Дрожь

— Кто ты? — спросила Лухан, стараясь хоть что-то рассмотреть в окружающем её мраке.       Острая боль пронзила голову, отозвавшись пульсацией в висках. Все, что помнила она, — это сон, в который погрузилась, когда проводила подругу. Сейчас же девушка лежала на мокрой листве, а по всему телу бегали мурашки, то ли от страха, то ли от холода и сырости. — Ну же, Улла, вспоминай меня, — раздался голос, а затем прямо перед девушкой возник совершенно нагой мужчина. Его длинные волосы струились по массивным плечам. — Я Северин. — Тебе не холодно? — как-то неожиданно для самой себя спросила Лухан, чем заставила улыбнуться мужчину. Прищурившись, она постаралась разглядеть похитителя. Казалось, что перед ней стоял сам Аполлон, мужчина был красив и складно сложен. Каждое его движение отзывалось невероятной игрой мускул. — Тебя только это интересует? — ухмылка не сходила с его лица. — Нет… Где я? — спросила Лухан и попыталась приподняться с холодной земли. Еще не совсем осознавая, что это не сон, и что она на пороге новой опасности. — Пойдем со мной, — сказав это для вида, мужчина, не церемонясь, взял девушку на руки и стремительно скрылся в темноте.       Лухан было пыталась вырваться, но тепло мужчины расслабило ее окоченевшее тело, и все, что она смогла, это сильнее прижаться к нему. Сил на сопротивление не осталось, как и желания.       Почувствовав, как ее опускают на землю, девушка тут же отпрянула от незнакомца, попутно осмотрев место, в которое он ее принес. Там не было ничего интересного: маленькая лежанка, костровище и мрак. — Что тебе от меня нужно? Почему я здесь? — собрав силы, прошипела пришедшая в себя девушка. Легкая пелена спала с ее сознания, а запах опасности ударил в нос, пустив адреналин по венам. — Накинь на себя, — сказал мужчина. Равнодушно достав из-под лежанки меховой комок, он кинул его обезумевшей от страха девушке. — Тебе нужно утеплиться. Сейчас я разведу костер, ты согреешься и мы поговорим. Я не причиню тебе зла, будь уверена. — А ты не хочешь одеться? — вновь спросила Лухан, мельком взглянув на обнаженного мужчину.       Девушка живо развернула комок, который оказался огромным куском кожи с шерстью, неумело сшитым то ли в платье, то ли в шубу. Запах от него шел не самый приятный, отчего Лухан слегка замутило, но холод все же был сильнее. Накинув на себя этот предмет лесного гардероба, она внимательно посмотрела на голого товарища, стоявшего перед ней. — Ох, извини, — сказал мужчина, а затем через секунду перед девушкой уже стоял вервольф, ростом под два метра. Зрелище перевоплощения было не самое приятное, отчего по телу пошла уже знакомая дрожь. — А просто надеть одежду не вариант? — недовольно буркнула Лухан. — Мы не носим одежду, — сказал мужчина, вернее то, что от него осталось. Огромными лапами он разводил костер, чирикая когтем об коготь в попытке высечь искру. — Если вы не носите, тогда, что это? — задала вопрос девушка и указала на бесформенное шерстяное нечто, надетое на нее. — Это я для тебя сделал. — Ты, я смотрю, подготовился. Но если ты думаешь, что я тебя боюсь, то ты ошибаешься! — дрожащим голосом проговорила Лухан, всем своим видом стараясь дать понять, что в ее голове нет места страху. Хотя, тот самый страх был слишком ярко нарисован на ее лице. — Я столько повидала за последнее время, что какая разница, какой волк передо мной стоит? — Я знаю, что ты храбрая. Но ты человек, сядь к костру, замерзнешь, — большое, двухметровое тело плюхнулось на землю. После нескольких неудачных попыток, ему все же удалось добыть