***
— Бен, ради бога, перестань паниковать. По обыкновению до боли прикусив щеку изнутри, мужчина рассеянно посмотрел на Рей, которая казалась сейчас настолько очаровательной, до того эфемерной, что у него, несмотря на царящий в душе и голове хаос, в тот же миг перехватило дыхание. Надёжно укрытые от посторонних глаз плотным холстом фонового занавеса, с безмолвного согласия друг друга они нашли убежище за кулисами в попытке улучить минуту наедине, пока остальные, то и дело нарезающие круги по помещению члены команды, продолжали хлопотливо суетиться, увлечённые последними приготовлениями и заключительной проверкой реквизита, декораций и костюмов. — С чего ты взяла? Я спокоен как удав. — Знаешь, давай без вот этого вот, ладно? — отрезала Рей, буквально пригвоздив его к месту проницательным взглядом. — Конспиратор из тебя так себе, учитывая, что у тебя опять всё написано на лице. Выглядишь сейчас в точности так, как в те моменты, когда занимаешься откровенными самоедством. Упрямо мотнув головой, Бен провёл влажной ладонью по волосам. — Вдруг, всё это обернётся катастрофой? Что, если постановка с треском провалится? — Не говори глупостей, — яростно запротестовала Рей, подходя к мужчине вплотную, прежде чем твёрдо положить руки ему на плечи. — Быть этого не может и точка. — Откуда такая убеждённость? Как ты вообще можешь быть настолько уверена, что всё пройдет гладко? — Прежде всего, потому что сама её редактировала. Собственноручно, — без тени смущения в голосе проконстатировала она в попытке перевести напряжённую ситуацию в шутку, — а я, как-никак, у тебя не промах. На протяжении нескольких мгновений внимательно вчитываясь в выражение лица Рей и почти утонув в потаённой глубине её мерцающих глаз, Бен резко выдохнул, перед тем как вскочить на ноги, вынуждая девушку ахнуть от неожиданности, когда схватив её за талию, резко прижал к стене. — Ты у меня просто потрясающая, — жадно прильнув к губам губами, прорычал он ей в рот. — Хоть порой и слишком много умничаешь. — Ну, знаешь ли… Чья бы корова мычала, — звонко рассмеялась Рей, уже отвечая на поцелуй. Неуклюже задрав юбку, мужчина за считанные секунды стянул с девушки нижнее бельё, пока та наощупь занималась выуживанием его члена из плена дорогущих классических брюк. — Я хочу тебя, — пробормотал Бен, предпринимая судорожную попытку сократить последние миллиметры разделяющего их расстояния. — Сейчас. — Чует моё сердце, кто-нибудь поймает нас с поличным, — попыталась слабо возразить Рей, несмотря на то, что уже успела обвить ногами его талию. — И что с того? Не желая тратить время попусту, Бен не произнёс больше ни слова, вместо этого одним плавным движением проникнув в девушку, прежде чем жадно проглотить очаровательный вздох, сорвавшийся с её губ в момент их слияния. Громко застонав от остроты ощущений, Бен впился в тотчас грозно шикнувшую на него Рей вызывающим взглядом, в ответ только усилив интенсивность и скорость толчков. Вскрикнув от внезапной смены темпа, Рей попыталась смущенно зажать рот рукой, но стоило тонкой ладони взлететь вверх, как Бен протянул свою, чтобы немедля отдернуть пальцы Рей от её лица. — Пусть они слышат, — хрипло выдохнул он, — хочу, чтобы все знали. — Бен… — Я люблю тебя, — нетерпящим возражений тоном прошептал он ей в губы, не прекращая целовать, то и дело нежно поглаживая бархатную кожу на бёдрах. — Так люблю тебя, Рей. — А я тебя, — задыхаясь от очередного прилива нежности, эхом отозвалась девушка, только крепче обнимая его за шею. Не прошло и нескольких мгновений, как Бен с тихим стоном излился в неё, тяжело дыша и по-прежнему крепко прижимая к себе. Долгое мгновение они не решались пошевелиться, разомкнув объятия только, когда нехотя отступив назад, Бен выскользнул из неё, прежде чем осторожно поставить на ноги. — Отлегло маленько? — с озорством во взгляде уточнила Рей, ласково ухмыляясь. — Ты не кончила, — виновато возразил он, приподнимая руку, чтобы нежно погладить её по макушке. — Чёрт возьми, прости меня, я… — Бен, всё в порядке. — Я исправлюсь, вот увидишь, — пообещал он, уже поспешно заправляясь, чтобы следом заключить её ладони в свои. — Не только наверстаю упущенное, но и устрою между твоих бёдер такое пиршество, что пока ты не кончишь как минимум дважды, а может, даже… — Бен… — Просто… понимаешь, я на взводе и… — Бен! — нежно скользя пальцами по разгоряченному лицу мужчины, снова попыталась пояснить она. — Не нужно оправдываться. Мне