Запретная связь.

      — Тай... Я... Мы должны расстаться... — девушка еле выдавила из себя эти слова, но, как ни странно, они ей принесли облегчение, хоть в чем-то. Хотя все еще было ничего не закончено, а только начиналось. — Что-о-о?!! — раздраженно протянул парень и вскочил с дивана, его даже затрясло. — Ты о чем, любимая?!       Глаза Кемерона зажглись пламенем гнева, ярость распалялась в них с каждым своим словом, что капли пота выступили на лбу. — Это все она? Да, это она, она запудрила тебе голову... Что она тебе обещала? Что она делала такого, что не делал я для тебя??? Хотя не важно! Она умерла, сдохла, как ей и положено, как последней твари, чертовой извращенке, гребанная лесбиянка! — Не говори так о ней. — спокойно произнесла брюнетка, чтобы прекратить поток необоснованных фраз. Какая была Кларк Гриффин знала только она и это не приносит боли, а даже приятную негу, что она была ближе всех к Богине. К Богам же не подступиться, а ей повезло. И она не позволит никому, плохо говорить о блондинке. — А что я не так сказал? Эта сука получила по заслугам! Трех пуль ей еще мало, нужно было целую обойму зарядить...       Лекса широко распахнула глаза от удивления. Кажется, она даже на минуту онемела, с распахнутым ртом. Откуда он узнал, что в Кларк было три пули, а не одна? Этого даже в газетах не писали... И что значит «зарядить целую обойму»? — Что-о? — ну да, она немного подтупливала, ибо сказывались бессонные ночи и ее состояние в целом.       Кемерон сощурил глаза, как будто размышлял: «стоит ли говорить или нет...» Почесав рукой затылок и сделав отстраненное лицо, ответил: — Да, ничего.       По парню было заметно, что взгляд его метался по всей гостиной, и он молча двинулся в сторону спальни, но Лекса не дала ему уйти, ей нужны были ответы, на внезапно сказанные слова. — Что. Значит. «Нужно. Было. Целую. Обойму. Зарядить»? — медленно, но четко повторила брюнетка, выделяя каждое слово, чтобы тот даже дурачком не мог прикинуться, что не расслышал. — Ну тут такое дело... — шатен полностью взмок от пота, как будто их гостинная стала сауной. Потянув ворот майки в сторону, продолжил: — Пойми, Лекс, это все ради нас... Я сделал это ради тебя. — Ка-а-ак? — заикаясь спросила зеленоглазая. Внутренне – она не могла в это поверить, а снаружи создавала спокойствие, опять же, научившись этому у блондинки. — Как, как? Хммм... — задумался парень, размышляя. Но своих темных глаз, он не сводил со своей девушки, ибо следил за реакцией, и та это понимала. Поэтому вела себя так, как при обычном разговоре. Она должна была все знать. — Купил оружие, прошел на территорию, увидел тебя и стал ждать... — Все так просто... — ошеломненно протянула Лекса, до сих пор думая, что это нереально. Ведь тогда по сути это полностью ее вина... — Хахахах... — истерически рассмеялся парень. — Нет, конечно. Просто было только купить оружие, и то я заплатил за него несколько своих зарплат. Ты звонила накануне и сказала, что твой отец не пойдет, я прошел по его имени. Было страшно, но оказывается охрана, которая там была, в глаза не знает кто есть кто. — Нооо... камеры... Как ты пронес оружие на территорию, там проверяли всех металлоискателями... И как ты вышел... — недопонимала зеленоглазая, все больше ужасаясь. Это она подтолкнула парня к этому... — Камеры? Да. Иногда мужчины носят шляпы, крошка, и лица их не видны. — пожал плечами Кемерон. — Оружие перекинул через забор заранее. И после тоже. На выходе началась давка, так я и вышел. Главное, что эта тварь получила по заслугам, за все наши страдания...       И тут до брюнетки дошло, она находилась одна в квартире с убийцей... Вудс запаниковала, пытаясь найти хоть один путь к отступлению. Она посмотрела в сторону выхода из квартиры, но до него было очень далеко – она не успеет. Затем она глянула в сторону кухни, там была подставка с ножами... Был шанс, хоть и маленький...       