моя фантазия или плохие шутки

      Начало POV Фриск               Стоя в гостиной, в шоке я поняла, что не только этот мир чокнулся. После пронзительного вопля со столовой, мне стали все же интересны последствия… Тори понеслась сломя голову в комнату, а мне осталось только пойти за ней, не оставаться же здесь с Ним.        ***              Столовая была выполнена в приятных бежевых тонах манила. Стол из…по-видимому дуба, с аккуратно выполненной резьбой, привлекал. За ним сидели два человека: девушка, жутко похожая на меня, она улыбалась и дергала за волосы паренька с каре и ободком в его пепельных цветом волосах.       -Как ты посмел съесть мой шоколад?! — на лице девушки застыла жуткая гримаса.       -Мамочка, Чара опять меня пугает! — бедный паренек лет 16-и, чуть ли не плача пытался позвать на помощь.       -Чара! Что за балаган!       -Пха-ха-ха, мам ну ты видела, видела!       -И как это называется, молодая леди, когда ты уже повзрослеешь. И кстати вы не видели Ванду и Ульяну?       -Они пошли купить выпечки…-произнес парнишка с растрепанными волосами и в зелено-желтом свитере в полоску.       -Какой ужас! Я же говорила, что местная пекарня печет вредную продукцию, кто знает из чего. Да еще и так дорого, просто грабеж средь бела дня. Лучше б я испекла что-нибудь съестное.        Тори изменилась в лице, ведь в прихожей раздался щелчок оповещавший о том-что кто-то пришел.       -О, вот и вечно злой, наглый пельмешек со святошей, пф смотри Уля, чтоб она тебя с собой в ад на крыльях ночи не унесла. — с недобрым умыслом съязвила Чара и тут же получила по лбу мягкой рукой матери, но звук был такой, в общем через несколько секунд она валялась на полу, катаясь туда-сюда.       -Пф-ф ха-ха-ха.: — оживился Флай, что еще стоял в коридоре, смотря на картину до последнего — не влезая.        Да, картина начала приобретать краски: Флай, что стоял с красным ухом в коридоре, две девушки, что находились в коридоре — мои сверстницы. Одна с пакетом одетая в футболочку с принтом а-ля «пошли все на», блондом по плечи, каре-зелеными глазами, небольшим ростом и булкой во рту с уж жутко заинтересованным видом. Вторая с голубыми глазами, длинными, русыми волосами, черными штанами и футболкой, на которой изображен енот держащий чашечку горячего чайка… И какой же напрашивается вывод с этого дурдома? Мне стало жаль Тори и стало интересно что тут делают эти девушки… Да еще и с такими знакомыми именами… После мама взяла меня за руку и отвела в комнату, погладила по голове и ушла. На что у меня округлились глаза, ведь меня подвели к комнате, что никогда не открывалась, комната «на ремонте». Только табличка там не висела.        ***               Комната выполненная в сиреневых тонах успокаивала после такого дня. Синий потолок погрузил меня в мои мысли, что просто роились от насыщенного дня…"Если все здесь, в Руинах изменились то и там должно быть тоже самое? Все же в глубине души я надеюсь на лучшее… Я хочу опять увидеть его, услышать его голос, как не странно послушать его шутки… Наверное, это уже зависимость… Хоть постоянно я о нем и не думаю…        Flashback       Это началось после 5-6 перезапуска. Мне было лет 12, может, 13 тогда я выросла из своих обносков: свитера фиолетового цвета с двумя синими полосами и коричневых, ободранных шорт. У Тори не нашлось одежды по размерам и я проходила в явно большом для меня платье. Конечно оно оказалось о-очень «удобным», таким что я спотыкалась об него, каждый раз когда пыталась сделать шаг. Санс это заметил, да конечно изрядно пошутив, сжалился и отвел в свою комнату. Это был первый раз когда я увидела этот кавардак…"Да-а думала я, не только у меня был такой беспорядок». Порывшись в комоде скелет не нашел ничего чистого, все было вымазано в кетчупе — его излюбленном лакомстве. Не найдя ничего пригодного для использования, он потоптался на одном месте смотря то на меня, то на кучу белья, только что вытащенную из ящиков. Почесав череп он в последний раз посмотрел на меня и сказал немного шокирующую меня фразу: «Отвернись».        Я в ступоре стояла и смотрела на него где-то минуту, бормоча себе под нос что-то, чего даже не помню… После немного покраснев я отвернулась и прислушалась. Следующее что я услышала были: звук молнии на его синей как небо куртке и шорох по видимому футболки.        