Королева драмы
Глава 4
Тиффани Вчерашний день прошёл незаметно быстро. Мы праздновали День Труда. Первую половину дня я, конечно, провела в комнате, в разговорах с мамой и сестрой. А вот вечером Мистер Хайнд приготовил сосиски на барбекю, гамбургеры и прочую вкусную, но вредную пищу. Мы сидели на заднем дворе за столиком для пикника, общались и просто приятно проводили время. Играли в футбол на импровизированном поле, точнее газоне, и наша команда из трёх особей женского пола (я, Миссис Хайнд, теперь она для меня просто Энди и Эйприл) выиграли. Конечно же, потому что Джозеф и Хиро нам поддались. Наше общения с Хиро налаживается, по крайней мере, мне так кажется. Особенно после того, как мы объедались паршивой едой из Мака в машине и обсуждали мимо проходящих людей, придумывая им забавные клички. Во всяком случае, вчера он не пытался подстебнуть меня по любому поводу, и возможно, дело было в присутствии родителей. Одно могу сказать точно: Хиро нравится мне настолько, насколько может понравиться человек за три дня. Правда, у меня всегда были с этим проблемы — люблю западать на обаятельных придурков с дерзким характером. С ними всегда весело. Можно делать всё что угодно, и такие парни никогда не будут тебя осуждать. В них есть привкус свободы, от которого сносит крышу. Но теперь, когда я сбежала из Кейптауна в Саванну, я не буду делать прошлые ошибки. Если дам волю чувствам по отношению к Хиро, то меня затащит в глубокое болото и все мои попытки исправиться в лучшую сторону сразу же испарятся. Тяжело контролировать влечение тела, но куда тяжелее контролировать влечение сердца. Сегодня мой первый день в старшей школе Альфреда Бича. Слегка напряжно, но это из-за волнения. Хиро ставит «Тойоту» на сигнализацию и мы, поравнявшись, идём к школе. Он здоровается с несколькими парнями, и они так глазеют на меня, будто увидели призрака. — Почему они так смотрят? — спрашиваю я. Хиро пожимает плечами и прячет руки в карманы джинсов. — Может потому, что я впервые приезжаю с девушкой в школу? — Но мы ведь не встречаемся. — Ну они же не знают, — Хиро ухмыляется, а я оборачиваюсь назад и убеждаюсь, что те парни продолжают на нас смотреть. Мы заходим в здание, и Хиро проводит мне самую быструю экскурсию. Цитирую: «Справа кафетерий, прямо лестница, налево остальная хрень». Он встречает какого-то старшеклассника и сразу же прощается со мной, уходя в его компании. Я остаюсь стоять в одиночестве и растерянности посреди холла. Ну, конечно, ведь Хиро не может быть постоянно хорошим мальчиком. — Привет, детка, — оборачиваюсь на знакомый голос и попадаю в объятия Кэндис. Как хорошо, что я встретила именно её! — Почему ты здесь одна? — она отодвигается от меня, но продолжает держать за плечи, как будто я для неё важная находка. — Хиро ушёл, и я не знаю, где мне найти мой класс. У меня сейчас урок биологии у Мистера Томаса. — Круто! — вскрикивает девчонка и сияет самой широкой улыбкой. — Да мы в одном классе с тобой по биологии! Пойдём, — она хватает меня за руку и тащит к широкой лестнице, — сначала тебе нужно зайти в администрацию школы и представиться. Там тебе скажут, какой у тебя шкафчик и ты получишь от него код. Мы поднимаемся по лестнице на второй этаж, пропихиваясь мимо школьников. Кэндис знакомит меня с парой людей, но я даже не запоминаю их имён. Она заводит меня к школьной администрации и представляет секретарю. Там же мне выдают код от шкафчика, и Кэндис продолжает наше «увлекательное» путешествие. Мне до сих пор странно, что здесь нет школьной формы и девчонкам можно краситься. Это пока единственное, что мне нравится в школьной системе США. Кэнди находит мой шкафчик и помогает разобраться с кодом. Она рассказывает о том, что его можно