We Don't Have to Dance

      — Привет, — Ларри появился откуда ни возьмись, обошёл Сала сзади и уселся на бетонный парапет рядом с ним. — Хочу посидеть здесь. Надо покурить. Надеюсь, ты не против.       Сал оглядел пустую парковку за отелем.       — А ты не можешь сесть… куда-нибудь ещё?       — Не хочу.       Раньше для Сала ничего на свете лучше не было, чем перспектива провести всё лето с Ларри: купание, костры, походы с ночёвкой в палатке. Эш и Тодд, разумеется, тоже участвовали во всём этом, но именно Ларри сиял ярче всех в свете солнца. Его смуглая кожа сверкала от капелек пота, когда они ездили купаться на озеро на старом пикапе Эш. Его волосы, собранные в высокий хвост, развевались на ветру, когда он играл на гитаре на благотворительном пикнике, устроенном группой бойскаутов. Его глаза, в которых сверкали звёзды, когда парни лежали в домике на дереве и, прижавшись друг к дружке лбами, делились всевозможными секретами.       Теперь же лето превратилось в ад: слишком жарко, слишком мерзко, слишком больно от воспоминаний. Зимой приходилось нелегко, весной и осенью — туговато, но лето было худшим из кошмаров.       — Я реально готов заплатить тебе за то, что ты отойдёшь на двадцать шагов влево.       — Десять баксов за шаг, — Ларри достал телефон и разблокировал. — Зацени это, — он передал его Салу. Фотка на рабочем столе была чертовски хороша. Сал держал гитару над головой Ларри и, не жалея себя, кричал строчки песни куда-то в небо. Волосы его растрепались, а сам он так опасно взгромоздился на плечи Ларри. Джонсон же, казалось, пел настолько громко, что вот-вот сорвёт голос. Зелёный, синий и красный свет идеально обрамляли их. С лёгкостью можно было сказать, что лучше этого снимка не было ни у одного из них: они были бессмертны. Вечны. Божественны. Сердце Сала дало сбой.       — Запостили в Инстаграм часов пять назад. Она реально повсюду: блоги, твиттер, какое-то чёртово радио посвятило этому целый выпуск. Теперь эта фотка у меня на заставке, — под капюшоном своей красной толстовки Ларри широко ухмылялся. Он затянулся и посмотрел на Сала, приподняв брови. — Я не помню твой номер, но могу скинуть в личку.       — Какого чёрта она у тебя на заставке? — Сал недовольно взглянул на парня. — Зачем тебе постоянно — буквально каждый день — смотреть на того, кого ты ненавидишь?       Ларри вздохнул.       — Ну, потому что, Сал. Много что поменялось, но это? — он вновь показал фотку. — Это было нашей с тобой мечтой. Всё, о чём мы мечтали с самого начала. Я, блядь, мечтал об этом. И да, ты облажался. И да, я облажался. Но это — нечто невероятное, так что я, блядь, буду ей наслаждаться.       — Справедливо.       — Мы сейчас кажемся такими друзьяшками, — начал Ларри. — Так что нужно как-нибудь показать, что мы всё ещё ненавидим друг друга. Я подумывал насчёт войнушки в твиттере. Можем вместе подумать, как бы покруче обстебать друг друга.       Сал закрыл тетрадь и встал.       — Что, прости? Какого хуя?       Джонсон моргнул.       — А что?       — Спланированная заранее война в твиттере? — синеволосый выглядел сбитым с толку. — Это… не так работает.       — Слушай, ладно, — Ларри откинулся и лёг на то же место, где только что сидел Сал. — Нам придётся как-то работать друг с другом каждый день целых шесть месяцев. Так что нужно действовать с умом. Не как та поебень с дневником, это было тупо. Нам надо вместе всё продумать, иначе мы реально друг друга поубиваем. Или хуже — нас уволят. Так что, будем планировать это дерьмо? Продумывать всё? Готовиться? Лучше способа держаться золотой середины между товариществом и необузданной, заводящей враждой и не придумаешь, — он выпустил струю дыма в небо. — Нам стоит быть любезными друг с другом, рок-звезда, только так мы сможем со всем этим справиться. А то я и правда уже решил, что ты бы перегрыз мне глотку своими искусственными зубами, если бы Эш не вмешалась.       — «Любезными» — сильное слово. Но… — Сал вздохнул. — Ты прав. Надо сделать это с умом. Но раз мы делаем это «с умом», у меня условие.       — Валяй.       — Никакого секса. Вообще.       Ларри замер.       — Оу. Ладно.       — Раз в пару недель, встретившись случайно? Без проблем. Но каждый день? Я так не могу. Не хочу видеть твою рожу после этого. Не хочу находиться рядом с тобой после этого. Я попросту не выдержу, чел. Это уже слишком, — Сал отвернулся, теребя один из хвостиков, — понимаешь.       — Ага. Полностью. Ну, я думал, это и так было ясно после нашей последней ссоры. Хорошо, что ты это прояснил, — секунду помолчав, Ларри выпрямился и сел. — Сал, мне нужно сказать тебе кое-что…       — О. БОЖЕ. БЛЯДЬ. МОЙ.       Откуда ни возьмись раздался крик, и оба парня лихорадочно заозирались по сторонам. Тут-то они и заметили худшее, что Сал мог представить — толпа безумных фанаток.       — Дерьмо! — Сал попятился назад.       — Я же сказала, что это их отель! — закричала одна из девушек.       — Чё ты так психуешь? Просто фанаты, — Ларри выглядел сбитым с толку.       — У Тодда есть правило: больше десяти — опасно для жизни. И меня преследовали уже достаточно раз, чтобы я усвоил эту истину. Помнишь, на новогоднем концерте в Нэшвилле у меня была вывихнута лодыжка?       — Да ладно?       — Ага.       — Ебать! Чё делать будем? — Ларри, наконец, поднялся и бросил окурок на землю, не потрудившись его затушить.       — Бежим! — Сал отвернулся и рванул с места.       — Подожди, мудила!       Так и вышло, что Ларри и Сал бежали что есть сил через всю прилегающую к «Хайату» в Филадельфии территорию, пока толпа в тридцать-сорок девчонок дышала им в затылки.       — Ебанина какая-то! — Ларри, этот длинноногий ублюдок, опережал Сала — но именно Сал знал, куда бежать. Это у него уже имелся опыт побега от оголтелых фанаток и папарацци. — Куда мы вообще, блядь, бежим?       — Меня вот так и подмывает бросить тебя здесь! — Сал бы никогда так не поступил. Он не был настолько подлым, чтобы поступить так хоть с кем-то. Фанатки были и правда сумасшедшими — и здесь он провёл черту. — Давай же! — Сал завернул за угол и рванул к белому фургону с оборудованием.       Похоже, в тот день вселенная им благоволила — фургон был открыт и внутри никого не было. Парни нырнули в кузов и заперлись; подождали немного, затаив дыхание. Все девушки, будто в каком-то мультике, промчались мимо.       — Господи, блядь, боже мой, нахуй, — Ларри с облегчением повалился на пол. — Ты так уже делал? Что за нахуй?       — Так я и слежу за фигурой во время тура, — хохотнул Сал. — Поверь, это мы ещё легко отделались. Бывало и хуже.       — Бесит! — Ларри запустил пальцы в собственную шевелюру.       Сал расстегнул нижнюю застёжку, чтобы пустить немного прохладного воздуха под протез.       — Бегать всегда тяжело.       — Надо думать, — Джонсон растянулся на полу. — Помнишь, как ты недавно орал на меня? — Ларри показал пальцем на лицо Сала. — Ты был без глаза. Ты…       — Перестал носить его? Ага. Всё равно никто не видит. А если во время встречи с фанатами кто-то и замечает, то молчит об этом.       — Как, кстати, прошла вчерашняя?       — Довольно неплохо. Много спрашивали о тебе, что сильно раздражало. Какая-то девушка попыталась поцеловать Тодда, что конкретно сбило с него весь настрой, — Сал секунду помолчал. — Ларри… что за фигня с коксом, чувак?       После этих слов в фургоне воцарилась тишина.       Ларри подобрался и сел.       — От героина я отхожу неделями, так что с ним облом. От травки так и тянет уснуть. А мне нужно что-то бодрящее, — он пожал плечами. Смотреть на Сала он отказывался. — Удивлён, что ты до сих пор не пробовал. Ну, как бы… это хорошо, что ты не пробовал. Просто я, типа, удивлён.       — Ну, я, типа, снова на Лексапро[1]. Отъеду, наверное, если начну это всё мешать.       Наступила ещё одна неловкая пауза, а затем Ларри заговорил.       — Сал, я… — он замялся. — Мне жаль насчёт дневника. Это было глупо. Тупо. И… клянусь, на самом деле я никому не читал его вслух. Просто сказал так, чтобы тебя взбесить.       — Тогда зачем ты его сохранил?       Парень покачал головой.       — Честно, не знаю. Я его никогда не читал. Вообще ничего с ним не делал. Думаю, он просто… был нужен мне. Не знаю, тупо как-то, — он отвернулся, прикрывая лицо волосами, прямо как в старшей школе.       Сала так и подмывало подползти к нему и утешить. Но он не смог заставить себя.       — Знаю, что не вправе указывать тебе и говорить, чтобы ты прекращал. Ну, с наркотой и прочим дерьмом. Но, типа, будь осторожнее? Хотел бы я сказать тебе прекратить.       — Я не торчок или типа того. Я в норме.       — …если тебе каждый день жизненно необходимо нюхать кокаин, то ты наркоман.       — Я не наркоман! — Ларри ударил кулаком по полу. — Отъебись. Ты не понимаешь, — он надул губы — прямо как ребёнок.       — Как скажешь, — Сал закатил глаз. — Хоть передознись, мне-то что, — ложь. — Меня волнует только, как бы самому пережить этот сраный тур.       — Если кто-нибудь из нас доживёт до Нового года, это будет прямо чудо.       — Что потом? — спросил Ларри. — После Скримфеста?       — В смысле? Сразу после шоу?       Ларри издал смешок.       — Нет, идиот. После тура. У Sanity’s Fall будет перерыв в два месяца. Первый за два грёбаных года. У вас будет что-то подобное?       — Да, у нас будет перерыв. Хоть победим, хоть проиграем — я куплю себе дом где-нибудь. Или квартиру. Я, ээ… не возвращался в Нокфелл. Не могу. Снимаю себе жильё в Финиксе, когда мы не в туре. Но теперь собираюсь найти что-то нормальное, чтобы жить там. Какое-нибудь нескучное местечко, — Сал подпёр голову руками. — Пытаюсь вот уговорить Эш съехаться, но ей нравится бывать в Нокфелле, с семьёй. Так что, если она так и не согласится, придётся мне самому заниматься обустройством дома.       — Звучит классно, рок-звезда. Очень классно, — кивнул Ларри. Он посидел помолчал — во взгляде у него читалась некая борьба, будто он взвешивал все «за» и «против», — а затем внезапно подорвался к дверям и пинком распахнул их с грохотом. — Увидимся вечером.