my sweet valentine is dead.

      Темно и душно. Омега с усилием открыл глаза и облизал пересохшие губы. Ничего странного: вполне уютная комната с постелью на одну персону, большим окном и письменным столом. Однако, даже этот милый антураж не внушал доверия, беря во внимание то, как юноша попал в данное место. В начале Нагито хотел попробовать выход «через окно», но двадцатый этаж быстро переубедил сдавленный чувством страха мозг. Это уже не глупо. Это страшно. Страшно подойти к двери и постучать в надежде на то, что тебе откроют. Вернее, отопрут. Но все оказалось куда проще. Вход в комнату изначально не был заперт, а на пороге не стоял он.       Он. Кто он? Наверное, Изуру Камукура. Нельзя сказать, что он «изменился». Нельзя, потому что никто не знал, о том, что «должно было поменяться». Он ни с кем не общался. Его видели разве что с одной из девушек, которая красовалась с ним на обложке журнала. Тогда все сплетники рванулись обсуждать новую пару и дальнейшую свадьбу, но когда оказалось, что это был всего лишь показ мод, который спонсиловал отец Изуру, правда превратилась в ложь с каплей правды. Ее не опровергали. Ее не подтверждали. Изуру все так же ходил в школу и с кем-то переписывался. Девушки и омеги все так же разбивали сердца о стену равнодушия альфы. А Нагито…       Нагито вышел из комнаты, потому что ему нечего терять. Пройдя пару шагов, он остановился перед ванной. Как же хотелось холодный душ с… Приятными касаниями альфы, томными стонами и сильными руками. Как сейчас. Только на талии, а не на шее. Омега не мог ничего сказать. Не хотелось кричать, не хотелось впадать в истерику. Было страшно даже дышать. — Прости, — руки медленно сползли с шеи на плечи и развернули юношу к альфе, — Ты не должен был покидать… — Не надо… — прохрипел Нагито осевшим от жара голосом. Ему не нужно было ничего. Ни извинений, ни наставлений, ни касаний от этого парня. Он не жуткий. Он больной. — Не перебивай, когда я говорю. Хорошо, милый? — Изуру искривил губы в форме улыбки, — Ты голоден? Может, тебе действительно нужна ванная? — Мне нужно домой… Пожалуйста, — Комаеда аккуратно положил на одну из его рук свою, — Пожалуйста… — Но ты дома, — серьезно ответил альфа. Он убрал руки с дрожащих плеч и вздохнул, — У меня много работы. Пожалуйста, развлекайся без меня… пока что. Еда в холодильнике, твои принадлежности для мытья — в твоей комнате…       Камукура продолжал объяснять несложные правила проживания в его доме. Вернее, квартире. Казалось, что-то в нем поменялось — его взгляд был сосредоточен на деревянном поле, а рука, которая была в длинном рукаве — дрожала. Да, его кофта имела рукава разной длины: правый был длинный, а левый будто сорвали с предплечья. Нельзя было говорить о «заброшенном виде», ведь это его домашняя одежда. Однако это только добавляло ему ненормальности и какой-то… Грусти?       Голос стал тише и спокойнее, больше не срывался на крик. А губы слегка дрожали, будто улыбка на них — нечто непосильно тяжкое, что с трудом дается парню. Он хотел еще что-то сказать, но Нагито прервал его. — Хорошо, спасибо, — мягко улыбнувшись, омега пошел в свою комнату. Он пытался не подавать виду, что течка вот-вот начнется, хотя и понимал, что скрывать такой факт от альфы в принципе бесполезно. Он не оборачивался. Не хотел видеть его реакции. Не хотел, потому что боялся.       Уже в комнате Комаеда закутался в одеяло и снял с себя лишнюю одежду, оставив лишь майку и нижнее белье. Несмотря на жар, омега не решался открывать окно. Он вообще не решался сделать что-либо. Вернее, не видел смысла. Все сводилось только к одному — не позволить тронуть себя. Но и это выглядело уже почти непосильной задачей. Задавливая эротические мысли жутким реализмом, Нагито уснул, слегка дрожа в плечах.       Темнело. Юноша лениво открыл глаза. Было жарко. И липко. — Если хочешь, я бы мог открыть окно, — шопот холодком мурашек прошелся по коже. Его автор был близко. Слишком близко. — Да, пожалуйста, — ответил Комаеда. Его ноги сильнее прижались к животу, а руки обхватили их. Послышался щелчок ручки окна. — Хочешь есть? — голос все так же был где-то рядом. И все так же пугал. — Нет. Можешь оставить меня? — омега слегка развернулся к источнику. Он сидел неподвижно. И смотрел прямо в глаза Комаеды. — Зачем? Разве тебе неприятно мое присутствие? — холодная рука Изуру коснулась открытого лба. — Ты знаешь ответ, — тихо ответил Комаеда и убрал его руку со своей головы.       Камукура лишь улыбнулся. Как-то печально. И покинул комнату.