украсить в середине всякими фотками и вырезками из журналов или повесить маленькое зеркальце. Ещё она говорит, что у неё в шкафчике обязательно есть расческа и красный блеск для губ. По звонку мы заходим в класс, и у меня предательски начинают дрожать руки. Не было бы так неловко, если бы на меня не пялились почти все ученики. Кэндис подбадривает меня и усаживает на свободное место справа от себя. Учитель, зайдя в класс, сразу же обращает внимание в мою сторону и предлагает представиться. Я ожидала этого. — Эээ… привет, — неуверенно начинаю я и улыбаюсь. Улыбка всегда располагает к себе людей. Не то, чтобы мне нужно расположение класса, но быть аутсайдером я не собираюсь. — Меня зовут Тиффани. Можно просто Ти. Я приехала по обмену из ЮАР. Пара человек отвечает мне «Привет» слишком тихо и как-то боязливо. — Откуда именно ты приехала? — спрашивает Мистер Томас. — Из Кейптауна. — И у кого ты живёшь? — задаёт вопрос девчонка, сидящая за партой передо мной. — В семье Хайнд. — Она живёт в семье Хиро и Девена, — поясняет Кэндис и доброжелательно улыбается мне. — Вау! — произносит кто-то из класса, и учитель тут же обращает внимание на себя, произнося название первой темы по биологии в этом учебном году. Это было сложно. Теперь я понимаю, что ощущали новенькие, приходящие в мою бывшую школу. Этот гребаный стресс — не самое приятное чувство. Утыкаюсь в тетрадку, чтобы больше не привлекать к себе внимания, и так сижу целый урок. Как только звенит звонок, я и Кэндис одновременно подскакиваем с места. У неё падает ручка на пол и она присаживается на корточки, чтобы поднять её. Футболка Кэндис задирается и я замечаю у неё на спине в районе почек огромные фиолетовые с белым синяки. — Что это у тебя на спине? — спрашиваю я. Кэнди тут же поднимается и поправляет футболку. Она неловко улыбается мне и говорит, что случайно ударилась о комод. Я смотрю на неё пару секунд в полном замешательстве, потому что не представляю, как так можно удариться. В моей голове проносится мысль, что Кэнди кто-то ударил. Только хочу открыть рот, чтобы задать этот вопрос, но девушка тут же меня перебивает: — После третьего урока будет большой перерыв, — она идёт к выходу из класса, и я следую за ней, — мы собираемся в кафетерии, так что обязательно приходи. Какой у тебя следующий урок? — она не даёт мне вставить хоть одно слово. — Алгебра у Миссис Боу. Кэндис рассказывает, где находится мой следующий кабинет и с грустью сообщает, что у неё другой учитель по алгебре. Мы прощаемся до большой перемены, и девушка уходит, потому что должна встретиться с Робом. Я смотрю ей вслед и на мгновение мне становится так грустно. Кэнди — проблеск доброты и настоящей дружеской поддержки. Мне хочется, чтобы она была со мной на всех уроках в одном классе, так я буду чувствовать себя увереннее. До следующего урока остаётся около семи минут. Останавливаюсь возле нужного кабинета и цепляюсь взглядом за девчонку в цветастом платье. Она вешает какие-то плакаты на доску для объявлений, и, видимо, у неё это не очень получается, потому что пара плакатов падает из её рук, и она чертыхается. — Помочь? — спрашиваю я, подойдя чуть ближе. Девчонка оборачивается ко мне с грустной улыбкой. Она молчит в ответ и я решаю, что всё-таки помощь нужна. — Спасибо, — бормочет девушка и сдувает с лица выбившиеся пряди светлых волос. Я придерживаю плакат пока она прикрепляет к углам скотч. На нём написано большим красным шрифтом: «Вступайте в волонтёрскую организацию». Усмехаюсь сама себе и перевожу взгляд на слишком сосредоточенную девушку. Она почему-то покраснела и выглядит слегка нервной. Мои глаза попадают на её левую руку, где на венах виднеются два горизонтальных шрама. — Ты что, не знаешь, что нужно