с тобой хорошо. Везде и всегда. — Да, но… — Бен? Одновременно обернувшись на звук знакомого голоса, молодые люди дружно замерли в испуге, к своему немалому удивлению обнаружив позади появившуюся буквально из ниоткуда Лею. Почувствовав, как вмиг загорелись от смущения его уши, Бен окинул Рей мимолётным взглядом, не без удовольствия отметив про себя, что на щеках той сейчас играл не менее яркий румянец. — Мам. Привет. Ненадолго задержав внимание на их слегка растрёпанной одежде, и, видимо, сделав соответствующие выводы при виде говорящей самой за себя, весьма компрометирующей картины, Лея подозрительно прищурилась. — Что ж, рада, что не заявилась сюда пятью минутами ранее. Хоть на этом спасибо. Рей, в свою очередь, заметив, как невольно вздрогнул от осознания близости провала Бен, крепко зажмурилась, прежде чем издав сдавленный звук, сбивчиво протараторить: — Лея, я… мы тут… — Давайте обойдёмся без лишних подробностей, — с играющей на губах кривоватой улыбкой заметила его мать, и в подтверждение серьёзности намерений шагнув вперёд, протянула руку с зажатым в ней, завёрнутым в коричневую бумагу свёртком. — Как раз направлялась в бельэтаж, но до начала представления решила вручить тебе кое-что по пути к своему балкону. Бросив на свёрток в руках матери полный искреннего недоумения взгляд, Бен чуть нахмурился, но без промедления принял его. — Что это? — То, что Люк велел мне передать тебе прямо в руки. Перед тем, как он… перед тем, как его не стало, — на мгновение замолкнув, чтобы восстановить внезапно сбившееся дыхание, Лея нетвёрдо продолжила: — Перед смертью он настоял на том, чтобы эта вещь попала именно к тебе. Более того, строго наказал вручить тебе её в день премьеры твоего спектакля. — Вручить мне что именно? — хрипло переспросил Бен, лихорадочно прокручивая в памяти свой последний разговор с дядей. — Если честно, понятия не имею, — лишь пожала плечами его мать. — Да и откуда мне собственно знать, если Люк запретил мне подглядывать, пока упаковывал эту штуковину. Ты что же, действительно полагаешь, что мне могло взбрести в голову «украсить» подарок подобным образом? Фыркнув от с трудом сдерживаемого смеха, Бен, однако, снова нахмурился, задумчиво вертя в руках загадочный предмет, неумело, очевидно на скорую руку завёрнутый в незатейливую обёрточную бумагу. — Тот факт, что мне вообще удалось поставить что-то на большой сцене, не более чем удачное стечение обстоятельств, — пробормотал он, параллельно не прекращая попыток проглотить накрепко засевший в горле комок. — Откуда ему было знать, увидит ли моя пьеса свет? Следуя этой логике, я бы никогда не получил… что бы это ни было. — Он верил в тебя, — с заметной хрипотцой в голосе возразила Лея. — Как и я. Ни на секунду не сомневаюсь в том, что всё пройдёт замечательно. Без сучка и задоринки! Пожав плечами, мужчина мимолётом взглянул на Рей и, обнаружив, что такие любимые, видящие его насквозь ореховые глаза светятся неподдельной гордостью, поспешил приобнять её. — Мне бы сейчас хоть каплю вашей уверенности и хладнокровия, — глухо откликнулся Бен, следом обращаясь к своей матери: — Как бы там ни было, я рад, что ты здесь. Знаю, как ты занята… — Нет более важного события, чем день премьеры моего сына, — решительно возразила она, не позволяя ему довести мысль до конца. — В своё время я совершила множество ошибок, непростительно долго ставя свою карьеру выше твоего благополучия. Больше этого не допущу. Для тебя всегда найдётся свободная минутка. — Неужели даже в плотном рабочем графике новоиспечённого президента? — приподняв бровь, с лёгким вызовом уточнил Бен. — Прикуси язык, — шутливо побранила она сына, прежде чем следом взглянуть на Рей. — Будь добра, проследи за тем, чтобы он между делом не посеял подарок, хорошо? Мне придётся отъехать по делам сразу по завершении спектакля. — Будет сделано, — тихо пообещала Рей, чувствуя, как на этих словах Бен ещё крепче прижал её к себе. — Пообедаем вместе, пока ты в городе? — на первый взгляд небрежно бросил он, втайне надеясь — настолько сильно это удивило даже его, — что его мать скажет «да». — Естественно, — не задумываясь, подтвердила Лея, прежде чем оглянуться на сопровождающих её повсюду и буквально следующим по пятам сотрудников службы безопасности, командным тоном проинструктировав тех: — Что ж, мальчики, по местам. Бен, позвони мне завтра. — Так точно. — Я… — повременив, негромко добавила его мать, но поперхнулась, и