Королева Проклятых

Кровь корчащейся в агонии Берилл была темной. Тягучей. Великая воительница с Урана знала наверняка, что на вкус она должна быть сладкой. Хотя… сладкой на вкус была кровь молоденькой девушки, которая умерла от ее руки в одной из безликих деревень, попадавшихся на пути отважных сенши. Будет ли сладкой кровь Королевы Проклятых, Харука не хотела проверять. Все равно через пару мгновений все будет кончено. Тьма пробудится и охватит Землю, как это случилось на Уране и Нептуне давным-давно. Вот тогда они с Мичиру выплатят свой долг королеве Серенити и сами погибнут здесь на этой проклятой планете. Сенши с Урана занесла над умирающей Берилл руку с золотым клинком. Ветка хрустнула совсем слабо, чуть слышно, не потревожив сенши. Все их внимание было сосредоточено на Берилл, поэтому они не слышали медленных шагов, не видели упавшей на них тени. Они не знали, как долго эта тень оставалась неподвижной. И только чутье — позорное, постыдное и трусливое — все же заставило Харуку опустить меч. Она вздрогнула и резко развернулась, будто от иголочного укола. Маленький сгорбленный старичок, напоминавший гнома, смотрел на сенши в упор, опираясь на посох с сверкающим на солнце горным хрусталем в навершии. — Приветствую вас, великие воительницы, — сказал он. Несмотря на свой рост и длинную седую бороду, выдававшую его возраст, старичок был… страшен. Глаза его зияли двумя черными дырами в провалах синяков. Сухие словно пергамент щеки ввалились так, что лицо старика напоминало оскал черепа. Спутанные волосы будто птичье гнездо, столетиями не видели гребня. Голубой балахон, в который он был одет, давно выцвел и настолько истлел, что не годился даже на тряпку для уборки. — Кто ты такой? Этот вопрос Харуки не имел значения. Уже не имел. Потому что она прекрасно поняла, кто стоял перед ней сейчас. Но все же сенши задала его. Просто чтобы потянуть время и дать себе возможность прийти в себя. — Меня зовут Мерлин. И я бы попросил вас немедленно покинуть нашу планету. В его голосе не было угрозы. Вообще великий маг вел себя очень спокойно, несмотря на свой ужасающий вид и чудовищность силы, раздирающей его существо изнутри. — А если мы откажемся? — Вы тянете время, — сказал Мэрлин почти мягко. — Так сильно меня боитесь? Не нужно. Я не причиню вам вреда, если вы сейчас уйдете с миром и не тронете королеву. Харука крепче сжала рукоять клинка. Одно быстрое движение и с Берилл будет покончено. Но она не успела сделать этого. Да что там. Моргнуть даже не успела. — Не нужно, — повторил Мэрлин, на сей раз угроза в его голосе была самая настоящая. Мичиру взглянула на посох мага. Старик держал его расслабленно, не сжимая крепко, но в любой миг готовый его использовать. Она знала, что этот старичок был ей явно не по зубам. Ведь королева Серенити так и не смогла его убить. Даже выследить не сумела за столько столетий. Но возможно если они с Харукой объединят свои силы, у них появится шанс. Их все-таки двое, а старик, хоть и слыл великим магом, был один. И даже если Мэрлин окажется сильнее, умереть в схватке с ним было приятнее, чем просто сгинуть во Тьме. Мичиру пристально посмотрела на Мэрлина. Глаза его сделались чернее ночи и в них больше не читалась ясная мысль и разум. И это было особенно жутко на фоне его спокойного лица, точно в нем жило два человека, или, точнее два существа — один человек и одна безумная тварь. Мичиру и Харука переглянулись. Они поняли друг друга без слов. Все произошло стремительно быстро. Бирюзовый и золотой плазмоиды слетели с кончиков пальцев сенши практически одновременно. Они метнули их в Мерлина, а сами откатились в разные стороны, ожидая от него ответного удара, которого вопреки ожиданиям не последовало. Когда вспышка света, на миг ослепившая их, погасла, воительницы увидели, что старик, получивший разряд энергии невиданной силы, забился будто в агонии. Страшная судорога прошлась по его телу, выгнув грудь колесом. А потом маг стал меняться. Сенши были настолько потрясены, что не сумели ничего предпринять. Они словно зачарованные наблюдали за трансформацией мага. И это было удивительно. Только что дряхлый, похожий на мумию старичок стал стремительно набирать массу, его конечности вытягивались и искривлялись, меняя размер и форму, кожа покрывалась черной чешуей, затрещал по швам балахон, служивший старику одеждой. А затем, медленно выгнув спину с образовавшимися на ней перепончатыми крыльями, перед воительницами предстал самый настоящий дракон. Глядя на них, чудовище ощетинилось, оскалило клыкастую пасть и свирепо зарычало. Движимая инстинктом самосохранения, Харука отскочила в сторону, но Мичиру вовсе не шелохнулась, только подняла голову, застыв как изваяние, и смотрела на дьявольское отродье, о котором слышала лишь из легенд. Бирюзовые глаза сенши сверкали на побледневшем лице, и единственный звук, который она издала, был хрипом агонии, когда дракон, вытянул вперед морду и перекусил ее пополам. Предсмертная судорога прошлась по телу Мичиру, пронзив ее насквозь, глаза выпучились, а потом остекленели, закатившись. Дракон вновь зарычал и схватив то, что некогда было великой воительницей, свирепо отшвырнул в сторону, как какой-то ненужный мусор. — Мичиру! Казалось этот крик полный боли, страха, гнева и отчаяния поднялся с глубины души Харуки. Она вырвала его из самого сердца. Да что там. Наверное, в этот момент она вырвала это самое сердце голыми руками. Вскинув меч, Харука задрожала вся, словно туго натянутая тетива, закипела яростью и ненавистью, и той странной любовью, что