Королева Проклятых

Потянувшаяся к флакону с ядом рука Берилл задрожала. Она вновь посмотрела в пронзительные безжалостные глаза короля Эндимиона. В его пылающем взгляде отражалось нетерпение и вопрос, почему же она медлит и не пьёт яд, чтобы побыстрее избавить Его Величество от унизительной свадьбы. Внезапно Берилл охватил протест: по какому праву король Эндимион требует, чтобы она покончила с собой? И во имя чего она должна вот так бесславно умереть? В ней вдруг проснулся инстинкт самосохранения и небывалая жажда жизни. Берилл одёрнула руку. — Простите, Ваше Величество, — заявила она, — но я не буду этого делать. Я не хочу умирать. Синие глаза Эндимиона потрясённо расширились. Поражённый этой внезапной переменой он поначалу не нашёлся, что ответить. Ибо стоявшая перед ним девушка, которая ещё несколько мгновений назад чуть ли не валялась у него в ногах, умоляя его сохранить ей жизнь, теперь смотрела на него решительно, твёрдо и даже с вызовом. Однако эта заминка продлилась всего несколько секунд, прежде чем Эндимион отложил в сторону флакон с ядом и кинжал, а затем наклонился к Берилл с выражением насмешки и презрения на чувственных губах: — Вот чего на самом деле стоят клятвы. Ещё мгновение назад, миледи, вы уверяли нас, что более преданного союзника нам не найти. А когда дело дошло до того, чтобы нам эту преданность продемонстрировать, вы решили изменить своему долгу! — Я не изменяю своему долгу и останусь преданной вам, Ваше Величество. Однако моя смерть не принесёт вам пользы. Живой я буду вам в тысячу раз полезнее. — И почему же вы так решили? — усмехнулся Эндимион. — Если вы умрёте, мы избежим участи постыдного брака. — Зато не избежите мести принцессы, — парировала Берилл. Тон, который принял их разговор, вдохнул в неё мужество. — Неужели вы всерьёз верите, что она поверит в моё искреннее желание покончить с собой? — Если на это будут указывать обстоятельства вашей смерти, почему нет? — Да, конечно, если флакончик с ядом или кинжал найдут в моей руке, сомнений в том, что это самоубийство у принцессы не останется. Но ведь Её Величество никогда не поверит, что вы не были в этом замешаны. В её глазах это будет ещё один акт неповиновения с Вашей стороны. Думаете, истинная правительница Пангеи оставит все это без внимания? Её Величество обрекла вас на брак с простолюдинкой за то, что вы отказались жениться на леди Розе. И вы прилюдно согласились пойти на этот шаг, потому что по-другому было нельзя. Только вообразите, что ещё принцесса может придумать, если и простолюдинка, выбранная ею же, не станет вашей женой… На что она решиться, чтобы отомстить вам? Эндимион резко выпрямился и посмотрел на Берилл испепеляющим взглядом. На бледной коже проступили красные пятна. Гордости короля было нанесено оскорбление. Наступило молчание, во время которого Эндимион с удивлением наблюдал за этой девушкой, вышедшей из простонародья, которая говорила ему такие вещи, какие до сих пор не осмелился высказать ни один из его подданных. И в этот самый момент между ними проскочила искра. Берилл вдруг осознала, насколько Эндимион на самом деле одинок. Она почувствовала, что начинает жалеть его, несмотря на то, что он чуть было не убил её. Эндимион же в это время пытался побороть в себе чувство, которое начал неожиданно испытывать. Он всегда мог легко определить по глазам человека, чего тот собой на самом деле представляет. Но в этот раз король так и не смог ничего определённого сказать о Берилл. Эндимион как будто впервые заметил, что перед ним стоит не только дерзкая, но и очень привлекательная девушка. Простое тёмно-зелёное платье камеристки не скрывало волнующих изгибов тела Берилл. Однако лицо в отличие от фигуры имело свои недостатки. Его нельзя было назвать классически красивым — слишком светлые глаза странного оттенка, рыжие волосы, яркий рот, нос с горбинкой, упрямый подбородок. Но глядя на Берилл, ему отчего-то хотелось смотреть на неё. Испытав этот странный коктейль эмоций, Эндимион вдруг разозлился на себя и на Берилл. Разозлился потому, что она заинтриговала его настолько, что ему даже захотелось узнать её поближе. Ведь только что эта девчонка благодаря своим манипуляциям заставила его изменить к ней отношение. Но инстинктивная подозрительность, доставшаяся ему от матери, сделала своё дело. Полностью овладев собой, король резким жестом указал Берилл на дверь, сухо бросив: — Уходите! Идите сейчас же к себе, если вам дорога ваша жизнь, пока я не передумал. Берилл понимала, что в ту минуту было бесполезно расспрашивать Эндимиона о том, почему он решил сохранить ей жизнь. Принимал ли он её клятву верности или нет. Одно девушка знала точно, что король Пангеи предпочёл бы скорее вырвать себе язык, чем признаться в том, что только что потерпел поражение в схватке с ней. Потому что последнее слово так и осталось не за ним. Поклонившись, Берилл выскользнула из покоев короля, оставив его в глубоких размышлениях.

