе, к своей груди, как будто это ее сердце, как будто это самое ценное, родное, что у нее осталось... Оно так и было. — Лекс, ответь, это вещь Кларк? Она хотела жениться на тебе? Мы уже знаем, что она была нетрадиционной ориентации. — мужчина не давил, но он как будто чувствовал, что это юная девчушка невиновна.       Зеленоглазая кивнула головой, опуская свои руки и коробочку себе на колени, но также крепко ее держала. Чувствуя коробку у себя, она как будто очнулась из своего забытья.       Маркус слегка обрадовался ответу, хоть и невербальному. — Хорошо. А теперь ты можешь мне рассказать, что случилось вчера на лоджии? Кто убил Кларк? И я уверен, что такой любящий человек, как ты, не мог этого сделать. Помоги нам наказать убийцу, засадить его за решетку, на всю оставшуюся жизнь... Только ты можешь это сделать.       Брюнетка шумно выдохнула, ей показалось, что она только что задышала, а до этого совсем не «закачивала» воздух в свои легкие.       Вспоминая слова Октавии, потому что они ей напоминали слова этого мужчины, начала говорить. Ну, как говорить? Голоса не было, связки гортани отказывались производить звуки.       Полицейский все понял, встал и вышел, вернулся быстро, с бутылкой воды. Открутив крышку, протянул девушке.       Сделав несколько небольшых глотков, студентка проговорила, хотя ее голос все же был похож на шепот. — Спасибо. — глубоко вздохнув, так набираясь сил, та продолжила: — Я не видела, кто ее убил... — Расскажи все по порядку... Что вы там делали? Что ты видела или слышала? Каждая мелочь сейчас может помочь. — попросил Кейн. — Я была там одна, после разговора с мамой. Думала над ее словами, что она мне сказала ранее на мероприятии. Она сказала, что папа должен тоже знать о нас... о нас с Кларк. Кларк вышла спустя минут пять, она была загадочной, таинственной в тот момент. Но теперь, я понимаю почему... Она предложила мне руку и сердце... Я хотела ответить «да», но не успела... Услышала хлопки от петард, но это были совсем не они... Сейчас я понимаю, что это были выстрелы, ибо ей было больно и она начала падать, в мои объятия, но я не удержала ее... — уже всхлипывала Вудс, рассказывая и чувствуя и свою вину. — Она ударилась головой... Маркус, что-то обдумывал и спросил: — Как ты думаешь, Лекса, откуда были произведены выстрелы? — Из леса.       Да, возле того дома, на территории было много деревьев, что могло показаться лесом, особенно в темноте. Полицейский продолжал думать и размышлять, но тут услышав неожиданный вопрос зеленоглазой, как будто она недопоняла, что произошло на самом деле. — Что с Кларк? Где она? Она в больнице?       Мужчина прикрыв глаза, отрицательно покачал головой. — Сейчас она в морге. Близкие, думаю похоронят ее тихо, без лишних глаз (папараций). Так как нам даже не разрешили вскрыть ее тело. Все, что мы узнали, от семейного доктора, который делал заключение о констатации смерти... Это то, что в нее было произведено три выстрела в грудь, из крупнокалиберной винтовки, с глушителем. Так как ты была ближе всех, ты и слышала приглушенные хлопки. И еще ушиб головы, следствие удара об напольную плитку. — Маркус знал, что не должен был этого рассказывать, но подумал, что так девушка быстрее поймет, осмыслит происходящее и он знал, что та ничего никому не расскажет. Ибо в таких состояниях, чаще всего не все детали запоминаешь. — Как убийца мог пройти на территорию? — серьезно спросила Лекса не понимая, ибо помнит, что их в ворота-то пропускали строго по име́нно, было много охраны. — Это кто-то, кто был, как говорят из своих... — задумчиво произнес мужчина. — Кто был в списке приглашенных... Кто составлял этот список, Лекса? — Думаю, сама... — Также ответил и ее ассистент, мистер Блейк. Лекса, ты была ближе всего к ней, ты знала ее секреты... Возможно ты знаешь, кто ей мог навредить?.. — Нет, она уберегала меня от всех тайн. — девушке заботливо был протянут платок, так как она вся залилась слезами, похоже даже не подозревая об этом. — Что ты можешь рассказать о Беллами Блейке? — Он ее любил... был лучшим другом, ее правой рукой на работе. — Ты знала, что при кончине мисс Гриффин, компания «Скайкру» достается двум людям: Беллами Блейку и Майе Кейн?       