толкает иных женщин на поступки, которых ни одному мужчине никогда не постичь. — Сдохни, тварь! — заорала она во все горло, рванувшись вперёд, одновременно сплетая пальцами левой руки самый мощный плазмоид из тех, что ей когда-то удавалось создавать. Это заклинание высосало из нее остатки всех ее сил и даже захватило глубинные резервы души. Ту суть, что делала из обычной девушки сенши. Харука знала, что после такого всплеска она вряд ли сможет когда либо пользоваться своей силой. Но для нее это уже не имело значения. Ничего больше не имело значения после того, как она увидела изуродованное тело Мичиру. Воздух со свистом рассекла летящая сталь в окружении энергетического шара. Зимний лес содрогнулся от грохота и треска ломающихся деревьев, когда золотой клинок вонзился дракону в грудь, отбросив его назад. Чудовище взвыло от боли. Оно стало биться в конвульсиях, будто одержимое Тьмой. Но вопреки ожиданиям сенши этот удар не прикончил его на месте. Дракона продолжало бить и бросать по земле, поднимая вихри снега. Наконец, сумев перегруппироваться, он умудрился вытащить лезвие из своего тела. Хрипя и булькая, дракон тяжело поднялся на лапы и повернулся к Харуке. Несмотря на ужасную рану, из которой била рубиновая кровь, черные глаза чудовища светились восторженным торжеством. Сенши поняла, что это конец. И все же как ни странно она ощутила прилив облегчения. Неимоверного и безудержного. Ведь ей не придется продолжать жить без Мичиру. А она не могла без нее. Харука не смогла убить Королеву Проклятых и не смогла победить чудовище — и пусть, все складывалось очень даже великолепно. Дракон разинул пасть, из которой тут же полилась огненная плазма, в одно мгновение поглотившая воительницу, расплавив ее плоть и кости, превратив их в горстку пепла. Никаких светящихся коридоров и пушистых облаков сенши с Урана так и не увидела. Была все та же проклятая планета, мрачный лес, сломанные деревья и кровь на снегу. Мичиру протянула Харуке свою тонкую прозрачную руку с длинными тонкими пальцами. И Харука вдруг вспомнила, как та обнимала ее вот этими своими прекрасными руками, как ласкала сильное тело, превратившееся в бесплотный призрак. — Пойдем, Хару. Ты готова. Пойдем домой…. Хотя, где теперь их дом, сказать было трудно. Но это уже не имело никакого значения. Воительница с Урана шагнула вперед и взяла свою подругу за руку. В это мгновение солнце село за лесом. Дракон исчез. Исчезла и Королева Проклятых. *** Дорога из замка, пробегая сквозь посеребренные снегом поля, уходила дальше в лес, извиваясь среди хвойных деревьев. Три генерала торопились как могли. Кунцит первым подъехал к кромке леса и остановил коня. Он огляделся, старательно вслушиваясь в мертвую тишину. Кунцит чувствовал нечто, но сам себе не мог объяснить что именно. От леса исходило ощущение угрозы. Кунцит знал, подобные предчувствия никогда ничем хорошим не заканчивались. Лошади генерала-главнокомандующего передалось его напряжение, она фыркнула, мотнула головой и стала переступать ногами. Кунцит на автомате похлопал ее по морде, продолжая всматриваться в лес — и тут он увидел в стороне что-то красное на снегу. Спешившись, Кунцит вошел в лес. Красными пятнами оказалась кровь. Точнее кровавыми следами, но не человеческими, а какой-то невероятно крупной твари. Вдоль вереницы следов — широкая колея, расплавившая снег горячей кровью, судя по всему лившейся ручьем. А дальше в лесу вообще было настоящее пепелище и куча сломанных деревьев, как будто здесь произошло сражение двух гигантов. Генерал обследовал территорию, но ничего, кроме изуродованного трупа сенши с бирюзовыми волосами не обнаружил. — Клянусь сиськами Лунной Богини, что здесь случилось?! — воскликнул подоспевший Зой. Они с Нефритом также спешились, оставив лошадей у кромки леса. — Туда, — сказал Кунцит, указывая на гигантские следы. Вереница тянулась далеко вперед, уводя от побоища в чащу леса. Генералы поспешили туда, чувствуя, как напряжение растет с каждым шагом. Они не нашли Берилл, но перспектива столкнуться с неизвестной тварью, благо что раненой, вселяло в них не меньшую тревогу. Следы тянулись на удивление далеко. Генералы шли несколько минут, прежде чем они просто исчезли, как будто тварь растворилась посреди леса. — И что теперь делать? — спросил Зой, вглядываясь в напряженное лицо Кунцита. — Предлагаю разделиться, — ответил тот, не отвечая на взгляд кузена. — Я поищу здесь, а вы с Нефом вернитесь назад на поляну. Может, я что-то пропустил… Зой и Нефрит переглянулись, но спорить не стали. Их поиски определенно зашли в тупик. Но возможно Кунциту требовалось время, чтобы прийти в себя и осознать тот факт, что Берилл просто исчезла. Она определённо была жива, иначе бы мир давно уже пожрала Тьма. Как бы там ни было, но Зой и Нефрит поспешили назад к пепелищу, оставив своего друга посреди леса, ни разу не оглянувшись. *** Кунцит открыл глаза и тут же осознал, что совершенно не помнил, как их закрывал. Такое обычно происходит, когда человек теряет осознанность: так можно долго куда-то идти, а потом вдруг понять, что ты оказался в незнакомом месте, не понимая, что с тобой произошло. С Кунцитом такое уже случалось прежде, на войне в первом бою, когда его ранили в плечо, и он отстал от своего отряда. Позже Кунцит очнулся в какой-то деревушке, не помня, как там оказался. И вот теперь это произошло с ним вновь. Он помнил, как стоял посреди заснеженного леса, глядя на обрывающиеся следы огромной твари. Затем ноги понесли его сами собой, уверенно и твердо ступая по