только с трудом сглотнув, тихо продолжила: — Я так горжусь тобой. Твой отец был бы на седьмом небе от счастья. Обнаружив, что слова застряли у него в горле, Бен поспешил прокашляться. — Спасибо, мам. Напоследок позволив себе задержать на сыне долгий взгляд, Лея коротко кивнула, перед тем как двинуться обратно в сторону зала, в то время, как несколько секунд неподвижно стоящий, смотрящий вслед удаляющейся матери Бен, внезапно повернулся к Рей, чуть ли не задушив ту в медвежьих объятиях. — Эй, ты в порядке? — тихонько поинтересовалась она, чувствуя, как уткнувшийся в её шею мужчина наконец кивнул. — Ага. — Как думаешь, что внутри? — чуть отступив назад, спросила Рей, указывая на коричневый пакет, всё ещё крепко зажатый в его руке. Молча пожав плечами, Бен было принялся вскрывать упаковку, но услышав, как режиссёр дал команду разойтись по своим местам, не долго думая, передал свёрток Рей, предварительно чмокнув ту в лоб: — Ладно, тебе пора, если хочешь успеть занять своё место до начала представления. Мы откроем его позже. Вместе. — Замётано, — тотчас откликнулась она с сияющей на губах нежной улыбкой. — Бен… Удачи. — Спасибо, — выдохнул он, уже тоскуя по успокаивающему, живительному ощущению тепла, задержавшегося на его коже в том месте, где её ладонь только что касалось его руки. — Я люблю тебя. — А я тебя.***
Робко ступив на сцену, Бен предпринял попытку побороть очередной приступ головокружения, надеясь скрыть за мягкой полуулыбкой с новой силой накатившее на него, практически невыносимое волнение при виде того, как сидящие в зале и в самом деле один за другим, будто по команде, поднялись на ноги, принимаясь восторженно рукоплескать, стоило только автору очутиться на подмостках. Рассеянно кивнув в знак благодарности, мужчина на мгновение замер, внезапно оторопев в ярком свете прожекторов, и, кажется, полностью утратив дар речи… но только до того момента, как его растерянный взгляд упал прямо на застывшую в первом ряду Рей, вмиг заставляя забыть обо всём на свете, кроме ярчайшей улыбки, очаровательных ямочек на щеках и влажных, чуть ли ни прозрачных от счастья глазах. Сидящие с ней плечом к плечу Финн и Роуз выглядели сейчас не менее взволнованными, и Бену внезапно больше не нужно было ни терзаться сомнениями, ни отчаянно подбирать подходящие слова. — Спасибо, — вскинув руку, сипло промолвил он, призывая толпу утихомириться. — От всего сердца. Я очень ценю вашу поддержку. Зал снова взревел, продолжая аплодировать уже стоя, и Бен явственно ощутил, как его душа буквально затрепетала от всеобъемлющего восторга, пронизывавшего каждую его клеточку от одного только осознания того, что его самая заветная мечта, кажущаяся когда-то несбыточной и недосягаемой, вопреки, а, может, и благодаря всему действительно сбылась. — Спасибо. Большое спасибо за то, что сегодня вечером заглянули на огонёк. Прежде всего, я хотел бы искренне поблагодарить актёрский состав и всю без исключения закулисную команду за то, что взяв напечатанный на странице текст, они сумели воплотить абстрактную идею в жизнь, наполнив её настолько яркими красками и звуками, что конечный результат потряс даже меня самого. Правда заключается в том, что мне потребовалась масса времени, пришлось претерпеть множество неудач, чтобы наконец очутиться здесь, но прямо сейчас я не сомневаюсь, что каждая секунда того стоила. Раздавшиеся следом овации, сопровождаемые ободряющим свистом спустя несколько мгновений стихли сами собой, уступив место вновь воцарившейся в зрительном зале, практически осязаемой тишине. Прочистив горло, Бен привычным жестом провел рукой по волосам, в точности так, как поступал в те моменты, когда всерьёз о чем-то задумывался, чтобы следом продолжить уже более твёрдым тоном. — Моя мечта так и осталась бы пустой, нереализованной фантазией, призрачной иллюзией — не более чем обманчивым миражом — без людей, чьё участие в итоге и позволило мне стать тем человеком, который сегодня стоит перед вами. Без тех, кто не утрачивал в меня веру, даже когда верить было по сути не во что. Без матери и отца, без дяди… и, конечно, моей Рей. На этих словах Бен намеренно развернулся таким образом, чтобы задержать взгляд на таком родном, до боли любимом лице в первом ряду, позволив себе впитать каждую его чёрточку, прежде чем вытащив из кармана скомканный листок бумаги, снова обратиться к залу. — Я включил авторское посвящение в опубликованную версию «Хризалиды», и