Любопытство — бессознательное стремление к познанию. И оно у меня точно было не на последнем месте. Все же я решила перебороть его… Но у меня не получилось. Не велика потеря, если я взгляну одним глазком ничего не будет. Я повернула голову и увидела худого скелета, снимающего футболку. Его идеально белый позвоночник в классическую букву S переливался светом его немного голубоватой души, что завораживала и приковывала взгляд только к ней. Я стояла и откровенно пялилась на него, пока Санс этого не заметил и не уставился на меня в ответ, застыв в позе, что напоминала офисного зомби. Минута и он уже отпускает шуточки «Что тебя так заинтересовало?»: — ухмыльнулся он. «Может, это Душевная любовь ко мне?»: — он развел руки в стороны и слегка посинел, видимо осознавая, что в этот раз он сморозил глупость.        END Flashback        Я никогда не видела столь беззащитного монстра, он в буквальном смысле раскрыл мне душу, да еще и шутя. После этого я начала замечать влечение к нему. Сначала я думала, что это просто теплые отношения друзей, но потом начала замечать за собой странности: постоянно ловила себя на слежке за ним или как я начала вникать в его шутки глупо правда. На этой мысли я и отдалась в объятья Морфея.        Проснулась я от того, что комната мягко говоря ходила как говорят «ходуном, а старый комод, вписывающийся в интерьер, танцевал на полу «ча-ча-ча». Я встала и вышла из комнаты, и направилась по коридору к комнате откуда, и исходил очень громкий звук.        ***               По видимому Тори либо отсутствовала, либо спала «мертвым» сном. Я зашла в комнату и ощутила на себе сверлящий взгляд всех присутствующих. В комнате оранжевого цвета повисла тишина, ну если это можно было назвать тишиной… Музыка орала так будто кого-то резали и записывали это на диктофон. Как только я открыла рот, меня тут же затащили в комнату и закрыли за мной дверь. Мне прикрыла рот Чара и сказала:       — Если ты не с нами, то против нас: — я закивала, выпучив глаза от удивления «и это дети Ториэль» пронеслось у меня в голове.        Меня отпустили и я села рядом пока Флай рассказывал мне и остальным план побега, что они планировали уже давно, я просто влилась в поток этого течения…        План гласил:       -Мы выберемся сегодня, это последний раз, оглашаю только для новичков. Мама ушла за покупками, а это как минимум час. Она ушла только 10-ть минут назад у нас на все еще минут 30-40: — план был не мудрёный и длинный.       -Аз нашел ключ от главных ворот и сейчас мы выдвигаемся: — добавила Ванда.       -Начинаем операцию «снег»: — подхватила Ульяна.        ***               Мы все медленно спускались по подвальной лестнице сиреневого цвета и обсуждали, как мы дальше будем жить после того, как обретем свободу. Но меня сильно гложила мысль, что мы поступаем так нечестно.       -Вот мы и на месте: — произнесла Чара, прикоснувшись к огромной, тяжелой, запертой двери.        Флай держа в руках диковинный и по видимому старый ключ, вставил его в замочную скважину и повернул три раза. По началу ничего не происходило и ребята начали паниковать, поглядывать на него. И когда они уже начали его упрекать, что он неправильно повернул ключ, то раздался щелчок… Дверь заскрипела, но не сдвинулась.       -На-ва-лись!: — крикнула Чара, похоже она была главным бунтарем.        Все сразу начали послушно толкать, я тоже принялась повиноваться. Мы толкали минут пять, но дверь сдвинулась только на сантиметров двадцать. И если мы ослабляли хватку она медленно и грузно закрывалась. Меня пропустили как новенькую, я еле пролезла через щель. Как только я преодолела некое препятствие из-за которого я всадила в себя несколько заноз. Живот и ноги просто горели, как я только пролезла там? Я посмотрела на дверь, та с оглушительным ревом захлопнулась и за ней послышались голоса. Среди них раздался голос Ториэль. «Ох, кому-то сейчас влетит по первое число», пронеслось у меня в голове. Надо бы удирать отсюда, пока она не поняла, что я не на месте. Послышался еще один щелчок, похоже меня не выдали, а дверь закрыли. В коридоре ведущем к Сноудену было прохладно, футболка Санса не спасала, а теплых вещей у меня не было. Вот и последняя преграда — дверь за которой раздавались невнятные голоса братьев. Холодно, чертовски холодно и больно от заноз. Я приоткрыла дверь и ощутила резкий порыв ветра в лицо и дразнящие слова Санса: «Аллилуйя».