Когда ты был ребенком, Ты мечтал дни напролет. Ты мечтал о будущем, Витал в своих песнях Теперь это время ушло, Оно потеряно для тебя, Слова давно забыты, Почему-то забыты
***
— Он отпустил вас? А потом пришел за нами и всех, без особой капли жалости прикончил! Всех, без исключений. Он был словно… Словно…- Дэвид не мог найти слов, он задыхался от переизбытка эмоций, которые переполняли его, — словно большая и злая машина. Как… Как питбуль, которого долго не кормили! — довольный собой, парень с сильным британским акцентом, который проскакивали почти в каждом слове, сел на свое место, под всеобщее внимание. Лори посмотрела на него каким-то странным, хмурым взглядом, ее светлые, голубые глаза словно потускнели. Затем она повернула свою голову в сторону Квентина. Ему стало не по себе от ее взгляда, и он едва заметно дрогнул, когда девушка плавно сместилась ближе к нему. Они словно были в сговоре. Никто не знал об их разговорах и не должен был. Лори не хотела доверять это остальным. Ей почему-то не казалось это хорошей затеей. Реакция остальных не будет лучше, чем она была у нее. Да кто вообще согласится с Квентином? — Видишь? Это была просто игра. Квентин, он так веселится. Играется с нами! — Не похоже на то, — Квентин вздохнул, он видел это в глазах Лори. Нарастающая неприязнь. Или это было осуждение? — Послушай, Квентин, — девушка старалась держаться. Она глубоко вздохнула, успокаивая себя и свое сердце. — Послушай, Майкл не тот, кем кажется. Он не человек, понимаешь? Майкл не способен к состраданию. А если уж ему не знакомо такое простое чувство, то на что-либо другое, на что ты там надеешься, полагаться бесполезно. — Но ведь он тебя не убил! — Не в этот, так в другой раз, поверь, у него особое чувство юмора, — девушка нервно усмехнулась. Квентин с сомнением посмотрел на Лори, будто пытаясь отыскать ответ в ее взгляде. Но, кажется, девушка говорила искренне, без всяких секретов, ничего не скрывая. Но так ли честна была Лори с ним и сама с собой?***
Лори дважды удалось избежать смерти. Она изрядно потрепала себе тогда нервы и не хотела вспоминать ни первый раз, ни второй, когда ей повезло. В первый раз, как она поняла уже после того, как попала в мир сущности, Майкл даже и не собирался ее убивать. Как бы ей было неприятно вспоминать ход его действий, она пыталась именно анализировать его шаги, пытаясь угадать, что на этот раз провернет маньяк. Майкл показал ей картину, которая не переставала выходить из ее головы до тех пор, пока она не узнала об их родстве. Значит ли это, что он попросту… Вернулся за своей сестрой? Откинув эти мысли далеко назад, девушка убедилась, что уже второй раз он точно собирался ее убить. Вторая встреча была роковой. Тогда Майкл Майерс показал себя во всей красе. Но он уже не казался таким страшным и загадочным. Лори уже видела его лицо прежде. Один раз. Оно не отличалось какими-то особыми приметами, на нем даже не было шрамов, уродующих внешность. Нет, это был обычный мужчина, чьи волосы не стриглись несколько лет и посему лезли ему на глаза и лицо в целом, прикрывая вид. Но в целом Майкл был нормальным. Нормальным молодым парнем с неадекватным поведением. Лори постепенно стала уходить от изначальной мысли, что ее брат чистое зло. Что-то было в его глазах тогда, когда он опустился перед ней на колени. Что-то теплое, человеческое. Словно он был заблудшим, большим ребенком, который не знал, как ему ещё поступать. Он не был глуп, но ему не хватало навыков социализации, чтобы понимать, как поступать. «Но не зря же его держали в психушке», — подумала девушка, пытаясь отречься от прежних мыслей.***
Майкл брёл по территории мира Сущности, который был покрыт туманом, казалось, уже целую вечность. Ему не сиделось на месте, ни на своей территории, которую Сущность точностью скопировала с его родного города, ни в любом другом месте. Он понятия не имел, где тусуются выжившие после испытаний, но знал, где обычно отдыхают все убийцы. Да, этот мир был другим. Ежедневные убийства изнуряли и как-то даже истощали кровожадность в сознании убийц. Подобно самым обычным маньякам, которые встречаются в жизни, хоть и довольно редко, у каждого из них был свой срок ремиссии. И у каждого был свой триггер, нечто, что даёт им сигнал, пробуждает в них ту самую темную сторону, которая овладевает их разумом и начинает повелевать ими. Но в мире Сущности они делали то, что требовала от них сама владычица. В противном случае это могло привести к плачевным результатам для самого убийцы. В конечном счёте, обе стороны в этом мире были лишь жертвами обстоятельств. И обе подчинялись одному единственному сверхсуществу. Таким образом, Майкл, привыкший вылезать наружу лишь на канун Хэллоуина, следующий по пятам за членами своей семьи и не привыкший рубить каждого, кто не попадется ему на глаза, совсем устал от подобных погонь. Он вспомнил, в чем нуждался все это время, пребывая в психушке, запертый в камере и посвященный сам себе. Уйдя в свой мир, он так и не получил той теплоты и заботы, которая хоть и слабо, но поступала к нему от родной матери, пока та была жива. Теперь он был полностью одинок. А одинокие души, сломленные временем и обстоятельствами, способны творить по-настоящему страшные вещи. Либо с собой, либо с окружающими. В любом случае все это имеет одинаковый эффект и возвращается к хозяину, как бумеранг. Квентин показался Майклу особенным. Он первый, кто посмотрел на него без того страха, переполненного нотками ненависти. Может, потому что он так же устал от погонь, как и Майкл? А может, потому что нуждался в чем-то ином? Майерс никогда не думал о том, что происходит в чужой голове. В этом плане он был эгоистичен. Но сейчас, в виду скуки и разложения гомицидальных мыслей, он думал о другом человеке чаще, чем обычно. Что было в Квентине особенного, чего он не нашел в остальных? Да в общем-то ничего. Может, ему просто повезло, он наткнулся на него впервые и сразу же получил такое впечатление. А первое впечатление, как известно, играет важную роль при знакомстве. Квентин был добрым. Он был светлым, как его сестра, излучал лишь позитивную энергетику, в противовес Майклу. Но было в них и что-то общее. Какой-то фрагмент, который по-разному сыграл с каждым из них, превратив Квентина в жертву, а Майкла — в убийцу.