***
Весь оставшийся день Блас провел с Пабло, объясняя все тонкости перевоплощения. А Лухан с Мариссой болтали без умолку, вспоминая колледж. Марисса рассказала ей, как Мануэль изменил Мии с какой-то девицей, Лаура ходит в трауре по Маркусу. Рассказала также, что весь курс снова ополчился на Пилар, за очередной ее донос на них Гитлеру, их директору. Впрочем, в колледже кипели привычные уже страсти, которые были слишком далеки от Лухан и ее новой, взрослой жизни. После ужина, наспех приготовленного Лухан, у Пабло поднялась температура, его кожные покровы покраснели, а сам он то и дело бегал в туалет, так как весь желудочно-кишечный тракт дал слабину. — Лухи, мне кажется, или он отравился твоей стряпней? — прикладывая холодную тряпку ко лбу юноши, изрекла Марисса. — Я… я. — Нет. Это норма. Его организм перестраивается, — перебив Лухан, с чувством знания дела, сказал Блас. Та лишь одарила его благодарным взглядом. Немного помолчав, мужчина обратился к Мариссе: — Андраде, вам не пора в колледж? — Не пора! — отрезала она. — Во-первых, у нас выходной. Во-вторых, у меня разрешение. В третьих, я с тобой их наедине не оставлю, что-то вы, сеньор Эредия, на них плохо влияете. — Как ты ее терпишь, Бустаманте? — нахмурив лоб, спросил Блас, но заметив, как по телу парня начали синеть и вздуваться вены, он резким тоном обратился к девушкам: — Поднимайтесь в комнату! — Но почему? — удивилась Лухан — Живо! — Блас перешел на крик. — Я останусь здесь и не сдвинусь с этого места! — очередной раз воспротивилась Марисса, вцепившись в руку Пабло. — Если ты хочешь быть растерзанной своим любимым, оставайся! — в голосе мужчины звучали стальные нотки. — Пойдем, Марисса, нам и вправду сейчас лучше не мешать, — взяв подругу за руку, девушка силой повела ее к лестнице. Но дикий крик Пабло, проникший прямо под кожу, заставил их остановиться и оглянуться. — Уходите! — Блас буквально толкнул девушек вперед, сам же кинулся к парню, лицо которого приобрело бордовый оттенок. Недолго думая, мужчина в ящике нашел веревку и стал привязывать руки Пабло к заранее заготовленным стальным крючкам, торчащим из дивана. — Погоди, Андраде, привяжи ноги ему! Через пять минут парень лежал плотно зафиксированным. Его глаза стали полностью черные, зловещие, а челюсть деформировалась. От увиденного девушки потеряли дар речи. — А теперь запритесь в комнате и не выходите, пока я вам не разрешу, — обменявшись взглядом, они резво побежали наверх, так как зрелище это было действительно устрашающим. — Я сплю, я сплю… — метаясь из угла в угол комнаты, повторяла Марисса, громко вдыхая и выдыхая. — Лухан, ну скажи, что это сон! — Это не сон… хотя я сама бы рада проснуться и забыть все это… — мягко приземлившись на кровать, еле слышно проговорила девушка, закрыв глаза. — Как думаешь, что они там делают? — подсаживаясь к подруге, довольно опечаленным голосом спросила Марисса. — Наверное, Пабло обращается, я не знаю. Но я знаю одно: все будет хорошо, — Лухан заключила весьма расстроенную девушку в свои объятия. — Знаешь, Лухи, я боюсь потерять Пабло. Мы с ним такие разные, но я люблю его..... — Я знаю… Но, Марисса, посмотри на это с другой стороны: теперь у тебя особенный парень, и я точно знаю, что он тоже тебя любит, — погладив подругу по голове, Лухан прилегла на спину. Марисса тут же последовала следом и поместила свою голову на ее плечо. — Я знаю, что он любит. Но как нам все продолжать, если мы раньше были разными, то теперь-то совсем… — Мы с Бласом тоже разные, но это не мешает мне вынашивать от него ребенка. — Ты думаешь, у него к тебе есть чувства? — немного приподняв голову, Марисса заглянула в глаза подруги, чем весьма ее озадачила. Вопрос чувств надоедливого старосты никогда раньше не поднимались. Мужчину рассматривали лишь со стороны ненависти, неприязни. — Нет, точно нет. Он этого и не скрывает. — А мне кажется, что есть. Лухи, вспомни, нам на литературе рассказывали, что волки и лебеди выбирают себе пару один раз и навсегда. А ты беременна от него, получается, ты его пара, — что-что, а логика Мариссе поддавалась отлично. — Нет, ты не знаешь… — привстав на кровати, Лухан вздохнула. — Его заставили зачать со мной ребенка. Это не его выбор… Марисса привычно нахмурила брови, ее круглые темные глаза сверкнули недобрым блеском. Девушка не умела скрывать эмоции, которые у нее менялись крайне быстро. — Я думала у нас в колледже Гитлер, а тут все серьезнее. Да как они смеют решать чужие судьбы? — взяв подругу за руку, девушка, выждав