резать вертикально? — спрашиваю я. — Что, прости? — в этот раз её голос громкий и уверенный. — Если резать вены вертикально, а не поперёк, то точно умрёшь. Она убирает руки от прикреплённого плаката и смотрит на меня. Её брови сдвинуты, а лицо выражает самую большую растерянность. Наверное, я слишком груба. — Вообще-то, неприлично говорить о таком незнакомому человеку, — говорит она и хмыкает. — Да ладно? — я показываю ей руку со своим личным вертикальным шрамом, и девушка немного расслабляется, но продолжает глазеть с подозрением. — Видимо, ты тоже делала что-то неправильно, — сообщает девчонка и наклоняется, чтобы взять ещё один плакат с пола. — Я просто вовремя передумала умирать, — придерживаю листок, пока она опять начинает лепить на него скотч. — Позвонила в скорую, сказала что случайно порезалась ножом во время готовки. Девушка усмехается: — И тебе поверили? — Я умею убеждать. Пока ехала скорая, я быстро сделала на кухне полнейший хаос из продуктов и вымазала нож в крови. Лезвие смыла в туалете. — А родители? — Я же сказала, что умею убеждать. Не знаю, почему я сейчас ей всё рассказываю. Она ведь может пустить слухи. Но что-то мне подсказывает, что она этого делать не будет. — Это секрет, — я решаю перестраховаться. — Не волнуйся, я умею хранить секреты, — отвечает девушка. — Ну, а ты? Как тебя спасли? — Вовремя вернулись родители. — Наверное, ты прошла долгий курс реабилитации. — Ещё бы! Меня до сих пор заставляют ходить к психологу, — она прикрепляет последний плакат и остаётся стоять на месте, смотря на него. — И как? Лучше всё-таки умереть? Девушка поворачивается в мою сторону. Её карие глаза отблескивают зелёным из-за солнца. Тонкие губы дергаются в непонятной мне усмешке. — Лучше. Когда-нибудь я сделаю это опять. У меня начинает покалывать под рёбрами с левой стороны. Я открываю рот, но так и не понимаю что должна сказать. Вот мы — две девушки, пытавшиеся покончить с собой. Кто из нас сильнее — неизвестно. Я — побоялась умереть. Она — предпримет ещё одну попытку. Должна ли я это как-то остановить? Сказать её родителям или администрации школы? Имею ли я вообще какое-нибудь право что-то говорить об этом? Я сама — неудавшаяся суицидница. Иногда я думаю, что мне тоже стоит попытаться ещё раз. — Я Тиффани, — протягиваю ей руку, и девчонка тут же её жмёт. — Илайн, — представляется она. Звенит звонок и мы обе легко вздрагиваем, отпуская руки. — У меня здесь урок, — я тыкаю пальцем в сторону кабинета, находящегося в тринадцати футах* от нас. — У меня тоже. Мы обе молча разворачиваемся и идём в класс. Наверное, я рассказала ей о шраме, потому что она такая же, как и я. Потерянная девчонка с ненавистью в сердце. Не уверена, что мы будем дружить, хотя, в последнее время, я много в чём не уверена. Хиро Пара последних толчков и у меня проходит дрожь по телу. Вики кричит слишком громко, и я затыкаю ей рот рукой. Не нужно, чтобы кто-то из учителей запалил, как мы трахаемся в туалете. Бакер стоит задом, упираясь руками в стену кабинки и глубоко дышит. Я снимаю презерватив и завязываю его, а затем надеваю штаны. Но перед тем, как смыть средство контрацепции в туалет, прячу его за спину и кричу: — Вики, блять! Похоже презерватив остался у тебя в вагине! Эта идиотка разворачивается ко мне с широко распахнутыми глазами. Она начинает оглядываться по сторонам, а потом наклоняется телом вниз, пытаясь заглянуть себе между ног. — Как в вагине? — взвизгивает она. — Посмотри! Быстро! Вики начинает лезть туда руками и я не выдерживаю. Ржу как ненормальный, даже слёзы выступают на глазах. Показываю ей презерватив и демонстративно кидаю его в унитаз. — Вот урод! — она толкает меня в плечо, и я пошатываюсь. Вики быстро надевает трусы и