хотел бы зачитать его здесь. Мысли Бена в который раз сами собой устремились к Рей, и он на мгновение замешкался, даже со сцены заметив, что в бездонных, выразительных глазах девушки поблескивали крупные горошины слёз. — Оно гласит: «Для Рей. В своих корыстных целях какие-то купидоны прибегают к острым стрелам, некоторые — к хитроумным ловушкам, а мой, видимо решил остановиться на Гамбо. Ты та самая искра, из которой возгорелось пламя, и я сочту за счастье гореть с тобой в одном огне до самого последнего вздоха». По залу прокатилась волна смеха вперемешку с новым взрывом аплодисментов, и теперь уже сам Бен разве что с трудом мог различить происходящее сквозь застилающую взор пелену непрошеных слёз. Смущенно хмыкнув себе под нос, мужчина не без доли изрядной самоиронии пожал плечами, прежде чем пояснить: — Вообще-то, это глубоко личное… своего рода внутренняя шутка, но думаю, что смысл более-менее очевиден. В любом случае, еще раз благодарю всех и каждого за сегодняшний вечер, и, желаю добраться до дома в целости и сохранности. Спасибо. Шагнув за кулисы, Бен едва успел сделать несколько шагов, когда вылетевшая из-за угла Рей немедля бросилась в его объятия, в процессе чуть ли не сбив того с ног. — Если бы не предстоящий с Финном и Роуз ужин, прямо сейчас устроила бы тебе показательное выступление с собственной благодарственной речью, — на одном дыхании выпалила она, упиваясь желанным теплом скользящих по спине ладоней Бена, который только и мог что предложить в ответ: — Мы могли бы сказаться больными? — Ещё чего, — буркнула Рей, чмокнув его в губы и умело уклоняясь от последующей попытки углубить поцелуй, — им чуть ли не полстраны пришлось пересечь, только чтобы добраться сюда вовремя. — Думаю, моя дорога оказалась куда длиннее и извилистее, — выдохнул Бен, робко поймав её взгляд. Ни на секунду не прерывая зрительного контакта, Рей понимающе кивнула, прежде чем провести рукой по его волосам, вложив в этот простой жест всю свою нежность. — Ты проделал… очень долгий путь.***
Поскольку, как и следовало ожидать, празднование премьеры затянулось допоздна, в итоге плавно перелившись в следующий день, содержимое загадочного свёртка так и осталось тайной. Вечер пролетел практически незаметно за ужином и напитками с друзьями Рей, а вернувшись в свою квартиру размером со спичечный коробок, они провели более двух часов, просто занимаясь любовью, позволив себе вдоволь насладиться долгожданным уединением и друг другом. Следующее утро же прошло за запланированным несколькими днями ранее посещением целого ряда расположенных в Старом городе, и довольно дорогостоящих таунхаусов. Хотя что-что, а вопрос цены волновал Бена на тот момент меньше всего. Он совершенно точно не собирался идти на компромисс, когда речь шла о выборе их общего дома — Рей заслуживала только лучшего. — Ну? — засунув руки в карманы, наконец, решился поинтересоваться Бен, прежде чем подойти к окну, где сейчас неподвижно стояла девушка. — Что скажешь? Лукаво улыбнувшись и не сводя мечтательного взгляда с городского пейзажа, Рей негромко откликнулась: — По-моему, она тебя узнала. Недоумённо насупив брови, Бен скорее машинально повернул голову в сторону риэлтора, и поймав на себе её полный едва скрываемого любопытства взгляд, нахмурился ещё пуще. — То есть? — То есть, — шутливо толкнув его локтем под бок, повторила Рей, прежде чем заговорщически прошептать: — Кайло Рен и всё такое. Как ни странно, Бену потребовалась целая минута для того, чтобы просечь, о чём, собственно, шла речь, но, когда подоплёка странной реплики наконец прояснилась, мужчина просто закатил глаза, видимо, даже не считая нужным удостоить происходящее вразумительным комментарием. — Искренне рад за неё. А вот ты так и не ответила на поставленный вопрос. Так как тебе? Это место? — Знаешь, я тут подумала, а ведь мы могли бы преобразовать этот офис в полноценную студию, — всё не унимаясь, продолжила поддразнивать Рей, обращаясь к нему с играющими в глазами задорными огоньками. — Неплохой повод перезагрузить твою карьеру. Изумлённо приподняв бровь и без тени смущения смакуя мысль о том, что агент по недвижимости сейчас наверняка наблюдала за тем, как он медленно проскользнул ладонями в задние карманы джинсов Рей, Бен крепко прижал ту к себе. — Даже не надейся. Так уж сложилось, что на всей земле существует только один человек, в котором я заинтересован. — Серьёзно? Смею предположить, что речь идёт обо