Rewrite the Stars

Молодой мужчина, что носил гордое звание капитана на судне, имел, по обыкновению, вид крайне щеголеватый и гордый - под стать своему статусу. Он любил преподносить другим свою жизнь как некий перфоманс и позволял себе иногда выражаться и вести себя несколько театрально. Он был одет в насыщенно-бордовый камзол, расшитый по краю золотыми вензелями; уголки манжет, из которых кокетливо выглядывало кипельно-белое кружево рубашки, остро смотрели в стороны и слепили на солнце янтарными запонками, в тон таким же пуговицам на укороченном жилете. На плотно обтянутых брюками бедрах поперек была надета тесненая портупея со шпагой и пистолетом, а черные сапоги на высоком каблуке были идеально начищены. Однако более всего, при всей броскости костюма, внимание приковывали живые темные глаза, будто готовые вот-вот тебе подмигнуть и втянуть в лучшую аферу в твоей жизни; в комплекте с ними шла обаятельнейшая улыбка, перед которой леди едва не падали навзничь, а суровые портовые мужики предлагали выпивку в кабаке за их счет; подчеркивали лукавую ухмылку искусные крученые усы, которыми их обладатель очень гордился. Загорелое лицо с острыми и высокими скулами обрамляли спадающие на плечи густые смоляные волосы, слегка вьющиеся, а венчала все черная треуголка с пышным алым пером. Казалось, будто мужчина вот только сошел со страниц захватывающей книги про дальние путешествия или готовился ступить на сцену драматического театра. Однако жизнь шкипера не всегда являла собой драму. - И слова против не найду, Фред, скоро нам, пожалуй, придется спустить несколько парусов, иначе мы рискуем остаться без мачт, - бодро, но с настороженностью в голосе сказал Брайан. Фредди замер, и улыбка сошла с его лица. Казалось, он до последнего думал, что его опасения интуитивны и неоправданны. - Дорогой, значит, мы действительно несемся прямо в лапы стихии? Штурман, тревожно усмехнувшись, подозвал друга к столу с записями показателей приборов. Капитан некоторое время стоял в раздумьи, но затем выражение лица его смягчилось, а в глазах промелькнули искры азарта. - А пожалуй, это неплохой повод для радости - ведь нам наконец повезет пойти стремглав полным ходом, - на этих словах капитан слегка улыбнулся, и понемногу тревожные морщинки на его лице разгладились. - Останется только продержаться в шторм, но зато мы с лихвой нагоним упущенное время и все-таки продвинемся по чертовому маршруту. - Фред, я как раз об этом и хотел поговорить с тобой поподробнее! Готов поспорить, в скором времени нас ждет приличная встряска. Этот шторм, я полагаю, будет не из слабых, и я боюсь, что нам... - Милый, разве это первый шторм, что мы встречали на своем пути? - уже очень оживленно перебил Брайана Фредди. - Возможно, нам и придется несладко, но наша Королева не просто торговая шхуна. Этот корабль с тобой в управлении вынесет и что похлеще морской бури. Капитаном заметно овладела уверенность. От минутной слабости, которую вызвали неприятные предчувствия, не осталось и следа. И все же от зоркого взгляда Мэя не укрылось то, как капитан чересчур крепко сжимал рукоять кинжала. Эту привычку у друга Брайан заметил уже давно. И, надо сказать, в преддверии опасности это был дурной знак. - Однозначно, нам лучше подготовиться заранее, Фред. Однако я не совсем уверен, когда именно стоит начать. Погода должна поменяться довольно быстро, хоть и ненадолго... - Тогда, чем раньше начнем - тем лучше. Главное, чтобы вся команда была наготове, попрошу Дикки особенно позаботиться об этом, так что оставь лишние переживания, дорогуша. Все у нас в руках. Меркьюри то всматривался вдаль на линию горизонта, то скользил взглядом по судовому журналу. Шкипер смело улыбался, обдумывая план дальнейших действий, сердце его было заряжено волной адреналина; в его глазах горел огонь, метались молниями мысли. В этот момент он жаждал решительных действий. Брайан не мог не подивиться такому настрою. Он начинал бояться, что усталось возьмет верх, но больше у штурмана и в мыслях не было сомневаться в капитане. Силы его энтузиазма, казалось, хватит на всю команду "Ее Величества", можно было