огонь. — Скажи, зачем я тебе? — осторожно спросила Лухан. Присев у разгоравшегося костра, девушка вытянула ноги и задала вопрос, который ее интересовал. — Ты моя пара, — пожал плечами Северин. — Я… я не поняла, — абсолютно искренне ответила девушка. Удивительно, но Лухан в один миг перестала его бояться. Изумление и интерес сменили страх. — Ну вот, — как-то по-детски пробасил Северин. — Погоди, ты хочешь сказать, что ты тоже выбрал меня в свою пару? Но почему?! Ты же хотел меня убить!!! — воскликнула девушка, невольно вздрогнув, его слова привели в полное недоумение. — Не тоже. Я тебя выбрал первый, Аркелл украл тебя… — Северин говорил так спокойно, что казалось, он обсуждает погоду, а не жизненно важные вещи. - Я не хотел тебя пугать, и тем более убивать. Просто... Мне не хватает опыта общения с людьми. — А меня никто спрашивать не собирался! — Лухан гневно стрельнула глазами. Хотя где-то в подсознании ей было это немного приятно. Неприметная ученица в колледже, бедная сиротка стала яблоком раздора весьма могущественных существ. — Итак, почему я? Ты любишь меня? И тебя не смущает, что я немного беременная? — Хах… — вырвался легкий смешок из его уст. — Как много вопросов. У вас, у людей, всегда так все сложно. Нет, меня не смущает твоя беременность, для нас не бывает чужих детей, тем более, когда твой ребенок особенный. — Почему особенный? — перебила его девушка. — Он носит особый ген, думаю, ты знаешь, — как-то совершенно искренне он ответил невзначай. — Поэтому мне было велено выбрать тебя парой. И нет, я не люблю тебя. Это сложно объяснить твоим языком, а я его не слишком хорошо знаю. — И кем же было велено? — поинтересовалась девушка и вскочила на ноги и начала активно жестикулировать. — Погоди, погоди, дайка я угадаю… Наверное, это были старейшина. Вы такие предсказуемые.       Сжав губы, она осветила злобным блеском глаз все, на расстоянии нескольких километров. Отойдя на пару метров от костра, Лухан продолжила: — Я не вещь, чтобы вы меня делили! Вы посмотрите на себя! Вам же все равно на то, что чувствую я! И падать жертвой каких-то решений каких-то старейшин я не хочу! Всего доброго! — она развернулась, чтобы уйти, но кромешная темнота впереди оказалась весьма отрезвляющей. Остановившись, она замерла, спиной чувствуя прожигающее тепло двух желтых глаз. — Возвращайся, — как можно мягче произнес Северин. — Мне самому это не нравится. Но мы подневольные, мы живем ради своего рода. И это честь, что старейшины выбрали для меня тебя. — Почему честь? — скукожившись от холода, Лухан все-таки развернулась и сделала движение по направлению к костру. — Ты особенная. Тот, кого ты носишь в себе — это знак, ты как миссия! — Северин настолько театрально заходил вокруг девушки, что невольно вызвал у той улыбку. — Хватит издеваться надо мной. Я жертва случайности, которая попала в капкан родовых разборок непонятных существ. — Ты ничего не знаешь… — вздохнул вервольф. — Твой отец — волк из северного леса, твоя мать — девка легкого поведения. Я не знаю, как так получилось. Но ты дитя зверя и человека. — Ерунда! Я не обрастаю шерстью и даже не рычу. Я человек! — слова Вервольфа казались ей кромешным бредом. — Мы вели тебя с того момента, когда мать бросила тебя, оставила на смерть на окраине леса. Ты человек, несущий сильнейший ген. Просто так получилось, что ты всего лишь носитель гена, а не полноправный его обладатель. Но спящим в тебе, он полностью возродиться в твоих детях. — Господи, даже здесь мне не повезло. — вздохнула девушка и измененным голосом передразнила Северина: — «Ты всего лишь носитель…» — Но мы опоздали, Рагнар решил вопрос быстрее, послав своего такого же особенного пасынка, зная, что дите двух особей, обладающих этим геном, будет править в нашем мире. Ты носишь короля, — ласково и как-то совершенно по-доброму произнёс Северин, а затем аккуратно погладил девушку по животу. — У тебя будет мальчик… и… — Что такое? — Лухан испугалась внезапной паузе, возникшей у полумужчины. — И девочка! — В каком смысле? — У тебя два плода.       