***
Я вызвал такси, выпытал адрес этого паренька и отправился с ним к указанному месту. По дороге он превратился в немую тряпичную куклу, у которой только глаза двигались и всё. Когда нас привезли к конечному пункту, я не поверил своим глазам. Передо мной высился в бехлюдной темноте недоособняк с прилегающей подъездной дорогой и аллеей, выглядящей на миллион. - Ты – пранкер или что? Если это второй твой трюк, то я брошу тебя здесь. - Не-е, я здесь жи… - договорить парень не смог из-за приступа рвоты. Теперь он ещё и гадит на газон. Чем он лучше обычных пьяниц? Свет на первом этаже горел, и я скромно постучался, держа еле живого парня под локоть. Дверь отворилась и на пороге взволнованная женщина ахнула при виде нас. - Извините за позднее… - Бертольд! – крикнула в дом женщина. - Если это не ваш знакомый, то я могу его передать поли-... Женщина, не дождавшись помощника, приняла бездыханное тело из моих рук. - Боже мой, Акира вернулся. Прошу, входите. - Я не…, - мои попытки ускользнуть от них окончились провалом. Я стал ночным нежданным гостем… - Мы очень благодарны вам, ведь вы помогли нашему сыну, - женщина, представившаяся как Аманда, сидела со мной в столовой, пока её супруг разбирался с сыном наверху. Никаких криков и звуков, абсолютная тишина, в которой, казалось, не было ни одного живого существа. – Он сложный ребёнок. Почти всегда сбегает из дома, а потом заявляется… таким. Она изливала мне душу или пыталась оправдаться? В любом случае, мне неинтересны чужие судьбы, когда моя еле-еле держалась на плаву. - Такое часто случается, но любое дело можно поправить. - Ответьте мне на один вопрос: почему вы не прошли мимо него? – хозяйка дома отвела грустный взгляд, теребя в руках платок. Сколько слёз она сегодня выплакала? Судя по красным глазам - много. - Он немного бунтовал в баре, поэтому я его вывел. - Но вы проводили его до дома. - Мне показалось, что оставь я его на улице одного, то он бы мог причинить кому-нибудь вред. Как врач, я не могу позволить такому случиться. Вот и всё. - Вы… замечательный человек, Теодор. Пусть небеса всегда будут благосклонны к вам. Как иронично, что с этими словами Аманада запоздала: небеса обрушили разом на меня весь свой гнев. И теперь я пытался собрать себя воедино после этой бури.***
Я видел их только раз, но даже этого им хватило, чтобы устроить встречу во второй раз. «Как они узнали мой номер?» - недоумевал я, получив сообщение от женщины неделей позже. Аманда мягко и деликатно упрашивала о встрече, но я так же искусно отказывал ей. Продолжалось это перетягивание каната неделю. Женщина вцепилась в меня мертвой хваткой и присылала каждый день сообщения, чем порой отвлекала от дел. «Неужели я вам так нужен вам?» «Вы просто не представляете как!» Мне незачем было мучить бедную женщину, поэтому я согласился. Во второй раз я не поехал в резиденцию богачей; установил место встречи на нейтральной территории, надеясь, что всё пройдёт быстро. Но не там-то было… Аманда явилась в роскошном чёрном платье, сияя бриллиантовым колье на шее. Я будто её на торжественный приём пригласил, а не в ресторан среднего класса. - Добрый вечер, - я встал, помогая ей сесть, за что она меня одарила улыбкой. - Добрый, Теодор. - Можете называть меня Тео. - Если вам так угодно. Пока женщина изучала меню, я сделал заказ, ожидая важного разговора. - Так зачем я вам понадобился? У вас наверняка есть веская причина, почему вы обратились ко мне. - Я не хотела начинать прямо с козырей, Тео, но раз вы просекли уже всю суть, тогда не буду лукавить. Вы и вправду нам нужны. Мне и моему супругу. - И в чем же вы нуждаетесь? Вряд ли это семейный врач. Я не практикую данную область медицины… - Это лично моя просьба к вам. Вероятно, сантименты, не более, однако… Не хотели бы вы работать на нас? В качестве личного надзирателя за моим сыном. - Что-о? – будь у меня во рту сейчас что-то, я бы не смог сдержаться и выплюнул бы всё это. Мне кажется или судьба подкидывает мне одни и те же грабли? – Вы не к тому человеку обратились… - Тео! На вас вся надежда! Мой сын совсем отбился от рук, а в силу его возраста мне уже бесполезно запирать