поверить, что уж Мерькюри-то точно сумеет поделиться им со всеми. Кто же не знает, что в белом всегда для равновесия должна находиться капля черного... Когда Фредди был полон энергии, он считал, что весь мир должен быть солидарен с ним в подобном состоянии. Когда он был подавлен, то искренне возмущался, что больше никто не чувствует ровно то же самое. То, что сейчас происходила именно такая ситуация, Брайан понял сразу, поэтому размышлял, беспристрастно посматривая на капитана, которого явно разрывало от желания растолкать еще спящего Джона, а вместе с ним - и всю команду, окатив вдобавок гневной тирадой вперемешку с похвалой. Фредди своих подчиненных любил и хотел, чтобы они были полны сил и энергии, чему сон весьма благоприятно способствовал. Однако, сейчас шкиперу явно не хватало всеобщей эмпатии и его ясной уверенности в готовности экипажа. В то же время, Фредди понимал, что время терпит и нужно охладить пыл, подумав головой, взяв пример с Мэя. Да и разбудить раньше времени Дикона было бы не лучшей идеей. Их спящего боцмана он, что скрывать, порой побаивался - на это сильно и весьма красноречиво повлиял момент, когда Дикки впервые был разбужен таким вот перевозбужденным, уже и не вспомнить, от чего, Фредом. Тогда Джон не успел даже открыть глаз, но в одну секунду вытащил пистолет из-за пояса и наставил его абсолютно твердой рукой на шкипера, целясь прямиком в лоб. Лишним будет говорить, насколько в тот момент опешил капитан. Одно можно лишь заметить - он застыл в изумлении на месте. Джон пришел в себя только спустя минуту, удивленно переводя взгляд с побледневшего друга на оружие в своей руке, буквально скатился с кровати и совершенно искренне бросился к Фредди, едва успевая выпутываться из простыни. Он извинялся, причитал, что это неосознанно, и что он даже не знает, почему так происходит, и: "Боже, Фред, мне так жаль!" Капитан считал, конечно, совершенно удобным, что их боцман обладает превосходной реакцией и хватается за оружие так же легко, как за какой-нибудь самый обычный шкот. Для себя же он просто решил быть с другом чуть менее экспрессивным, при этом начиная ощущать к нему неопределенное благоговение. Дикки же будто сам боялся своих навыков, рефлексов - что бы это ни было - и шкипер волновался уже не столько за целостность собственного тела, сколько за Джона, болезненно и глубоко переживающего тот случай. Нужно было понимать, что все они были полны подобных внутренних и поведенческих противоречий. Это частенько выливалось в споры, и бывало, что команда не знала, чьи распоряжения исполнять. Но при своей взбалмошности Фредди был отличным командиром, поэтому разногласия довольно быстро прекращались, и профессионализм брал верх, за что все безмерно его уважали и слушали. Все моряки негласно признавали этот эксцентричный авторитет. Но сейчас сложно было не заметить: капитана снедало волнение. Не находя ему выхода, Фред мог дать волю сомнениям, что стало бы катастрофой. Брайан чувствовал давление, под которым находился друг - оно не преминуло зацепить и его самого. Поэтому он поспешил отвлечь Меркьюри, пытаясь на время остановить поток мыслей, овладевший им: - Уже совсем светло, скоро все должны приступить к работе. Так что, может, когда придет Бен, сделаем перерыв и выпьем чаю? Фредди повернулся на его голос и благодарно улыбнулся. - Хорошая мысль, Брай. Пока мужчины стояли над картами, прикидывая, сколь далеко штормовая погода сможет их подбросить, снаружи раздался громкий топот, и дверь резко распахнулась, ударившись о стену. В рубку ввалились Джон и Бен, последнего боцман держал за ворот рубахи, подняв ее до самой макушки, от чего ткань, намотанная на крепко сжатый кулак, была готова треснуть. Покрасневшее лицо мичмана выражало совершенный ужас, светлые волосы были в полном хаосе, топорщась в разные стороны, а в глазах, казалось, блестели подкрадывающиеся слезы. Последним показался помощник Фредди, который был таким же взлохмаченным, с осоловелым взглядом темных глаз и приоткрытым не то в негодовании, не то в немом вскрике ртом, а в руках у него была пара сапог - видимо, принадлежавших, Харди, потому