***
Берилл следовала по извилистым коридорам за хорошенькой блондинкой в голубых шелках. С того момента, как они покинули тюрьму Камелота, они не перемолвились и словом. Чтобы начать разговор Берилл попыталась поблагодарить свою благодетельницу, но та лишь презрительно скривила губы, не удостоив девушку даже взглядом, тем самым, озадачив Берилл ещё сильнее. Если ей помог лорд Джедайт, то почему приказ исходил от принцессы Софии Пендрагон? Неужели он настолько могуществен? И почему за ней послали эту напыщенную индюшку в шелках? В конце концов, Берилл решила перестать терзаться, ведь её только что спасли от пыток. К тому же у неё не было выбора, и она немногим рисковала просто подождать, пока ей все не объяснят. Выйдя из галереи, её сопровождающая толкнула деревянную дверь с резьбой в конце коридора, и Берилл оказалась в роскошно обставленных апартаментах с большим мраморным камином, в котором весело горел огонь. Посередине комнаты стояла высокая пожилая дама, одетая в темно-зелёное бархатное платье с глубоким декольте. Её седые волосы были заплетены в косу и уложены короной на макушке, отчего она производила величественное впечатление. Вокруг неё на подушках сидели фрейлины: кто вышивал, кто играл на лютне, кто лакомился засахаренными фруктами. С первого же взгляда Берилл заметила нетерпение, угадывавшееся в подрагивающих губах дамы. — А вот и та самая Берилл Сомерс, госпожа графиня, — поклонилась блондинка. Пожилая дама кивнула, а затем указала своим фрейлинам на дверь. — Все вон. Когда будет нужно, я вас позову! — голос у неё был низкий, с грудной хрипотцой. Весело щебечущие девушки, словно рой разноцветных мотыльков, стремительно выпорхнули из апартаментов, не забыв закрыть за собой дверь. По видимому, их хозяйка не отличалась терпением. Оставшись с графиней наедине, Берилл с интересом взглянула на неё, отметив про себя, что красота этой пожилой женщины, прилагавшей немало сил, чтобы сохранить былую свежесть, уже давно и безвозвратно поблекла: щёки и шея обвисли, некогда упругая и гладкая, словно персик кожа, покрылась морщинами, тело налилось излишней полнотой. Толстый слой пудры и белил нисколько не скрывал её возраст, а скорее подчёркивал его. Большие выцветшие глаза были щедро подведены, а вылезшие брови нарисованы чёрным. Берилл предположила, что некогда графиня жила слишком бурно, не отказывая себе в удовольствиях, которые теперь оставили на её теле и лице неизгладимые следы. Смотреть на графиню было почти жутко. Но не смотреть Берилл не могла. — Почему ты не поклонилась мне? Или, может, позвать слуг, чтобы ты научилась должному обхождению со своей хозяйкой? — резко сказала графиня, окинув девушку тяжёлым взглядом. Хозяйкой? Янтарные глаза Берилл удивлённо расширились. Когда это она успела стать рабыней и что это о себе возомнила эта молодящаяся не к месту карга? Заметив выражение лица девушки, графиня презрительно фыркнула. — Ах, помилуй нас всех Лунная Богиня! Сколько гордости в жалкой простолюдинке! Подумать, так передо мной стоит сама принцесса, а не жалкая бродяжка, которую я спасла от костра инквизиции! Или мне вернуть тебя палачу? Берилл закусила губу и мысленно обругала себя. На какой-то миг она совершенно забыла о своём положении. И какие бы чувства в ней не вызывала графиня, та была полностью в своём праве. Ведь жизнь Берилл по её меркам ничего не стоила. Поспешив исправить свою оплошность, девушка склонилась в почтительном поклоне. — Простите меня, госпожа… Я… я просто забылась… Мои глаза подвели меня, когда я увидела вас… На мгновение мне показалось, что передо мной стоит сама королева… Графиня милостиво улыбнулась. Она любила лесть, от кого бы та не исходила. — Похоже, твои манеры лучше, чем я предполагала! — сказала пожилая дама. — И впредь знай, что я, графиня Морион, имею право на