в комнате. - Я не работаю в качестве сиделки или няньки, - ощущение, что со мной проворачивали какую-то несмешную злую шутку, а за занавесом снимали на скрытую камеру. - Вам и не обязательно присматривать за ним всё время. Так, пару раз в неделю, когда он покидает дом. Вы могли бы сопровождать его. - Вы не отдаете отчет своим словам. - Как раз-таки я знаю, о чём говорю! Тео, отчаявшейся матери нечего терять, кроме своего сына. А я уже его теряю. - Сколько ему лет? - Двадцать два. - Это перебор! Прошу меня извинить, миссис Оуэн, но вы кажется запоздали с воспитанием. В двадцать два дети живут уже отдельно и не отчитываются перед родителями. И уж тем более родители не нанимают нянек, чтобы следить за их детьми… - Теодор, у него биполярное расстройство. Вы, как врач, должны быть осведомлены, что психические расстройства в любом возрасте делают человека порой недееспособным. - Я знаю, что такое «бар», но это не моя специфика… Если вы надеялись, нанять врача для постоянного наблюдения за вашим сыном, то обратитесь к психиатру с подобным предложением. - У нас есть врач, но врач не может сопровождать нашего сына везде, куда он сунется. Пожалуйста, подумайте над этим предложением. Я не тороплю вас. И просто знайте, что вы в праве потребовать любое условие со своей стороны. А мы также гарантируем вам зарплату за вашу работу. Столько, сколько вы посчитаете нужным. Я провел час в компании Аманды – женщины, нуждающейся в ком-нибудь, кто спас бы её сына и направил на путь праведный. Но когда я сам брожу в тени, кого я смогу спасти?***
Я не мог согласиться, но и отказывать не спешил. Женщина мучилась, и это бросалось в глаза сразу же. Поэтому я ждал, когда мой внутренний голос скажет контраргумент, чтобы принять её предложение, но ответ пришёл извне, после которого я моментально написал Аманде. Произошло это на базе. Декабрь. Снежный безветреный день. И фура с женщинами и детьми, прибывшими из Ирана. Я какого-то чёрта вместе со всеми встречал машину с грузом, хотя это вообще было не по моей части. Сигард выглядел как никогда довольным и, вероятно, после этой партии наркотиков, на базе снова устроят праздник, отдав дань тем, кто их снабжает деньжатами, то есть торчкам и барыгам. Погода стояла что ни на есть праздничная: снег падал хлопьями, и словно волшебное покрывало, устилал всё вокруг. Город сменил повседневный прикид на рождественский: гирлянды, фонарики, ёлки, подарки. Всё было пропитано духом Рождества и отдыха в кругу семьи, но мне до этого никакого дела не было. - А вот и они! – кто-то радостно воскликнул, указывая на плетущийся большегруз с тентом. «Неужели она под завязку набита наркотой? Или спрятана в ящиках с фруктами? Или…» - Теодор, помнишь, я говорил, что тебе предстоит много поработать в этот раз? – Сигард обратился ко мне, пока его подчиненные разбирались с транспортом. - Да. - Так вот, увеличу твою долю, если ты справишься за четыре дня. Огромная махина удивительно ловко вписалась в ворота, и все мигом облепили её со всех сторон. Я проследил за глазами старика и увидел за раскрывающимися створками ряды ящиков с фруктами, а за ними прятались... дюжины женщин, закутанных в платки, и пару ребятишек, прижимающихся к ним. В тот момент на мой мир обрушилось чёрное пламя, которое выжгло всё живое. Не нужно описывать чувства, с которыми я оперировал напичканных пакетиками с героином женщин. С каждой новой пациенткой на моем столе, во мне умирало безвозвратно что-то очень ценное. По завершению своей миссии я поклялся себе, что уйду отсюда любой ценой. И даже Сигард с пистолетом наперевес не стал бы преградой… Рождество я провёл в обнимку с бутылкой. Сестра звонила пару раз, но я смутно помнил, что говорил ей. Время разделилось на два периода: когда неописуемо болела голова и рвало и когда наступала непроницаемая темнота. Напиваясь, я переставал существовать, становясь трезвым, я начинал страдать от похмелья. Вот и все праздники. Аманда вывела меня из плачевного состояния, напомнив о своём предложении. Наверное, если бы не податливое самочувствие и не происшествие накануне Рождества, то я бы отказал ей и заблокировал номер. Но