***

Берилл изнывала от жары, и ей приходилось то и дело обмахиваться веером из страусовых перьев. Ведь поверх тяжёлого белого с серебром подвенечного платья была ещё наброшена бархатная накидка, которую на свадьбу надевали все невесты королей Пангеи. В маленькой часовне замка Камелот стояла невыносимая духота из-за закрытых окон и множества свечей. Свадебная церемония оказалась короткой. Находясь будто во сне, Берилл услышала вопрос священника. Она заученно произнесла слова клятвы и слабым голосом проговорила своё «да». Король Эндимион же напротив говорил громким, хорошо поставленным и безразличным ко всему происходящему голосом. Иногда Берилл бросала украдкой взгляды на человека, которому она отныне стала второй женой. Эндимион стоял рядом с ней, скрестив руки на груди, глядя в пространство перед собой. Казалось, удушливый воздух часовни совершенно его не беспокоил. Хотя его чёрный бархатный камзол без единого украшения был наглухо застегнут на все пуговицы. С того самого памятного разговора в его покоях они практически не виделись, и эта вынужденная разлука с ним казалась девушке настоящей мукой. Когда Эндимион подал Берилл руку, девушка с удивлением обнаружила, что его пальцы были просто ледяные. Обряд бракосочетания закончился очень быстро. Перед молодой парой открыли старые дубовые двери. Ворвавшийся в часовню лунный свет выбелил лица всех пришедших на эту невесёлую свадьбу. Плотная кучка придворных откровенно зевала. Они довольно вяло прокричали поздравления молодожёнам, обсыпая их горстями риса и лепестками белых роз. Вспомнив все предыдущие королевские свадьбы, приглашённые отметили, что бракосочетание короля Эндимиона и Берилл Сомерс было на редкость унылым. Принцесса София посетить торжество отказалась, сославшись на приступ мигрени. Однако Её Величество отправила на свадьбу своего представителя архиепископа Феррума и королеву Анну, чтобы те убедились в законности происходящего. Архиепископа явно тяготила эта обязанность. И хотя в душе он не одобрял брак короля, всё же считал действия принцессы в отношении Эндимиона вполне заслуженными. Анна же, напротив, расточала любезности, улыбки и наблюдала за церемонией с умилением крокодила, готовившегося прикончить свою жертву. Берилл заметила пристальный взгляд королевы, но старалась не смотреть в её сторону. Туго затянутый корсет не давал девушке дышать. Закусив губу, Берилл едва сдерживала слёзы. И если бы не ободряющая улыбка лорда Джедайта, она чувствовала бы себя невероятно одинокий в этот важный для неё день. Ведь, несмотря на просьбы Берилл, король не оказал милости своей невесте и не позволил ей пригласить Мимет на торжество. — Вы официально получили титул. Но не ваша сестра, — ответил он. — Теперь если не хотите стать всеобщим посмешищем, вы должны заставить всех забыть о том, кем вы были до свадьбы. — Но из-за титула Мимет не перестанет быть моей сестрой. И я не стану относиться к ней иначе! — побагровев, бросила ему Берилл. На что Эндимион лишь безразлично пожал плечами. — Делайте что хотите. Но не на глазах наших подданных! Теперь вы вторая жена короля и не должны сажать за свой стол всякий сброд. Он не сказал «королева». Короновать Берилл на царство, как Анну, никто не собирался. В виду своего скромного происхождения Берилл получила лишь дворянский титул, и теперь к её имени добавлялась скромная приставка «леди». Леди Берилл Сомерс. Подобное положение вещей, когда королевские жёны не получали помазания на царство было обычным делом в Камелоте. В своё время из-за политических интриг мать Эндимиона королевой так и не стала, хотя покойный король Эдуард любил её больше