обращение Светлейшее Сиятельство. А теперь садись на подушки. У меня к тебе есть разговор… Берилл поспешила выполнить приказ. Её Светлейшее Сиятельство расположилась на кресле. Она долго молчала, рассматривая девушку. — Кого-то ты мне напоминаешь… — задумчиво проговорила она. — Эти рыжие волосы, янтарные глаза… — Затем, мотнув головой, словно сбрасывая наваждение, графиня взяла со столика бокал с вином, сделала глоток и обратилась к Берилл: — Правда ли то, что ты вылечила лорда Джедайта от скверны? Услышав вопрос, девушка стала лихорадочно соображать. — Вероятно, — осторожно ответила она, взвесив все «за» и «против». Ей совершенно не хотелось объяснять этой аристократке, почему обречённый на смерть Джедайт чудесным образом не умер. С другой стороны, девушка поняла, что если та будет всё отрицать, то тут же вернётся в камеру пыток. — Я обнаружила раненного лорда Джедайта в овраге. Потом он пострадал от нападения демона… Я промыла его раны, сделала ему перевязку с мазью из тысячелистника и напоила целебным отваром… Ему стало лучше… Но успех лечения зависел также и от могучего здоровья самого лорда… На лице графини Морион промелькнуло разочарование, которое, впрочем, тут же сменилось непроницаемой маской. — Мне совершенно всё равно, как ты вылечила этого ублюдка Джедайта, — резко сказала она. — Подробности меня не интересуют. Единственное, что меня волнует, достаточно ли у тебя знаний, чтобы помочь моей внучке… — Вы хотите, чтобы я… — Я хочу, чтобы ты вылечила мою внучку. Ну, или хотя бы облегчила её недуг…. — Но я же… — Знаю, знаю! Ты хочешь спросить, почему дама, моего положения просит об этом такую, как ты? Это просто: наша семья уже испробовала всё, что можно только себе позволить за деньги. Мейстеры бессильны помочь Розе. Услышав о чудесном исцелении Джедайта, я подумала, что, возможно, это тот самый шанс… Мне совершенно плевать ведьма ты или нет… Служишь ли темным силам или светлым. Единственное, чего я хочу — вылечить свою младшую внучку… Внезапно графиня встала и проследовала в другой конец комнаты. Она открыла большой сундук и достала оттуда увесистый кошелёк. Графиня Морион запустила в него руку и показала девушке пригоршню золотых монет. — Вот, посмотри. Всё это золото я отдам тебе, если только Розе станет лучше. Берилл презрительно поджала губы. — Ты не хочешь золото? — удивлённо спросила графиня. — Золото недолговечно. Оно утекает сквозь пальцы, стоит лишь его коснуться. — Чего же ты тогда хочешь? — Для меня дороже всего ваше покровительство. Моя сестра Мимет… Я хочу, чтобы её освободили и предоставили в замке работу. И тогда я буду верно служить вам и сделаю всё, чтобы помочь вашей внучке. Это и будет лучшим для меня вознаграждением. Алчное старушечье лицо просияло. — Отлично! Только не вздумай водить меня за нос! Не забывай, что я могу легко вернуть тебя инквизиторам! Но прежде ты узришь, как корчится в смертельной агонии твоя сестрица! Берилл презрительно пожала плечами. — Я дала вам слово. А значит, не отступлю от своей клятвы и сделаю все, что смогу. — Замечательно. Тогда ты немедленно должна осмотреть Розу! С этими словами графиня открыла дверь в смежную комнату и поманила за собой Берилл. Переступив порог апартаментов, которые на самом деле оказались небольшой коморкой переделанной в спальню, Берилл невольно сощурилась, пытаясь разглядеть худенькую фигурку русоволосой девушки, прикорнувшей на высоких подушках. Когда её глаза привыкли к полумраку комнаты ей удалось разглядеть девушку получше. На вид юной леди Морион было не больше четырнадцати лет, настолько бледной, хрупкой и чистой она казалась. И Берилл просто залюбовалась этой юной красотой, напоминавшей бутон прекрасного цветка, готового вот-вот распуститься. Почувствовав, что на неё смотрят, леди Роза тут же проснулась и вспыхнула