после дюжины иранских женщин я был намерен избавиться от влияния мафии над собой. Но пока мало понимал, что для моего освобождения требовалось. Третья встреча прошла у них дома, в кабинете мистера Оуэна со всеми формальностями и договоренностями. - Повторю ещё раз для всей ясности: ты будешь привязан к Кристиану, и в любое время суток должен будешь сопровождать его. Ты не сможешь так просто покинуть его. Ты должен быть в ясном уме рядом с ним, удерживать его от безрассудных поступков, защищать и доставлять домой, в случае необходимости оказывать медицинскую помощь, избавляться от любых искушений, которые могут навредить ему или окружающим. - Я всё понял. - Ты будешь прислуживать, как пёс, Тео, разве хочется тебе этого? Я молча смотрел перед собой, зная, что синяки под глазами не вселяли уверенность в мистера Оуэн. - В обмен на одно условие. - Говори. - Вы поможете мне зачистить следы и укрыться от одной банды. Аманда чуть не поперхнулась воздухом, а Бертольд вытаращил глаза, едва сохранив самообладание. - Ты шутишь? - Если бы это была шутка, я бы не сидел здесь. Не от хорошей жизни я иду наниматься в няньки ко взрослому ребенку. - Хорошо, Тео, давай это обсудим. Без тайн и прикрас. Больше часа мне потребовалось на то, чтобы рассказать историю о себе и том, как я попал в лапы Сигарда. - Благодаря своему бизнесу я имею много связей повсеместно, но не уверен, что хоть часть из них поможет тебе. - Я просто хочу отцепиться от них и жить свободно, - выдохнул я, осознавая, что мысли обо всём этом хранились тяжким грузом на душе и теперь я наконец сбросил надоедливые камни с плеч. - Я помогу тебе, но, пока не узнаю у своих знакомых, как это сделать, тебе придется продолжать в том же направлении, что и прежде. Хоть это и чудовищная ситуация – работать на преступников. Тебе ради всех живых придется ещё побыть с ними. А потом мы тебя вытащим. Рано или поздно. Я хотел ему верить, поэтому проглотил слова, смакую сладкую ложь. Я и вправду отцепился от мафии, но большой ценой…***
Все понимали – и Аманда и Бертольд – что пока на мне стоит клеймо соучастника, я не могу везде светиться и быть в центре шумных сборищ. А их сын как назло рвётся в эпицентр событий. Поэтому на начальном этапе мистер Оуэн сделал самое необходимое – подчистил моё досье, заглянул в полицию и удостоверился, что я ещё не был заподозрен ни в одном деле. Мафия и правда действовала аккуратно, зачищая любые следы. - Тебе придётся самому от них уйти. Привлечь полицию к этому делу не получится – ты сам знаешь, что из этого получится. - Да, я попаду за решетку вместе с ними, а учитывая, что они связали меня по рукам и ногам… - У них ещё что-то есть против тебя? - Они завели на меня банковский счёт, куда перекидывают мою «зарплату». Мужчина глубоко вздохнул. Теперь и он понимал, насколько сильно я погряз в их группировке. Меня можно вытащить из болота, но только если отрубить ноги. Целиком я не выкарабкаюсь. - И как много там? - Чуть меньше полмиллиона евро. - За семь месяцев?! Это... много. - Да, я знаю. - Скажи, что ты не пользовался этим счётом. - Так и есть. Деньги ни разу не снимались. Я же не идиот, чтобы пользоваться деньгами, на которых кровь людей. - И правильно, что так сделал. Тебя будет запросто повязать по наличию одного только банковского счёта. Пусть остаётся так, как идёт. Тебе надо подготовить почву для ухода. Если они будут преследовать тебя, что будешь делать? Я пожал плечами, рассматривая на рабочем столе фотографию Бертольда с коллегами. Под покровом мантии из денег и статуса - спокойно ли проходил их путь или жизнь также поматала их, как и меня?***