стылой земле. Уже смеркалось. Дул небольшой ветер. Кунцит дышал глубоко и шумно, прикрыв глаза, позволяя своим ногам уносить его вперед. Прошло уже много времени, прежде чем он увидел, куда его занесло. Генерал выдохнул и потом ещё долго смотрел перед собой, пытаясь собрать ошметки собственного разума. Перед Кунцитом от края до края земли раскинулось подмёрзшее болото, о существовании которого Кунцит, не раз охотившийся в лесах Камелота, никогда не слышал. С болота веяло затхлостью, сыростью и тленом. Птицы здесь не пели, а над поверхностью воды стелился сизый туман. Не долго думая, Кунцит побрел прямо по болоту. Возможно, это можно было посчитать опрометчивым поступком с его стороны, ведь в подобные места лучше никогда не ходить без посоха, если не хочешь попасть в трясину. Но от чего-то Кунцит знал, что с ним ничего не может случиться. И действительно, генерал шел по болоту, как по залитому водой лугу. Очевидно, некогда смертоносное болото, обмельчало. Кое-где, конечно, еще сохранились топи. Несколько раз нога Кунцита проваливалась по колено, и он чувствовал скользкое, едва уловимое касание утопленников, русалок и прочих тварей, незримо обитавших в теплом нутре трясины. Но это его совершенно не пугало. Ведь это было то самое место. Правильное место. Драконье логово. Наверное, Кунцит шел целую вечность. Он побывал в самом сердце болота. Здесь царили сырость, сумрак и холод. Кое-где вдали мелькали болотные огоньки. И в конце концов он увидел хижину. Точнее не хижину, а покосившуюся лачугу с единственным окном и пустым проемом вместо двери. — Дошел, — сказал сам себе Кунцит. Почти у самой лачуги генерал провалился в трясину по пояс. Здесь болото все еще сохранило свои права. Кое-как выбравшись, Кунцит вошел в домик. Внутри было темно и сыро, словно в пещере. Сквозь небольшое оконце свет едва проникал, освещая низкий стол, скамью, густую паутину по углам. Если здесь кто-то и жил когда-то, то этот кто-то уже давно убрался отсюда. — Зачем я пришел сюда? — спросил Кунцит, сам не зная к кому обращается. — Здесь нет Берилл! Зачем? Зачем? От внезапно нахлынувшей усталости генерал упал на колени уперся лбом в поросшую мхом скамью. Так он просидел довольно долго, пока сумерки за окном не сгустились и свет позеленел. Кунцит сидел на земляном полу не в силах пошевелиться. Он думал, что останется здесь навечно. Пройдет неделя и он умрет от голода и жажды, так и не покинув это место. Вдруг свет померк. Кунцит с усилием поднял голову и увидел маленького старика в лохмотьях до того похожего на сказочного болотного колдуна, что трудно было поверить в его реальность. Старичок стоял, слегка покачиваясь в проеме, прижимая руку к груди из-под которой сочилась кровь. И вместе с тем он не выглядел больным или удивленным. Кунцит молча ждал. — Посмотрите-ка, — фыркнул наконец старик. — Сам генерал-главнокомандующий явился. А я уж заждался. Думал не доживу. — Кто вы? — спросил Кунцит. — Долго объяснять и тебе оно без надобности. Ты ведь за другим сюда пришел, — улыбнулся старик и эта улыбка очень сильно напомнила генералу оскал. Кунцит кивнул. — Где Берилл? — вновь спросил он. — Вон она. Глаза что ли дома забыл? — усмехнулся великий маг. Кунцит обернулся и увидел, что в углу лачуги на ковре из мха лежало окровавленное тело рыжеволосой женщины. Это действительно была Берилл. Кунцит рванул к ней, издав ни то вопль ни то рык. Он кричал и тряс ее за плечи, тщетно пытаясь привести в чувство. Кукла. Тряпичная кукла. Словно марионетка с обрезанными ниточками… — Любимая моя, несравненная… — прошептал Кунцит, проводя рукой по ее огненным волосам. Голова Берилл неестественно повернулась в сторону, полуоткрытые глаза смотрели в пустоту. Он опустил ей веки трясущейся ладонью. И вдруг завыл, точно пес на могиле хозяйки. Старик тронулся с места. Он шел очень тихо, как будто не касаясь ногами земли. — Чего разорался? Не буди ее. Пускай спит. Кунцит вздрогнул и посмотрел на мага непонимающе. — Берилл… она жива? — Жива, жива. Но умрет, если кое-что не сделать… — Что? — выдохнул Кунцит. В одно мгновение он оказался на ногах, сгреб старика за маленькие плечи и заорал. — Что нужно?! Я все сделаю! Скажи! — Пусти, окаянный! Вот ведь дурья башка! — заверещал маг так громко, и Кунцит тут же ослабил хватку, сообразив, что несмотря на почтенный возраст этому старику ничего не стоит убить его, просто щелкнув пальцами. Генерал умоляюще посмотрел на Мерлина. — Что я могу сделать? Пожалуйста спасите Берилл… — Я спасу ее, не переживай, — ответил старик. — Но перед тем, как я это сделаю, ты должен мне кое-что пообещать… — Все, что угодно! — Никогда не давай обещаний, не зная цены, молодой человек. Кто бы не предлагал тебе сделку, — сказал старик, и глаза его недобро сверкнули. — Что же вы хотите взамен? — Я спасу Берилл и оттяну приход Королевы Проклятых. Однако, когда в следующий раз она начнет возрождаться, ты не будешь этому мешать, ты дождешься того момента, когда Королева Проклятых разрушит Серебряное Тысячелетие, а затем убьешь ее, вонзив Экскалибур ей в сердце. Некоторое время Кунцит ошарашенно смотрел на старика. Ему на мгновение показалось, что тот ослышался. — Вы шутите? — спросил Кунцит, обретя дар речи. — Нет, не шучу. Королева Проклятых должна возродиться и уничтожить Серебряное Тысячелетие. Это ее судьба. А твоя судьба убить ее. Чтобы душу Берилл не поглотила Тьма и чтобы наша планета уцелела… — Ничего не понимаю! Зачем тогда вы сказали ей, что Экскалибур поможет очистить планету от скверны, если она найдет то место, где