как тот был босой. - Я тебе не идиот, чтобы мне зубы заговаривать! Не первый день знаю тебя, щенок! Ты придурок, но чтобы бросить штурвал среди ночи и оставить корабль болтаться в море, как какое-то дерь.. Капитан, Брайан? Фредди среагировал первый, сделав шаг навстречу неожиданной компании, и открыл было рот, чтобы хоть что-то прояснить, но Дикон прервал его попытку: - Капитан, я не доглядел за этим юнцом, и он оставил свой пост раньше положенного! Он немедля понесет наказание, и подобных выходок больше не повторится, - спокойно, даже хладнокровно, отрапортовал он. - Погоди, погоди, Дикки, о чем ты говоришь? Брай, какого хрена происходит? - Фред удивленно уставился на штурмана, который в тот же миг подлетел к другу и высвободил Харди из его цепкой хватки. Дикон в возмущенном вопросе поднял бровь, но вздувшиеся вены на его шее понемногу расслабились. Он сложил руки на груди и в немом вопросе взглянул на Мэя. - Джон, все хорошо, мы с Беном поменялись вахтой: я отпустил его спать, мальчик ни в чем не виноват, - сердце колотилось, пропитываясь чувством вины, особенно, когда Брайан посмотрел в огромные зеленые глаза мичмана - позже следовало загладить перед ним это неудобство. Что ж, нелегка жизнь матроса, особенно под началом у Дикки. Необыкновенная нервозность в последнее время овладевала всем офицерским составом экипажа, это было немудрено. - Он пытался мне это сказать, Брайан, но я ему не поверил и.. - Полно-полно, дорогуши! - Фредди звонко засмеялся и хлопнул в ладоши. - Штиль тяжело сказался на всех нас, но это ничего, мы же с вами одна бравая команда. Бен, милый, ступай, приведи себя в порядок. Рами, можешь выдохнуть, но побудь пока за рулем, мы отлучимся на какое-то время. Позже мы с тобой поболтаем. Господа, - он церемонно приподнял ладони. - Пройдемте переговорим, - капитан потрепал все еще шокированного Харди по голове и поторопил на выход, а сам, схватив друзей под локти, выпорхнул следом. Как только троица расположилась в кают-компании за небольшим столом, сложив шляпы на свободный стул, Джон, переводя обеспокоенный взгляд с Фредди на Брайана, быстро заговорил: - Друзья, простите, что так глупо получилось. У меня душа в пятки ушла, как увидел Бена, сопящего на своей койке. А потом, когда вы двое оказались в рубке, я подумал, что уже обнаружили оплошность, и, честно, мне еще не было так стыдно, я не хотел подводить вас. Он опустил голову, а Фред на мгновение коснулся его пальцев, впрочем, быстро переместив руку на предплечье, легко хлопнув по нему, и широко улыбнулся, заглядывая в серо-зеленые, как океан, глаза. - Мы знаем, Дикки, дорогой, - Брайан согласно кивнул. - И прошу, не надо так убиваться. - Думаю, ты предотвратил возможную для Бена неприятность, еще на корню обрубив ее. Разве посмеет он теперь уйти с поста? Уроки - вещь полезная, - Мэй хохотнул, а капитан с довольным видом закинул в рот горсть орешков вперемешку с изюмом, заранее наотрез отказавшись от сухарей, которые терпеть не мог любой уважаюший себя мореплаватель. А Дикон, облегченно выдохнув и расслабившись, придвинул тарелку с лакомством поближе к себе, потому что в большой семье, как говорится... - Брай, тебе стоит почаще ставить Харди в вахту - чем быстрее привыкнет, тем лучше. При всей своей дури в голове он очень смышленый, ему не повредит. Да и ты сможешь чаще отдыхать ночью, чтобы больше радовать нас днем своим присутствием, - шкипер прищурился. - Или же ты все равно не спишь? Дорогуша, твои тени под глазами мне совершенно не нравятся, ты нездоров? Брайан замешкался и какое-то время сидел молча, нервно теребя манжету, Джон сделал глоток чая и сплел аккуратные пальцы перед собой, а Фредди чуть подался вперед, упершись обеспокоенным взглядом в штурмана. - Мне не спалось сегодня, и поэтому я отправил Бена немного отдохнуть, - немного подумав, он решил поделиться с друзьями тревожными мыслями. - Фред, он сказал, что тоже чувствует грядущую бурю. Это...