Соседка

Зелдрис       Я не мог понять, сплю или нет. Все было настолько живо и ощутимо, что мало походило на сон. Да даже если это сон, тогда молю, не будите меня.       Элизабет сидела на мне, слегка нависая и хитро улыбаясь. Ее волосы касались моей груди, а в ее глазах плясали несвойственные ей черти. Сейчас она не казалась той милой растяпой, какой всегда была. Теперь она была сексуальной, манящей и роковой. Я нервно сглотнул. Только спустя некоторое время понял, что на ней ничего нет. И на мне ничего нет. Что за черт здесь происходит?       Она еле коснулась холодными пальцами моего лица, убирая с потного лба прилипшую челку. Огонь в ее глазах завораживал, и я поддался этому гипнотическому воздействию, напрочь забыв о дыхании. Элизабет начала медленно склоняться надо мной, пока ее лицо не приблизилось на опасно близкое расстояние. Я чувствовал ее горячее дыхание на своей коже, и рассудок помутился. Черт, я так больше не могу. Если она хочет этого, значит, так тому и быть.       Только я хотел взять инициативу в свои руки, понял, что не могу эти самые руки поднять. Они будто свинцом налились. А Элизабет тем временем продолжала хитро улыбаться, едва касаясь своим лбом моего.       — Зелдрис, у тебя жар! Тебе нельзя сегодня выходить из дома! — прозвучал обеспокоенный голос Эли. От былой похоти в глазах не осталось ни следа. Я проснулся.       Открыв глаза, увидел знакомый потолок и нависающую надо мной Элизабет. В руках она держала мокрое полотенце, которое тут же положила мне на лоб. Оно неприятно охладило кожу, пуская дрожь по всему телу. Только после этого я понял, насколько мне было в этот момент плохо. Головная боль сверлила в висках, тело колотил озноб, а в горле пересохло. Вчерашний ливень не остался незамеченным.       Попытался приподняться, да только руки в локтях подкосили, и я рухнул обратно на подушку. Слечь с болезнью сразу после перевода на новое место работы было плохим вариантом. Нужно взять себя в руки, чесать на работу и надеяться не сдохнуть на дороге.       — Лежи и не дергайся! — раздался приказной тон. Элизабет строго смотрела на меня, уперев руки в бока. В такой позе она выглядела забавно. Словно злой тушканчик.       — Это очень заманчиво, но мне нужно собираться на работу. В следующий раз обязательно воспользуюсь твоим предложением, но не сегодня, — попытался обернуть все в шутку и встать с кровати, но слабость во всем теле не позволила даже подняться на ноги. Стало стыдно за свою беспомощность.       — Это не предложение, а приказ! И можешь не волноваться по поводу работы. Я написала сообщение в школу, что ты болен. В ответ пришло это, — она протянула мне мой мобильный телефон. На экране высветилось сообщение от ректора с пожеланием скорейшего выздоровления. А эта девушка зря времени не теряла. Да моя мама и то вела себя скромнее по отношению ко мне и моей личной жизни.       — Лежи, отдыхай и ни о чем не волнуйся. Я о тебе позабочусь, — с этими словами она сменила полотенце у меня на лбу и вышла из комнаты, оставляя меня одного.       Если подумать, отдых бы мне не повредил. В последнее время жизнь все больше и больше смахивала на американские горки без возможности остановиться. Раз появилась вполне легальная возможность провести день дома под чутким вниманием милой соседки, то не вижу смысла отказывать себе в удовольствии. Поэтому, устроившись поудобнее, решил немного вздремнуть.       Проснулся спустя час от непонятного шума, похожего на стук тарелок. На этот раз я смог подняться с кровати, хоть и не без труда. Майка вся насквозь промокла от пота, и я, недолго думая, стянул ее с себя. Взяв ее в руку, вышел из комнаты, чтобы бросить вещь в стирку, но тут мой взгляд привлекла Элизабет. Она непонятно зачем залезла на барный стул и что-то пыталась найти на верхних полках кухни. И, черт возьми, она залезла на самый неустойчивый стул.       Дальше все произошло слишком быстро. Стул под Элизабет пошатнулся, и она потеряла равновесие. Я не понял, как оказался рядом за столь короткое время. Пришел в себя, когда почувствовал приятное тепло в своих объятиях. Стул завалился на бок, с верхних полок с грохотом упала кастрюля, а в мои руки приземлилась Элизабет. Странно, но в тот момент, когда смог поймать ее, почувствовал облегчение. Но вместе с тем вернулось мое плохое самочувствие, потому меня подкосило с хрупкой ношей на руках. Я уперся спиной об стену и медленно сполз по ней на пол, но Элизабет из объятий не выпустил.       Она со страха вжалась в меня, зажмурившись, но спустя пару минут открыла глаза и тут же залилась краской. Как оказалось, я смутил ее голым торсом и тем, как крепко прижимал к себе. Наша поза в тот момент выглядела неоднозначно и вызывающе. Да и плевать. Уж лучше так, чем перелом или свернутая шея.       — С-спасибо, — сказала она, заикаясь, — но как же твое самочувствие?       — Ерунда, зато ты цела осталась. Сваришь мне бульончик в качестве награды за спасение?       — Конечно! — Элизабет оживилась, и весь остаток дня я нежился в ее заботе и внимании.