Супруги Оуэны устроили приём в своём доме, но это было лишь предлогом. На деле на этом вечере мне предстояло официально познакомиться с Кристианом, да так, чтобы сразу втереться в доверие и стать ему «другом». Как и ожидалось от знатной семьи: скромный приём для близких людей смахивал на небольшой дворцовый банкет с живой музыкой и шикарным застольем. Передо мной впервые оказались деликатесные блюда и полная сервировка стола по этикету. Я даже растерялся. С начала вечера я ни разу не встретил в десятке людей сына Оуэнов, а потом Аманда сообщила мне, что Кристиан упрямится и не желает спускаться. - Тогда передайте ему, что кое-кто пришёл за своим долгом. Я поправил бабочку, которая ощущалась как удавка на шее. Костюмы я отвык носить. Как ожидалось от заносчивого горделивого паренька: он спустился спустя пару минут, в наспех застёгнутом пиджаке и без бабочки. Аманда сияла радостью. - Ну и где тот, кому я якобы должен? – речь парня так и сочилась желчью, но я только усмехнулся, предчувствуя заманчивую игру на ножах. - Добрый день, Кристиан. Сколько времени уже прошло. Я надеюсь, вы отучились пачкать газоны своей матушки, - произнёс я, и на мой голос обернулся с самодовольной рожей Кристиан. - Мы знакомы? - Должникам не престало забывать лица их спасителей. - Мам… - Это Теодор Шнайдер, Кристиан. Он однажды сопроводил тебя до дома. - Не утруждайтесь, миссис Оуэн, объяснять пьянице о тех моментах, которые он потерял в беспамятстве. Ведь ты именно такой, Кристиан? Парень оскалился, как своему заклятому врагу, а я ему в ответ. Если я сегодня подерусь, то этот вечер можно будет считать успешным. Я давно не выпускал пар... С уходом матери парень снял с себя маску гостеприимства. Моментальное преображение из маменькиного сыночка в цербера. Если бы не укладка и не дорогой костюм, то я бы посчитал его скинхедом. Всё, что он мог, это огрызаться и бросать слова на ветер. Его показушничество, вероятно, многие прощали из-за статуса и денег, но в моём случае я не мог терпеть ни первое, ни второе. Девушки, наверное, и вовсе падали ему в ноги от напускной крутости. - Послушай, пацан, все твои угрозы для меня пустой звук. Я знаю, что могу уложить тебя на лопатки, едва ты досчитаешь до трёх. Поэтому давай закончим этот фарс и перейдём к сути. - А тебе палец в рот не клади, - усмехнулся парень, беря с подноса горничной бокал с шампанским. – Говори. - Тебе лучше прекратить игры с жизнью, иначе в следующий раз ты сыграешь в ящик. - Какое громкое заявление. И с чего это ты решил, что мне нужен твой совет? - Просто говорю то, что вижу. От передозировки или от чужой руки, но судьба – злодейка: опомниться не успеешь, как одной ногой уже в могиле. Почему он не ценил то, что имел? Почему прожигал жизнь, хотя у него не было на то причин? Чем-то он был похож на прежнего меня. И это жутко бесило… Приём закончился хмуро и уныло. С Кристианом мы подружиться не сумели, а Аманда так на это рассчитывала. Гости не отличались особым рвением со мной пообщаться, поэтому остаток вечера я просидел в одиночестве, а после уехал домой. На следующее утро меня ожидал сюрприз. Аманада написала, что Кристиан всё утро болтал без умолку обо мне, но это правда было в плохом свете. Но, как она отмечала, такого энтузиазма он давно не выказывал после встречи с кем-то. Она предложила еще раз увидеться с ним. Но я даже не представлял, как с таким избалованным ребенком можно найти общий язык. Ему ведь двадцать два, а ведёт себя как напыщенный индюк. В то же время я решил оборвать все связи с мафией. Смело заявил Сигарду, что хочу уйти и прекратить деятельность на базе. Он воспринял это легко, но выдвинул непосильное для меня условие: найти врача подстать мне и привести на базу. Быть заложником или сделать кого-то вместо себя жертвой – лестница с обоюдно острыми перекладинами, по которой я карабкался наружу…***
Подвернулся случай увидеться с Кристианом ещё раз: он сильно рвался на ночные приключения, а Аманда закатила ему истерику, в конце которой было одно условие – он пойдет, если только я буду рядом с ним. На том они и условились, и в двенадцать часов ночи я ехал на место встречи, недовольный тем, что меня выдернули из постели. Клуб в одном из самых худших районов Франкфурта. Очевидный выбор с его стороны. Я знал, от каких монстров мне предстояло оберегать Кристиана, и самый страшный среди них – искушение. Принять наркотики, смешать весь алкоголь, что есть в баре, в своём желудке, нарваться на драку, кого-то убить – всё это мог сделать юный неокрепший ум. Поэтому небеса сегодня сжалились над Кристианом, и рядом с ним оказался я. Любое появление этих монстров я быстро устраню и увезу