немного странно. - Вот тебе раз! Видать, малец действительно горазд не только выволочки от Дикки получать за свои выходки на пару с Джо, - с заметным удовольствием заметил Меркьюри. Джон усмехнулся, помешивая уже почти остывший чай: - Буря? То есть вот с чего ты от приборов не отходишь в последнее время? Можно было подумать, что нам грозит не ураган, а целый армагеддон, - улыбнулся Дикон, но тут же сменил шутливый тон серьезностью. - Что-то действительно необычное? Штурман кивнул. - Я очень удивился, и знаете... Все это как-то странно. То есть, меня обеспокоили не столько показания приборов, сколько это неприятное предчувствие чего-то неясного впереди. А, спрашивается, что такого особенно нового в морской буре? - Еще бы, ты уже столько лет в море ходишь...И все-таки, если бы ты не мог предугадать подобные вещи, скорее, именно это было бы странно. Вдруг Атлантике и правда найдется, чем нас удивить. Нашим закостенелым умам не помешает встряска, дорогуши. - Возможно, ты прав, Фред, но это непохоже на него. Скорее ты можешь положиться на свою интуицию, это почти что твой конек, - Джон будто для убедительности указал в капитана чайной ложкой. Фредди развел руками, но промолчал. - Меня вдруг будто животный инстинкт опасности охватил, понимаете? - не удержавшись, продолжил Мэй. Брайан балансировал на острие ножа, не зная, говорить ли ребятам про сон. Ему хотелось, но он боялся. Чего? То ли, что те посмеются, чего точно не будет, то ли самой идеи облечь страх в слова, от чего тот вернется, скручивая своим холодом, и материализуется в новые размышления. Но кто знает, сколько бессонных ночей будет ждать его, ежели он сейчас промолчит? - Мне кошмар приснился. Я правда не запомнил, о чем именно, но точно могу сказать, что в нем я боялся дышать, словно меня кто-то все время держал на мушке. И жить было страшно, даже просто существовать, как будто я преступник или вовсе не должно быть меня на этом месте. А по спине так и бежит холод от ощущения того самого ужаса, когда ты не видишь, но знаешь, что он настигнет тебя в любой момент. Меня ощущение страшной потери не отпускало ни на секунду, как будто меня лишили чего-то важного, что было буквально передо мной... И все-таки самым неясным и оттого самым жутким было ощущение того, что со мной определенно происходило нечто подобное... Когда-то очень давно. И, понимаете, я будто вновь вернулся к истокам того, от чего бежал... Впрочем, это звучит немного глупо, слишком ярко для сновидения. Брайан нервно отпил из своей чашки и потупил взгляд, мечтая скрыться в отсутствующем у него крепком непроницаемом панцире, подобно какому-то крабу. В памяти снова мелькали чьи-то голоса, выстрелы пушек, свист кнута и мальчишечий крик, детские глаза с длинными светлыми ресницами, черный, как смоль, флаг. По загривку бегали мурашки, и хотелось нещадно обругать себя за излишнюю чувствительность - взрослый мужчина, а рассказывает серьезным морякам приснившиеся страшилки. Полный абсурд и инфантильность. Брайан уже начинал сожалеть о своей поспешной исповеди. Говоря начистоту, их команду мало кто прозвал бы суровыми и мужественными моряками - дескать, очень уж холеные, чистоту блюдят строго, а у капитана брюликов больше, чем пуль. Все это, разумеется, не мешало парням хоть врукопашную, хоть с саблей ответить любому зарвавшемуся засранцу; барышни разных происхождений ценили приятный запах от молодых людей, чистую одежду и отсутствие спутанной бесформенной бороды, поэтому, завидев дорвавшихся до портового отдыха "английских джентльменов", едва ли не стайками слетались вокруг них. И все же, штурман сейчас чувствовал себя глупо и уязвимо, полностью отдаваясь в лапы беспощадных переживаний об излишней мягкотелости, недопустимой для стойкого покорителя волн. - Знаешь, мне это напомнило твои разговоры про одиночество и призраки прошлого, когда я еще только присоединился к вам, помнишь? - Дикон задумчиво потирал подбородок, отрешенно смотря куда-то вверх. - Уж очень сильно ты был зациклен на минувшем, которое хотел оставить. - Да, я много чего странного вам наболтал в те времена... - Да дело не в странном, Брай, оно так давило на тебя, что ты вслух произносить боялся. Тебе только ром язык развязывал, я потому и подливал его тебе потихоньку, пока Фред не видел, ты же