впервые эта Тьма появилась? — Такого места не существует. Тьма впервые появилась на нашей планете, когда Берилл родилась. Она стала порталом Тьмы. Через нее скверна и пришла на Землю. Глаза Кунцита округлились. На мгновение он вновь потерял дар речи, ошарашенно глядя на старика. — То есть вы соврали ей? — спросил он наконец. — Так нужно было… — Но зачем? Зачем вы дали ей ложную надежду, что она может спасти наш мир? — Она его и спасет. Но в свое время… Сейчас пока рано. Экскалибур у королевы Серенити. А чтобы все получилось ты, жрец Тьмы, должен будешь убить свою жрицу, когда в ее тело явится богиня… Но, повторюсь, не раньше того момента, как она разрушит Серебряное Тысячелетие… — Хотите поквитаться с королевой Сиренити? — ядовито заметил Кунцит. Мерлин вздохнул. Казалось на его морщинистом лице отразилась вся печаль мира. Он щелкнул пальцами, и в его руках материализовался посох с горным хрусталем в навершии. Еще мгновение, маг взмахнул посохом и ветхая лачуга осветилась от огромного изображения Солнечной Системы, зависшей под потолком. — Вот посмотри, — сказал Мерлин, указывая на светящуюся карту, — когда-то здесь, вместо пояса астероидов, между Марсом и Юпитером, существовала планета под названием Фаетон. Сегодня ты не найдешь упоминаний об этой планете ни в одном из самых древних манускриптов Камелота. Знания об этой планете передаются среди Посвященных от учителя к ученику под строжайшим секретом, дабы оно не сгинуло во мраке времен. Ибо королева Серенити позаботилась, чтобы любое упоминание об этой планете было уничтожено вместе с теми, кто о ней помнит. — Что же такого секретного было в этой планете? — Ничего особенного. Кроме того, что незадолго до ее уничтожения на орбите этой планеты неожиданно появился спутник. Небольшая луна. А затем этот же самый спутник был замечен на орбитах всех планет нашей Солнечной Системы, пока он не перекочевал в пространство Земли, где пребывает по сей день. — Вы говорите о Луне? — Раньше ее называли Немезис, известная, как странствующая планета, несущая смерть. — Что?! — Кунцит потрясенно уставился на Мерлина. — Но как такое может быть? Я никогда не слышал о Немезис… — О ней мало кто помнит. И знание о ней точно так же запрещено, как и знание о Фаэтоне. — Но что такого особенного в этом Фаетоне? — С этой планеты все началось, когда чужаки из другого мира вторглись в нашу Систему. Они бесконечно долго дрейфовали в космосе в поисках пристанища, пока не прибыли сюда. Посчитав их безобидными, правитель Фаэтона разрешил им поселиться поблизости для культурного обмена, ведь народ Немезиса слыл очень утонченным, а правящая королева невероятная красавица с длинными светлыми волосами и полумесяцем во лбу совершенно очаровала монарха. Поначалу все шло хорошо. Обе планеты процветали, пока на Фаэтон не просочилась Тьма. Королева Немезиса отправила туда свое войско, но потом резко отозвала его назад, поскольку на Фаэтон явилась Королева Тьмы, прорвавшись через тело дочери правителя Фаэтона. Воспользовавшись своим оружием, Немезис уничтожила Фаэтон, якобы для того, чтобы остановить заражение. Но Тьма проникла и на другие планеты. — Я все еще не понимаю… — Ты и не поймешь, пока не узнаешь, ЧТО из себя представляет Королева Проклятых на самом деле. Ее истинное имя очень древнее. Никто точно не помнит, как оно звучало на самом деле. До нас дошли лишь некоторые буквы этого имени «m», «s», «s». Это дало нам предположение, что оно напоминало слово «missa», что в переводе с языка, на котором мы говорили миллион лет назад, означает «мать». — Мать? — Когда-то давно Мисса, известная сегодня как Королева Тьмы считалась эталоном Материнства, главной созидательной силой этого Мира и одновременно главной силой, имеющей возможность этот мир уничтожить. Одной из самых интересных вещей, которыми эта богиня обладает, является воскрешение из мертвых и власть над жизнью, как таковой. Я имею в виду творение жизни, которой до этого не было. По сути речь идет о создании объектов, на уровне Творца… Она та сила, которая порождает этот мир и несет ему смерть для восстановления баланса, чтобы жизнь в мире никогда не прекращалась… — Погодите-ка, если как вы говорите, эта… Мисса несет смерть, чтобы восстановить баланс, то выходит, что на нашей планете он нарушен? — Верно, — кивнул старик. — Но я не понимаю… Если нарушен баланс, зачем нести ему смерть? — Когда зараза попадает в организм, в нем активизируются силы, которые начинают убивать пораженные клетки. На уровне клетки кажется, будто пришла Тьма, убивающая все вокруг. На уровне организма происходит борьба за выживание организма. Королева Проклятых действует точно также. На самом деле она защищает Землю. — Но от чего? Старик вновь ткнул посохом в пояс астероидов. — От участи, которая постигла Фаетон, конечно же. — Но вы сказали, что на эту планету прорвалась Тьма, а затем Немезис ее уничтожила. — Именно так, — кивнул старик. — Но тут важна первопричина. Что появилось первым: курица или яйцо? Кунцит задумался. Он взглянул в сторону Берилл. Она лежала все так же неподвижно с мертвецки бледным лицом. Кунцит все еще не слышал ее дыхания и не чувствовал биения сердца. А вдруг старик ошибся… вдруг она умерла… Кунцит посмотрел на карту Солнечной Системы. Все планеты, на орбитах которых появлялась Немезис умирали. И тут его осенило. Он резко повернулся к колдуну. — Немезис! Все дело в Немезис! Эта планета… она что-то сделала… Что-то, что призвало Королеву Проклятых! Так? Вместо ответа старик кивнул. Кунцит вздрогнул. Он заговорил быстрее