***
Несясь вперёд к цели сквозь межпланетное пространство космоса, Глеб не мог сдержать волнения. Предвкушая, как его нога, наконец, ступит на Нибиру, он мечтательно закрыл глаза. И почти сразу начал проваливаться в сон, отчего голова его дёрнулась, и он чуть бы не свалился, потеряв равновесие. Без солнечного светила сложно определять время суток и соблюдать режим. Он уже и не помнил, когда последний раз нормально спал. Человеческий организм реагирует на земные ритмы. Он же, насколько себя помнил, ещё с самого детства всячески нарушал распорядок. Вечером его было не заставить идти спать — он капризничал и плакал, когда мама укладывала в постель. И даже немного успокоившись, послушав сказку и выпив стакан тёплого молока, все равно не мог заснуть. Он придумывал себе всякие забавы, насколько они были позволительны в границе кровати и рамках соблюдения тишины и темноты. Все его игры развивались исключительно в воображении, когда взрослые думали, что он сладко спит. Став постарше, и избавившись от родительского контроля, он уже мог себе позволить заниматься по ночам, чем пожелает, ни в чем себя не ограничивая. Он ходил в ночные клубы тусоваться, но это быстро ему надоело. Гулял по ночным улицам, но это было страшно — вокруг подстерегало много опасностей. В квартире одному тоже было чем заняться — он слушал музыку, читал, писал стихи. Когда все нормальные люди просыпались и шли на работу — он, докуривая последнюю сигарету, наблюдал из окна, как люди спешат на автобусную остановку, и ложился спать. «Нарушение биологического ритма, нервное истощение» — говорили врачи, выписывая таблетки от бессонницы и какие-то витамины. Не прочитав, как следует, инструкцию, Глеб то и дело кидал в рот «витаминки», отказавшиеся сильнодействующими транквилизаторами. Проблем с бессонницей больше не наблюдалось — казалось, стоило моргнуть дольше, чем следовало, как он погружался в сон. Граница между сном и явью потихоньку стиралась. Он не мог с уверенность сказать спит сейчас или нет. Изображение вокруг было какое-то расплывчатое и не четкое. Пропал аппетит, он мог часами сидеть один в квартире и пристально смотреть на точку на стене. Все пространство было усеяно заездами, мимо пролетали астероиды, космическая пыль и мусор. «Даже тут умудрились нагадить» — злобно прошептал 567-й, — «мерзкие глупые людишки, слава богу, что мы с вами больше не увидимся… надеюсь, никогда».Четвертый год нам нет житья от этих фрицев, Четвертый год соленый пот и кровь рекой, А мне б в девчоночку в хорошую влюбиться, А мне б до Родины дотронуться рукой. Еще немного, еще чуть-чуть, Последний путь — он трудный самый. Я на Нибиру, домой, хочу, Я так давно не видел маму.*
***
— Вам бы поспать, — обратилась Алеся к уставшему профессору, сидевшему за мониторами, — совсем себя извели. Нельзя ж круглосуточно работать, вашему организму нужен отдых. — Да, вы правы, — ответил Олег, не отводя взгляда от экрана. Покрасневшие белки глаз были почти не видны под огромными зрачками, расширенными под воздействием выпитой чашки кофеино-антропинового напитка, — но разве я могу оставить наблюдение, каждую минуту может что-то произойти. — Если что-то случится — вам незамедлительно сообщат, несколько операторов из лаборатории полетов неустанно следят за экранами. — Да знаю я, знаю… — он устало опустил голову на стол, — волнуюсь как в первый раз. Профессор ходил по кабинету, наматывая круги вокруг модели космического аппарата в масштабе 1:36. Алеся не отвечала. Она заворожённо уставилась на дисплеи компьютеров. Навстречу мигающей жёлтой точке с 567-м на борту приближался непонятный чёрный объект в несколько десятков раз больше аппарата. — Проследите курс, откуда он движется, — профессор дал