Что такое вершина? Последний шаг перед спуском. Джордж Бернард Шоу
Я вся дрожала то ли от холода, то ли от страха, пока мы поднимались на двенадцатый этаж. Чонгук крепко сжимал мою ладонь, слегка поглаживая её своими пальцами, и смотрел куда-то в сторону, словно и не было того поцелуя пару минут назад. Я бы и сама во всё это не верила, если бы не ощущала запах туалетной воды от его толстовки, что всё ещё согревала мои плечи, а губы так отчаянно не горели бы, заставляя чувствовать себя неопытной наивной дурочкой. Зато сам парень, похоже, нисколько не переживал. Он дождался, когда лифт остановится, и вышел первым, потянув меня за руку следом за собой. Уверенно прошагал в конец коридора и, введя код, открыл массивную дверь, ведущую в его жильё. Честно говоря, я ни разу не представляла, как может выглядеть квартира Чонгука. Но даже это не спасло меня от удивления. Наверное, из-за его поведения «мальчик-плохиш» мне казалось, что атмосфера, личные вещи и даже обстановка будут бунтарскими. Я не ожидала увидеть уютное и даже слегка скромное жилище. Никаких картин с собственным изображением, — ни памятных фото в рамках, ни целой выставки безумно дорогих ваз. Казалось, что всё здесь было собрано пусть и недешёвое, но только самое необходимое, без лишней роскоши. — Нравится? — заметив, с каким любопытством я разглядываю квартиру, спросил Гук. Он слабо улыбался и, кажется, совсем не переживал о том, что случится. Впрочем, волноваться из нас двоих причины были только у меня. Вместо ответа я просто кивнула и, сняв одолженную ранее толстовку, аккуратно опустила её на край белоснежного дивана. Чон счёл этот жест зелёным светом и, сократив разделяющие нас метры, почти невесомо поцеловал. Этих прикосновений было достаточно, чтобы окончательно забыть о времени, морали и данных себе обещаниях. Мне просто хотелось, чтобы впервые за всю жизнь меня касался человек, которого хочу я сама. Это было странно и волнительно одновременно. Словно ты в первый раз ощущаешь, как тёплые мужские руки расстёгивают застёжку лифчика, а губы их хозяина улыбаются тебе в шею. Я почти забыла о том, что предшествовало этой минуте, и постаралась хотя бы сегодня не думать. Это ведь так просто. Не думать о том, что завтра придётся решать проблемы своей семьи; о том, что в любой момент я могу остаться ненужной. Я знала, что вряд ли получу возможность стать счастливой, живя той жизнью, которую сама выбрала, но сейчас появился шанс, — пусть и всего на один вечер. — Осторожно, — Чонгук не особо церемонился: то прижимал меня к стене, продолжая при этом терзать губами шею и грудь, то поднимал на руки, давая возможность почти управлять процессом. — Не сегодня, — отшутился парень, на мгновение оторвавшись и заглянув в мои глаза. В квартире было слабое освещение, так что я с трудом могла разглядеть его лицо, но даже осознание того, что он на меня смотрит, сводило с ума. — Ну, почему именно ты? — не требуя ответа, спросила я. И, перед тем, как оказаться на руках, услышала тихое «а кто же ещё?» Действительно. Чон принёс меня в спальню и аккуратно опустил на смятую постель. На мгновение замер, чтобы пробежаться глазами по всему телу, а затем почти лёг сверху, опираясь на локти и колени. Слегка касаясь пальцами, он провёл рукой по шее, после — груди и животу, за пару секунд избавив от футболки, а затем пришёл черёд остальной одежды. Оставшись совсем голой я даже немного застеснялась, но старалась не подавать виду. Вместо этого, так сильно желая сделать приятно, я толкнула Чонгука, заставив лечь на спину, а сама села сверху. Было приятно чувствовать, как напрягается его член, видеть полные страсти глаза. Чёрт возьми, за этот его взгляд я многое могла бы отдать. Жаль только ему ничего от меня не нужно. — Любишь командовать? — с насмешкой спросил парень и, расслабившись, предоставил мне свободу действий. Ненадолго. Я не впервые сидела верхом на мужчине, но до этого момента даже не представляла, почему подобная поза так нравится женщинам. Вспомнив ещё парочку трюков, я улыбнулась и легонько поёрзала бёдрами. Парень улыбнулся и едва слышно простонал: хрипло и с ощутимым нетерпением в голосе. Тогда я повторила движение. Вновь и вновь, пока Чонгук не сорвался. За несколько секунд изменив позицию, он навис надо мной и, стянув домашние штаны с боксерами, одним резким толчком ввёл член. От неожиданности я вскрикнула, ухватившись за его плечи и закусив губу. В ответ на это Чон наклонился к моему уху и, прикусив его, прошептал: — Если будешь кричать так каждый раз, к утру сорвёшь голос. Не хотелось отвечать, что такая причина хрипоты и боли в горле меня расстроит. Вместо этого я вновь простонала и, закрыв от переизбытка эмоций глаза, позволила ему всё. И даже не думала об этом пожалеть.***