и громче, повысив голос, отчаянно глядя на безжизненное тело Берилл перед собой, будто надеясь вернуть его к жизни одним только своим голосом: — Значит, все, что нам говорили, все во что мы верили — ложь! Лунная Богиня, которой мы поклонялись столько времени, в чью честь мы строили храмы, почитая ее за святую, на самом деле является причиной гибели стольких миров! И все ради чего?! Ради чего ей это нужно?! — Ради собственного выживания, конечно же, — фыркнул старик. — Немезис это вовсе не планета, а огромный космический корабль-ковчег, построенный с одной единственной целью — высасывать планетарную энергию ради поддержания собственной жизни. Вот почему Серебряное Тысячелетие настолько прекрасно, словно райские кущи. Долгие лета оно потребляло жизненную энергию планет нашей Солнечной Системы. Пожрав Землю, Немезис устремится в космос в поисках нового пристанища. Если только Берилл ее не остановит… — Но вы уверены, что ей это сделать под силу? Насколько я помню, всех королев с планет нашей системы постигла известная участь. — Вот поэтому так важно было заполучить гены Лунного Дома. Все Королевы Проклятых всегда возрождались через царскую кровь, истинных хранителей своих миров. Но сил их не хватало. Королева Серенити оказывалась сильнее. Когда мы с Морганой поняли, что гибель Земли неминуема, мы решили, что должны уровнять шансы. Моргана подняла мятеж и заманила брата королевы Серенити в свой замок. Ребенок зачатый в тот памятный день, получил гены Лунного Дома. Вот почему Берилл превосходит королеву Серенити. У нее точно такая же сила и плюс за ней стоит сила Королевы Проклятых. С такой мощью Берилл уничтожит Серебряное Тысячелетие. И если ты сделаешь все правильно, то врата Тьмы закроются и жизнь на нашей планете продолжит свое существование. Кунцит покачал головой. — Я не смогу ее убить. Даже не просите… — Глупец! Если ты этого не сделаешь, возрожденную богиню будет уже не остановить! Она пожрет и Луну, и Землю, и Солнце. — Мне то что с того? Если не будет Берилл, мне все равно, что случится с этим миром. — Если не завершить ритуал, душа Берилл навсегда останется во Тьме. А вместо нее будет хозяйничать богиня. Не думаю, что ты хочешь вечных мук для своей любимой… Кунцит опустил голову. Ему показалось, что он задыхается. Вцепившись в волосы руками с такой силой, генерал выдрал клок. Бледный, зеленый луч проникал сквозь маленькое окошко и мягко ложился на заостренную скулу Берилл. — Я сделаю то, что вы просите… Только спасите ее… — Хорошо. Мне потребуется время для приготовления зелья. *** Уже совсем стемнело. Над поверхностью воды появились болотные огоньки и сизый туман. Кунцит задремал, и очнулся, когда его грубо затрясла костлявая рука старика. — Очнись! — Я не сплю, — мгновенно проснулся Кунцит. — Вы все сделали? — На вот. Держи… Старик сунул ему в руки стеклянный пузырек, в котором плескалась вонючая, склизкая жидкость, пахнущая нечистотами. — Вы уверены, что это поможет? — Поможет. Там моя кровь… точнее кровь дракона. Тебе нужно поить Берилл до зари. Пои ее немногу. Хоть по капле. Но ты должен убедиться в том, что она выпьет все. Если на дне останется хоть что-то, Берилл умрет. Кунцит кивнул. Он готов был цепляться за любую надежду. Даже если бы это стоило ему собственной жизни. Только вот сварливый колдун потребовал совсем иного. Сохранить Берилл жизнь, чтобы потом в один прекрасный момент забрать ее. Сможет ли Кунцит это сделать? Одному запредельному известно. Он запретил себе думать о том, что должен совершить. Сейчас Кунцита беспокоило лишь одно: как бы так ловко напоить Берилл зельем, чтобы хватило до зари и не пролилось ни капли. Ведь это оказалось намного труднее, чем он предлагал: Берилл все еще напоминала покойницу и влить в нее зелье, не пролив ни капли, было еще той задачкой. Кунцит сунул руку ей под шею, приподнял голову, раздвинул пальцами губы, втиснул бутылек меж зубов. Зелье полилось прямо в горло. Сначала ничего не происходило. А потом горло Берилл дернулось. Она проглотила зелье. Кунцит выдохнув, отстранился. — Запомни, ты должен споить ей все. Смотри, не усни, — предупредил старик напоследок и снова сгинул. Кунцит тяжело повалился на пол. Ему показалось, что он проделал невероятно тяжелую работу. Как будто несколько часов подряд таскал тяжеленные мешки. «Не спать! Не спать!» — повторял он себе. Ему нужно было распределить зелье так, чтобы хватило до зари. Если он сделает все верно, то Берилл выживет. Генерала опять начало клонить в сон. Сообразив, что может опять задремать, он встал и заставил себя действовать. Найти хворост в темноте было нелегко, но Кунциту удалось насобирать достаточное количество сухих веток и соорудить в хижине костер. Со светом и теплом ему стало намного легче. Кунцит решил поить Берилл каждый час. В середине ночи после очередной порции она закашлялась. Ее безвольное тело дернулось, будто оно хотело подняться, но руки все так же лежали неподвижно. И все же выглядела она живее, чем пару часов назад. — Давай, — пробормотал Кунцит, отводя пузырек от ее губ. — Давай, Берилл, открой глаза. И Берилл их открыла. Всего на миг затуманенные, тусклые и тут же закрыла вновь. Ночь снаружи была густой словно нефть и стылой. Сквозь маленькое оконце Кунцит видел болотные огоньки. Где-то там вдали умирал великий волшебник. А Берилл оживала на глазах. Ее раны затянулись, а рана Мерлина наоборот стала кровоточить сильнее. Но великий волшебник знал, что сегодня выполнит то, к чему шел так долго. Он наконец освободится… Полоска неба начала светлеть — это