команду сотрудникам. Несколько минут назад тихая лаборатория зашумела, превратившись в гудящее, напоминающие осиное гнездо, место. Ни у кого не было никаких сомнений в траектории движения внезапно появившегося объекта. — Он следует прямо на наш корабль, — Алеся рассматривала график движения, на ходу делая какие-то пометки, — надо что-то делать, разработать план, чтобы отразить нападение! — Бесполезно. Наш аппарат не проектировался для отражения внешних атак. Он не сможет защищаться. Повисло напряженное молчание. Все сотрудники старались не смотреть друг на друга. — Они скоро столкнутся и все будет уничтожено, — Олег выключил монитор разочарованно опустил голову, — все пропало… вновь. Остались считанные минуты и скоро все закончится.***
«У нас проблемы, Хьюстон» — таким заголовком начиналась рассылка всемирных новостей. Не понятно, откуда разведали журналисты, но уже через несколько минут срочная новость разнеслась по всем смартфонам и компьютерам страны. Вадим проснулся от уведомления мобильника. Все тело болело, вчера он заснул в неудобной позе, к тому же не в своей кровати с ортопедическим матрацем, а на ковре в гостиной — устав от диких плясок, повалился в пушистую синтетику, имитирующую овечью шкуру. Голова раскалывалась, будто бы хор барабанщиков репетировали внутри, стуча по гипоталамусу, мозжечку и теменным долям не просто барабанными палочками, а самыми настоящими молотками. Вкус во рту было ещё неприятней — как будто в него помочилась стая бездомных кошек, но при этом их моча была не жидкая, что позволило бы утолить ликую жажду, а из песка. Мужчина потянулся к мобильнику. Система «умный дом» распознав движения, открыла шторы, впуская свет. «Доброе утро, Вадим. Время — 11:02, температура воздуха — 15 градусов. Хорошего дня». — Да чтоб тебя…, — выругался он, ослеплённый ярким солнечным светом, — покажи новости. Прочитав первый же заголовок, он резко подскочил, забыв про боль. — Нет, нет, только не это, — симптомы абстиненции разом отступили. Точнее он просто не чувствовал физических сигналов, ведь как известно, раны душевные намного болезненней телесных. Вадим носился по комнате из угла в угол, не замечая ничего вокруг, периодически задевая ножки стола, кресло и другие предметы мебели. В голове отчаянно крутились мысли. Надо что-то сделать, он не может оставить это просто так. Но как же помочь? Он бессилен — Глеб далеко в космосе, а он здесь на Земле. — А черт, терять уже нечего, — с этими словами он взял телефон и дрожащими руками по памяти набрал номер. Казалось, прошло несколько часов, прежде чем там ответили. — Слушаю, — раздался в трубке уверенный мягкий баритон. — Добрый день, Владислав Юрьевич, — от волнения или без традиционной дозы ромашкового чая с мёдом голос охрип. Он откашлялся, прочищая горло, — как поживаете? — Вадик, милый Вадик… сто лет тебя не слышал, дорогой, — ласковые слова контрастировали со стальным безэмоциональным голосом, — как ты оправился после нашей последней встречи? — Да, все в порядке, — он не хотел вспоминать события тех лет, хотя так и не смог забыть. Тогда он пообещал себе, что больше ничего общего никогда не будет иметь с этим мерзким человеком. — Ты что-то хотел или просто соскучился? — засмеялись в трубке. Вадиму стало не по себе от этого смеха. Сглотнув он выдавил: — Нужна Ваша помощь. Только Вы можете помочь. — Ну что ж, приезжай, побеседуем. Сейчас вышлю координаты, — и он отключился. Вадим, надеясь решить все в телефонном режиме, был огорчён. Но другого выхода не было, и он пошёл собираться и принимать душ.***
Договорился
