Оскар Уайльд
— Профессор Снейп, подождите, пожалуйста, — догоняя темноглазого брюнета, воскликнула я. Мужчина замер и обернулся — мне повезло встретить его буквально по дороге на кухню. Правда, я не ожидала увидеть здесь и Люциуса Малфоя, но это уже из-за моей невнимательности, могла ведь глянуть, кто бродит рядом с зельеваром?! Ну, или догадаться, потому что эти двое ходят по принципу «Куда левый сапог, туда и правый». Остановившись возле учителей, я дала себе несколько секунд, дабы отдышаться. Моя кондиция в последнее время очень меня подводила, но с учетом всех обстоятельств, побегать и исправить положение мне предстояло не скоро. — Сэр, — обратилась я к культурно ждущему Северусу, — нам нужно все-таки рассчитаться! — сообщила я, потому что противная зараза «совесть» обещала меня вскоре загрызть. И все бы ничего, мы с этим дивным существом редко когда приходим к консенсусу, в народе зовущемуся компромиссом, но «гордость» пригрозила забить ногами до состояния пыли на дороге, и тут я испугалась. Так как эта мадам у меня редко шутит, а бороться с гордостью Воканс — это то самое, что разбить бетонную стену горохом. Сама задумка безрассудна и не выполнима, а я за такие и не берусь вовсе. Честное чесночное слово! — Что ты имеешь в виду? — нахмурился стоящий возле брюнета блондин. Видимо, этот мужчина совершенно забыл, кто именно помогал уговаривать Снейпа на танец с гриффиндорской заучкой. Хм… а стоя рядом, Люциус и Северус создавали неплохой такой контраст. Один — сероглазый (и я убью любого, кто попытается вякнуть, будто у него голубые глаза!) даже очень красивый блондин, с аристократическими чертами лица, часто мелькающим презрением в глазах и обворожительной усмешкой. Второй — черноглазый, хотя в природе и нет такого цвета глаз, брюнет с крючковатым носом, иронией в глазах и редкой пугающей, обычно мрачной, ухмылкой. На мгновение я задумалась, что Грейнджер нашла в этом мужчине, потом вспомнила, что он непревзойденный зельевар, просто умный и очень образованный человек, несколько лет подряд водивший Волдеморта за нос (и где у него нос?) и все встало на свои места. Выбор подруги, которая об этом выборе еще ни сном ни духом, одобрила и задала себе другой, риторический вопрос: «Где мне найти такой же экземпляр?». Потом мой взгляд опять вернулся к Малфою-старшему, и этот логичный вопрос, к сожалению моего мозга и рассудка, испарился. Просто взял и исчез без следа, безобразие! — То, что обещала на празднике в честь Хэллоуина, — напомнила я забывчивому мужчине, старательно смотря куда угодно, но не на него. — Вы сегодня вечером свободны, мистер Снейп? — глянула я на молчаливого преподавателя. — Мисс Воканс, — задумчиво протянул Северус, — пожалуй, я обойдусь без всего этого… — Ну, уж нет! — бурно запротестовала я, упирая руки в боки. — Так не пойдет, профессор, если я обещаю, значит обещанное выполняю и никак иначе. Поэтому, сегодня вечером в восемь я прихожу к вам, мы быстро варим зелье, я попутно рассказываю очень любопытную информацию о вас и вашей семье… — я застыла ненадолго, а затем исправилась, — о ваших корнях. А после, с чистой душой валю дальше копаться в семейных архивах, попутно… — я немного разогналась, забывшись с кем разговариваю. — В общем, иду на все четыре стороны. — Мисс Воканс, — явно хотел возразить черноглазый, опешивший сперва от моего командного тона вместе с угрожающей стойкой, а затем всем сказанным, но кто же меня остановит? — Я все сказала! — и быстро крутанувшись на месте, попутно хватая палочку в рукаве, трансгрессировала на кухню. Решение о поспешном перемещении, скажу я вам, было слишком поспешным. Желудок скрутило так, что я согнулась пополам. В голове громко забили в тамтамы гадкие обезьяны, а рвотные позывы на некоторое время отбили у меня желание кушать, как и возможность дышать. Вследствие этого всего, я грохнулась на пол, повалив с собой стол, стул и какие-то кастрюли. Откачивали меня всем дружным эльфийским составом, малыши работали так усердно, что я вспомнила слова своего дяди о первой помощи «Если при спасении чьей-то жизни магловским способом, ты сломала