мне. — М-м-м, — промурлыкал Бен, касаясь губами её виска, прежде чем пробурчать: — Хочешь не хочешь, но я исключительно твой. Полностью и окончательно. То бишь, все двадцать три сантиметра меня. — Ну, и повезло же мне всё-таки. Не слабо так крутанула колесо фортуны. — Если из нас двоих тут кого-то и можно смело назвать баловнем судьбы, так это именно меня. Демонстративно прокашлявшись, вплоть до этого момента предпочитающая хранить неловкое молчание женщина, попыталась снова напомнить о себе, будто между делом деловито заявив: — А вон там солярий. Чуть дальше по коридору. — Хм, — нежно покусывая Рей за мочку уха, практически пропел Бен, наслаждаясь последовавшим в результате его умелых манипуляций приглушённым писком. — Чудесно. Спасибо за экскурсию. Вы не могли бы оставить нас тут буквально на минутку? Нам в срочном порядке нужно кое-что обсудить. — Конечно, — со всей присущей истинному профессионалу вежливостью отозвалась риэлтор, напоследок задержав отдающий откровенным недоверием взгляд на том месте, где руки Бена по-прежнему хозяйничали в карманах джинсов Рей. Заметив эту в принципе довольно предсказуемую реакцию постороннего человека, мужчина поспешил сжать задницу своей девушки ещё крепче, тем самым выудив из той очередной возмущенный писк. — Спасибо. — Я… подожду внизу. — Буду очень признателен. Стоило только женщине выйти за дверь, как Бен в ту же секунду пригвоздил Рей к стене, вынуждая испустить сдавленный самодовольный смешок. — Ты действительно считаешь, что столь бессовестно дразнить меня прямо на глазах у посторонних благоразумно? — пробормотал он ей в рот. — Как никак, публичные выступления мне не в новинку. Помни об этом, когда решишь поиграть в эту игру в следующий раз. Ей ещё крупно повезло, что мне удалось цепляться за последние остатки самообладания достаточно долго для того, чтобы попросить её оставить нас наедине. — Может быть, всё как раз с точностью до наоборот, — выдохнула Рей. — Может быть, она бы по достоинству оценила представление. Зарычав от нетерпения, Бен провёл языком вдоль её шеи — по единственной доступной ему полоске оголённой кожи — чувствуя, что кровь окончательно отхлынула от головы, устремившись в обратном направлении. Никогда прежде Рей не позволяла себе подобных откровений в обсуждении его прежней карьеры, что одновременно будоражило и заставляло задаться закономерным вопросом, что могло заставить её настолько раскрепоститься именно сейчас. Не в силах побороть гложущее его любопытство, Бен решил немного подыграть. — Это что-то новенькое… Не знал, что тебя прельщает вуайеризм. — Многое зависит от обстоятельств, — пояснила Рей, тут же попытавшись восстановить сбившееся дыхание, когда мужчина прикусил открытый островок кожи на её плече, — нечего было так откровенно на тебя пялиться. Возможно, это послужило бы ей полезным уроком в будущем. Глубоко вздохнув, Бен поморщился от острого дискомфорта в том месте, где молния джинсов болезненно впивалась в его теперь уже твёрдый член, следом прохрипев: — Даже не подозревал, что ты у меня такая собственница. — От этого не застрахован никто. И я в том числе. — М-м-м, — промурлыкал Бен, так резко притянув Рей к себе, что её бедра буквально врезались в его собственные. — Мне страшно нравится такой поворот событий. Продолжай в том же духе. Я весь внимание. Несмотря на горящие щёки, Рей всё же сумела выдавить из себя: — Иногда мне не по себе от мысли, что такое большое количество людей знают тебя с этой стороны: от того, что этот аспект, эта часть тебя стала чуть ли не всеобщим достоянием. Ощутив острый укол беспокойства, Бен слегка отстранился, чтобы взглянуть ей в лицо, прежде чем торжественно заверить: — Ты единственный человек, с которым я когда-либо занимался любовью… К чему слова, если тебе об этом известно, как никому другому. — Я всё понимаю, просто… — Рей, — ни на шутку обеспокоившись, прервал он, — что-то случилось? С чего вдруг эти мысли? — Сама ума не приложу, — прикрыв глаза, с чуть заметной печалью в голосе прошептала она, — наверное, просто вся эта история с предстоящим переездом и необходимостью определиться, осесть временно вывела из равновесия… не знаю. Обхватив лицо Рей ладонями, Бен с трепетом потерся носом о её щеку, спеша заверить со всей искренностью: — Я трахал многих людей. Но только с тобой понял, что значит настоящая близость, в чём заключается истинная священность этого акта. — Знаю. — Нет, похоже, всё-таки не