всех среди прочих своих жён. Берилл это понимала, но отчего-то всё равно почувствовала гнев, когда Эндимион заговорил с ней на эту тему столь пренебрежительно. В конечном итоге Берилл нашла в себе силы сдержаться и промолчать. Она хорошо понимала всю тяжесть и щекотливость своего положения. При дворе уже вовсю ходили шутки о том, что король женится на дворовой девке, которая ещё только вчера вышла из свинарника. И девушка не желала лишний раз провоцировать сплетников и доставлять неприятностей Эндимиону, устраивая скандал. Хотя с другой стороны, она не хотела расставаться с прежними привычками. После торжественного шествия под лунным светом, молодожёны отправились в главный зал, где были накрыты праздничные столы на триста человек. Свадебный пир тоже прошёл напряжённо. За весь вечер Берилл так и не смогла проглотить ни крошки, а Эндимион совершенно не обращал на неё никакого внимания. Король был занят тем, что разговаривал о политике и военной компании против крестьянских бунтов на юге королевства со своими генералами. Подобным же образом вёл себя с ней и лорд Кунцит. Казалось, после их стычки в оружейной он совершенно потерял интерес к Берилл. С тех пор она редко видела инквизитора, потому что тот сопровождал короля в его многочисленных поездках по окрестностям Камелота, делая вид, что никакой Берилл вовсе не существует. Однако во время церемонии в часовне Берилл ощущала его тяжёлый взгляд на своей шее, плечах, груди, и это страшно стесняло её. Она боялась встретиться с ним взглядом, ибо сомневалась, что смогла бы его вынести. Шло время, Берилл чувствовала себя всё ужаснее. Когда слуги внесли десерт в виде засахаренных фруктов и орехов, сладких пирожков и варенья, девушка поняла, что дрожит. Вскоре по традиции её должны будут увести из-за стола в королевскую опочивальню. И хотя она сомневалась, что король разделит с ней ложе, при одной только мысли о прикосновениях и поцелуях Эндимиона, Берилл залилась краской. Она изо всех сил пыталась прогнать воспоминание о первом чувственном опыте, который подарил ей лорд Кунцит. Ведь до этого к девушке не прикасался ни один мужчина. И теперь, когда она была близка к плотской любви с тем, в кого была влюблена так сильно, от этого чувства Берилл трепетала всё сильнее и сильнее. Стоявший рядом с ней менестрель заиграл грустную мелодию и запел: Слава тебе, безысходная боль! Умер вчера синеглазый король. Вечер осенний был душен и ал, Муж мой, вернувшись, спокойно сказал: «Знаешь, с охоты его принесли, Тело у старого дуба нашли. Жаль королеву. Такой молодой!.. За ночь одну она стала седой». Трубку свою на камине нашел И на работу ночную ушел. Сына моего я сейчас разбужу, В синие глазки его погляжу. А за окном шелестят тополя: «Нет на земле твоего короля…»* Менестрель хотел было продолжить, но лорд Зойсайт внезапно вытащил из ножен свой кинжал и бросился на певца. — Ах ты паскуда! Кто заплатил тебе за подобную песню?! Все произошло так быстро, что никто из гостей ничего не понял. Обезумевший от ярости лорд схватил паренька за шею и хотел уже было нанести бедняге смертельный удар, как вдруг его остановила Берилл, вставшая из-за стола. — Прекратите! — прозвенел отчётливо её голос, и от этого в зале тут же сделалось невероятно тихо, а головы пирующих повернулись к ней. Девушка на миг стушевалась, но всё же нашла в себе силы продолжить: — Пролить на свадебном пиру невинную кровь, означает, подвергнуть проклятию всех, кто на неё пришёл. Поражённый её словами Зойсайт нерешительно застыл на месте, бросая взгляды в сторону короля. Он все ещё удерживал дрожащего от страха менестреля, но король даже и не подумал