поправляет короткую юбку. Она открывает дверь кабинки и орёт: — Козёл! Больше не разговаривай со мной! — Ты чего? — я тоже выхожу из кабинки, до сих пор не переставая смеяться. Вики Баркер громко хлопает дверью уборной, а вместе с этим звучит звонок, означающий конец второго урока. — Это того стоило, — говорю сам себе сквозь улыбку и подхожу к широкому зеркалу. Мою руки с мылом и немного мочу волосы. Умываюсь и всё равно мне так тяжело перестать смеяться. Бакер просто убила меня своим выражением лица. Ну и ладно. Если не хочет больше секса, то его не будет. Посмотрим, кто первый прибежит. Открываю дверь и попадаю в коридор переполненный школьниками. Как я ненавижу эту долбанную школу! Потому что… первое: нужно рано вставать; второе: сидеть на скучных уроках. А мне, как не самому преуспевающему в учёбе, даётся только художественная литература; и третье: да просто бесит меня школа! Осматриваю коридор и попадаю взглядом на Тиффани. Она идёт прямиком на меня, но похоже не замечает этого, поскольку я стою около стены. За ней плетётся Такер Ботрайт и ещё парочка идиотов. В один момент Такер Ботрайт шлёпает Тиффани по заднице и я уже собираюсь подойти к ним и шлёпнуть его в ответ по лицу. Но девчонка останавливается с улыбкой на лице и поворачивается к этому кретину. — Детка, — начинает он со слащавой улыбкой. Я прекрасно слышу их разговор. — Может развлечёмся? Тебе понравится, — он хватает себя за член и придурки рядом с ним начинают ржать как кони. Я продолжаю наблюдать. Не буду вмешиваться, пока не пойму, что Тиффани действительно нужна помощь. — А давай! — отвечает она и мои брови ползут вверх. — Только сначала сними штаны и покажи свой член. Вы, парни, всегда говорите что у вас двадцать плюс, а на деле и до десяти не дотягивает. Я должна убедиться. Снимай штаны, — настойчивее говорит Тиффани. Я опираюсь плечом на стену и прикусываю ноготь большого пальца. Чёрт! Мне становится интересно. — Пошли в туалет и я всё тебе покажу, — Такер приближается к девушке, но она делает пару шагов назад. — Нихрена! — за этим спектаклем теперь наблюдаю не один я. Некоторые школьники останавливаются или замедляют шаг. — Я не пойду ни в какой туалет с извращенцем. Показывай член, — требует Тиффани. Ботрайт мнётся и улыбка исчезает с его лица, когда девушка опять повторяет грубым голосом: «Показывай!». — Больная, — бросает он и разворачивается чтобы уйти. Тиффани смотрит на смеющегося Элдина и обращается к нему: — Тоже хочешь показать? — У меня там всё в порядке, — гордо отвечает Элдин. — Не сомневаюсь, — небрежно кидает девчонка и разворачивается, быстрым шагом проходя мимо меня. Я ускоряюсь, чтобы догнать её. — Какая ты дерзкая! — хватаю девушку за руку чтобы немного притормозить. — Что с этими уродами не так? — спрашивает Тиффани. Она выглядит злой. Вау, оказывается, девушка умеет не только глупо улыбаться. — Ну, типа ты новенькая и у них охота на тебя, — сообщаю я. — Ооо, — взвывает девчонка и запрокидывает голову назад, останавливаясь на месте. — У вас тут что, век миоцена с дриопитеками? Я усмехаюсь. Она выдыхает, и её лицо меняется с гнева на спокойствие. — Ты тоже участвуешь в этой охоте? — Тиффани скользит по мне взглядом, и я немного приподнимаю подбородок вверх. — А нужно? — Мог бы победить, — последняя вызывающая ухмылка и девушка уходит, оставляя меня одного. Чёрт! Какого хрена? Это только что был сарказм или прикрытое ухмылкой заигрывание? Во всяком случае Тиффани ставит меня в полнейший тупик этим заявлением, и я даже улыбаюсь, смотря, как она уверенной походкой уходит по коридору. После третьего урока иду на условную курилку за школой. Хорошо, что сегодня немного дует свежий ветер, иначе я бы расплавился, как пластик под солнцем. На