знаешь. Послушай меня, — терпеливо выдержав паузу до того момента, пока Рей не открыла глаза, чтобы наконец взглянуть на него, Бен обвил рукой её шею, прежде чем предельно аккуратно сжать горло девушки, чувствуя, что никакие сладкие речи сейчас не смогут донести до неё вкладываемый им в слова смысл и отчаянно надеясь, что верно истолковал ситуацию. — Одного твоего появления в моей жизни было более чем достаточно, чтобы напрочь стереть из памяти каждое отверстие, в котором я когда-либо побывал. Никто, ничто и никогда, слышишь меня, не доставляло мне такого удовольствия, как твоё тело. Ахнув от удивления, вызванного неожиданной, почти что грубой прямотой Бена, Рей чуть приоткрыла губы, и он, следуя какому-то внутреннему инстинкту, тут же стиснул её челюсть меж пальцев, продолжая слегка надавливать. — Я хочу трахнуть тебя здесь и сейчас. Прямо у неё на глазах. Хочу, чтобы она вернулась сюда и обнаружила нас на полу, совокупляющихся как пара диких животных. Хочу, чтобы она пожалела о каждом своём прошлом сексуальном выборе и предпочтении, внезапно поняв, что ей никогда не приходилось переживать ничего даже отдалённо походящего на то, что делаем мы друг с другом. Тепло улыбнувшись, Рей погладила его по лицу, прежде чем мягко подтолкнуть Бена к тому, чтобы тот ослабил железную хватку, поставив её на ноги. — Ни к чему это. Я не нуждаюсь в доказательствах, — заявила она ровным, по обыкновению жизнерадостным голосом, — потому что прекрасно знаю, кто мы и что между нами. Извини, сама не понимаю, что на меня нашло… — А я вот отлично понимаю. Губы Бена растянулись в мечтательной улыбке, пока пальцы продолжали блуждать по лицу девушки, которая уверенно ответила на поцелуй, а следом легонько усмехнулась. — Знаешь, очень даже ничего. — Что именно? — словно под гипнозом отозвался мужчина, всё ещё не в силах оторваться от её рта. — Это место, — игриво взглянув на него, уточнила Рей. — Впечатляет, ничего не скажешь. Мне тут нравится. Явственно ощущая, как безумная, слепая радость ручейками разливаются по венам, Бен только и мог что улыбаться во весь рот, когда негромко произнёс: — Тогда считай, что оно наше.***
Поудобнее усевшись на пол по причине отсутствия какой-либо подходящей мебели, по-прежнему находившейся в одном из фургонов транспортной компании из-за непредвиденной задержки в доставке, Бен и Рей увлечённо жевали свой неказистый ужин прямо посреди пустой гостиной, болтая обо всём и ни о чём, ощущая себя при этом абсолютно, до безобразия счастливыми. Казалось, словно кроме них двоих, лежащей на линолеуме тарелки с тако и открытой несколькими минутами ранее бутылки вина, в мире не существовало больше ничего. — Говорят, ты один из основных претендентов на победу. Так или иначе, можно смело предположить, что «Тони» уже у тебя в кармане, — с набитым ртом пробормотала Рей, между делом наклоняясь в сторону стремительно пустеющей бутылки. — Хотя, кто бы сомневался… Всегда знала, что рано или поздно ты им всем покажешь, где раки зимуют. — Посмотрим, — равнодушно пожав плечами, откликнулся Бен, прежде чем потянувшись за очередным тако со стейком, проглотить половину за один присест. — Меня это не особо волнует. — Ну, специально отведенная для этих целей полочка у нас уже имеется. Всё, что остаётся, так это теперь постепенно до краёв заполнить её твоими трофеями, — продолжила она, с трудом сглатывая и кивая головой в сторону их нового роскошного камина. — Не пропадать же такой красоте зазря. — Не переживай, пустовать ей точно не придётся. Задействуем по назначению. На худой конец, используем для фотографий, — пробормотал он. — Семьи. Детей. Стоило Бену осознать смысл сказанного, и горло его в одночасье пересохло, тогда как помещение заполнила ошеломлённая тишина. — То есть, я не… — бросился оправдаться он, чувствуя, как уже неминуемо поддаётся лёгкой панике. — Ты хочешь детей? — спасая его от полного фиаско, негромко уточнила Рей. После долгих колебаний, мужчина не нашёл ничего лучшего, чем просто признать единственную известную ему правду. — С тобой? — мягко пояснил Бен. — Очень. Лицо Рей покрылось лёгким румянцем, когда отложив в сторону салфетку, она, точно невзначай, протёрла мокрые глаза обратной стороной ладони. — Я тоже. Это простое признание наполнило сердце Бена таким небывалым теплом, что ему на полном серьёзе почудилось, будто то вот-вот взорвётся от переизбытка нежности. В последнее время он до абсурдного часто думал о