вмешиваться, как будто хотел посмотреть, чем закончится эта ситуация. — А мы и не думали, что вы столь суеверны, леди Берилл Сомерс, — прозвучал насмешливый голос королевы Анны, нарушая тишину. — Это не очень хорошее качество, если вы хотите прижиться в Камелоте. Хотя чего ещё можно ожидать от девки, привыкшей жить по соседству со скотным двором! Её тирада вызвала всеобщий смех, и Берилл почувствовала, что волна гнева накрывает её с головой, выжигая все прочие чувства. Она повернула голову, и её взгляд схлестнулся с льдистыми глазами лорда Кунцита. Сейчас он улыбнулся, глядя на неё. И эта дерзкая улыбка показалась ей отвратительной, заставив ощутить её острое чувство стыда. Она отвернулась, сделав вид, что не заметила его. — Суеверие здесь ни при чем, Ваше Величество, — ответила громко Берилл, распрямив свои худенькие плечики. — Видите ли, даже те, кто живёт по соседству со скотным двором, считают кощунством убивать человека из-за пустяка. Ибо о песне принято судить по её красоте и чувствам, а не ассоциациям, которые она может вызвать. Во вновь образовавшемся молчании Берилл потеряла уверенность в себе. Она смущённо повернулась к мужу: — Простите меня, Ваше Величество… Если мои слова оскорбили вас, но я не могу допустить… Эндимион поднялся со своего места, чтобы подать ей руку и девушка была вынуждена умолкнуть. — Вы верно заметили, миледи, о том, что человеческая жизнь бесценна. Думаю, наши подданные согласятся с этим утверждением и позволят нам покинуть свадебный пир… Кровь прилила к щекам Берилл. Её рука в руке Эндимиона задрожала. Девушка поняла, что настал тот самый момент, которого она боялась и в то же время страстно желала всем своим существом. Выходя из-за стола, Берилл заметила, что лорд Зойсайт отпустил менестреля и присоединился к свите, которая должна была проводить молодожёнов в опочивальню. Берилл совершенно не запомнила, как шла по извилистым коридорам Камелота, опираясь на руку Эндимиона. Она очнулась лишь в уютной круглой комнате самой высокой башни замка. Здесь в камине весело горел огонь, создавая приятный полумрак, на полу лежали шкуры серых волков, а на голых каменных стенах висели драпировки с изображением мифических животных, которые закрывали узкие стрельчатые окна башни. Мимет уже была здесь, чтобы помочь Берилл разоблачиться и подготовиться к брачной ночи. Она помогла подруге снять тяжёлое подвенечное платье и надеть тонкую шёлковую ночную сорочку с красивой вышивкой в виде лилий на груди. Мимет расплела сложную причёску Берилл, расчесала волосы и оставила их распущенными. — Если… если он всё-таки дотронется до тебя… сначала может быть очень больно… Но потом если тебе повезёт, боль сменится наслаждением… — сказала Мимет перед тем, как исчезнуть за дверью. Она обняла и поцеловала Берилл на прощанье. И хотя этого было так мало, чтобы Берилл перестала волноваться, всё же присутствие Мимет немного успокоило девушку и придало ей мужества. Сидя на кровати и глядя на огонь, Берилл прислушивалась к звукам, доносившимся из-за двери. Если судьбе угодно вскоре сюда должен будет прийти король Эндимион. И хотя она прекрасно знала о том, что это было практически невозможно, отчего-то Берилл все равно не теряла надежды. Она ждала своего короля, словно преданная борзая своего хозяина. Однако время шло, а Эндимион все не появлялся. В замке царила тишина. Сквозь полуоткрытое окно доносились шумы засыпающего Камелота и ночных птиц в королевском парке. Когда в камине практически догорел огонь, а Берилл потеряла уже всякую надежду, король появился в опочивальне. Девушка не слышала, как он вошёл. Эндимион просто внезапно вынырнул