Давно не виделись...

POV Третьего Рейха Дни пролетали незаметно. День за днём ты рассказывал мне новое о русском языке, читал мне классиков: Пушкина, Тургенева, Лермонтова и заставлял меня учить разные стихи и поэмы наизусть. Через неделю я уже свободно мог вести несложный диалог на русском языке и почти без своего немецкого акцента!Когда мы в очередной раз практиковали мои навыки русского языка в гостиной, мы не заметили, что всё это время за нами наблюдали наши отцы, стоявшие в дверном проёме. Когда мы закончили практиковаться и решили выпить чая, в гостиную вошли наши отцы. Они были в шоке. Мой отец был в шоке от того, что я разговариваю на языке, который я никогда не изучал, а твой отец, — я перевёл взгляд на Союза, — от того, что ты научил коренного немца разговаривать на русском всего за неделю. Они присоединились к нашему чаепитию и стали разговаривать со мной на русском. Я не знал, что мой отец умел говорить на русском, поэтому сильно удивился, когда тот заговорил на русском языке, но у него все равно присутствовал грубый немецкий акцент. Я спокойно разговаривал с ними без капельки своего акцента, что сильно удивило моего отца. — Wie hast du gelernt, ohne Akzent zu reden? Auch wenn ich mit einem starken Akzent spreche, obwohl ich professionelle Lehrer hatte und ich diese Sprache seit etwa fünf Jahren gelernt habe. Wie hast du das gemacht?(Как ты научился говорить без акцента? Даже я говорю с сильным акцентом, несмотря на то, что у меня были профессиональные преподаватели, и я изучал этот язык около пяти лет. Как ты это сделал?) — с энтузиазмом спросил мой отец. Я ответил всего одно слово. — Пушкин, — с улыбкой произнёс я на русском. Российская Империя рассмеялся, а мой отец впал в ступор. После этого мы пошли ужинать. После ужина ко мне подошёл отец и сказал, что мы уезжаем завтра утром. В этот момент во мне словно разбили стекло. Мне было больно осознавать, что я обязан покинуть поместье Российской Империи, ведь это означало что я снова останусь один! По моей щеке потекла слеза, я развернулся и побежал вдоль длинных коридоров, сворачивая за повороты, переходя с одной лестницы на другую. Так я добежал до зимнего сада, где мы с тобой впервые стали друзьями, — я снова перевёл взгляд на Союза, — я сел на каменное ограждение одного из цветников, положил голову на колени и тихо заплакал.