под изучающим взглядом Берилл. — Ч-что вам угодно? — пролепетала девушка, натягивая одеяло до подбородка. — Дорогая, это Берилл Сомерс, — сказала графиня. — Она пришла осмотреть тебя и назначить новое лечение. Роза Морион побледнела. Она вскинула свой маленький подбородок и плотно сжала губы. Подбородок у неё оказался упрямым, что сильно понравилось Берилл, как и её реакция на бестактную манеру бабки всеми командовать. — Благодарю вас, миледи, — с достоинством ответила Роза. — Но я не хочу больше никакого лечения. Всё это бесполезно. Мне по нраву принять собственную судьбу такой, какая она есть. И если Лунной Богине угодно забрать мою душу во цвете лет, так тому и быть! Графиня Морион засмеялась так, что на её чрезмерно загримированном лице образовались трещинки. — Ты совершенно невыносима, дорогая Роза, — сквозь смех сказала она. — Что толку в твоей смерти, если она не принесёт чести семье. А теперь будь умницей и позволь Берилл тебя осмотреть. Сказано это было таким беспрекословным тоном, будто старуха вовсе и не собиралась выслушивать никакие дальнейшие возражения своей внучки. Графиня кивнула Берилл и та подошла к кровати, а затем склонилась над Розой. Взяв в руки тонкое запястье юной леди, она на минуту задумалась, глядя сквозь бледное лицо Розы, отчего той стало не по себе. — Ну что там? — нетерпеливо спросила графиня. Берилл вздохнула. Ей в принципе можно было и не проверять пульс юной леди, чтобы понять, что та имела слабое сердце. И эта изысканная бледность и лёгкая синева под глазами являлись вовсе не признаками её высокого происхождения, а следствием болезни. — Я приготовлю отвар. От него госпоже Розе станет легче. Вернутся силы и тонус. Однако для укрепления сердца ей следует больше гулять и дышать свежим воздухом. Со временем ей станет намного легче. Её питание должно быть разнообразным и сбалансированным… — ответила Берилл, поворачиваясь к графине. — Все это я уже слышала! — фыркнула старуха. — Меня больше волнует вопрос, сможет ли Роза рожать? — С её сердцем роды будут представлять большую опасность… — Да плевать на опасность! — взорвалась графиня. — Все мои внучки уже давным-давно замужем и имеют по нескольку детей! И только Роза… Ей уже семнадцать, а у неё ни разу не было крови! Берилл нахмурилась. Она откинула одеяло и положила руку на живот Розе. Сквозь флёр очарования, вызванного утончённой красотой девушки, знахарка поняла, что дела обстоят гораздо хуже, чем она предполагала. Ибо маленькие жемчужины, которые должны обеспечить Розе потомство, были абсолютно пусты и совершенно нежизнеспособны. — Леди Роза никогда не сможет зачать, — вынесла свой вердикт Берилл. — Проклятье! — резко сказала старуха, пристально глядя на неё. Отчего Берилл вдруг замутило. Она поняла, что своим диагнозом только что подписала себе смертный приговор. — Я могу сделать отвар… Он вызовет кровь… но на деторождение это, скорее всего, не повлияет… Нарисованные брови графини поползли вверх, а потом её губы неожиданно растянулись в улыбке. — Значит, ты в силах вызвать у Розы кровь? — Скорее всего, но нужно время… — Если у неё все же пойдёт кровь, сможет ли мейстер Медицины понять, что Роза бесплодна? — Это навряд ли, — ответила Берилл и не покривила душой, ибо способ, которым она узнала всё это, был недоступен людям не владевшим Внутренним Взором. Глаза графини Морион хищно сверкнули. Её лицо в полутёмной комнате казалось отвратительным. — Великолепно! Я знала, что не ошиблась, когда решила спасти твою шкуру от инквизиции. Говори, что потребуется и тебя обеспечат всем необходимым! — Мне нужно собрать кое-какие травы в лесу. Но я должна сделать это сама, — сказала Берилл, видя как сошлись брови графини. — Свойства многих трав зависят от времени сбора… — Договорились. Но не вздумай бежать! Стражникам будет дан приказ убить тебя! — Зачем же? Я очень хочу работать в замке. К тому же моя сестра Мимет останется здесь… На том и порешили. Берилл совершенно не выспалась на импровизированной постели из подушек в ногах кровати графини. В комнате было нестерпимо душно из-за закрытых окон и резкого запаха духов старухи, которыми та щедро поливалась каждый день, вместо того, чтобы принимать ванну. Когда наступил рассвет, ее разбудила Марго Вагиз. — Вставай! — сухо потребовала девушка. — Иди в лес и собери травы, которые тебе потребуются для лечения. Стражники уже ждут тебя. Графиня Морион все ещё спала. Тихонько, как мышка, Берилл поднялась и умыла лицо. Презрительный и цепкий взгляд Марго раздражал её, но пока у Берилл не было возможности поставить её на место, и девушка прилагала огромные усилия, чтобы не наговорить той всё, что о ней думала. Утренний лес оказал на Берилл целительное воздействие. Она с жадностью вдыхала чистый воздух, который стал настоящей амброзией после духоты в комнате старухи Морион. В голове Берилл прояснилось. Однако она хорошо понимала, что проблемы никуда от неё не исчезли. Берилл было необходимо зацепиться в замке. Пустить здесь корни, а уж потом искать загадочную личность по имени Мерлин. Но это было проще сказать, чем сделать. Ведь ещё вчера лорд Кунцит пытался замучить её до смерти на дыбе. А сегодня жизнь сестёр Сомерс зависела уже от другого человека, который и глазом не моргнёт, но отправит их обеих на костёр, если Берилл не добьётся нужных результатов в лечении леди Розы. Собрав нужные травы, Берилл вернулась в замок, где она встретила Мимет. С огромной корзиной полной красного лука та спешила на кухню, но всё же им удалось перекинуться парой слов. Мимет поселили вместе с другой челядью замка, но по сравнению с «Черной Пустошью» условия в Камелоте были намного лучше. Берилл была довольна тем, что графиня все же сдержала своё слово, подарив её «сестре» свободу, обеспечив работой. Девушки обнялись на прощанье, пообещав друг другу встретиться позднее и наговориться всласть.***
Странно успокоенная лежала леди Роза, когда Берилл склонилась над нею. Её дыхание тяжело вылетало из груди, а большие серые глаза как будто померкли. Увидев знахарку, которая принесла для неё отвар, Роза бросила презрительный взгляд в его сторону. — Убери! Я не буду это пить! — Но почему? — удивилась Берилл. — Вам станет намного лучше. Вы даже сможете прогуляться по королевскому саду или лесу. А там так красиво в это время года… — Думаешь, я не слышала ваш разговор с моей бабкой?! Она ведь хочет обмануть королевских мейстеров в том, что я могу родить! А я не хочу быть соучастницей её аферы! — Но, может, ваша бабушка желает вам только добра… — Добра? — фыркнула леди Роза. — Да она меня ненавидит! Ненавидит потому, что я слабая и немощная в отличие от моих сестёр! Берилл поставила дымящийся напиток на столик и села на краешек постели леди Морион. — Мне кажется, вы преувеличиваете. Стала бы графиня тратить столько сил и энергии на поиск лекарств, чтобы вас вылечить, если бы она ненавидела вас. — Ты её плохо знаешь. Она ведь хочет выдать меня замуж за короля Эндимиона… А если королевский мейстер подтвердит, что я не способна к зачатию, то этого не произойдёт! — За короля? — удивилась Берилл. — Но, насколько мне известно, у Эндимиона Пендрагона уже есть королева. Лорд Джедайт рассказывал мне, что король женат на княгине Тетиса… Роза кивнула. — Всё верно. Но этот брак до сих пор не консуммирован*. И Эндимион всячески показывает, что не собирается делить постель со своей королевой. А раз так, то наследника ждать не придётся. Принцесса София бесплодна. Но королевству Пангеи нужен наследник… Эндимион последний оставшийся из Пендрагонов, кто в состоянии продолжить род. Поэтому принцесса София настаивает на повторном браке. — А что же