В номере царил полумрак. Свет был выключен, а по углам расставлены электронные свечки неоновых тонов с ароматов опиумной лаванды. Негромко играла музыка. Самого хозяина в комнате не было. На столике стояла бутылка виски и два бокала. Вадик прошёл внутрь, сел на диван и налил себе выпить. Насыпал полстакана льда, чтоб уменьшить крепость напитка и не опьянеть больше, чем следовало. Он прислонил холодное стекло бокала к пылающему жаром лицу и закрыл глаза. «Наутро после жизни в воскресенье…», — прислушавшись, различил знакомую песню. Вдруг дверь ванной отворилась, и оттуда появился Влад. Сразу после душа, в белом махровом полотенце, замотанном вокруг бёдер, с темных волос ещё стекали капельки воды. Выглядел он ещё лучше, чем при последней встрече. В отличной физической форме — ни капли лишнего жира, кубики пресса, накачанные мышцы — будто бы он только что сбежал с конкурса красавцев. Идеальная кожа без единой морщинки, кажется, время пошло вспять и он молодел. «Конечно, с нынешним уровнем медицины и неограниченными возможностями это вполне естественно» — подумал Вад, с грустью почёсывая редеющие волосы на макушке. Ему-то недоступны такие же методы, как небожителям нашей планеты, и приходится использовать народные «бабушкины» рецепты — луково-репейная маска против выпадения волос, от запаха которой шарахаются даже черти; огуречный компресс против мешков под глазами, и самое любимое — это ложечка коньяка для голоса. — Ну, здравствуй, малыш, — Влад подошёл вплотную к Вадиму, обдав его ванильно-мускусным ароматом — необыкновенно приятным, но в тоже время опасным. Вадим протянул руку, но тот проигнорировав этот жест, крепко обнял, одной рукой гладя по голове, а другой сжимая шею. — Приветствую, — Вадим попытался отстраниться, но Влад крепко держал его затылок, не давай пошевелиться, — я хотел поговорить… — Потом, все дела потом, — прервал он его, — давай сначала выпьем. Они взяли бокалы со стола, и пока Влад насыпал ложечкой из ведерка лёд, Вадик уже успел опорожнить бокал. — Как всегда нетерпелив, — засмеялся Влад, — ну ничего, скоро все твои желания осуществятся. Я помогу. —Давай, пожалуйста, без лишних слов, — попросил Вадим, желая побыстрей закончить неприятный разговор. — Вот теперь я тебя не узнаю. Кто же, как не ты, помнится, всегда был любителем напустить тумана, пускаясь в долгие рассуждения и философствования. — Когда каждая минута на счёт золота — не до долгих рассуждений и хождений вокруг да около. Глеб в опасности. — Ты так его и не забыл, после всего, что было? — Ну, тебя ж, как видишь, не забыл, — зло выпалил Вадик, чувствуя, что начинает закипать. Обычно он привык сдерживать себя, но когда накипало — то ничего не мог с собой поделать, и взрывался со страшной силой. И тогда уже все равно было кто перед ним стоит — хоть неизвестный пидорас в футболочке, хоть сам президент. — Ладно-ладно, не кипятись, — ласково ответил Влад, проводя рукой по бедру гостя, — что, говоришь, с Глебом случилось? — Он в космосе и на него направляется вражеский корабль, — ответил он, не делая попыток убрать руку со своего колена. Поглаживания становились настойчивей, и рука поднималась выше к паху, — я знаю, у тебя есть связи в межгалактическом комитете, узнай, кто они и что хотят. — Хм, я могу договориться, — сказал Влад, расстёгивая ремень брюк, — если ты будешь ласков со мной. — Я на все готов, — сквозь зубы ответил Вадим, не скрывая, как ему неприятны прикосновения. — До сих пор любишь этого мелкого сученка? — он с силой сжал Вадиму член, от чего тот вскрикнул, — и что ты нашёл в этом хилом болезненном алкаше… как можно было пренебречь молодым стройным накачанным здоровым телом ради какого-то дохляка? — Потому что в первую очередь любят за душу! — выкрикнул Вадим, защищая брата. — Тело — это всего лишь оболочка, гораздо важней то, что внутри. — Так, значит. Тогда твоя всего лишь «оболочка» сегодня отправится на стирку при 360 оборотах, а потом я ее выжму на максимальном режиме и повешу… сушиться.***
