We Don't Have to Dance

      Обе группы подъехали к офису «Red-Eyed Demon Records» одновременно, два блестящих под полуденным солнцем автобуса — ярко-красный и коричневый — стояли бок о бок. Ребята, выползшие из автобусов, выглядели так, словно по ним каток проехался. Ларри, с растрёпанным пучком на голове и чашкой свежего кофе в руках, до сих пор не вылез из пижамы, как и его группа. Сал с остальными выглядели не лучше: растёкшаяся тушь, пропитанная потом одежда и грязные волосы. Все они, казалось, повылазили из могил, по пути заскочили на студенческую вписку и напоследок решили заявиться ещё и сюда.       Хоть между группами и царили напряжённые отношения, было у них и одно вполне понятное мирное соглашение: никаких склок в такую рань. Все просто хотели как можно скорее принять душ.       В лифте было тесно и воняло потом.       — Вы, чуваки, так отожгли прошлой ночью, — сказал барабанщик из Sanity’s Fall, склонившись к Мэйпл. Даже его тихий голос бил по мозгам ещё не оклемавшихся ребят.       — Завали, Нил, — прогнусавил Ларри. Отпив кофе, он уставился на собственное отражение в дверце лифта. — У меня голова раскалывается.       — У меня есть аспирин, — Мэйпл потрясла своей сумочкой.       — Передай эту хрень по кругу, — один из гитаристов протянул руку.       Сал перевёл взгляд с собственного отражения на отражение Ларри. В животе у него скрутился тугой узел ожидания чего-то тяжёлого, выматывающего, неизбежного. Что, если Sanity’s Fall и вправду обойдут The Sally Face Killers? Боже, от одной лишь мысли об этом становилось тошно. Если какая-то мелкая группка с одним альбомом и двумя EP[1] обставит группу с двумя EP и тремя альбомами, Салу ничего другого не останется, кроме как сигануть с моста.       Когда аспирин перешёл к Ларри, тот отсыпал целую горсть и запил кофе.       — Господи, — выпалил Сал не подумав. — Твоя печень тебя ненавидит.       Брюнет лишь пожал плечами и передал Салу таблетки.       — Меня много кто ненавидит.       Двери распахнулись, и обе группы, толкаясь, выбрались из лифта и открыли массивные стеклянные двери в офис Рэда Эндлеса.       За столом в ужасно вычурном костюме сидел мужчина и курил сигару.       — Ну, и как поживают мои любимые пчёлки-трудяжки? — хлопнул он в ладоши. — Салли-Кромсали, Ларри, подойдите ко мне, — продюсер махнул в сторону двух кресел у стола. — Остальные ребята, постойте там. Нам нужно обсудить кое-что важное.       — Если я буду стоять слишком долго, то точно вырублюсь, — пробормотал кто-то из Sanity’s Fall.       Сал и Ларри уселись, неосознанно держась подальше друг от друга. Рэд Эндлес оглядел их тёмными, налитыми кровью глазами монополиста: в его руках находилась жизнь буквально каждого в этой комнате. Мужчина заведовал деньгами и контрактами, но, кажется, и правда любил обоих парней и был ими доволен.       — Итак, парни, начнём с того, что последние несколько недель выдались лучшими за всю историю нашей компании, ведь у вас двоих есть один особый талант. А уж Скримфест, думаю, точно обеспечит нам фантастические сборы. Вы оба одинаково хороши, когда дело касается прибыли, раскрутки и интереса публики, и поэтому, — он сел ровнее, — мы внесём одно кардинальное изменение, которое окупится так, что вы и представить себе не можете. Вы отправитесь в совместный тур.       У Ларри и Сала одновременно вырвался резкий вскрик:       — Что?!       — Ох, ёбушки-воробушки! — Эш уткнулась лицом в ладони.       — Спасибо, но, блядь, нет! — презрительно усмехнулся Сал. — Мы отказываемся.       — Никаких споров. Это не обсуждается. За полгода объедете всю страну, от Нью-Йорка до Лос-Анджелеса; Скримфест будет вашим финишем. Открывать выступления будете по очереди, никто не должен стоять в стороне, и Ларри, — Рэд ткнул сигарой в его сторону, — Ларри будет отыгрывать как минимум две песни вместе с The Sally Face Killers.       — Нет! — вырвалось у Ларри и Сала.       — Зачем? — запротестовал Сал.       — «Strange Neighbors» стал отправной точкой для вас обоих, и он всё ещё интересен людям. «Basement»[2] опять постоянно крутят по радио, слышали наверняка. За последние два года мы не опубликовали ни одного видео с живого выступления, а потому не можем на этом заработать — так что вы будете исполнять как минимум по две песни с этого самого альбома на каждом шоу.       — Всё идёт к тому, что я повешусь в ванной в автобусе, — пробормотал Сал, оборачиваясь к Тодду с мольбой во взгляде. — Это же не может быть правдой.       — Первый концерт седьмого июля, — Рэд бросил на стол папку с бумагами, и у Сала кровь застыла в жилах. Он почувствовал, как Эш тронула его за плечо. — Нам весьма на руку тот факт, что он выпадает на день рождения Ларри, да ещё и пройдёт в небольшом клубе на окраине Манхэттена. Туда ехать да ехать, а у вас всего пара дней, так что лучше бы вам поскорее запрыгнуть в автобусы и отправиться. А ещё, Ларри, начинай практиковаться с ребятами — хочу услышать хорошую, слаженную игру.       — Без обид, — Эш усилила хватку на плече Сала, — но что будем делать со всей этой хренью с публичной враждой? Мы что, должны ни с того ни с сего начать вести себя так, словно всё просто, блядь, прекрасно?       — Вы объединитесь ради фанатов и музыки, а вражда будет выглядеть ещё пикантнее. Я хочу, чтобы вы вместе сидели на каждом интервью, вместе отвечали на вопросы. Вы враги, которые объединились ради любви к фанатам — вот наша легенда. И если вы хоть в чём-то отойдёте от своей роли, Скримфест превратится для вас в настоящий ад. Враждуйте и дальше — из-за этого о вас и пишут СМИ. Чёрт, если это и правда такая проблема, ну, давайте наймём какую-нибудь девчонку и состряпаем историю с любовным треугольником. Просто враждуйте хоть из-за чего-нибудь, но работайте слаженно, иначе урежем чью-то зарплату — и точно не мою.       Ларри лишь молча кивнул.       — Ладно, что угодно, согласен.       Сал с отвращением посмотрел на парня.       — Вы отправляетесь в пять, а пока в вашем распоряжении целых три комнаты в «Хайате»[3] через дорогу, так что можете принять душ. В общем, делайте всё, что вам нужно, главное не опаздывайте.       Делайте всё, что вам нужно.       Прекрасно.       Стоило только ребятам выйти из здания и уже приготовиться перейти через дорогу, как Сал тут же развернулся и со всей силы зарядил Ларри по лицу.       — Сал! — вскрикнула Эш.       Ларри пошатнулся, держась за голову.       — Какого хуя?!       — Всё это время ты знал, да? — закричал Сал.       — Что?!       — Потому и ходил вчера вечером весь такой из себя загадочный! Ты знал!       — Поверь, уёбок, если б я и правда знал, то обдолбался бы посильнее, — он остановился и помотал головой; из носа опять текла кровь, один глаз опух. — Думаешь, мне этого хочется? Это не тебе тут, блядь, придётся петь с лошарами, которых ты бросил.       Теперь уже Эш вышла вперёд и толкнула Ларри: он задел её за живое.       — Не тебе придётся выступать с уёбищем, бросившим тебя посреди ночи перед блядской свадебной вечеринкой, которую ты закатил специально для него! — внезапное вмешательство Эшли как-то сразу утихомирило и Ларри, и Сала — оба замерли в смущении и лёгком испуге.       Тодд схватил Эшли, а Мэйпл — Сала, и они потащили ребят в сторону.       — Пошли! — сказала Мэйпл. — Давайте, пойдём примем душ.       Эшли была настроена воинственно и, несмотря на то, что позволила Тодду себя увести, всё ещё тыкала в Ларри и продолжала кричать:       — Если ты хоть приблизишься к нему, я тебе член нахер отрежу! И я не шучу! Я тебе член отрежу, Ларри Джонсон! Не подходи к Салу, блядь!       Не подходи к Салу, блядь.       Сал не смог больше сдерживаться и тихо заплакал.       Ха, как бы не так.       Не подходи к Салу, блядь.