был тусклый болотный рассвет. В стеклянном пузырьке осталось зелья на глоток. Кунцит запрокинул голову Берилл и влил в нее остатки. Теперь генерал понял зачем нужно было поить ее всю ночь и для чего этот диковинный ритуал, какой же безумный и причудливый как и все ритуалы. Берилл должна была вернуться из мрака, забрав по глоточку жизнь Мерлина. Так было честно. Так — правильно. Это был его долг перед ней. Кунцит повернулся к Берилл и увидел, что та спит. Не потеряв сознание, а действительно спит, отвернувшись носом к стене, спокойно сопя. Лицо ее разгладилось, стало чистым и как будто более прекрасным. Кунцит подумал, что не стоило ее пока беспокоить. Он положил пузырек на стол и шагнул к выходу. Его ждали там, он чувствовал. Старик стоял на болоте, едва касаясь воды. — Ну что? — спросил он. — Получилось? Ты справился? Кунцит кивнул. Слова застряли в горле. Голос старика стал чистым и молодым. И сам он стал меняться на глазах. Нечесанные лохмы распрямились, испещренное морщинами лицо разгладилось, гнилые зубы белели. Только глаза не изменились. Они остались такими же блестящими и цепкими. Глаза всегда выдавали его. И как он этого раньше не понял? — Илье? — неуверенно спросил Кунцит. Тот улыбнулся ему, а затем упал, словно марионетка, у которой отрезали все ниточки сразу. Кунцит и так еле держался на ногах после бессонной ночи, а вытащить на берег тело Илье оказалось для него почти непосильной задачей. Но все же он сделал все как нужно. Дождавшись пробуждения Берилл, они схоронили Илье на полянке возле кромки леса, на сухой и чистой земле, которую весной наверняка усеят васильки. Кунцит отыскал большой камень чтобы отметить могилу, а Берилл при помощи посоха великого волшебника выжгла на нем имя Мерлина, используя руническое письмо. Некогда абсолютно чистый и прозрачный горный хрусталь в навершии почернел, сменив форму на шар. Тем не менее посох Мерлина слушался свою новую хозяйку, извергая фиолетовый свет, и с его помощью Берилл могла легко творить магию. Королева долго стояла над могилой. Потом очнулась и заставила себя уйти, опираясь на руку Кунцита. Это оказалось трудно. Она знала, что больше никогда не вернется в это место, но она не сомневалась, что оно будет тянуть ее к себе снова и снова, заставляя спрашивать себя, правильно ли поступил Кунцит, выкупив ее жизнь ценой жизни Мерлина. Почему все, кого она когда-то любила приносили себя в жертвы во имя ее спасения? Уж не для того ли, чтобы в конечном итоге Берилл стала жертвой сама по своей воле, оплатив тем самым все свои долги? Или такова была дань смертоносной богине, воплотившейся в Королеве Проклятых? Спустя время, она так и не нашла однозначный ответ на этот вопрос. Все, что Берилл оставалось — помнить свое прошлое, ценить подаренное настоящее и глядеть без страха в будущее. *** — Прибыл Артемис, Ваше Величество! — объявила Луна. Артемис вошел в малую столовую, где королева Серенити обычно ужинала исключительно в узком почти семейном кругу. Здесь было по-настоящему уютно. В огромном, практически во всю стену мраморном камине, весело трещали дрова. Гостеприимную атмосферу дополняли полевые цветы в серебряных ведерках, расставленные по комнате плюс сотня зажженных белых свечей, испускавших золотистый свет. Обеденный стол, накрытый снежно-белой скатертью, красовался в центре комнаты, и на нем уже стояло три прибора. Королева Серенити, сидевшая в кресле у камина обернулась и приветливо улыбнулась оборотню, протягивая руку для поцелуя. — Ах, Артемис, мой дорогой! Я рада, что ты зашел. Мы как раз собирались ужинать, — она повернулась к Луне, — распорядись, чтобы принесли еще один прибор. Луна склонилась в поклоне и последовала в смежное помещение. — Не стоит беспокоится, Ваше Величество. Я буквально на минуту, чтобы сообщить вам о… — Артемис, давай отложим дела, — перебила его королева, — Я не хочу забивать голову делами. Я хочу провести ужин спокойно в кругу семьи, верно Нарцисс, мой дорогой? — В-в-верно, В-в-ваше В-в-величество, — подал голос светловолосый юноша в белом камзоле, которого Артемис поначалу не заметил. — В-вы о-о-к-казали м-м-мне ч-ч-честь, п-п-пригласив н-на ужин. — О, нет, мой милый, Нарцисс, это ты оказал нам честь, украсив собою наш вечер. И в этом королева была права. В богатом свете дюжины подсвечников и канделябров было видно, что Нарцисс необычайно красив. На нем была парадная военная форма с золотым шитьем, а его белокурые локоны играли такими же золотистыми отсветами. Неужели новый фаворит королевы? Что ж в этом не было ничего удивительного. Ибо Ее Величество всегда ценила молодость, красоту и разнообразие в своей постели. Поговаривали даже, что ни один из офицером королевской стражи не мог получить звание, если не отслужит «ночной караул» в спальне Ее Величества. Впрочем, все это были только слухи, хотя Артемис был склонен им верить. Поэтому наличие нового фаворита удивления у королевского советника не вызвало, удивительным для Артемиса было другое — Ее Величество королева Серенити никогда не приглашала своих фаворитов на ужин в малую столовую. Но сегодня все было иначе, а это могло означать только одно — королева по-настоящему увлеклась этим Нарциссом, раз разрешила ему ужинать в присутствии принцессы. — Утонченность и изысканность манер — вот то, что бы мне хотелось видеть даже в кругу семьи, — продолжила ворковать королева. Тем временем вернулась Луна с прибором для Артемиса, — Да не туда, дура! С другой стороны! Выданная кошке-оборотню инструкция была похожа на резкий удар хлыста, при чем