паузу, аккуратно спросила: — Лухи, а ты любишь Бласа? — Я люблю… — слова подруги прозвучали как гром среди ясного неба. Лухан же, покраснев от внезапного признания, кротко продолжила: — Только какой в этом толк? — И в правду… — пожала плечами Марисса и постаралась как можно быстрее перевести тему: — Лухан, может, спустимся? — Не думаю, что это хорошая идея. Все таки все очень серьезно, неужели ты не понимаешь? — вездесущность подруги уже порядком одолела Лухан, и все, что ей сейчас хотелось, это просто отдохнуть. — Наверное, ты права. Между тем в гостиной два волкоподобных существа при помощи зрительного контакта что-то долго выясняли между собой. — Превращайся обратно! — приказал Блас после того, как принял человеческий облик. — Только не спеши, контролируй свое тело. Вдох. Выдох. Давай, как я тебя учил. В глазах зверя, стоявшего напротив мужчины, читалась паника и непонимание. Неуклюже повернувшись, хвостом он снес все, что стояло на журнальном столике. — Так, Бустаманте! Спокойнее! — мужчина выставил перед собой руки. — Помни, не сила управляет тобой, а ты силой! Закрой глаза и сконцентрируйся на своем человеческом обличье! Услышав мужчину, зверь как-то по-детски зажмурился, и уже через минуты перед Бласом стоял человек, который в ту же секунду рухнул на диван. — Тяжело… — мокрое от пота лицо подтверждало вывод Пабло. — По началу — да. Но на самом деле, перевоплощение проходит легко. Когда ты хочешь стать вольфом, ты всю свою мозговую активность направляешь на концентрацию образа. Именно это заставляет включить процесс обращения. Гораздо сложнее управлять той силой, что рождается в тебе, когда ты меняешь свой облик, — жестикуляцией Блас помогал доносить до парня смысл сказанных им слов. Взяв паузу и налив в стакан виски, Блас парой глотков осушил его. — Для того, чтобы владеть собой в форме зверя, ты прежде всего должен научиться владеть собой в форме человека. Сказав это, мужчина закрыл глаза, и уже через пару секунд перед Пабло стоял огромный волк. Затем он снова закрыл глаза и приобрёл форму полуволка, получеловека — огромного существа под два метра ростом, с частично покрытыми шерстью руками, ногами и торсом. Он как ни в чем не бывало подошел к столу и налил себе еще немного виски. Подняв стакан, он вылил его содержимое впасть. Закрыв в очередной раз глаза, он предстал перед удивленным парнем снова человеком. — Видишь, я в любом состоянии могу контролировать себя. Будь я волком, вервольфом или человеком, я всегда знаю, что мне нужно. Никакой инстинкт внутренней силы не властен надо мной, потому что я стою во главе этой цепочки, — присев рядом с парнем, он продолжил: — Тебе предстоит работа над собой, над своим характером. Не вздумай перевоплощаться сейчас без веской причины. В форме зверя ты опасен, а мне ничего не стоит перегрызть тебе глотку, потому что внутренняя сила без разума ничто. — Я все понял. Спасибо, что возишься со мной, — до Пабло только что дошло, какой же на самом деле его староста. Когда все маски сброшены, стало совсем очевидно, что он куда более глубокий человек, чем обычный ворчливый работник колледжа. — Сходи в комнату к девочкам. Они наверняка волнуются. И не затягивай со сном, тебе нужно восстановить силы.***
— Пабло! — Марисса кинулась на шею вошедшему в комнату парню. — Почему ты ходишь? Тебе нужно лежать! — Все в порядке, не волнуйся за меня. Я пришел пожелать вам спокойной ночи, — Пабло хотел что-то добавить, но влажные губы Мариссы не позволили это сделать. — Эй, потише! Вы не одни в комнате, — решила дать знать о себе Лухан, с минуту наблюдавшая за страстным поцелуем влюбленных. — Пабло, а где Блас? — Он уже ушел спать. Я тоже пойду, наверное. Выходные промчались совершенно незаметно и виной тому был Пабло. Все разговоры, все действия сводились к нему и его новой сущности. Когда Блас посчитал, что юноша уже готов к самостоятельному существованию с ней, дав указания, он отвез влюбленную парочку в колледж. Сам же никак не спешил возвращаться домой, ведь там ждала его она. Она и ее назойливые вопросы. Его коробило от мысли, что девчонка влюблена в него, и уж в этом он нисколько не сомневался. Его страшило это чувство. Любовь… Какими же слабыми она делает людей, уязвимыми, зависимыми. Ему-то не знать, одинокий волк, хищник, вожак своей стаи, пусть и временно в изгнании. Самый сильный, храбрый. Как же легко он мог лавировать среди людей и зверей. Везде он был свой. Но выбора у него не было, поэтому педаль газа дала отсчет минутам до дома.***
— Кто ты?