станет с королевой? — Она останется королевой с сохранением всех титулов и привилегий. Титулы без особого королевского указа могут не получить лишь последующие жены… Но это никого не волнует, ведь наследники всё равно будут считаться законными. Многожёнство, в принципе, естественное явление среди наших монархов… У покойного короля Эдуарда было три жены… Всем же остальным, кто хочет иметь более одной жены, требуется разрешение Верховного Королевского Суда. — Но зачем же графине выдавать вас замуж за короля, если вы не сможете родить? Какой в этом смысл? Леди Роза посмотрела на Берилл, как на умалишённую. — Смысл вовсе не в наследнике. А в самой свадьбе. Только представь, что Морион породнятся с Пендрагонами. Для моей бабки это сулит огромные перспективы — деньги, политическое влияние. Я — лишь разменная монета для удовлетворения чужих амбиций! В голосе юной леди прозвучал гнев. Берилл почувствовала в ней сильное раздражение. — По-моему, вы зря мучаетесь по этому поводу… — Какое тебе до этого дело? — спросила леди Роза. — Какое мне дело? Да собственно никакого. Только знаете, жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на злость и переживания, если все идёт не так, как вы того хотите! — К чему это ты? Давай говори быстрее и уходи. Я очень устала… — Устала? — презрительно усмехнулась Берилл. — А разве другие девушки вашего возраста не устали? Думаете, вы одна страдаете в королевстве Пангеи? Или только вам одной доступно это чувство? Вы закрылись в своём мирке и даже не хотите попробовать жить. Отказываетесь от лекарств, сидите в какой-то темной каморке, как летучая мышь, ненавидите свою бабушку, доводите себя до ужасного состояния своими внутренними истериками и молчаливыми бунтами. Этот напор, который обрушила Берилл на Розу, будто прорвал кокон, в который та старательно куталась последние годы. Но юная леди не смогла проигнорировать её голос, ведь то, о чём Берилл говорила, было справедливым. И Роза начала смутно осознавать правоту знахарки. — Все мы смертны. Кто-то умирает раньше, кто-то позже. Многие девушки страдают… но у человека нет времени сетовать на свою судьбу… Если мир предлагает вам нечто, почему бы не попробовать? Ведь если вы выйдете замуж за короля, то обретёте долгожданную свободу от графини. А не этого ли вы хотите больше всего на свете? Большие лучистые глаза Розы потрясённо расширились. Долгое время она смотрела на Берилл, не в силах выговорить ни слова. И вдруг она заплакала навзрыд… Поначалу Берилл растерялась. Она не знала, как остановить слёзы Розы. Обняв её и прижав к груди её зарёванное личико, она начала тихо повторять: — Ну, будет вам. Прекратите. Если вы хотите, то я не буду давать вам лечебный отвар… Мало-помалу леди Роза успокоилась. Она пристально взглянула на Берилл. — Если ты не будешь меня лечить, твоя собственная жизнь окажется под угрозой. Моя бабка этого просто так не оставит… — Ну и что… Придумаю, как выкрутиться. Мне не впервой, — пожала плечами Берилл. Роза посмотрела на неё во все глаза, а потом взяла её за запястье своей бледной и маленькой, как у ребёнка, ручкой и попробовала улыбнуться. — Не стоит так рисковать. Я буду принимать лекарство, которое ты мне будешь предлагать… — Почему? — Потому что ты оказалась права. Больше всего на свете я хочу вырваться из лона своей семьи и прожить остаток своих дней в покое. А когда я стану второй женой Эндимиона, то обязательно заберу тебя с собой… И опять у неё полились слезы. Горячие, детские… Однако этой ночью леди Роза уснула крепким и здоровым сном, унёсшим на мгновение её болезнь. А Берилл удалось получить новую надёжную союзницу, с которой ей скоро не будет страшна ни графиня Морион, ни лорд Кунцит… Так считала Берилл… И она бы ужаснулась, если бы только смогла узнать, к чему в конечном итоге приведут её надежды…