Почувствовал себя не совсем хорошо, Лухан аккуратно оперлась на пень, стоявший чуть поодаль от нее. — Так глупо получается… Я жду двоих детей. Отец которых меня ненавидит. Моя мать проститутка, отец волк. А дети мои несут в себе неведомую силу. Бред какой-то, — девушка пожала плечами. Хоровод мыслей в голове отозвался легкой болью в висках. — Ты хочешь провести жизнь со мной, не любя? — Не хочу! — несмотря на устрашающий вид, Северин был просто большим мальчишкой. — Но пойми, мы избегаем чувств, мы не такие как те, очеловеченные. Мы живем инстинктами. Мы звери.       Северин заметно погрустнел, его огромные плечи сжались, а звериная голова опустилась вниз. Перед девушкой оказался не могущественный страж этого леса, а понурый, сгорбленный человек, в шкуре волка. Он был опечален. И эта очевидная печаль тронула сердце девушки. — Тебя что-то тревожит? — подвинувшись ближе к зверю, спросила она. — Нам нельзя любить, — ответил он. Взявшись своими огромными, покрытыми густой шерстью руками тоненькую веточку, мужчина стал бесцельно выковыривать из костра горящие угли. — А ты хочешь этого? — Я уже… — Это же прекрасно! — откровения этого опасного зверя, который без проблем мог разорвать ее в любой момент, дали какой-то странный прилив сил. — А она тебя любит? — Любит. — Так почему же вы не вместе? — Нельзя. Это запретная любовь. — Она человек? — Нет. — Тогда я ничего не понимаю. — И не нужно, — вставая, Северин протянул руку девушке. — Пойдем, я познакомлю тебя с остальными. — С остальными? — протянутая девичья рука резко вернулась обратно и прижалась к груди. — Да. Для начала я хотел познакомить тебя с собой, чтобы ты перестала бояться. Проснись ты там, успокоить тебя было бы сложнее. Будь уверена, они не причинят тебе зла.

***

      Стремительное опустошение бутылки с виски предвещало откупоривание новой. Боль в висках усиливалась. Откинувшись на спинке кресла, он закрыл глаза, проведя рукой по лицу. В голове творился бардак, ровно такой же, как и в его доме.       Поняв, что на этот раз он проиграл, мужчина, не задумываясь, выпустил зверя наружу, уничтожая все, что видит: стол был разбит в щепки, в экране телевизора зияла дыра от запущенного в него графина. И сейчас, сидя среди созданного им хаоса и осушая очередную бутылку, он признался сам себе в своей несостоятельности. Все, что так скоропалительно строил Рагнар, развалилось в одночасье. Он вожак, пример для многих, обделался, как человеческий щенок. Людишки, они такие слабые, такие немощные. И он. Он стал слишком человечным. Но не только это его тревожило. Он перестал чувствовать рядом клокочущую жизнь его наследников. Он привык к ней, она подпитывала его волчью сущность.       За спиной не было его стаи, племени, преданных ему людей. И бой предстояло принять в одиночку.       С каждой новой порцией алкоголя он поглощал новую порцию боли, жжением разлившуюся внутри и отозвавшуюся горечью во рту, которую хотелось сплюнуть. Сплюнуть вместе с разочарованием в себе.       Лухан Линарес… Она всегда была в зоне видимости, всегда где-то рядом, всегда была его.