Все свои будущие шаги, она продумывала во время его рассказа, но тот замолчал, чувствуя реакцию, которую он не ожидал. — За все твои страдания...       Повисла тишина в помещении и в этот миг, Лекса вскочила со стула и понеслась, что есть мо́чи в кухню. Она никогда не бегала и хорошо, что там не было дверей.       Девушка не слышала, что творилось у нее за спиной, ибо в ее голове был шум, а адреналин стучал в ушах. Она схватила нож, но повернуться не успела... Ее обхватили со спины, нажимая сильно на руки, чтобы острое орудие вылетело. Но Вудс вцепилась в рукоятку, как в последний спасательный круг.       Не такой смертью хотела погибнуть брюнетка, только ненасильственной...       Сердце ее бьется очень быстро, с силою ударяясь о ребра. Сама она мгновенно бледнеет, при борьбе с парнем. Конечно, он сильнее, но девушка не сдается, обливаясь холодным по́том.       Губы ее дрожат, мышцы тоже, дыхание учащается, когда парень разворачивает ее к себе и кричит: — Успокойся, Лекс! Я не сделаю тебе ничего плохого, как Она! Я люблю тебя! Не борись со мной! Отдай этот чертов нож! — А я люблю ЕЕ! — Вудс не замечает, как из ее пересущенного рта вылетают слова правды. Скорее всего, это из-за такой ужасно-эмоциональной ситуации. Она впервые чувствует страх, впервые боится за свою жизнь. И опять же, тем самым, защищает Кларк, чтобы больше не слышать, как ее обливают грязью.       В момент ошеломленности парня, она вырывает руки из его рук и неосознанно делает неглубокий порез над бровью. Это получилось машинально. Зеленоглазая еще больше напугалась, когда брызнула кровь. И в эту секунду, Тайлер бьет ее по рукам, что нож куда-то вылетает из ее рук. Кажется, он даже не почувствовал боли. — Этого не может быть! — завопил с яростью тот, больно хватая её, и тащит в сторону дивана. Бросает ее, как куклу и наваливается сверху всем своим телом. — Нет, ты любишь меня! Меня! Только меня!       Он не владеет собой, на это указывает, как он пытается сорвать с брюнетки майку, но она не дает ему это сделать.       Она себе обещала, что больше не будет плакать, но больше не может терпеть... Она не хочет быть изнасилованной, так жестоко и грубо. Да, Кларк возможно тоже в первый раз ее насиловала (так как это было не пообоюдному согласию), но она была нежна и милая...       Слезы льются, как из ведра – крик, вой и мольба о помощи в них...       Страх Лексы возрастает до агонии ужаса, когда она пытается отбить руки парня и срывает голос в сумашедшем крике: — Не-е-ет! Не делай этого, умоляю!       Кемерон опускает майку и со злостью хватает любимую за шею... Он точно не в себе... Давит, перекрывая дыхание зеленоглазой, чтобы она не кричала.       Та пытаеться убрать чужие руки от горла, но у нее просто иссякают все силы. Она больше не может бороться...       Сердце ее бьется совершенно беспорядочно, останавливается; лицо покрывается мертвенной бледностью; она не может вздохнуть; губы конвульсивно двигаются, она задыхается; впалые ее щеки дрожат; выпученные, почти не покрытые веками глаза устремлены на шатена...       Он видит, что ее зрачки расширены, и они закатываются. Вудс теряет сознание. — Не-ет! Что я наделал... — резко убирая свои руки, тот видит красную кожу на шее. Синии губы подсказывают, что та долго держалась без воздуха. — Дорогая, очнись... Пожалуйста! Я люблю тебя. Ты моя жизнь...       Он видит, как грудная клетка девушки медленно, но все же вздымается. Кемерон неимоверно рад. — Мы уедем милая отсюда... Сейчас же и никто нас не найдет. Мы будем счастливы...       Нашептывает тот, поднимая девушку на руки и выносит из квартиры. Укладывая на заднее сидение, заводит машину и увозит любимую в неизвестность...