из темноты, бесшумный и лёгкий, словно приведение. От неожиданности Берилл вскрикнула, но король не обратил на это никакого внимания. Находясь будто под гипнозом, он медленно подошёл к камину и подкинул в него дров. Когда огонь разгорелся с новой силой, Эндимион выпрямился и, по-прежнему не глядя на Берилл, сказал: — Подойдите ко мне, миледи. Немного сбитая с толку Берилл не сразу поняла, чего он хотел, поэтому король повторил: — Встаньте и подойдите ко мне… Она послушно слезла с кровати и подошла к Эндимиону. И тут король впервые посмотрел на неё. Он осторожно взял Берилл за подбородок, пристально рассматривая её лицо, как будто пытаясь найти в нем скрытые изъяны. Словно зачарованная девушка наблюдала, как Эндимион взял в руку её рыжую прядь и стал любоваться красными и оранжевыми переливами пламени в её волосах. Наверное, в эту минуту сердце Берилл стучало тысячу ударов в минуту. Близость короля заставила её трепетать. — Ваше Величество… — пробормотала девушка, но Эндимион сделал ей знак молчать. Выпустив её медный локон, король всё так же неторопливо принялся расстёгивать рубашку Берилл. Лицо его было непроницаемым. Берилл задержала дыхание, когда дорогой шёлк упал к её ногам. Почувствовав, что краснеет, девушка поднесла руки к груди, чтобы прикрыться, но услышав гневный оклик короля застыла. — Нет, — сказал Эндимион. — Стойте смирно и не дёргайтесь. Берилл послушно опустила руки, давая ему возможность рассмотреть её получше. Чтобы скрыть своё смущение девушка прикрыла веки, и в то же мгновение ощутила прикосновение Эндимиона на своём теле. Его ладони неторопливо исследовали её, скользя по атласной коже, провоцируя сладостные мурашки вдоль позвоночника. Дыхание Берилл участилось. И хотя она подсознательно ждала этого момента, все же не могла не признать, что прикосновения короля отличались от прикосновений лорда Кунцита. Движения Эндимиона были поверхностными. В них не было огня чувственности, что рождался изо льда холодного инквизитора. Эндимион же походил на беспристрастного исследователя, будто изучавшего объект искусства, а не живую и податливую плоть, которая отзывалась его ласкам. — Лягте на кровать и широко раздвиньте ноги, — внезапно скомандовал король. Берилл открыла глаза и с удивлением посмотрела на Эндимиона. — Мы приказали вам лечь на кровать и раздвинуть ноги, — повторил он. Его голос был холодным и тихим. — Но я… — Не заставляйте нас повторять трижды, миледи. Вы должны подчиняться нашей воле. Берилл послушно выполнила то, чего он от неё хотел. Она ждала, что король ляжет в постель и за этим последует то, чего она очень сильно желала, но Эндимион больше к ней не прикоснулся. Шло время и ожидание сменилось тревогой. Она подняла голову, чтобы понять, что происходит и тут увидела короля. Он сидел на стуле возле камина и пристально наблюдал за ней, скрестив руки на груди. — Раздвиньте свои створки пальцами. Я хочу увидеть вашу жемчужину, — приказал король. От этой просьбы Берилл стало стыдно. Она и так чувствовала огромный дискомфорт от того, что Эндимион разглядывал её столь пристально, а теперь ещё и это… — Прошу вас, Ваше Величество… — В чем дело, миледи? Вы плохо слышите? — Дело не в этом… Просто я… — Просто вы хотите, чтобы мы подошли и сделали это сами? Кровь хлынула к голове Берилл. Она судорожно сглотнула слюну. — Я… я… — Ну, что ж… извольте… С этими словами король поднялся со стула, подошёл к кровати и склонился между распахнутых ног девушки. Его тонкие длинные пальцы ловко раздвинули истекающую влагой промежность и нежно надавили на маленькую жемчужину, отчего янтарные глаза Берилл потрясённо расширились. Она