кому-то несколько рёбер, молодец!». Видимо, домовиков тоже обучал премудростям целительства Кира, потому что те начисто забыли о магии, которую в стенах Хогвартса можно смело применять, и во всю мощь довольно сильных, как для таких тощих конечностей, пытались меня добить. Зато потом было хорошо. Был вкусный крепкий черный чай, настолько крепкий чай, что меня чуть не вывернуло наизнанку. Впрочем, быстро закусив хлебом с маслом и медом, у меня дело пошло на лад. А мед в Хогвартсе такой вкусный, сто процентов натуральный, и от этого необыкновенно прекрасный. Пожалуй, этот сладкий вязкий продукт — единственный, который я готова употреблять литрами, не мучаясь угрызениями совести и рвотными позывами желудка, что… эм… нечто вредное и сладкое.✡🔯✡
Ревность говорит нам, что мы действительно любим, подобно тому, как боль говорит нам, что мы живы.Анри Дювернуа
Серебристое дымчатое облачко настигло кареглазую шатенку в одном из самых дальних закоулков библиотеки. Патронус, еще не обретший постоянную форму, голосом профессора зельеварения принес извинения (!) мисс Грейнджер и оповестил, что сегодняшнее совместное варение зелья отменяется по независящим от самого Северуса причинам. И вроде бы все хорошо, все культурно и упредительно, вот только… Гермиона бы сравнила это с тенью, упавшей на лицо весенним днем, когда на небосводе ярко светит солнце. Девушка будто даже почувствовала дуновение ветра, такого промозглого, холодного… бр-р. Гриффиндорка передернула плечами и попробовала проанализировать ситуацию. А точнее, найти ответ на вопрос «Что могло помешать Северусу начать варить сегодня зелье? Ведь он сам сегодня прилюдно напомнил ей об этом!». Первые пришедшие в голову золотой девочки мысли были абсурдны. Ярким тому примером было «бабушка заболела». Затем, спустя несколько мучительных секунд, пока мозг Мионы лихорадочно работал, пришли ОНИ. Самые вредные и поганые мысли, поддерживаемые не менее недобрым чувством, как шипы на стебле прелестной огненной розы, впившиеся в сердце шатенки, из-за чего она затаила дыхание. Нехорошее гадкое чувство — ревность, захватило светлый ум и доброе сердечко Гермионы. После, уже не было покоя мисс Грейнджер, ее сознание, как заведенное перебирало миллионы «причин», почему Северус отказался от сегодняшней встречи. Каждая следующая мысль была все гаже, а хорошее воображение Гермионы сыграло с ней злую шутку, подкидывая всё худшие картинки. Даже столь горячо любимые гриффиндорской заучкой книги не помогали. Спустя полчаса у мозга Золотого Трио было лишь одно желание, пойти и лечь в свою кровать, предварительно задвинув плотно тяжелые серебристые шторы на окнах — недавнее нововведение Воканс. Зарыться в огромное теплое одеяло с головой, оставив небольшое отверстие для циркуляции свежего потока воздуха. Но Гермиона Грейнджер не была бы собой, и тем более почетной представительницей своего родного факультета, поддавшись таким негативным мыслям и отправившись к себе в комнату прятаться от мира и реальности. Нет, гордость не позволила девушке поступить столь жалко, она подкинула девушке иную идею, которая, к величайшему позору, понравилась шатенке. Гермиона проследит за тем, кто придет к Северусу Снейпу сегодня вечером! В том, что кто-то его навестит, девушка не сомневалась. Злая зараза ревность не давала жизни иным вариантам, а размышления на тему, что кто-то женского пола может явиться к ее профессору через камин — не рассматривалась. Наверное, по той причине, что будучи маглорожденной, Гермиона в последнюю очередь думала обо всех способах передвижения волшебников. Сама же девушка за всю жизнь всего лишь несколько раз пользовалась этим способом перемещения, и он не был у нее в ходу. Так же можно допустить, что у кареглазой включилось чувство самосохранения, которое быстро просчитало все возможности действий своей хозяйки, вспомни она о каминах. Ведь самоотверженная девушка могла и в покои зельевара полезть, проверяя свою «правдоподобную» теорию. Впрочем, в своих предположениях Гермиона сильно не ошиблась. Просто ровно в восемь вечера у покоев Северуса Снейпа объявилась не какая-то