Давно не виделись...

POV СССР Я не мог пошевелиться... я оцепенел от увиденного... Россия сейчас выглядил точь-в-точь, как я в свои 20 лет, когда я пробрался в штаб Третьего Рейха в 1943 году! Тогда я точно так же стоял рядом с Рейхом, держа нож у его шеи... В этот момент ко мне вернулся мой разум, и дрожащим голосом я сказал: — Сын отпусти... пожалуйста... — Отец! Что ты говоришь!? Он мучал нас всех, он уничтожал и убивал всё вокруг!!!Разве он достоин жизни!? — крикнул мне Россия. Я не знал что сказать... Он ведь полностью копирует меня в таком возрасте, ведь тоже самое говорил и я!Но сейчас я не мог допустить, чтобы на руках моего сына была чья-то кровь, он ещё слишком молод... — Россия, послушай, не будь таким, как Рейх, который не ценил чью-либо жизнь, подумай, каково будет Германии? — сказал я тихим и дрожащим голосом. В этот момент руки моего сына дрогнули и он отпустил Рейха, тот рухнул на пол, словно тряпичная кукла. Россия отошёл на пару шагов назад, в руках он держал всё тот же окровавленный нож. Он опустил его и посмотрел на фашиста с презрением и отвращением. — Монстр останется монстром, — сказал Россия, вытирая свой нож об форму нациста. После этого Россия посадил Беларусь на руку, а Украину и Казахстан приобнял второй рукой за плечи и повёл их наверх. В коридоре остались только я и Рейх. Рейх уже начинал терять сознание, и у меня было сильное желание добить проклятого фашиста, но я пересилил это желание, взял Рейха на руки и понёс его к себе в комнату. Когда я вошёл в комнату, я уложил нациста на свою кровать, а сам ломанулся искать аптечку. Когда я вернулся, Рейх уже лежал с открытыми глазами и смотрел на фотографию меня с Россией, которая стояла у меня на рабочем столе. — Вылитая твоя копия, — хмыкнув, сказал Рейх. Рейх через боль в груди повернулся в мою сторону и посмотрел на меня. — Почему ты отговорил Россию? — продолжил нацист. — Я не мог позволить чтобы на его руках была чья-то кровь, он ещё слишком молод, — чётко ответил я. Рейх замолчал. Я подошёл к нему и сел рядом с ним на стул. Я нагнулся осмотреть рану, я снял с фашиста его повседневный мундир СС и белую футболку. Под одеждой оказалась глубокая рана. — Рейх, рана очень глубокая, придётся зашивать, — сказал я. Нацист кивнул в знак согласия, и я приступил к работе. Сначала я обработал рану, выслушивая тихий немецкий мат: — Scheiße!... Arschloch!... Bastard!... — шипел сквозь зубы Рейх. Потом я принялся зашивать рану, на войне я делал это чуть ли не каждый день, поэтому рану я зашил быстро и без особого труда, выслушивая шипение Третьего Рейха в мой адрес. После этого я наложил повязку поверх шва, положил рядом с ним новую футболку и оставил нациста отдыхать, а сам пошёл к детям. К моему удивлению, в доме остался только Россия. — Сын, а где все остальные? — спросил я. — Казахстана и Беларусь я накормил завтраком, успокоил и отвёл в школу, а Украина пошла прогуляться, — спокойным голосом ответил мне Россия. Мы пошли на кухню. Сын предложил мне кофе. Я согласился, ожидая обычную чашку растворимого кофе. Но мой сын решил сварить кофе и оказался отличным бариста. Россия разлил кофе в две кружки и подал на стол. — Держи, — с улыбкой сказал Россия и протянул мне кружку с бодрящим напитком. — Спасибо, — ответил я с улыбкой и взял кружку в руки. Я отхлебнул немного кофе и насладился потрясающим, бодрящим вкусом. — Россия, кто научил тебя готовить такой вкусный кофе? — с энтузиазмом спросил я. — Никто. Я сам научился, когда ты был на войне. Мне нужно было оберегать своего брата и сестёр, но я постоянно хотел спать и чтобы не засыпать, я начал пить кофе чуть ли не вместо воды, лишь бы только не заснуть и уберечь их, — проговорил Россия. Я был в шоке. Когда я уходил на войну, я оставил детей под охраной своих солдат, но Россия никому не доверял, он боялся что нас могут предать, и как только он заснёт, брата и сестёр заберут в плен или убьют. — Почему ты никогда не рассказывал мне об этом? — спросил я. — У тебя и без меня проблем хватало, — спокойно ответил мой сын. В комнате повисла тишина. Вдруг Россия поставил свою кружку на стол и спросил: — Папа, расскажи о вас с Рейхом до того как он предал тебя, — проговорил Россия.