учащённо засопела, а из её груди вырвался предательский стон. — Какая несдержанность, миледи, — холодно заметил Эндимион, убирая руки. — Вам стоит поучиться держать себя в руках… Он отошёл от кровати, вытер руку о полотенце и направился на выход. Изумленная, Берилл смотрела в его спину, не понимая, что же она сделала не так. — Приятных снов, миледи, — равнодушно заметил Эндимион, не осознавая, что практически довёл девушку до экстаза. Он скрылся за дверью так же неслышно, как и вошёл. Когда Берилл осталась одна, она подтянула колени к груди и отчаянно разрыдалась. Берилл оплакивала свою любовь и проклятую судьбу, подарившую ей тело, которое оказалось таким чувственным и требовательным, что на миг она испугалась всей этой силы скрытой в нем. Ведь Берилл хотела Эндимиона так сильно, что ей было невыносимо больно от того, что тот оставил её посреди бушующего урагана, который вызвал намеренно. Чтобы ослабить напряжение девушка зажала между ног подушку и с силой сжала внутренние мышцы. Электрический разряд пронзил низ её живота. Она выдохнула и задышала ровнее, медленно погружаясь в сон. Берилл разбудил стук в дверь. Сердце девушки забилось быстрее — быть может, это вернулся Эндимион? Берилл разрывалась между чувством притвориться спящей и не открывать дверь и любовью, толкавшей её навстречу синеглазому королю. Тем временем стук повторился, и девушка не выдержала. Натянув на себя ночную сорочку, она подбежала к двери и отворила её… А затем отпрянула с криком изумления. Потому что на пороге стоял вовсе не Эндимион, а лорд Кунцит. — Доброй ночи, леди Берилл Сомерс, — сказал инквизитор, обнажая в ядовитой улыбке крепкие белые зубы. — Могу я войти? Мне нужно поговорить с вами. Сообразив, что ночная сорочка практически не скрывает особенностей её тела, она бросилась к кровати и, сдёрнув покрывало, накинула его на себя. Берилл была столь смущена и разъярена, что её голос буквально задрожал от гнева: — Потрудитесь объяснить, какого черта, вам здесь нужно в столь поздний час?! — За этим я собственно и пришёл, — отозвался Кунцит. Не дождавшись разрешения, он вошёл в комнату и закрыл за собой дверь. — Давайте выкладывайте, что у вас там и убирайтесь. Я очень устала! Глядя в её нахмуренное лицо, Кунцит усмехнулся. — Очевидно, гостеприимство не является вашей сильной стороной, леди, да простит меня Лунная Богиня, Сомерс. Он отвесил девушке поклон и, вытянув ноги в сапогах, уселся на стул у камина, на котором ещё совсем недавно сидел Эндимион. — Я пришёл передать вам волю Его Величества короля Эндимиона, — сказал он. — Вот как? — деланно удивилась Берилл. — С каких это пор вы решили заделаться лакеем? Все следы насмешки исчезли с лица лорда, а в его светлых глазах сверкнул лёд. — С тех самых пор, как дворовые девки, вроде вас, стали получать титулы. Берилл смерила лорда взглядом полным презрения. — Вы заявились сюда, чтобы оскорблять меня? — Отнюдь, леди Сомерс. Как я уже говорил, я пришёл передать вам волю Его Величества. Наш король желает, чтобы уже утром вы переехали из своих апартаментов, которые вам отвела принцесса, в покои, располагающиеся в заброшенном крыле Камелота под названием Холодный Дворец. — Что?! — вскричала девушка, заметно побледнев. — Что это ещё за Холодный Дворец?! — Я вам уже объяснил. Эти покои находятся в заброшенном крыле замка. Когда-то давно там жили прогневавшие чем-то правителя любовницы и жены. Однако со временем это крыло так обветшало, что его решили закрыть. И вот Его Величество решил вновь открыть Холодный Дворец… Его слова поразили Берилл, словно пощёчины. Ей показалось, что пол стал уплывать у неё из-под ног. Но это