мадам, которую можно было возвести в ранг любовниц профессора, а Виктория Воканс. И увидев подругу, Грейнджер самую каплю успокоилась и безмерно удивилась, когда из рук брюнетки выпали какие-то свитки. Тихо ругаясь на непонятном шатенке языке, голубоглазая девушка быстро собрала все пергаменты и постучалась в большую дубовую дверь. Открыл массивный деревянный проход достаточно хмурый профессор зельеварения, который издевательски вопросительно вздернул бровь, смотря на занятые руки Воканс. Он не предложил ей помощь, впрочем, брюнетка этого и не ожидала, но это не помешало ей закатить глаза к потолку, усиленно мысленно (так, чтобы стоящий напротив мужчина, услышал) кляня его манеры. — У вас в личных покоях лаборатория имеется? — издевательски спросила Виктория. — Нет, — коротко ответил брюнет и будь девушка его ученицей, то ее бы заморозил тон профессора, а так… — Не удивлена, — хмыкнула Вика. — В таком случае, позвольте узнать, что вы здесь делаете? — У меня тот же вопрос к вам, — скривил губы в подобии усмешки черноглазый. — Почему вы пришли сюда? — А мне надо было под дверями вашей лаборатории мяться, в ожидании, когда вы соизволите прийти? — в тон зельевару ответила девушка, добавив в голос возмущенные интонации. Голубые глаза встретились с жуткими черными глазищами, и Воканс не отвела взгляд, как делали тысячи людей до нее. Когда Курама находится в своей демонической форме, да еще и в бешенстве — вот тогда это пугающее зрелище, но брюнетку и это не всегда пронимает. Единственный, кто мог самим только взглядом заставить ее немного заткнуться, как бы это грубо ни звучало, был Киртан. Дядю Виктория всегда боялась и уважала, хотя безмерная любовь к родственнику была сильнее этих двух чувств вместе взятых. — Сэр, — спустя какое-то время, решила пойти на мирную стезю Воканс, — я не хочу с вами воевать. Наоборот, вы мне очень даже симпатичны! — сообщила она, и дабы избежать неловкости, торопливо добавила: — Как человек. Поэтому, давайте сделаем все быстро и разойдемся по своим делам. — Хорошо, — немного подумав, кивнул брюнет. — Вот и замечательно, — улыбнулась голубоглазая, она вообще была довольно отходчива, в некоторых случаях. — Идемте! В этот момент Гермиона поспешила спрятаться обратно за угол коридора, из-за которого она и соизволила подслушивать и подглядывать. На душе стало необыкновенно спокойно, и лишь гадкое послевкусие осталось. Пройдя полпути к гостиной восьмого курса, гриффиндорка уже была готова посмеяться над собственными подозрениями. И лишь мелкий червячок сомнений грыз ее изнутри, шепча противным голоском, что Воканс обещала не появляться целую ночь, и вот что они все это время делать будут? О том, что Виктория должна будет смотаться домой, Гермиона как-то забыла.✡🔯✡
Кто многое терпит, дождется того, чего он не сможет терпеть.Публилий Сир
— Итак, — я взглянула на профессора зельеварения, и решила задобрить мужчину, начав с самого неинтересного… для меня, — первым делом варим эликсир вечной молодости! Вытаскивайте ингредиенты и зажигайте огонь. — Какой температуры? — не стал спорить профессор Снейп, послушно исполняя мои указания. Правда, его вопрос поставил меня в тупик. Ну не зельевар я! И этим искусством не увлекаюсь. — Обычной, — хмуро сообщила я. — Просто… — задумалась я, припоминая, как обещала научить его, Северуса, варить сие зелье, — начните приготовление обычного зелья вечной юности. Мужчина хмыкнул, бросив на меня крайне сомневающийся взгляд, и принялся варить. Исправлять пришлось буквально сразу, как только дело дошло до количества ингредиентов, способа их нарезки, а также количества помешиваний. Но вот истинная баталия у нас развязалась, когда мы с профессором завели спор о том, в какую именно сторону нужно помешивать! Я-то, наивная, надеялась поведать декану Слизерина об очень интересных сведениях по поводу его происхождения попутно с варкой зелья. Но, не тут-то было! Буквально каждую мою «рекомендацию» противный гад Хогвартских подземелий обязан был раскритиковать, а также дать несколько комментариев по поводу его сомнений в моем здравомыслии. Хотя в любом