возможности появления у них с Рей карапуза, представлял их маленькую семью, бережно вырисовывая в воображении каждую деталь, но всё никак не решался поднять эту тему, искренне опасаясь, что у неё на этот счёт своя, отличная от него точка зрения. Теперь же, когда все страхи и сомнения улетучились без следа, что-то глубоко внутри Бена лопнуло, высвобождая скрытую под тягостными слоями неуверенности острую нужду. Жгучее, неукротимое желание стать свидетелем того, как в её животе зарождается и расцветает новая, созданная ими двоими жизнь, быть рядом на каждом этапе пути, делить невзгоды и приумножать радости… В тот самый момент Бен с непоколебимой уверенностью осознал, что ничто и никогда не сможет их разлучить. — Выходи за меня. Сорвавшиеся с языка мужчины слова на миг повисли в воздухе, приведя в ступор даже его самого, но стоило Бену озвучить то, что он так давно желал, но не решался произнести вслух, как все кусочки мозаики внезапно сложились воедино, принеся с собой удивительное умиротворение и странное, незнакомое ему до этих пор ощущение, наполненности, завершённости. Как бы печально это ни звучало, но в прошлом Бену никогда не доводилось чувствовать себя комфортно, когда речь заходила об отношениях с людьми, даже в случае с собственным родителями львиную долю его жизни ему не удавалось до конца поверить ни в серьёзность их привязанности, ни в искренность намерений. Как ни старался, он никогда не мог убедить себя в том, что кто-то действительно любит его. До того, как повстречал Рей. Поэтому, на этот раз не суетясь понапрасну и не браня себя за импульсивность, Бен просто позволил ей спокойно обдумать его предложение, не проронив ни звука, пока, девушка, сделав глубокий вдох, наконец не потянулась за следующим тако. — Вот тебе и на. Думала, уже не дождусь. Ощутив сильнейший прилив любви к сидящему напротив человеку, Бен ухмыльнулся. — Ну, знаешь, могла бы и первой поднять эту тему, раз уж так не терпелось узаконить отношения. — Традиционно так дела не делаются. Кроме того, это не по правилам, — возразила Рей, каким-то чудом уже успев набить полный рот еды. — Тоже мне уважительная причина. Что ни говори, а у нас с тобой всё не совсем как у людей.***
На следующее утро находясь в самом разгаре процесса распаковки вещей, Бен случайно наткнулся на тот самый свёрток, который в день премьеры вручила ему его мать, в течение долгой минуты неподвижно разглядывая подарок дяди и, видимо, позволив себе затеряться в мыслях до тех пор, пока осторожно приблизившись, Рей не вырвала его из состояния глубокой задумчивости. — Хочешь, откроем его прямо сейчас? Пристально посмотрев на неё, Бен снова перевёл взгляд на небольшой свёрток в его руках, в прямом смысле слова разрываясь между страхом и любопытством, однако уважение к последнему желанию Люка в итоге перевесило любые, закравшиеся в душу сомнения. — Найди, пожалуйста, ножницы, ладно? Молча выполнив просьбу Бена, Рей сейчас стояла позади него, поверх плеча наблюдая за тем, как поддев лезвием верёвочку, мужчина быстро перерезал ту, принимаясь разворачивать упаковочную бумагу. Внезапно вывалившаяся из свёртка записка беззвучно приземлилась на пол, и Рей быстро подобрала её, осторожно протянув Бену сложенный вдвое листок, при виде которого мужчина сперва заметно оторопел, но следом развернув тот, принялся читать вслух. «Бен, Большую часть своей жизни я ошибочно полагал, что ты был моей самой великой неудачей, и только сейчас, находясь на пороге смерти, наконец, осознал, что ты стал моим самым грандиозным успехом. Знаю, что в твоём распоряжении находятся все оригинальные работы твоего деда, и я могу с уверенностью утверждать, что искренне рад этому факту, понимая, что более достойного преемника просто не существует (несмотря на то, что выбранный тобой способ заполучить их оказался столь драматичным, но это уже совсем другая история). Все его труды по праву принадлежат тебе, кроме одного единственного произведения, которое я хранил отдельно от других, потому что оно представляло для меня особую ценность. Всё это время я держался за эту работу, как утопающий держится за спасательный круг, но теперь настал момент передать её тебе. Речь идёт о последней пьесе твоего деда, написанной им уже в тюремной камере. Кроме меня о её существовании не было известно ни одной живой душе. Кроме меня, а теперь вот ещё и тебя. Я очень горжусь тобой, Бен. Тем, что в погоне за своей мечтой, как бы тяжело тебе