курилке уже стоит Такер Ботрайт со своими «церберами», Роб и Джастин. Подхожу к ним и достаю из кармана пачку «Парламента». — Так что, эта новенькая сучка живёт с тобой, Файнс-Тиффин? — кидает мне Такер и ухмыляется. Противный запах его «Лаки Страйка» доносится до меня. — Да, — отвечаю и становлюсь рядом с Робом и Джастином в тень, чуть дальше от кампании Ботрайта. — Она слишком дерзкая, — продолжает он. Я опираюсь спиной на стену и подкуриваю сигарету. — Нечего было лезть. — Что случилось? — спрашивает Джастин. И я морщусь, типа: «Потом расскажу». — Ты уже трахнул её? Гребаный Такер начинает бесить этими глупыми расспросами. — Нет, и не собираюсь, — говорю как можно безразличнее. — Это только вы ведёте себя как придурки и хотите трахнуть всё, что движется. — Да ладно, брось, — Ботрайт выкидывает сигарету и пожимает плечами, при этом широко улыбаясь. — Это просто игры. — Дегенератские игры, — отвечаю я. Он проходит мимо меня и скалится. Его широкие спортивки развиваются на ветру и я вижу, как Джастин начинает смеяться из-за этого. Когда компания подростков скрывается за стеной, Джастин прыскает со смеху, и я вместе с ним. — У меня дед такие спортивки уже лет двадцать не носит, — говорит друг сквозь хохот. — Походу у него член по колени, — шутит Роб, и мы разражаемся смехом ещё больше. — Так что там за ситуация с Тиффани? — интересуется Джастин после того, как мы немного успокаиваемся. Я рассказываю всё о том инциденте в коридоре, но, конечно же, умалчиваю о моём разговоре с девушкой после него. Джастин говорит, что Ботрайт урод, и я не могу не согласиться. Мы уходим из курилки в кафетерий, где Кэндис и Алиша должны занять место. — Привет, — здороваюсь я с девчонками и Хэйвудом, присаживаясь за стол. Они здороваются в ответ, и Хэйвуд протягивает мне поднос с едой. — Ещё Тиффани должна подойти, — говорит Кэндис, — что-то я её не вижу. Я провожу взглядом по кафетерию и попадаю глазами на Тиффани, стоящую в очереди за едой и дружелюбно разговаривающую с... Илайн? — Ахринеть! — вскрикиваю я. — Какого хрена она разговаривает с Илайн? Друзья следят за моим взглядом и Кэндис произносит что-то невразумительное. — Позовите её сюда, срочно! — требую я и Кэнди кричит «Ти!». Тиффани оборачивается и машет нам рукой. Тут же улавливаю выражение лица Илайн. Безумное выражение лица. Она что-то шепчет Тиффани и уходит, пару раз обернувшись ко мне. Илайн — первый человек в моём списке ненависти. Боже! Ну почему именно с ней нужно общаться Тиффани? Ти бредёт к нам с улыбкой и подносом в руках. Как только она садится на свободный стул рядом со мной, сразу же начинаю допрос. — Какого хрена ты общаешься с Илайн? — я пытаюсь не кричать, но злость изнутри так и вырывается. Приходится шипеть сквозь зубы. — А что? — девушка выглядит слишком беззаботной и это бесит ещё больше. — Кстати, всем привет. Я хватаю её за запястье и сжимаю. — Не общайся с ней. Тиффани замирает на секунду, а потом усмехается. — А что в этом такого? — она морщит лоб и осматривает моих друзей. Видимо, ищет в них поддержку. Но каждый делает вид, будто никак не относится к этому разговору. — Она конченая мразь, понятно? — я отпускаю её руку и опускаю взгляд на колени. — Она нормальная девчонка, — продолжает Тиффани, чем заставляет меня глубоко вздохнуть, чтобы не разозлиться ещё больше. — Нет! Ты её даже не знаешь! Если хочешь общаться с ней, значит не приходи к нам, — кидаю я, ожесточенно поглядывая на девушку. Тиффани фыркает и берётся за поднос: — Пожалуй, я поем одна, — она начинает подниматься, но Кэндис кричит: «Стой» и Тиффани садится на место. — Понимаешь, — продолжает Кэнди, — просто Илайн раньше встречалась… — С Хэйвудом, — перебиваю её я и смотрю на друга. Хэйвуд давится