случае, этот брюнет просто трепал мои нервы, так как все инструкции соблюдал. Впрочем, самое интересное приключилось в конце, когда сто процентно правильно приготовленное зелье было сварено. Вместо извинений, или их подобия, я получила язвительную шутку по поводу моего метода обучения. Мол, под моим руководством только такой профессионал как он, Северус, чтоб его… Снейп, мог создать идеальный эликсир. Иными словами, мне прямым текстом сказали, что учитель из меня паршивый. Тем не менее, переборов себя и желание ответить подобной колкостью о его методах обучения детей, у меня все-таки воспитание, милым голоском сообщила ему одну очень приятную новость. И это без сарказма. — Сэр, не знаю, упоминала ли об этом раньше, но вы спокойно можете запатентовать это доработанное зелье на свое имя, — через силу улыбаясь, сказала я, потому что ругаться с этим мужчиной мне не хотелось. — С моей стороны никаких претензий не будет, а также со стороны рода Воканс, — я протянула ему один из свитков, с заверением. — Вот документ и… поздравляю, — сейчас у меня на лице играла вполне искренняя улыбка. Все-таки, когда ты делаешь людям приятно — это, априори, поднимает настроение. — Благодарю, — кивнул брюнет, принимая пергамент. В его глазах застыло довольно странное выражение, которое мне было лень идентифицировать. — Что вы хотели поведать мне о моих корнях? — У-у-у, — поморщилась я. — К сожалению, у меня не так много информации. Просто, когда я делала… доклад о древних магических семьях, мне попалась… — я не сумела договорить, меня не слишком красиво перебили. — Фамилию Принц? — спросил Снейп и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Не стоит утруждать себя, мисс Воканс. Я прекрасно знаю, что моя мать была потомком «достопочтимой» волшебной семьи… — с сарказмом говорил мужчина, но я тоже не стала утруждать себя правилами этикета. — Которая имеет достаточно большое наследство, — и заметив, как скривился мужчина, поспешила посмеяться. — Только не говорите мне, что шляпа ошиблась и вы все-таки гриффиндорец? — очень недобро фыркнула я. — Бросьте, профессор. Не думаю, что ваша гордость настолько велика и вы можете путать ее со своим эго, — я попыталась достучаться до ясного ума зельевара. — Вы, как мне известно «единственный» живой представитель Принцев, которому по всем правилам, даже без найденного завещания, переходит все состояние. А оно не малое, поверьте. — И откуда вам знать об этом? — спросил зельевар, а я немного покраснела. — Мой… — признаваться, кто именно пытался взломать поместье Принцев четыре года назад, мне не хотелось, поэтому я решила обойтись только именами. — Кира некогда пытался забраться в ваш мэнор, — тихо созналась я. — И сумел лишь перебраться через ограду, дальше дом не впускает никого, кроме хозяев по крови Принц и домовиков. — А зачем этому вашему Киру понадобилось пробираться в поместье? — прищурился черноглазый мужчина. — Были подозрения, что там хранятся реликвии, напрямую связанные с демонологией, — честно призналась, а затем решила вернуться на ту тропу, которая была любопытна мне. — Но это не всё, профессор. — Неужели? — вздернул бровь брюнет. — Кир еще куда-то влезть пытался? — Да почему вы такой ядовитый? — не выдержав, наконец, воскликнула я. Поднявшись с парты, которая до этого служила мне стулом, прищурившись, я пошла на Снейпа. — Между прочим то, о чем я здесь разглагольствую, в ваших же интересах! — Правда? А я так не думаю… — Да мне все равно, что вы себе думаете! — практически прорычала и заткнулась, переводя дух. А затем заговорила быстро, буквально тараторя. — Помимо всего выше перечисленного, в Гринготтсе хранятся сокровища, принадлежащие вашей семье. Вам всего лишь необходимо явиться туда и поставить этих противных гоблинов в известность, что вам ведомо о вашем наследстве. И вот, — я толкнула ему в руки другой свиток, — ознакомьтесь внимательно. Меня нечто насторожило, но я еще ничего не проверяла, а на данный момент, любое желание помогать вам в дальнейшей проверке информации отсутствует! Всего хорошего, мистер «Снейп», — сделала я особый акцент на фамилии учителя.