не приходилось, ты всё же не сдался, не опустил рук. В отличие от меня. В отличие от меня и несмотря ни на что, ты сумел сохранить в себе силу и доброту. Пожалуйста, прими в дар это сокровище и знай — неважно, что несёт в себе твоё прошлое или какие призраки преследуют тебя по сей день, ты гораздо больше, чем совокупность былых неудач и проигранных сражений. Ты смог подняться из самой глубокой бездны, взглянув в глаза своим демонам, и если понадобится, сделаешь это ещё сотню раз, в этом я не сомневаюсь ни на секунду. В конце концов, ты истинный отпрыск своих родителей. Достойный сын Хана и Леи. Держи хвост пистолетом, малец, и однажды мы непременно встретимся с тобой вновь, хоть уже и по ту сторону. Дядя Люк». Бену едва удалось дочитать последние строки, без того, чтобы несколько раз подряд сморгнуть так некстати выступившие слёзы. Его мысли разбегались, губы предательски дрожали, и единственное, что сейчас удерживало мужчину от неизбежного падения, — это ощущение руки Рей на его плече. — Вот это да, — выдохнула она. Коротко кивнув вместо ответа, Бен отложил письмо в сторону, чтобы наконец взглянуть на подарок. Его глаза забегали по порядком потёртой кожаной обложке, следом перескочив на небрежно нацарапанный заголовок, при виде которого сердце в груди мужчины болезненно сжалось. «Искупление» Энакин Скайуокер — Боже, — выдохнул Бен, с благоговением скользя пальцами по неровным, точно пляшущим буквам, — я понятия не имел, что… — Бен, да это же… — Самому с трудом верится… Спустя несколько проведённых в полной тишине мгновений, Рей наконец решилась спросить: — Как собираешься поступить? Испустив отрывистый вздох, мужчина несмело, будто никак не мог осмыслить суть происходящего, произнёс: — Для начала мы её прочтем. Затем переварим содержимое. А после… возможно… Так и не доведя предложение до конца, Бен внезапно замолчал, точно не решаясь озвучить что-то крайне значимое, пока Рей мягко не подтолкнула: — После? Развернувшись, чтобы пристально взглянуть ей в глаза, мужчина заворожённо продолжил: — Мне кажется, я знаю, по какой именно пьесе мы поставим наш следующий спектакль. Тепло улыбнувшись, Рей заключила лицо Бена в свои ладони, прежде чем прошептать: — Звучит многообещающе. Бен притянул девушку к себе и уткнулся лицом ей в живот. — Я… мне действительно чертовски повезло, да? Наверное, никогда не устану благодарить свои счастливые звёзды… — судорожно вздохнув, прохрипел Бен. — Полагаю, — вдумчиво начала она, — всё зависит от перспективы. Но если тебя интересует моё мнение на данный счёт — то бишь, авторитетное мнение твоей распрекрасной, не побоюсь этого слова, идеальной будущей супруги… Откинувшись назад, Бен смачно шлёпнул Рей по заднице, вынуждая вскрикнуть от неожиданности. — Эй, ты силы-то рассчитывай! Вот возьму и наябедничаю на тебя твоей матери прямо в ресторане. Будешь знать, как распускать руки при первой подвернувшейся возможности! — пригрозила она, и Бен не мог не улыбнуться при виде такой деланной суровости. — Да, пожалуйста. Тоже мне, испугала ежа иголками. Но учти, о помолвке ей сообщу я. Взгляд Рей заметно смягчился, когда та, не задумываясь, отозвалась: — Как хочешь. Глубоко вздохнув, Рей забралась к нему на колени, и Бен поспешил прижать её к себе, уткнувшись носом в бархатную кожу, чтобы добровольно утонуть с головой в любимом запахе. Сейчас, оглядываясь назад на пройденный путь, он в который раз размышлял о всех тех ошибках, что совершил, к своему немалому удивлению обнаружив, что, пожалуй, впервые в жизни не жалеет совершенно ни о чём. Каждый неосторожный шаг, каждый досадный промах вёл его прямо к этому самому моменту, и Бен ни при каких обстоятельствах не променял бы его даже на все сокровища галактики. — Наша судьба не в звёздах, а в нас самих, — рассеянно пробормотал он ей в кожу, и Рей, запустив руки в его волосы, звонко рассмеялась. — Все ещё бессовестно орудуешь Шекспиром в целях охмурения избранниц, а? — Теперь это ни к чему, — выдохнул он, вскинув голову в попытке поймать её взгляд. — Та самая… Единственная… Она уже моя. С играющей на губах улыбкой Рей остановилась на том, чтобы лишь прошептать в ответ: — Что правда, то правда. Так они просидели ещё долго, упиваясь моментом и близостью друг друга — любящие, любимые и абсолютно счастливые — пока, по-прежнему широко улыбаясь Рей, Бен в какой-то момент не поймал себя на совершенно новой, чуждой ему доселе мысли. Всё-таки жизнь прекрасна.