яблочным соком и распахивает от удивления глаза. — С Хэйвудом, — неуверенно мямлит Кэндис и опускает голову. — И что? — Боже. Тиффани заткнётся со своими расспросами или нет? — Что в этом такого? — Просто она поступила, как полнейшая сука по отношению к Хэйвуду и теперь мы её ненавидим, — если врать, то врать до конца. Тиффани откидывается на спинку стула и осматривает всех нас. Никто ничего не говорит. — Я не знаю, что она тебе сделала, Хэйвуд, — начинает девушка, — но то, что ты говоришь, Хиро, не внушает мне ненависти к Илайн. Блять. Ну почему? Почему она познакомилась именно с ней? Зачем нужно было знакомиться с этой психопаткой? — Делай что хочешь, — безразлично отвечаю и отворачиваюсь от Тиффани, прикусывая нижнюю губу. Ещё пару минут она сидит на месте, а потом говорит, что не голодна. Кэнди просит её остаться поесть, но Тиффани решает уйти, при этом извиняясь. — Это было по-мудацки, Хиро, — тихо говорит Кэндис. — Нет! — ору я на подругу и ловлю недовольный взгляд Роба. — Это было не по-мудацки, — уже спокойнее продолжаю. — Мы все знаем, что Илайн — гребаная сука, которая принесла много проблем. Если Тиффани собирается быть её подругой, то ей не место в нашей компании. Я знаю, им нечего ответить на мою правду, поэтому они все предпочитают промолчать. — Зачем ты сказал, что я и Илайн встречались? — спрашивает Хэйвуд. — Потому что Тиффани необязательно знать, что Илайн встречалась с Девеном и разрушила ему жизнь, понятно? Я накрываю лицо руками и тру его. Какой блядский ужасный день! Встаю из-за стола и ухожу на курилку. Надеюсь, сигарета меня спасёт. Не то, чтобы я дорожил дружбой с Тиффани и поэтому так злюсь. Наверное, я просто хочу чтобы у мерзкой Илайн не было друзей. Чтобы она почувствовала всю ту боль, что чувствовал Девен. И всю ту боль, что чувствовал я. После уроков мне не хочется подвозить Тиффани домой, но как только я выхожу из школы, она уже стоит около моей «Тойоты». Мне некуда деваться. Сажусь в машину и завожу её. Девушка тихо усаживается на переднее пассажирское сиденье и молча смотрит в окно. — Так что, мне теперь нельзя общаться с тобой и твоими друзьями? — Тиффани нарушает молчание на половине пути к дому. — Я же сказал, делай что хочешь, — равнодушно кидаю и поджимаю губы. — Какой бред! — вздыхает девчонка и я слышу тихий смешок. — Как в первом классе. С тем дружи, с тем не дружи… — А знаешь что? — я резко притормаживаю и Тиффани немного кидает вперёд. — Хочешь общаться с ней — общайся! Но рано или поздно она офигенно подосрёт тебе всё: запомни это! Лучшее решение, которое я мог найти. Дать свободу. Пусть делает, что хочет. В итоге она сама прибежит ко мне в слезах и попросит помощи. Но мне будет абсолютно плевать. Роб Я стучу в дверь Такера Ботрайта и только через минуту мне её открывает Элдин. Он без слов проводит меня в гостиную комнату, хотя я и так знаю, куда идти. В полной темноте и под звуки на ноуте «Последнего трипа Тимоти Лири»* Такер полу-сидит полу-лежит на диване. Перед ним на журнальном столике лежит куча разной наркоты. Но я пришёл только ради кислоты*. — Мы тут уже закинулись, — с расслабленной улыбкой произносит Такер и я сажусь рядом с ним, проваливаясь на грязный мягкий диван. Беру маленький квадратик бумаги со стола и разворачиваю его. Там внутри таблетка, на которой картинка гребаного улыбающегося смайла. Закидываю одну в рот и глотаю. — Файнс-Тиффин опустил тебя? — смеется Ботрайт и начинает кашлять. — Иди нахер. Хиро мне не указывает. — А как же. Понимаю, что спорить с ним бесполезно. Откидываюсь на спинку дивана, чувствуя мерзкий запах мочи и помоев. Надеюсь, Такер не мочился на этот диван. Закрываю глаза и ожидаю прихода. Скоро начнётся. Скоро начнётся. Пора путешествовать.