знаешь, он не переносит его. - Потому что это отвратнейшее пойло! - незамедлительно вклинился Меркьюри. - Абсолютно, кэп. Но как лекарство для душевных терзаний порой незаменим, - Джон развел руками. - Постой, так что ты хотел сказать этим, Дикки? - штурман смелее поднял голову, а боцман покачал головой. - Не знаю точно, но, видимо, эти философские темы снова возвращаются в твою голову. И если это в действительности так, тебе нужно поменьше рефлексировать над этим в одиночку. Ты был будто не в себе, когда переворачивал все внутри снова и снова, поэтому говори с нами, пожалуйста, Брай, - Джон сжал плечо друга. - Не прячься в своем сознании, мы рядом, чтобы ты мог поделиться тем, что у тебя на душе. Фредди, казалось, не мог налюбоваться на смущенного, но сияющего благодарностью Брайана, и искренне жалел, что нельзя продолжить задушевные беседы, принеся что-нибудь струнное. Определенно, им бы не мешало расслабиться под нежные переливы гитарной мелодии. Мечтания отошли на второй план, когда дверь кают-компании* тихо скрипнула. Внутрь вошли несколько человек, один из них вышел вперед, сообщая боцману, что команда хотела бы получить указания на ближайшее время, а также, что среди юнг возникла стычка, и порядок под угрозой. Глубоко вздохнув, капитан кивнул Дикону, и тот, формально склонив голову, удалился. Брайан и Фредди, выйдя из помещения, тоже разошлись в разные стороны. Мэй, чувствовавший себя гораздо спокойнее, поспешил перенять управление у Рами. Фредди уже был на пороге в свою каюту и крикнул Брайану, чтобы тот немедля прислал к нему Малека. Джон, на ходу заплетавший волосы в небрежную косу, поспешил к паре матросов, что стояли неподалеку от намывающих палубу хмурых юнг. Мэй нашел Рами в том же положении, в котором они его оставили, и искренне поразился его ответственности. Парень был сосредоточен, увлеченно всматриваясь в компас, а когда заметил вошедшего штурмана, коротко улыбнулся и счел нужным отчитаться. - Никаких происшествий, сэр. Идем ровно по курсу! Распоряжения по подготовке Фред решил предпринять очень спешные и строгие. После разговора в кают-компании он не выглядел раздраженнее или более возбужденно, чем обычно, однако его сильно занимало предчувствие опасности. Брайан рассказывал ему о стремительном падении давления, предвещающем резкость перемен. Команда должна была быть во всеоружии. День за днем проходил в суете, в воздухе витала квинтэссенция нервозности и своего рода героического предвкушения. Странно было бы не предполагать, что матросы соскучились по скорости и шуму волн, бьющихся о борт. Их окрылял дух борьбы и желание вернуться на родину с богатым товаром. Они готовы были хорошо потрудиться, и обычно очень суровый в отношении важных приготовлений характер Джона вскоре сменился на довольно-расслабленный, а Брайан перестал проводить безмолвные, крадущие покой ночи за счетом бесчисленных мириад звезд и гаданием о предстоящем. Не менялся только настрой капитана, который поминутно вскидывал взор к небу, будто ожидая мгновенного явления грозовых туч, и часто разглядывал карты, примечая, куда шторм мог бы их занести, и что это за собой повлечет. Разбойничьи порты были делом далеко не забавным. Однако, под ясным до поры небом не было места призрачным предположениям. Только расчет и кропотливая тяжелая работа под напором обжигающего кожу соленого ветра. - Капитан, я готов жизнью поручиться за полную исправность такелажа*! Мы заменили часть снастей и зарифили фор-марсели*, по вашему указанию, однако по всем показателям наша скорость только увеличивается, - низким, немного хрипловатым от постоянных возгласов и команд голосом отвечал перед капитаном его помощник. - И сколь же увеличился ход судна за последние сутки? - Практически вдвое, сэр, будто бы мы и не спускали парусов, хотя кливер и бом-кливер давно уж сложены...