даже смотреть на Луну надобности не было. Артемис видел, что та тут же поспешила выполнять приказ Ее Величества. Королева повернулась к задней двери: — Серенити, дорогая! Наш гость полковник Нарцисс желает тебя видеть! Полковник? Глаза Артемиса округлились. С каких это пор сосунки вроде Нарцисса, которые еще и бриться то толком не умеют, становятся полковниками? Тем не менее ответа от принцессы не последовало. Улыбка королевы чуть угасла. Голос поднялся до резкого, высокого тона: — Серенити! Тебя ждут! — Очевидно, Ваше Величество, — робко предположила Луна, — принцесса еще не готова. Королева бросила на кошку-оборотня уничтожающий взгляд. — Если это так, я ей помогу ПРИГОТОВИТЬСЯ сама, раз ты не в состоянии это сделать! Предложи господам вина. Она вышла за дверь раньше, чем Луна успела исполнить приказ. — Вино, — сказала оборотень. — Ах да, вино! Какое вы предпочитаете, полковник? — П-П-Простите я-я н-н-не пью, — ответил Нарцисс, чем вызвал смешок у Артемиса, ибо тот знал наверняка, что избегающий вина фаворит при королеве, которая очень даже любила увеселения, точно долго не продержится. Сам же он выбрал лунный совиньон. Луна подошла к круглому столику, заставленному стеклянными графинами и бокалами изумрудного оттенка и разлила вино. Артемис едва успел сделать свой первый глоток превосходного букета, как из задней двери донеслись два женских крика, решительно настроенных переорать друг друга. Голоса королевы и принцессы смешались, взлетели, словно хищные птицы и вдруг умолкли. Нарцисс прокашлялся. — З-з-знаете, м-м-меня в-в-вот л-лично н-никогда н-не п-пороли в лунной академии. — М-мой д-дедушка г-генерал был п-против. Я т-т-так п-понимаю это н-не с-слишком приятно? — Более чем, молодой человек, — ответил Артемис, глядя на дверь, словно на вход в преисподню, за которой бушевала настоящая битва. — Хотя порка может быть очень поучительна. — О, да! Я б-бы т-тоже т-т-так сказал! Д-дедушка р-рассказывал, что в-вас в академии п-п-подвергали экзекуции… — Э-гм… — Артемис сделал еще один глоток вина. — Думаю, эту тему нам лучше оставить. Дабы вашему дедушке было о чем с вами поговорить. Ответ Артемиса мог бы показаться слишком резким, но Нарцисс этого совершенно не заметил, и королевский советник сделал вывод, что красивый юноша еще и глуп, как пробка. — Д-да, р-разумеется. Я н-н-не хотел б-быть излишне л-л-любопытным. Вошла королева Серенити, лучась такой очаровательной и солнечной улыбкой, как будто это не она только что участвовала в перебранке с дочерью. — Приношу извинения, господа, — она не переставала улыбаться, — у принцессы были трудности… с платьем. Она хотела хорошо выглядеть, сами понимаете. Уж очень любит быть совершенной во всем и преувеличивает малейшие недостатки. — В-в-во истину, В-Ваше В-в-величество. Б-без с-совершенства в-в-все в м-м-мире б-было бы тлен и п-прах, — ответил Нарцисс, и этого оказалось достаточно, чтобы в глазах королевы засветилось удовольствие. Возможно юноша и был глуп, подумал Артемис, но говорить королеве то, что она хотела слышать, мог не каждый. Широким жестом королева показала в сторону стола. — Поскольку принцесса с минуты на минуту выйдет, приступим к ужину, — объявила она. — Нарцисс, пожалуйста сядьте рядом с прибором принцессы, напротив меня. Это указание дало Артемису понять, какое значение придает королева визиту Нарцисса. И действительно у советника было чувство, будто с этим Нарциссом, внуком генерала, обращаются как с царственной особой. Он сел в указанное место. Луна быстро надела передник и стала подавать закуски. — А вот и моя красавица дочь! — воскликнула королева. — Сиренити займи свое место. Принцесса, одетая в белое многослойное шифоновое платье с кружевным лифом и рукавами, так и осталась стоять там, где стояла, в проеме двери, и сверлить Нарцисса неприязненным взглядом. Глядя на нее, Артемис в очередной раз поразился ее сходству с матерью, хотя в глазах принцессы читался высокомерный холод, от которого советник тут же опустил глаза, чтобы не задрожать, как от дуновения зимнего ветра. — Серенити? — повторила королева ласково, но твердо. — Займи. Свое. Место. Будь. Любезна. Принцесса подошла к столу и медленно села слева от Нарцисса. И не теряя времени даром, принялась наваливать в свою тарелку закуски. — Ты даже не поздороваешься с полковником? — Здравствуйте, полковник, — сказала принцесса, отправляя первый кусок в прелестный ротик. — Полковник Нарцисс — потрясающе интересный молодой человек. — это заявление королевы было обращено к принцессе, хотя смотрела она на Нарцисса. — Он храбрый воин, талантливый стратег и я уверена его ждет великолепное будущее. — Угу, — промычала принцесса. Нарцисс улыбнулся ей, но она даже глазом не моргнула. Продолжала есть и смотреть прямо перед собой без всякого выражения. — Я с-с-слышал, что в-в-вы бывали на З-З-Земле, Артемис? — спросил половник, желая поддержать беседу — Р-р-расскажите нам, что в-вы думаете о своей последнем визите туда? Что бы вы могли рассказать о Берилл Мэлори? Она уже воет и р-р-рыдает, чувствуя костер, который для нее припасли н-н-наши х-х-храбрые сенши Уран и Нептун? Кусок жареного тоста, который Артемис собирался проглотить, вдруг превратился в огромный ком. — Полковник Нарцисс, — произнес он как можно вежливее и спокойнее, — если вы не против, то я бы предпочел не говорить сейчас о Берилл Мэлори. И тут вдруг принцесса оживилась. Она посмотрела на Артемиса и усмехнулась, сверкая своими синими глазами. — Почему? Мне, например, очень интересна Берилл Мэлори, — голос ее звучал