Люди, которые выполняют обещания, всегда казались мне удивительными. Ведь так легко сказать слова в порыве эмоций, а после быть не в силах за них ответить. Чонгук был как раз одним из тех «удивительных» людей. После бурной ночи, которая утром аукнулась мне болью во всём теле и чересчур потрёпанным видом, он ушёл даже не попрощавшись. Из собственного дома. Оставил записку на столе с просьбой покинуть квартиру до его возвращения и пару крупных купюр. Видимо, на завтрак и такси. Я не ожидала тёплых объятий с утра и клятв изменить всё к лучшему. Просто надеялась хотя бы увидеть на прощание. Вместо этого — быстрый душ для поднятия бодрости и так и не присвоенные купюры на краю стола. Он, пожалуй, единственный мужчина, от которого деньги мне не нужны. С сожалением и приятной грустью покинув чужую квартиру, я спустилась на первый этаж и гордо прошагала мимо вчерашнего консьержа. Он, похоже, узнал меня и даже слегка улыбнулся. Из вежливости повторив его действие, я покинула здание и направилась вдоль по улице. На часах было около восьми утра, а на телефоне три пропущенных от Сонгюка, но меня это мало заботило. Наверное, так равнодушно становится всем, кто за один день успел стать самым счастливым и несчастным одновременно за всю свою жизнь. И всё же, как сильно мне бы ни хотелось сейчас остаться одной, я должна была думать о будущем. Поэтому поймала такси и поехала к дому Сонгюка, затем покорно выслушивала его крики, наигранно извиняясь за резкий отъезд домой. Мне казалось, что он как всегда поворчит и успокоится, а я наконец поеду к себе, чтобы весь день проваляться в кровати, свернувшись калачиком. Но, похоже, неудачно день начался не только у меня. Впервые за всё время нашего знакомства Сонгюк распустил руки. Ударил несильно, но красный, горящий отпечаток всё же остался на щеке. — Ты — моя собственность и просто так куда-то уезжать не имеешь права! Запомни это, — почти прокричал мужчина, потирая руку. От неожиданности я почувствовала, как на глазах выступили слёзы, но ради собственного благополучия постаралась сдержаться. Послушно кивнула и опустила голову, руками невольно обняв себя за плечи. Сонгюк, наивно полагающий, что я просто уехала к себе посреди ночи, потому как дурно себя почувствовала, немного остыл. Велел водителю ждать в машине, а мне дал полчаса на то, чтобы привести себя в порядок. Весь сегодняшний день я должна была провести с ним.***
Сонгюк, будучи директором крупной компании, должен был ежеминутно заводить новые связи и поддерживать старые. Именно поэтому ни один его день не обходился без «компанейских» завтраков, обедов и ужинов. Сегодня я побывала с ним везде. Сначала был безумно нудный и настолько же богатый предприниматель, который весь завтрак пускал слюни на мои ноги, затем — чересчур амбициозный и пафосный молодой прокурор, смеривший меня презрительным взглядом. И, к наступлению вечера, вся измотавшись, я приготовилась к самому тяжёлому испытанию. Ужин проходил в одном из дорогих клубов, который мужчина, в силу возраста, посещает не так часто. А, значит, и я тоже. В этот раз, правда, он даже позволил себе выпить. Много. И мои старания остановить его ни к чему хорошему не привели. К тому моменту, как его компания дошла до той же кондиции, Сонгюк совсем захмелел. Я не так часто вижу его пьяным, но и в таком состоянии он чаще всего спокоен. А в этот раз то и дело шлёпал меня по заднице при всех, заставлял целовать на радость «публике», а после и вовсе, сообщив, что мы «на минутку», потащил в сторону туалета. Я знала, чем заканчиваются подобные похождения, поэтому старалась его успокоить, но мужчина будто с цепи сорвался. Крепко перехватил моё запястье и, прижав своим телом к стене, злорадно прошептал: — Не переоценивай своё значение в моей жизни. Я откажусь от тебя так, словно тебя никогда и не было. — Милый, пожалуйста, успокойся, — боясь рассердить его ещё больше, я говорила максимально тихо и спокойно, но это совсем не помогало. — Сделай только один неверный шаг, и я уничтожу тебя и твою семью, — подытожил мужчина и резко отступил от меня, при этом пошатнувшись. Да, я знала, что он способен быть угрожающим, но таким злым прежде его не видела. В голову лезли подозрения, что он знает обо мне и Чоне, но я гнала эти мысли прочь. Быть может, его просто разозлило моё поведение. Я изменилась с тех пор, как появился Чонгук. Так или иначе, видеть меня он больше не хотел, поэтому, сухо попрощавшись, я вызвала такси и отправилась домой. Всего за пару дней моя жизнь запуталась и изменилась настолько, что хотелось разреветься в любую минуту. Но нет никого, кто вытер бы мои слёзы, поэтому приходилось быть сильной и просто продолжать жить.