была лишь секундная слабость. Она с ненавистью посмотрела на Кунцита. — Мои покои были пожалованы мне принцессой! И Его Величество не имеет никакого права селить меня в каком-то там Холодном дворце! — вскрикнула Берилл таким яростным тоном, что инквизитор невольно вздрогнул. — Как раз таки Его Величество имеет все права это сделать. Он ваш супруг, — елейным голосом отозвался Кунцит. — А что касается покровительства принцессы Софии, то для неё вы уже сыграли свою роль, и теперь ей нет до вас никакого дела. Так что советую вам смириться и делать то, что приказывают. Берилл выпрямилась и вскинула подбородок, пытаясь вспомнить самые отборные ругательства, которые она слышала, чтобы обрушить их на лорда Кунцита. Но девушка сдержалась. — Убирайтесь отсюда, — коротко сказала она. Кунцит поднялся со стула и вместо того, чтобы проследовать к двери, подошёл к Берилл. — Нет, — спокойным голосом ответил он, в восхищении рассматривая её гневное лицо. — Я не уйду отсюда, пока вы вежливо меня не попросите. — А кто вы такой, чтобы я просила вас вежливо? Если я правильно помню, вы всего лишь генерал короля. А я его жена! Так что проваливайте, пока я не позвала стражу! Лорд Кунцит сжал челюсти. Эта зарвавшаяся девка пыталась его унизить, строя из себя королеву! Больше не сдерживая себя, он дал выход своему гневу. — Стражу? Что ж зовите! Посмотрим, чьим приказам они подчиняются! Или до вас до сих пор не дошло, что вы здесь никто?! — заорал он, надвигаясь на Берилл. — Я ненавижу вас! — прошипела девушка, сузив глаза. — Вы просто не представляете, как я вас ненавижу! Моё единственное желание — чтобы вы умерли у меня на глазах! — Какая кровожадность для маленькой ведьмы, — усмехнулся Кунцит. — Но ваше чувство взаимно… И прежде чем Берилл успела что-нибудь сообразить, лорд Кунцит преодолел расстояние, разделявшее их, и силой обхватил девушку. — Что вы делаете? Вы не имеете права! — запротестовала она, пытаясь вырваться, но он крепко держал её. — Я имею на вас все права! — рявкнул Кунцит, хватая её за запястье. — Потому что вот здесь, на этом самом месте когда-то было выжжено МОЕ клеймо! И никакой титул и покровительство темных сил никогда не изменит того факта, что Берилл Мора — моя рабыня! Берилл хотела что-то крикнуть ему в ответ, но не успела, потому что её губы оказались в плену его жёсткого рта. Это был требовательный и алчный поцелуй. Девушка отчаянно отбивалась от Кунцита, но всё было бесполезно. Его объятия сдавливали её словно стальные обручи. Однако было в этой неистовой, свирепой силе нечто волнующее и притягательное. Неожиданно для себя Берилл почувствовала, как по её телу стала пробегать удивительная энергия, бросающая то в жар, то в холод. Сердце девушки затрепетало. Её сопротивление стало гаснуть, и в этот момент губы Кунцита стали мягкими и ласкающими. Он пил её дыхание, но вместе с тем, казалось, пытался подарить Берилл удовольствие через поцелуй. От него приятно пахло перечной мятой и хвоей. Девушка совершенно потерялась в собственных ощущениях. Ей показалось, что все это ей снится… А затем внезапно Кунцит отпустил её. Берилл стояла на ватных ногах посреди качающегося из стороны в сторону мира. У неё кружилась голова, а в ушах стоял белый шум. — Ну что ж, думаю, вы усвоили свой урок, леди Мора, простите, Сомерс, — долетел до нее издевательский голос лорда Кунцита. — И впредь не забывайте своего места. Отныне я буду пристально наблюдать за вами. И если я замечу нечто подозрительное, то ничто не помешает мне отдать вас палачу… Легкий стук двери возвестил о том, что Кунцит покинул королевскую опочивальню, оставив Берилл посреди руин её надежд…