приятно-мелодично, но в нем слышалась нотка злости. — Расскажите о ней, дорогой Артемис. Это правда, что она срет жабами и блюет слизняками? — Сиренити! — прошипела королева, закатывая глаза. — Н-н-ничего с-страшного, В-в-ваше Величество! В-в-в н-н-наши в-в-времена д-даже утонченным д-д-девушкам не п-п-пристало быть излишне чопорными, т-твердыми и ж-жесткими! — Твердыми и жесткими, — пропела принцесса с двусмысленным смешком, делая неприличный жест рукой. Она продолжала набивать рот, хотя ее щеки были испачканы налипшей едой. Какое-то время все молчали. Был слышен только стук столовых приборов о тарелки. — Вы совсем недавно получили чин полковника, Нарцисс? — начал Артемис, чтобы заполнить гнетущую тишину. — Д-д-да в-верно. Н-но мне еще н-нужно м-м-многому научиться. — О, скромная душа! — воскликнула королева. — Ты слышишь, Серенити? Этот молодой человек стоит на краю такой власти и богатства и он скромен! Тебя же всегда привлекала простота и остроумие! Принцесса взглянула на мать. — Чем выше человек взлетает, тем большую цену ему приходится платить. Я слышала, что Берилл Мэлори сосала хрен рогатого бога, для того, чтобы стать королевой Пангеи. А вы, полковник? — она повернулась к Нарциссу, — у кого сосали, чтобы получить такой высокий чин в столь юном возрасте? На королеву было страшно смотреть. Она вся побагровела и уже готова была зашипеть и завизжать, но прежде этого Нарцисс посмотрел на принцессу и ответил спокойно: — Я н-н-не знаю, от к-к-кого вы с-с-слышали такие в-в-вещи, но этому ч-ч-человеку уж т-т-точно н-н-нужно рот помыть с м-м-ылом. — Мне это сказал король Эндимион Пендрагон. Давайте, я сейчас приведу его его сюда, чтобы вы ему рассказали про мыло. — Имя этого землянина не будет произноситься под сводами моего дворца! — у королевы жилы выступили на шее. — Я запрещаю, Сиренити! — Так давайте я все же его приведу. Пусть Эндимион покажет этому надутому индюку-полковнику, как нужно держать в руках меч! — Серенити! — Что, мама?! Может, перестанешь ломать комедию? Мы с Эндимионом обручены и пусть ты заточила его в подземелье, это ничего не изменит! Я убью себя, если до меня попытается дотронуться кто-то кроме него! С этими словами она засунула в рот большую горсть печенья и выбежала вон. Нарцисс отодвинул от себя тарелку. — П-п-пожалуй м-м-мне пора. С-с-спасибо з-з-за ужин, В-в-ваше В-в-величество. Королева никак не отреагировала на его заявление. Просто махнула ему, как будто хотела прогнать назойливую муху и полковнику Нарциссу ничего не оставалось, как быстро удалиться. Артемис и королева остались вдвоем. Луна решила отсидеться на кухне, чтобы лишний раз не раздражать Ее Величество. — Так что там были у тебя за новости Артемис? — спросила она усталым голосом. Королеву начинала мучить головная боль. — Нептун и Уран мертвы… — Мертвы?! Стул с грохотом упал на пол. — Ты сказал мертвы?! Обе?! — Да, Ваше Величество. Простите… — Как? Почему?! — Не известно точно. Но ясно, что они вступили в схватку с Берилл Мэлори и потерпели поражение. Вслед за столом на пол полетели тарелки с изысканными блюдами и бокалы с вином. — Что с телами? — спросила королева, когда звон бьющейся посуды затих. — Тело Урана так и не нашли, а вот Нептун… Ее как будто перекусили пополам… Я распорядился похоронить ее в космосе. — И что Берилл Мэлори? — Она… стала единовластной королевой Пангеи. Народ признал ее. Насколько я могу судить, ее правление началось с реформ. Она строит флот, эвакуирует жителей из регионов зараженных скверной. Также Берилл Мэлори повелела построить дополнительные стены вокруг крупных городов. — И откуда у нее на все это деньги? Ты же сам писал мне в отчётах, что казна Камелота пуста. — Эти деньги она взяла из Храмов Луны. По всей Пангее их разрушают, а ценности поступают в казну… Богиню Луны объявили интервенткой и захватчицей, посягнувшей на суверенитет Земли. Серенити отвернулась. Она не хотела, чтобы Артемис видел ее лицо. Ненависть. Ярость. Страх. Она испытывала страх? Черт подери этого Артемиса, думала королева. Да за такие новости его нужно было сразу четвертовать, нет лучше кожу содрать живьем, на кол его, на дыбу… раз под рукой нет никого больше! — Королева? — Ты можешь идти. — Но моя королева… — Я сказала иди! Ее крик облетел маленькую, уютную столовую и затих, утонув в пустоте. Королева зажала ладонями уши и опустилась на колени, продолжая кричать, но уже беззвучно. Артемис хотел было уйти, но она его остановила. — Постой. Все же ты должен кое-что сделать: отыщи принцессу Софию, если она жива и пообещай нашу поддержку. По возвращении объявишь всеобщую мобилизацию. Наше войско поможет вернуть Пендрагонам трон. К тому же не пристало, чтобы жених моей дочери перед свадьбой был обременен другим браком… — Если мы убьем Берилл Мэлори, то Земле придет конец… — Мне откровенно все равно, что станет с этой вшивой планетой, Артемис. Экскалибур у нас. Серебряный Кристалл у нас. И той энергии, что мы собрали в Солнечной Системе хватит нам ни на одну тысячу лет. Я просто хочу, чтобы это сука, Берилл Мэлори страдала! Страдала до самого своего последнего вздоха! — Как прикажет Ваше Величество. Артемис поклонился и вышел. Ярость королевы утихла. — Так-то, милая, — сказали ее бледные губы в пустоту и улыбнулись. — Так-то… Потом королева встала с колен, подошла к окну и распахнула витражные стекла. В комнату ворвался украденный вечерний ветер. Все на Луне было украдено или добыто силой у других миров. Но в этом был залог выживания Серебряного Тысячелетия. Королева Серенити улыбалась.