Ваши распоряжения, сэр? - видно было, что Рами в растерянности. Лично бросая лаг*, он недоуменно отмечал усиление скорости. Видимо, не только один ветер гнал "Королеву" вперед, течения несли судно, качая его на растущих волнах все более и более разгоняя. - Фор-стаксель* долой. Пока не снимем все косые, беспокоиться нет смысла, - не успел Фредди отдать команду, со стороны уже послышалось: "Взять стаксель на гитовы*! Ходом, ребята, ходом!" Звонкий голос чуть дрожал от потоков воздуха. А возможно, и от усталости. Все они спали мало и некрепко. Пока на палубе шла полным ходом работа, матросы в трюме не отставали от своих товарищей. Под чутким присмотром Дикона травы, специи и дорогие индийские ткани прочно упаковывались и убирались во избежание затопления. Позаботились и о бочках пороха, и о драгоценной под конец путешествия провизии, которую еще не успели пополнить в ближайшем порту. - Клянусь, Джозеф, еще раз я увижу твои руки над ящиком с сухофруктами, и ты не получишь ни одного до самого конца путешествия. До конца дня ты проверяешь состояние товара и шланга для помпы*, и не приведи черт тебе улизнуть наверх. Всю жизнь у меня гальюны* драить будешь, - спокойно, но достаточно угрожающе вещал Джон, укоризненно наблюдая за молодым парнем, как ни в чем не бывало принявшимся за нелегкую работу. Штурманская рубка зачастую наполнялась до отказа. Бен практически целые дни проводил подле Брайана, впитывая каждое его слово и указание, запоминая каждое действие - мичман старательно жаждал научиться управлению кораблем. Он опасался задавать слишком много вопросов, ибо мистер Мэй выглядел довольно подавленно и устало, но сам объяснял ему некоторые тонкости ведения курса судна: как рассчитать скорость и широту с долготой, прогнозировать погоду на дни вперед в полевых условиях - штурман неожиданно открыл в себе способности учителя, и, надо сказать, ему нравилось проводить дни с новоиспеченным стажером. Тем более, что это все происходило буквально на практике - не нужно было ничего придумывать и давать Харди туманные представления о тех или иных изменениях в море, они и так происходили ежедневно, если не каждые несколько часов. Несмотря на то, что погода становилась суровей постепенно, а дожди, моросившие по поверхности воды, никак не хотели обращаться в привычные ливни, все они готовились долго и упорно. От нервирующего ожидания матросы и офицеры просто не мыслили, чем можно себя занять - они находились в постоянном напряжении. Но всему когда-то должен был прийти конец. Однажды, еще темным ранним утром, когда палубу освещал лишь свет закопченных масляных фонарей, штурман, снова одолеваемый бессонницей, стоял у штирборта* и, оставив переживания о предстоящем в сторону, пребывал в раздумьях о своих обрывочных воспоминаниях. Шум ветра рождал в его голове туманные образы треплемого черного флага и скрипящих старых мачт, коих на "Королеве" не было и в помине. Морось решила оставить на время нервы моряков в покое. Остался только прибой и бодрящий шлейф озона в каждом вдохе. Недавнее путешествие в мир за Вратами Спокойствия в страну прошлого, воспоминаний и тревог дарило богатую пищу для размышлений. Бояться уже не получалось, сны перешли из кошмаров в нечто опустошенное, нереальное. Или же опустошающее? Нельзя было сказать, что последнее видение было плохим. Брайан до сих пор припоминал карту европейских морей, старинные, зарисованные от руки планы портов Атлантики перед глазами, разговор в свете огарка свечи, и бесконечное, бесконечное кукурузное поле: все вокруг одно и то же, как тут найти... Что найти? Брайан закрыл глаза, отсеяв фантазии и вернувшись к главному предмету своих забот. Мурашки пробежали по коже, когда мужчина поднял глаза к небу. Путеводная закрыта облаками - сплошной стеной сизого оттенка. Дрожащим шелестом отзывались паруса, поскрипывал такелаж. Вдруг опытный взгляд штурмана начал различать вдалеке на разделенном иглой бушприта небесном полотне темнеющее пятно туч. Что-то сверкнуло, осветив перекаты волн, взбивающуюся пену, и раздался раскатистый грохот грома. На лице Мэя не исказилось ни единой черты, лишь глаза угрожающе потемнели. А в следующий миг он уже покидал палубу, раскрывая дверь капитанской каюты. Брайан откровенно слышал в просоленном океанском ветре запах приближающегося ненастья. И мысли тут же, огласились предвкушающим, до жути и легкого тремора волнующим: "Началось".