Да-да, его жене. И он мог быть подозреваемым, но у него было чистейшее алиби, он был на задании, вместе со своим коллегой. — Нет. — Лекса, а на фоне любви Кларк к тебе... Мог ли мистер Блейк, заказать ее, что бы она не досталась никому? — Как можно убить любимого человека?! — в сердцах выкрикнула брюнетка. — Тут еще компания фигурирует... — печально протянул мужчина и в этот момент, Вудс вспоминает Костию Грин... Может она развелась все же с мужем? — Костия Грин... — быстро проговорила она. — Жена сенатора Грина? А она-то... — Она любила Кларк и хотела развестись с мужем, может он что-то... — Мы и их проверим, Лекса. Спасибо. Есть еще какие-то догадки?       Лекса устало и отрицательно замотала головой. — Хорошо. Пойдем, я тебе дам во что переодеться и тебя давно уже ждет мать. Ты подпишешь бумагу о не выезде. Пока мы не можем дать тебе полную свободу, ты должна понимать это. И если вдруг, еще что-то вспомнишь... — Кейн протянул визитку. — Позвони мне.       Зеленоглазая кивнула, забирая карточку.       При выходе из участка, ее встретила мать. Она выглядела не лучше, тоже бессонная ночь сказалась... — Лекса, милая, как ты? — тупой вопрос, но она же мать, которая в данный момент исследовала тело дочери. — Мам, хватит. Я в порядке, физически. — Малышка...       Девушка прикрыла глаза, ей совсем сейчас не нужны были слезы и волнения родителей. — Отвези меня домой, к Тайлеру... — Нет, мы поедем к нам... Папе, нужно все рассказать и... — Мам! Не стоит ему, что либо рассказывать. Ты и так говорила, что накануне он плохо себя чувствовал... — Но мы же твои родители... — хотя женщина понимала, что дочь права. Да, она точно повзрослела с этой мисс Гриффин. Хотя сейчас ее, как будто принуждали выбирать между мужем и дочерью... — Со мной будет все в порядке. Тем более Тайлер... Скорее всего вернется через неделю. — вспомнила последний разговор с парнем, что мать идет на поправку, отец – поправился. — Мне нужно побыть одной... Если, что я приеду.       Конечно, разговаривая, что с полицейским, что с матерью, она практически шептала. Каждое слово ей давалось тяжело и отдавало болью во всем теле, ее трудно было описать, ибо кровоточил каждый орган в ее «бренном теле». Но мать нужно было успокоить, что бы она сделала, как хотела младшая Вудс. Блондинка смиренно согласилась.       Пока они ехали до дома Кемерона, Эбби осторожно спросила: — Доченька, что это за кольцо? — все же в коробке было оно. Брюнетка коробку так и не открывала. — Кларк, сделала мне... — слезы вновь увлажнили ее лицо. Эбигейл все поняла, останавливаясь. Она сняла свою цепочку с шее и произнесла, думая, что так облегчит боль единственной дочери. — Давай, его повесим на твою шею, в память... — брюнетка вытащила коробку из кармана, протягивая матери. Та сделала все сама. Зеленоглазая лишь дотронулась рукой, когда кольцо было уже на ней, на цепочке и на шее.       Нужно ли было говорить, что оно было прекрасно? В той женщине, в той Богине все было прекрасно, также, как и вещи, которые ее окружали.       Лекса вошла в квартиру и хотела замертво плюхнуться на кровать, как ее неожиданно обняли, сильные, мужские руки прижали к себе. — Крошка, я только вернулся. Я так рад тебя видеть, я так соскучился...