его отсюда так быстро, что он даже не заметит. Вместе с тем, я подумал, кого мне следует искать на замену себе. Того, кто хочет легких денег, кто готов поставить жизнь на кон, кто играется с судьбами, как Кристиан. У кого нет ни капли ответственности и нравственности. Словом такой же торчок, только врач. - Слушай, - обратился я к Кристиану. – А у тебя среди знакомых нет врачей? - Есть только знакомый, который не окончил. Его выгнали, когда он забил на учебу на третьем курсе. - Случайно не из-за разгульной жизни? - Оно самое, - произнёс на выдохе парень, опрокинув в себя рюмку текилы. - То, что надо, - ухмыльнулся я, жестом сказав бармену больше не наливать Кристиану. – Познакомишь?***
Мой план, хоть и рискованный, завершился удачно. Я познакомился с парнем, рассказал ему о легкой наживе и возможности торчать круглый день, а у того сразу глаза загорелись. И даже не важно ему было слушать рекомендации по работе с людьми. Я привёл его на базу, познакомил с Сигардом, но тот остался неудовлетворенный моим выбором. - Если он продержится здесь хоть три месяца, это будет уже успех. Я понимал его недоверие: сам бы не стал брать такого утырка, как этот Сэмюэл, у которого словарный запас состоял из пяти слов. И даже не мог показать, с какой стороны расположена печень. Идиот. - Если ты не будешь аккуратен с пациентами, то Сигард урежет тебе выплаты до минимума и будет колотить, пока не научишься правильным вещам, - сказал я пареньку, когда покидали базу. - Я понял. Сегодня же потренируюсь на размороженной курице, - усмехнулся парень, и я пожалел о том, что подставлял всех тех, кто окажется у него на хирургическом столе.***
Я не мог поверить, что освободился от них, поэтому всю неделю ходил в ожидании звонка от Сигарда. Однако его всё не было. Только спустя месяц я вздохнул полной грудью. Листая снимки из вуза, я ощутил сильную разницу между тем беззаботным парнем и нынешним, у которого стойко держались синяки под глазами. Я понял, что попал в ловушку, из которой мне не позволял выбраться разум, напоминающий мне обо всех деяниях. В двадцать шесть я получил диагноз «депрессия»… Я случайно встретился со знакомым психологом и буквально упал ей в руки со всеми своими тараканами в голове. Молодой я подумал бы, что врач, лечащий другого врача, – это ирония, особенно если вторым врачом оказался бы я. Но как показывала практика в последнее время, всё, что мы не хотим иметь в своей жизни – по итогу притягивается. Консультации у Элен, приём таблеток, встречи в доме Оуэнов – день изо дня я следовал одним и тем же маршрутом, начисто потеряв мотивацию к жизни. Мы с Кристианом в этот период были на гребне одной волны. Его мания сменилась депрессией, и я со своим диагнозом подпитывался его атмосферой. Два брата по несчастью нашли себя и деградировали вместе в одной комнате. Пока я лечился, я не мог помочь Кристиану, поэтому и Аманде с Бертольдом не мог обещать скорый результат. Но спустя пять месяцев я пришёл в норму: выбросил рецепт таблеток, на хорошей ноте завершил консультации у Элен, которая стала мне боевой подругой, и с решительным настроем вернулся в дом Оуэнов. Той же неделей Кристиан решил съехать от родителей, и его податливое состояние требовало рядом помощника, поэтому предложение пожить вместе последовало от самого парня. Аманда одобрила, Бертольд обещал платить за аренду квартиры. Выбор Кристиана пал на пентхаус в центре Франкфурта, из которого была видна сама река Майн. Я мог признать, что в начале знакомства я хотела придушить его, а теперь делили одну крышу, еду и время. Мне не хотелось говорить о себе, но приходилось, чтобы втереться в доверие парня. И пока я готовил ризотто нам на ужин, поведал историю молодости: как я напивался и колесил по городу, как в «формуле-один». - Значит ездок из тебя отменный, - отпивая вино из бокала, констатировал Крис. – А машина у тебя есть? - Нет. - А у меня вот есть, но водительские права убежали. Точнее, отобрали. - Кристиан, тебе пора завязывать с «русской рулеткой», - усмехнулся я. – Какая марка машины? - Зови меня Акира; мне так привычней. А машина… Ла Феррари. Чёрная. Я называю её ласточкой.