— Это организация охраны зашиты межзвездного пространства, — ввела в курс дела Алеся, транслируя полученную информацию в наушник 567-му, — они патрулируют все объекты, вышедшие за пределы своей территории, зоны космического туризма или разрешённых зон. Сейчас мы на их территории. И они уничтожат любого, кто приник сюда. — Чего ж вы не сделали мне визу заранее? — запаниковал 567-й. Ещё несколько минут назад его распирало от счастья от предвкушения скорой встречи, а сейчас все надежды разрушились — мало того, что он не доберётся до планеты Х, так ещё сейчас его жизнь закончится. Он выглянул в прозрачный иллюминатор — приближающийся объект становился все больше. «Ну ладно» — обречённо подумал он, «пускай так, зато я хотя бы пытался».И пусть говорят, да, пусть говорят, Но — нет, никто не гибнет зря! Так лучше — чем от водки и простуд. Другие придут, сменив уют На риск и непомерный труд, — Пройдут тобой не пройденный маршрут.**
Слеза выступила под скафандром и одиноко катилась по щеке, заползая в ухо. Ему стало щекотно и хотелось вытереть раздражающую каплю, но мешал шлем на лице. Расстёгивать и снимать всю конструкцию было лень, да и что это легкое неприятное ощущение против приближающейся опасности, эту мелочь он точно сможет вынести. — Объект уже рядом, — сообщила Алеся, — просит пустить их внутрь. Глеб встал и пошёл к люку выхода, по пути прощаясь с уже полюбившейся обстановкой. — Но о чем они хотят говорить с ним, — вопросительно посмотрел Олег на Алесю, — почему не уничтожили корабль сразу? Вдруг сигнал исчез с мониторов лаборатории. Помещение сразу же погрузилось в темноту. — Может нам лучше и не видеть, — нарушив молчание, попыталась утешить Олега Алеся, положив руку ему на плечо. Сгорбленное тело ученого, всем видом выражающее скорбь, казалось безжизненным манекеном, будто бы из него высосали жизнь. — Это ж надо было так проколоться, а ведь были почти у цели. — Ничего, мы учтём свои ошибки, и в следующий раз все получится. — Не будет никакого следующего раза, — выпалил Олег, — это конец. Он вышел из помещения и через несколько минут вернулся с коробкой из-под обуви. — Таким раритетным методом ещё кто-то пользуется? — засмеялась Алеся, видевшая такое только в старых фильмах. Олег ходил по комнате и собирал в коробку свой немногочисленный скарб. — Простите, что потратил ваше время, — Олег поднял руку в прощальном жесте и открыл дверь. — Стойте-стойте, — остановила его Алеся, — какие-то сигналы пробиваются. Правда из-за помех почти ничего не разобрать. Олег поспешил к монитору, на бегу роняя коробку. Из неё со звоном посыпались всяческие электронные приборы, изобретенные им. Разбился горшок с цветком, россыпью разбрасывая по полу грунт. Упала и разбилась любимая чашка с зелёным человечком на ней — в память о друге с Венеры, гостившим у него. На экране высветились нечеткая картинка с камер наблюдений. Между серых полос и помех они узнали лицо 567-го. — Все в порядке, — сказал он, вытирая рот тыльной стороной ладони, — летим дальше. Он почему-то был без скафандра, в котором был до встречи с межгалактическим патрулем. Серый блестящий комбинезон расстегнут до середины груди. — Мы так рады! — воскликнула Алеся, — как вам удалось договориться? У этой службы такая репутация, никто ещё не уходил из их железных лап так просто. — Я умею находить контакт, — ответил Глеб, поправляя волосы и застегивая молнию на комбезе до горла, — сам не знаю, почему — я вроде бы ничего особо и не делаю, а люди сами проявляют симпатию … как оказалось и не только люди. Он заметно повеселел и ходил по «палубе» пританцовывая.